Новое в дипломатии: от «ТвиПломаси» к «ТехПломаси»

Высокие технологии стали главным вызовом традиционной практике внешнеполитической деятельности. Значительные изменения в эту практику внесла цифровая дипломатия. Электронные СМИ и социальные сети стали соперничать с донесениями посольств, ведь они напрямую поставляют информацию из горячих точек в режиме реального времени.

Вряд ли, однако, сущностное содержание дипломатии — строительство отношений и их менеджмент — будет осуществляться без непосредственного и постоянного межличностного контакта. Трудно поверить, что переговоры о ценностях и интересах могут быть доверены машине и что доверие и взаимопонимание, основа успешной дипломатической деятельности, будут достигнуты путем использования механических средств. Дипломатия была и остается методом институализированной, в основном межличностной, коммуникации, направленной на посредничество, примирение и развитие сотрудничества.

Дипломатия радикально трансформируется у нас на глазах. Перед лицом новых вызовов меняются ее структура, методы, появляются все новые и новые ее направления. Исследовательская литература буквально пестрит названиями — дипломатия гуманитарная, научная, интеграционная, культурная, спортивная, сетевая, парадипломатия [1].

Высокие технологии стали главным вызовом традиционной практике внешнеполитической деятельности. Значительные изменения в эту практику внесла цифровая дипломатия. Электронные СМИ и социальные сети стали соперничать с донесениями посольств, ведь они напрямую поставляют информацию из горячих точек в режиме реального времени. Как известно, новость о террористическом акте 9/11 появилась в социальных сетях на девять минут раньше, чем о ней сообщили крупнейшие новостные агентства.

Городской завтрак РСМД «Фейсбучные войны и твиттерный протокол: что такое цифровая дипломатия сегодня?»

Практику распространения цифровых подходов в деятельности внешнеполитических институтов по праву можно назвать революционной. Правительства и международные организации убедились в том, насколько сильно цифровая дипломатия меняет правила игры в международных отношениях. Непосредственное общение в социальных сетях дает возможность оперативно сделать вывод о развитии ситуации, озвучить позицию, вступить в полемику с оппонентами. Использование сетей изменило практику дипломатов в обработке информационных потоков, планировании стратегии, организации переговоров и даже в управлении кризисами. Новые технологии стали серьезным подспорьем в сборе и анализе необходимых данных для выработки вариантов дипломатической реакции и планирования внешнеполитических шагов. Намного оперативнее осуществляется взаимодействие не только с зарубежными партнерами, но и между департаментами самого ведомства, его службами и представительствами за рубежом. В Госдепе более 150-ти служащих отвечают за развитие цифровой дипломатии в 25-ти различных направлениях электронного взаимодействия, в американских зарубежных миссиях число специалистов по электронному общению приближается к тысяче. Согласно статистике, руководители 193-х государств ООН имеют аккаунты в Twitter и других социальных сетях.

Учитывая распространение электронных сетей, дипломаты выступают организаторами онлайн-дискуссий, что позволяет им оказывать непосредственное влияние на настроения аудитории. Дипломат в данном случае должен определить целевую аудиторию и выработать параметры оценки эффективности своей работы. Конечно, умения обращаться с компьютером недостаточно — главная задача состоит в том, чтобы стратегически использовать потенциал цифровых платформ для достижения заранее поставленных целей. При этом нельзя забывать о том, что, не имея стратегического компаса, только методом проб и ошибок, нельзя максимизировать влияние своего присутствия в сетях и сделать свой цифровой профиль проводником внешней политики. Цифровые технологии не в состоянии компенсировать недоработки авторов внешнеполитического курса.

У новых технологий есть и теневая сторона. Алгоритмы распространения сообщения делают возможным стремительное продвижение искаженной информации в социальных сетях, причем эмоционально окрашенной, что воспринимается дезинформированными пользователями как еще одно подтверждение сложившихся у них ошибочных взглядов и опасений. Учет этих явлений делает все более необходимым следование воззванию, прозвучавшему в Парижском призыве к доверию и безопасности в киберпространстве (12 ноября 2018 г.) содействовать широкому принятию и внедрению международных норм ответственного поведения, а также мер по усилению доверия в киберпространстве.

В связи с ростом популярности цифрового взаимодействия вновь заговорили о «конце дипломатии». В частности, в связи со скандальными публикациями WikiLeaks. Секретная переписка дипломатов стала достоянием гласности. Так, встал вопрос: можно ли сохранить конфиденциальность в киберпространстве? Или же последовать совету Николо Макиавелли, считавшего, что в дипломатии на первый план выходят «искренность и откровенность»? Действительно, зачастую попытки спрятаться за завесой секретности контрпродуктивны. Пожалуй, именно большая открытость способствует установлению столь важного в дипломатии доверия к партнерам.

Мария Гершуни, Роман Майка:
Политические мемы и новый мировой порядок

Цифровое пространство открыло новые пути реализации публичной дипломатии, консульского дела, управления кризисами. Малые и средние государства поспешили внедрить цифровое обеспечение своей внешней деятельности, надеясь таким образом повысить свой вес на мировой арене. Ряд внешнеполитических ведомств попытались учредить виртуальные посольства, футурологи заговорили о возможности в будущем заменить дипломатов искусственным интеллектом.

Подтверждением этому стала еще одна форма дипломатического взаимодействия, внедренная Данией. Не случайно эта страна была признана, согласно индексу развития IT-технологий, самой передовой страной в Евросоюзе по цифровым показателям. Назначив посла Каспера Клюни первым в мире представителем при «гигантах современных технологий» — Apple, Amazon, Facebook, Google, Twitter, — датская внешнеполитическая служба дополнила «ТвиПломаси» так называемой «ТехПломаси». Сам К. Клюни, избравший местом своего пребывания Калифорнию, считает, что фигура «технопосла» появилась в связи со стремлением не отстать от стремительно меняющих мир технологий. На вопрос, из чего состоит его рабочий день, К. Клюни отвечает, что ежедневно находится в контакте с технологическими компаниями, правительствами разных стран и международными организациями. На этом фоне происходит дальнейшая демократизация дипломатического протокола. В одном из своих интервью К. Клюни пошутил: «самое замечательное в моей новой должности — не надо ежедневно надевать костюм и галстук».

Прежде всего, как и каждый посол (до этого К. Клюни представлял свою страну в Индонезии и при АСЕАН), он преследует цель поощрять инвестиции в датскую экономику. В то же время он рассматривает свой нынешний мандат как глобальный, требующий постоянного передвижения по миру, что необходимо для установления гармоничных отношений и стратегического партнерства между названными компаниями и государствами, частным и государственным сектором экономики, а также в целях более успешного обеспечения кибербезопасности и борьбы с онлайн-терроризмом. Диалог с этими компаниями ведется и по вопросам изменения климата, дистанционного обучения, искусственного интеллекта, биотехнологий, генетической инженерии.

Не вызывает сомнений, что названные «гиганты», например, Apple, чей оборот превышает ВВП целого ряда стран, в состоянии, соперничая с государствами, использовать свою мощь в политических целях. Подтверждением тому стали недавние скандалы, связанные, в частности, с раскрытием личных данных пользователей. По мнению К. Клюни, опираясь на властные полномочия государств, можно добиться более ответственного отношения руководства компаний к проводимой ими политике. Использование высоких технологий призвано служить гуманитарным целям, борьбе с коррупцией, регулированию миграционных потоков. Послу К. Клюни в его работе помогает команда: 10 «тех-атташе» работают в Калифорнии, четверо — в Копенгагене, трое — в Пекине и двое — в Найроби.

Роман Майка:
Твиттер Трампа: орудие калибром 140 символов

Практика «ТехПломаси» ширится. В апреле 2019 г. появилось сообщение, что датчане намерены организовать в Кремниевой долине саммит техно- и киберпослов из 22-х стран мира совместно с австралийским министерством иностранных дел.

Готовить кадры для нового направления дипломатии решили в Объединенных Арабских Эмиратах. Дипломатов для будущих технопосольств стали обучать в Дипломатической академии ОАЭ. Кстати, именно в этой стране появился первый в мире министр по искусственному интеллекту.

Джон Керри, будучи главой Госдепартамента США, предположил, что в современной ситуации даже сам термин «цифровая дипломатия» уходит в прошлое, поскольку цифровой стала вся дипломатия, «цифра» целиком переместилась в процесс осуществления дипломатической деятельности.

Вряд ли, однако, сущностное содержание дипломатии — строительство отношений и их менеджмент — будет осуществляться без непосредственного и постоянного межличностного контакта. Трудно поверить, что переговоры о ценностях и интересах могут быть доверены машине и что доверие и взаимопонимание, основа успешной дипломатической деятельности, будут достигнуты путем использования механических средств. Дипломатия была и остается методом институализированной, в основном межличностной, коммуникации, направленной на посредничество, примирение и развитие сотрудничества.

1. См. Т. Зонова. Дипломатия. Модели, формы, методы. М.: Аспект Пресс, 2018.