После Парижа: пути стран в низкоуглеродное будущее
Вход
Авторизуйтесь, если вы уже зарегистрированы
(Голосов: 27, Рейтинг: 1.59) |
(27 голосов) |
К.э.н., руководитель департамента мировой экономики, заведующий Лабораторией экономики изменения климата НИУ ВШЭ
Обсуждение итогов климатической конференции в Париже в экспертном и академическом сообществе не утихает. В августе 2016 г. Chatham House опубликовал доклад Джона и Бет Миттчелл «Нестыковки Парижа: влияние переговоров по климату на 21 конференции сторон на нефтяную и газовую отрасли». Его особенность состоит в том, что он в максимально структурированной форме раскрывает последствия соглашения для двух взаимосвязанных отраслей, имеющих особую значимость для экономики России.
По мотивам материала: Paris Mismatches. The Impact of the COP21 Climate Change Negotiations on the Oil and Gas Industries. Chatham House Research Paper, August 2016.
В декабре 2015 г. в Париже было подписано новое климатическое соглашение, пришедшее на смену Киотскому протоколу. США, Китай, Индия и ЕС уже ратифицировали его, и 4 ноября 2016 г. Парижское соглашение вступит в силу.
В документе провозглашена цель удержать рост температуры на уровне 2°С по сравнению с доиндустриальным периодом, а по возможности — даже на уровне 1,5°С. Соглашение построено по принципу «снизу вверх»: страны сами заявляют собственные цели по сокращению выбросов («национально определяемые вклады»), исходя из своих планов развития энергетики, других углеродоемких отраслей и экономики в целом.
Вступление в силу Парижского соглашения сложно переоценить не только из-за того, что речь идет о борьбе с ключевой экологической проблемой XXI в. Сокращение выбросов парниковых газов давно переплелось с множеством ключевых экономических категорий: экономическим ростом и технологическим прогрессом, ростом населения и неравенством. Оно все в большей степени определяет характер развития таких ключевых для мировой экономики отраслей, как энергетика, транспорт или сельское хозяйство.
Парижское соглашение не заставило ни одно из рассмотренных государств принципиально изменить стратегию своего развития, ведь все они (хотя и в разной степени) начали движение в сторону низкоуглеродного будущего еще до конференции в Париже.
Неудивительно, что обсуждение итогов конференции в Париже в экспертном и академическом сообществе не утихает. В частности, в августе 2016 г. британский аналитический центр Chatham House опубликовал доклад Джона и Бет Миттчелл Paris Mismatches. The Impact of the COP21 Climate Change Negotiations on the Oil and Gas Industries («Нестыковки Парижа: влияние переговоров по климату на 21 конференции сторон на нефтяную и газовую отрасли»). Это далеко не первый доклад, посвященный последствиям подписания Парижского соглашения. Его особенность состоит в том, что он в максимально структурированной форме раскрывает последствия соглашения для двух взаимосвязанных отраслей, имеющих особую значимость для экономики России.
Цели ведущих стран
Climate Change Negotiations on the Oil and
Gas Industries.
Chatham House Research Paper, August 2016
Главная «нестыковка» соглашения — в несоответствии провозглашенных им целей по сдерживанию роста температуры и масштаба мер, которые страны готовы предпринимать на настоящий момент. Авторы приводят хорошо известные оценки: выполнение странами своих вкладов приведет к удержанию роста температуры на уровне 2,7°С (при декларируемой цели 2°С с желательностью выхода на 1,5°С). Тем не менее нужно признать, что была достигнута договоренность о пересмотре значений вкладов каждые пять лет. Это должно способствовать постепенному преодолению разрыва между заявлениями и реальностью, однако странам уже сейчас стоит быть более амбициозными в своих планах по сокращению выбросов.
В докладе подробно рассматриваются вклады ЕС, США, Китая, Индии, Японии и Саудовской Аравии — стран, от политики которых в наибольшей степени будет зависеть будущее нефтяного и газового рынка. Важно, что Парижское соглашение не заставило ни одно из рассмотренных государств принципиально изменить стратегию своего развития, ведь все они (хотя и в разной степени) начали движение в сторону низкоуглеродного будущего еще до конференции в Париже.
Так, развитые страны уже давно активно применяют внутреннее углеродное регулирование. В качестве основного его инструмента ЕС продолжит использовать Европейскую систему торговли квотами; США — дифференцированную систему рыночных и административных мер, ключевую роль в которой играют Агентство по охране окружающей среды и администрации штатов; Япония — не менее сложную смесь регуляторных инструментов, многие из которых связаны с научно-технической политикой.
В развивающихся странах — Китае и Индии — политика в области сокращения выбросов встроена в структурные реформы. Так, в Китае она стала одним из важнейших направлений 13-го пятилетнего плана и важна для диверсификации энергобаланса, снижения проблемы городских загрязнений и создания рабочих мест. В Индии развитие возобновляемых источников энергии — это один из ключевых инструментов решения проблемы доступа к электричеству.
В Китае ситуация благоприятнее, чем в Индии: пик выбросов здесь может быть достигнут даже быстрее 2030 г. Этому будет способствовать переход на новую модель развития
Такой ярко выраженный инструментальный подход Китая и Индии к сокращению выбросов (развитие зеленых технологий в той мере, в какой они необходимы для решения социально-экономических задач) обеспечивает поступательный переход к низкоуглеродному развитию, но исключает возможность прорывов. Неудивительно, что и Китай, и Индия сформулировали ключевые цели в рамках своих вкладов в терминах снижения выбросов на единицу ВВП, а не их абсолютных значений. При этом в Китае ситуация благоприятнее, чем в Индии: пик выбросов здесь может быть достигнут даже быстрее 2030 г., упомянутого во вкладе. Этому будет способствовать переход на новую модель развития, основанную на стимулировании внутреннего потребления, расширении сферы услуг, постепенном отказе от угля и переносе из страны грязных производств. Так, потребление угля в Китае по итогам 2015 г. сократилось второй год подряд, в 2016 г. вероятно сохранение этого тренда.
Обзор обязательств стран-участников
климатической конференции в
Париже 2015 г.
В Индии ситуация сложнее: в отличие от Китая, ключевые вызовы, стоящие перед страной, требуют наращивания углеродоемких производств. В связи с этим страна открыто требует климатического финансирования, обосновывая это тем, что ответственность за изменение климата несут преимущественно развитые страны, а Индия не может рисковать экономическим ростом ради решения экологических проблем.
Наконец, Саудовская Аравия настаивает на том, что на климатических переговорах ее должны рассматривать в качестве представителя особой группы стран, зависимых от энергетического сырья, и требовать от нее каких-то амбициозных планов по сокращению выбросов не стоит. Вклад подобных стран в борьбу с изменением климата должен заключаться в диверсификации экономики, и Саудовская Аравия уже предпринимает некоторые меры в этом направлении. В частности, одобрен план реформ до 2030 г., предполагающий увеличение отдачи от нересурсных конкурентных преимуществ страны — ее лидирующих позиций в исламском мире, хороших возможностей для привлечения иностранных инвестиций и выгодного географического положения для развития транспортных хабов.
Последствия для нефтяной и газовой отрасли
Парижское соглашение предполагает переход стран мира на низкоуглеродный путь развития, что является вызовом для производителей ископаемого топлива. Во-первых, неизбежно будет повышаться эффективность его использования, что будет сдерживать рост спроса. Во-вторых, изменятся условия конкуренции между различными источниками энергии: на ведущие позиции будут выдвигаться наиболее чистые из них — возобновляемые источники, отчасти ядерная энергия, в меньшей степени природный газ.
Так как динамика спроса на нефть определяется прежде всего ее использованием в транспортной сфере, а не в энергетике, для ее рынка более значимым будет первый фактор. Ужесточение стандартов сжигания автомобильного топлива и развитие систем общественного транспорта приводят к тому, что в развитых странах рост спроса на нефть практически остановился. Так, Международное энергетическое агентство прогнозирует на ближайшие годы стабилизацию спроса в ОЭСР на уровне 46,4–46,5 млн баррелей в день при показателе 46,2 млн баррелей в день в 2014 г. В развивающихся странах, где число автомобилей по-прежнему увеличивается, спрос на нефть все еще продолжает расти. В качестве ключевого фактора развития рынка нефти в будущем эксперты Chatham House видят новые технологические решения, в первую очередь электромобили. Однако остается неясным, когда эти решения будут массово воплощаться в жизнь.
Природный газ получает отличный шанс роста спроса за счет замены им угля, особенно в странах, где последний составляет основу электроэнергетики (например, в Китае).
Ситуация с природным газом сложнее. Наиболее серьезные проблемы испытывает главный конкурент газа в электроэнергетике — уголь. Многие компании отказываются от связанных с ним инвестиций. Природный газ в таких условиях получает отличный шанс роста спроса за счет замены им угля, особенно в странах, где последний составляет основу электроэнергетики (например, в Китае). Авторы, однако, не разделяют прогнозов о наступлении «золотой эры» газа, по крайней мере в долгосрочном периоде. Их ключевой тезис состоит в том, что спрос на газ будет формироваться «по остаточному принципу» — в зависимости от того, каковы будут возможности той или иной страны по отказу от угля с одной стороны и развитию ВИЭ (а также атомной энергетики) с другой.
Дмитрий Кику:
Глобальное противодействие изменению
климата — время скоординированных усилий
В отличие от ряда работ, отталкивающихся от целей сокращения выбросов (где строятся предположения об изменении структуры энергетических балансов стран исходя из цели 2°С), в обсуждаемом докладе все прогнозы базируются на национально определяемых вкладах стран, а не на общих декларациях. Такой подход, безусловно, ближе к реальности, и все же она будет где-то между двумя вариантами. В частности, меры, предусмотренные в национально определяемых вкладах, будут дополнены механизмами, выработанными в результате международного сотрудничества. Так, 6 октября амбициозные цели по сокращению выбросов от авиаперевозок провозгласили члены Международной организации гражданской авиации. 15 октября 197 стран договорились о дальнейшем сокращении использования хлорфтоуглеродов — веществ, использующихся в производстве холодильников и аэрозолей и обладающих высокой парниковой способностью. В ближайшие годы будут активно обсуждаться пути снижения выбросов от морских перевозок. Продолжится координация сокращения топливных субсидий, которые, несмотря на усилия, прилагаемые в рамках «Группы двадцати», по-прежнему достигают 5,3 трлн долл. (6,5 % мирового ВВП). Возможна выработка правил, ограничивающих финансирование международными организациями топливных проектов, а также увязка вопросов климатического финансирования (а это 100 млрд долл. в год с 2020 г.) с энергетической политикой претендующих на него стран. Не исключены и какие-то международные договоренности о введении цены на углерод, например, на уровне отдельных отраслей. Если даже по нескольким из этих направлений будут достигнуты успехи, мир будет двигаться по пути низкоуглеродного развития быстрее, чем это следует из изолированных национально определяемых вкладов.
Место России в новом климатическом порядке
Все крупнейшие экономики мира уже ратифицировали подписанный в Париже документ, а Россия этого делать не спешит.
Во всем докладе Россия упоминается лишь дважды — в контексте экспорта газа в Европу и Китай. С одной стороны, это странно — будучи крупнейшим экспортером энергоресурсов, Россия занимает четвертое место по объему выбросов, опережая рассмотренные в докладе Японию и Саудовскую Аравию. С другой стороны, это отражение того факта, что в новом климатическом порядке Россия — игрок ведомый, а не ведущий.
Впрочем, если бы авторы доклада, основной фокус которого обращен на анализ национально определяемых вкладов, решили рассматривать Россию подробно, им пришлось бы нелегко. Вклад для 2030 г. зафиксирован российской стороной на уровне 70–75 % от объема выбросов 1990 г. «при условии максимально возможного учета поглощающей способности лесов». Даже при наиболее мягкой трактовке формулировки в отношении лесов такая цель означает рост выбросов по сравнению с текущим уровнем (который, как минимум, на 31 % ниже уровня 1990 г., в первую очередь из-за трансформационного кризиса 1990-х гг.). Не выполнить ее для России будет практически невозможно, тем более с учетом текущей динамики экономического роста. Таким образом, установленная величина — лишь формальность, не налагающая на страну никаких реальных обязательств.
Столь пассивная позиция вызывает непонимание других стран и беспокойство многих экспертов внутри России. Оно особенно усиливается в связи с тем, что все крупнейшие экономики мира уже ратифицировали подписанный в Париже документ, а Россия этого делать не спешит. Более того, во внутренней дискуссии о последствиях ратификации Парижского соглашения все громче звучат голоса скептиков. В России рассматривают этот документ как набор обязательств, которых на самом деле не существует, ввиду скромности национально определяемого вклада. При этом игнорируется главное значение документа — то, что, будучи подписан 180 сторонами, он фиксирует консенсус в отношении трендов низкоуглеродного развития, делая следование им по сути неизбежным. В этой связи гораздо более разрушительными будут последствия нератификации. Она фактически будет означать, что Россия не собирается присоединяться к обозначенным в Париже тенденциям декарбонизации мировой экономики.
России следовало бы не тратить усилия на отрицание очевидного будущего, а начать приспосабливаться к нему. В частности, искать новые ниши на рынке газа, стремясь при этом к увеличению гибкости поставок; пытаться использовать собственные гидроэнергетические ресурсы, особенно в Сибири и на Дальнем Востоке, где чистая гидроэнергия может стать одним из важнейших конкурентных преимуществ страны в будущем. Но главное — думать о том, как диверсифицировать свою экономику и повышать ее энергоэффективность. Только тогда Россия сможет найти себе место в низкоуглеродном мире, а в следующем своем докладе британские исследователи уже не смогут ее не упомянуть.
(Голосов: 27, Рейтинг: 1.59) |
(27 голосов) |
