На пути к «Полезной Сирии»: главный соперник — снова «Аль-Каида»?

Первые авиаудары в Сирии показали, что российские Воздушно-космические силы (ВКС) нацелены в основном не на позиции «Исламского государства». Сама военная операция призвана поддержать Сирийскую Арабскую Армию президента Башара Асада и стабилизировать линию фронта. Однако восстановить власть Дамаска над всей территорией, ранее подконтрольной Б. Асаду, представляется крайне проблематичным.

Первые авиаудары в Сирии показали, что российские Воздушно-космические силы (ВКС) нацелены в основном не на позиции «Исламского государства». Сама военная операция призвана поддержать Сирийскую Арабскую Армию президента Башара Асада и стабилизировать линию фронта. Однако восстановить власть Дамаска над всей территорией, ранее подконтрольной Б. Асаду, представляется крайне проблематичным.

Решение о военном участии России в сирийском кризисе и его реализация вызвали негативную реакцию со стороны региональных игроков, в первую очередь Саудовской Аравии и Турции, чьи интересы были непосредственно затронуты. В то время как саудиты вооружают антиправительственные силы в Сирии с целью свержения режима, а Турция в лице премьер-министра Ахмета Давутоглу на Генассамблее ООН призывает создать зону безопасности на севере Сирии вблизи турецких границ для решения проблемы беженцев, Россия атакует позиции различных группировок на территории, которую арабские аналитики назвали «Полезной Сирией». Эта территория простирается от Дамаска до городов Каламун, Хомс, Даръа, Хама и Алеппо, включая прибрежные Латакию и Тартус (1, 2). Возможно, зачистка именно этих районов и стабилизация линии фронта с «Исламским государством» и есть цель коалиции в составе Ирана, Ирака, России, Сирии Б. Асада и примыкающей к ним ливанской «Хезболлы» (Информационно-координационный центр «4+1» в Багдаде). Ирак также благосклонно относится к привлечению российской авиации для борьбы с ИГ и на своей территории. Об этом заявлял не только премьер-министр страны Хайдар аль-Абади, но и наиболее влиятельный шиитский религиозный деятель Ирака аятолла Али ас-Систани. Однако уровень взаимодействия России и Ирака продолжает зависеть от Вашингтона.

Многие аналитики отмечают, что Москва заняла сторону «шиитского полумесяца» на Ближнем Востоке. Однако позиция России совершенно ясная и была несколько раз озвучена президентом Владимиром Путиным — поддержание сирийских государственных институтов там, где они еще сохранились, с целью предотвращения дальнейшего распада сирийского общества. Сомнительно, чтобы лица, принимавшие решение о бомбардировках, не догадывались и не учитывали реакцию определенной части мусульманского мира.

Через несколько дней после начала операции российских ВКС 52 саудовских религиозных деятеля, среди которых были и члены Международного союза мусульманских ученых, подписались под призывом противостоять российским силам в Сирии. Ряд вооруженных исламистских групп, не связанных с ИГ, призвали к объединению усилий и кооперации с арабскими государствами. 13 октября к призыву выступить против «нового крестового похода» присоединилась организация «Джабхат ан-Нусра» [1], чьи позиции в основном и атаковала Россия. В коалиции с другими группировками на сирийском театре военных действий (крупнейшая из них — «Ахрар аш-Шам», или «Исламское движение свободных людей Шама») она образовала «Джейш аль-Фатх» — «Армию завоевания». В течение 2015 г. коалиция нанесла несколько серьезных поражений верной Б. Асаду Сирийской Арабской Армии. Был окончательно захвачен крупный город Идлиб, а 9 сентября 2015 г. пала сопротивлявшаяся около двух лет авиабаза Абу аз-Зухур. Вытеснение войск Б. Асада из района Джиср аш-Шугур открыло исламистам путь на Латакию — оплот алавитов. Преимущественно именно с этими силами (а не с «Исламским государством») приходится вести борьбу сирийской армии.

twitter.com/iucanalysts
Ситуация в Сирии, октябрь 2015

Собственно с «Исламским государством» сталкиваются оппозиция и «Джабхат ан-Нусра». На короткий период интенсивность боев на этом фронте стихала, поскольку силы ИГ в Сирии были заняты курдами на севере. Однако с ослаблением позиций «Джабхат ан-Нусры» и ее союзников (из-за наступления армии Б. Асада при поддержке российской авиации, наносящей точные удары благодаря в том числе и разведданным, поступающим от действующих на земле сирийцев) «Исламское государство» на севере страны заметно укрепилось.

«Джабхат ан-Нусра»: зарождение

Организация «Джабхат ан-Нусра» изначально была связана с центральной «Аль-Каидой» и вышла из ее иракского «филиала» — бывшей «Аль-Каиды в Ираке» (2004 г.), которая позднее трансформировалась в «Исламское государство в Ираке» (ИГИ, 2006 г.).

К 2011 г. Сирия превратилась в главный джихадистский хаб и благоприятную среду для вербовки джихадистов после американского вторжения в Ирак 2003 г. За годы переброски людских и материальных ресурсов были проработаны направления поставок, организация встреч, созданы разветвленные сети, в том числе для перехода боевиков на иракские территории. Сирийские спецслужбы не могли не знать о перемещениях, но, видимо, полагали, что контролируют эти процессы [2]. Фактор налаженной инфраструктуры, как и амнистия 2011 г., давшая свободу некоторым исламистам, сыграл весьма важную роль тогда, когда после начала кризиса в Сирии ИГИ отправило туда своих хорошо подготовленных боевиков под руководством Абу Мухаммада аль-Джулани. Организация, состоявшая в значительной части из сирийцев, получила название «Джабхат ан-Нусра ли-ахлиаш-Шам» («Фронт помощи народу Шама»). Возглавивший ее аль-Джулани расстроил планы главы ИГИ (с 2010 г.) Абу Бакра аль-Багдади по роспуску «Джабхат ан-Нусры» и объединению ее с ИГИ в «Исламское государство Ирака и Шама», присягнув на верность напрямую Айману аз-Завахири, который сменил Усаму Бен Ладена на посту руководителя «Аль-Каиды». После безуспешных попыток разрешить возникшие между аль-Джулани и аль-Багдади противоречия аз-Завахири объявил «Джабхат ан-Нусру» официальным представителем «Аль-Каиды» на землях Шама. Несмотря на то, что многие боевики «ан-Нусры» перешли в «Исламское государство», которое вытеснило организацию с ранее занятых ею территорий, новый «филиал» «Аль-Каиды» в Сирии был поддержан многими ветеранами и главными мыслителями мирового джихадизма [2]. Сохранившие верность аз-Завахири члены бывшего ИГИ, более не существующего и не подчиняющегося центральной «Аль-Каиде», также перешли на сторону организации, получившей новое название — «Джабхат ан-Нусра — танзим каидат аль-джихад фи биляд аш-Шам» («Фронт помощи — организация джихада аль-Каиды в Шаме (Леванте)») [3].

stat.mil.ru
Юрий Бармин:
Определение стратегии авиаударов России
в Сирии

Аль-Джулани открыто заявил, что организация противостоит различным силам. В его выступлениях прозвучал отказ от обращения за поддержкой к арабским государствам, Турции или западным врагам ради «сокрушения врага баасистского» («Баас» — правящая партия в Сирии). У ИГ организация переняла несвойственную «Аль-Каиде» антииранскую, антишиитскую риторику, согласно которой «сафавийа» (отсылка к Ирану времен шиитской династии Сефевидов) — враги, пустившие корни в Сирии во имя восстановления своей Персидской империи [4].

Таким образом, на этапе зарождения «Джабхат ан-Нусра» пыталась сочетать в себе суннитскую идентичность при сохранении сектарной нетерпимости (что характерно для ИГ) и новый политический подход центральной «Аль-Каиды», который сформировался как ответ на «арабскую весну» (в этой двойственности не раз проявлялся кризис идеологической составляющей «Джабхат ан-Нусры»). Тем не менее на следующем этапе аль-Джулани сблизился с аз-Завахири, и тогда же сформировались основные стратегические концепты организации.

Ребрендинг «Аль-Каиды»

Стратегия «Джабхат ан-Нусры» на следующем этапе формирования организации тесно связана со скорректированной идеологией центральной «Аль-Каиды». В качестве эволюционного движения к новой политической доктрине «Аль-Каиды» был разработан и использован концепт «ансараш-шариа» (сторонники шариата), который заключался в поддержке народных протестных движений.

Если ранее идеология «Аль-Каиды» опиралась на дихотомию борьбы с ближним/дальним врагом ислама и придание джихаду глобальных масштабов, то в контексте арабских восстаний лидерам организации пришлось пройти «идеологическую адаптацию».

Прокламация демократических идей стала синтетической почвой для обновленной стратегии «Аль-Каиды», а арабские революции — спасением от самого ярого врага в лице режимов арабских государств.

REUTERS/Hosam Katan/Pixstream
Фёдор Замуруев:
Раскол фронта глобального джихада

По мнению бывшего главного идеолога и нынешнего лидера организации аз-Завахири, арабские восстания вписываются в борьбу за освобождение от тиранических режимов и оккупационных сил, которую начала «Аль-Каида» в Афганистане и Ираке. Легитимное свободное правление в арабском мире означает свободу выбрать шариат и установить исламское государство при противодействии Израилю и его планам. Послания аз-Завахири — это призыв к мусульманам всего мира и региона в частности устанавливать шариат, а не демократическое правление (акцент делается на различии между западной демократией и исламской Шурой, или советом).

В событиях «арабской весны» организация увидела для себя новые возможности. В «поствесеннем» арабском мире демократические методы позволяют набирать популярность наиболее понятным для масс исламским политическим силам, разумеется, различающимся по своей природе. На эти силы, по убеждению «Аль-Каиды», необходимо оказывать давление с целью введения шариата как основополагающего регулятора общественной жизни. В идеале толчком к этому в идеологии «Аль-Каиды» становится само общество или скорее его определенная часть — «ансараш-шариа» (сторонники шариата). Таким образом, салафитский джихадизм использует «ансараш-шариа» как концепт своей идеологии. Несмотря на то, что подобной тематикой занимались некоторые серьезные теоретики салафитского джихадизма (Абу Яхья аль-Либи, Анвар аль-Авлаки и др.), в массовую «культуру» идею «ансараш-шариа» ввел мавританский проповедник Абу аль-Мунзир аш-Шанкити. Он стремился перевести подпольные действия в публичную массовую работу и заменить стихийные выступления организованными акциями ради установления шариата.

Появляются сообщения о том, что видные джихадисты призывают аль-Джулани отказаться от аффилиации с «Аль-Каидой» ради будущего сирийцев и ислама, поскольку это имя себя дискредитировало как в западном, так и в мусульманском мире. Однако аль-Джулани не только не отрекся от аз-Завахири, как многие ожидали на Западе и чего добивался Катар, но и в своем интервью заявил: «Люди любят "Джабхат ан-Нусру", люди любят "Аль-Каиду"». И это заявление имеет под собой основание: за время конфликта ряд организаций выразили свое почтение Усаме Бен Ладену и заявили о приверженности идеям «Аль-Каиды». Среди них можно особо выделить «Джейш аль-Ислам» («Армия ислама»), возглавляемую Захраном Аллушем, выпущенным на свободу по амнистии 2011 г., которая действует в центральных регионах и под Дамаском.

Таким образом, салафитский джихадизм согласует свою стратегию с новыми условиями, но продолжает сохранять приверженность методу вооруженного восстания, считая, что мирный переход к шариатскому правлению может быть «украден» Западом и/или его прокси-союзниками в регионе (как это произошло в Египте и Тунисе) [5]. Только оправданная вооруженная революция (в понимании джихадистских теоретиков — джихад) даст возможность установить исламское правление, шариат и обрести реальную независимость.

«Умеренная» стратегия «Джабхат ан-Нусры»

Сергей Балмасов:
Друзское государство: еще одно
последствие ближневосточного кризиса

Основная цель «Джабхат ан-Нусры» в долгосрочной перспективе — установить исламский халифат. Достижение этой цели организация видит через создание исламского государства в Сирии — шаг к освобождению Иерусалима [5].

Стратегия «Джабхат ан-Нусры» заключается в интегрировании в местные сообщества и завоевании благосклонного отношения к себе жителей. Это отвечает директиве аз-Завахири от июля 2014 г., согласно которой организация должна улучшить свои связи с сирийским населением и повстанческими формированиями. Когда коалицией «Джейш аль-Фатх» был взят Идлиб, аль-Джулани заявил, что организация «не стремится управлять городом или монополизировать управление им». Опираясь на концепт «ансараш-шариа», предусматривающий отказ от монополизации власти и переход от политики замыкания на себя к сотрудничеству с другими организациями и структурами, предоставлению общественных благ, «Джабхат ан-Нусре» удалось добиться благосклонного отношения рядовых граждан к введению шариата.

Подобный подход нашел отклик и у сирийского населения, особенно на фоне жесткой системы администрирования ИГ. Местные жители начали вливаться в «Джабхат ан-Нусру», которая постепенно стала почти полностью сирийско-левантийской [6].

При использовании данной стратегии аль-Джулани опирался на ее разработчика, теоретика салафитского джихадизма Абу Мусаба ас-Сури (Мустафа Сет Мариам Насар), который испытал на себе влияние наследия представителей «Братьев-мусульман», таких как Сайид Кутб, Абдулла Азам и Марван Хадид. Лидер «Джабхат ан-Нусры» полагал, что в сирийских условиях жесткая централизация власти, проповедуемая и осуществляемая ИГ, невозможна. Такая точка зрения отвечает доктринальным особенностям самой «Аль-Каиды», отдающей предпочтение децентрализованной модели администрирования.

Ас-Сури сосредотачивает внимание на трех главных аспектах: 1) святость мусульманской крови, даже если мусульманин грешен и совершил преступление (если таким преступлением не было неверие, т.е. куфр); 2) реализация наказаний при установлении шариата, в том числе худуд (неактуально до момента осуществления пункта 3); 3) изгнание из мусульманских земель всех неверных, противников [7].

Каким образом, по мнению Абу Мусаба ас-Сури, следует изгонять из мусульманских земель неверных и противников? Для него крайне важна деиерархизация, не традиционные организованные структуры должны объединять сети муджахидов, а общая мысль, доктрина и цели. В его работах, среди которых наиболее значительная «Даават аль-мукавама аль-ислямийа аль-аалямийа» («Призыв к глобальному исламскому сопротивлению»), утверждается, что миссия джихада должна стать коллективным проектом уммы [7]. Для этого необходимо делегировать выполнение задач на более низкие уровни. Вводимый ас-Сури метод «индивидуализации джихада» предполагает концепт «одиноких волков» (индивидуальный джихад), лиц, действующих независимо. Это вселяет страх наряду с пониманием непредсказуемости, неопределимости и неотвратимости террористического акта. Следующий уровень — концепт «сарайа» (индивидуальные бригады, группы). «Сарайа» — это система действий, которая предполагает организацию идеологически единых, независимых, подвижных групп, занимающихся рекрутированием и перманентным давлением на «агрессоров», не связанных клятвой верности и желанием создать «исламское государство». Кроме того, «сарайа» взаимодействуют с другими подобными группами и тесно связаны с местным обществом [7].

Особо отмечается «умеренность» «Джабхат ан-Нусры» в отношении меньшинств. По ас-Сури, «люди Киблы» или те, кто, так или иначе, связаны с исламским миром, даже несмотря на их отход от истинной веры в понимании джихадистов, должны наставляться, а не истребляться [7]. Показательно, что организация принесла свои извинения друзам за «неоправданные убийства» и дала обещание «покарать причастных». Однако так было с южными друзами, которые представляют интерес и тесно связаны с Израилем (заметим, что лидер друзской общины Ливана Валид Джумблат призвал друзов Сирии отказаться от поддержки Б. Асада). Друзам, которые находятся под управлением «Джабхат ан-Нусры» на севере Сирии в провинции Идлиб в районе Джабаль ас-Сумак, пришлось подчиниться исламистам и отречься от своей веры. Аль-Джулани по этому поводу заявил: «Они не воевали против нас … наша позиция по отношению к друзам — это призыв, и мы направляем к ним делегации проповедников, которые разъясняют им их ошибки в вероубеждениях … и многие оставляют эти порочные убеждения».

В мае 2015 г. аль-Джулани в эксклюзивном интервью катарскому телеканалу «Аль-Джазира» заявил, что алавиты не являются целью их нападения. По его словам, «Аль-Каида» в Сирии сражается «только с теми, кто атакует нас и убивает наших людей». «Аль-Каида» не собирается использовать Сирию, чтобы нанести удар по Западу. Главная цель «Джабхат ан-Нусры» — бороться с режимом Б. Асада и его «агентами на земле», включая «Хезболлу» и др.

Россия в Сирии.
Дебаты РСМД

«Аль-Джазира» представила «Джабхат ан-Нусру» умеренной, однако это не соответствует реальности. Разница заметна уже в интерпретации английской и арабской версий видеозаписи тех моментов, которые касаются отношения к алавитам. В статье на английском языке слова аль-Джулани переданы так: «Мы не причиним вреда им и не будем преследовать их или друзов или кого-либо еще». В оригинальном интервью на арабском смысл несколько иной: если все алавитские деревни отрекутся от Б. Асада, сложат оружие и «исключат некоторые элементы их веры, которые противоречат исламу» (в понимании аль-Джулани — ислам суннитского толка), то в таком случае «Джабхат ан-Нусра» берет на себя обязательство защищать их. Получается, что алавиты под управлением «Джабхат ан-Нусры» смогут жить спокойно только тогда, когда согласятся перестать быть алавитами.

Действия «Джабхат ан-Нусры» в Сирии отвечают обновленной идеологии «Аль-Каиды» и эволюции салафитско-джихадистской мысли в контексте событий «арабской весны». Поддержка протестных движений в их собственном стремлении установить шариат, потворство инклюзивному политическому процессу внутри антиасадовского фронта, противопоставление «умеренности» и прагматичности жестокостям «Исламского государства», декларируемое «умеренное» (относительно ИГ) отношение к меньшинствам — все это легло в основу стратегии «Джабхат ан-Нусры».

Что дальше?

Если до военного вмешательства России еще оставались эксперты, считавшие, что сирийский кризис — явление локальное и региональное, то теперь его международный масштаб стал всем очевиден. Дальнейшее развитие событий будет зависеть от той поддержки своих прокси-ставленников, которую будут оказывать региональные и внерегиональные акторы и которая будет тесно связана с внутриполитической ситуацией в этих странах (выборы в Турции, в следующем году в России и США). Что это означает для Сирии?

О проведении конференции «Женева-3» информации пока нет, но очевидно, что расклад сил изменится. Можно с уверенностью утверждать, что позиции Б. Асада будут усилены. Главной проблемой Сирийской Арабской Армии остается ограниченность людских ресурсов. При помощи российской авиации, отдельных иранских контингентов и ливанской «Хезболлы» САР может отвести удар антиправительственных сил от Латакии и Дамаска, зачистить территорию «Полезной Сирии» от радикальных группировок. В ближайшее время ключевыми направлениями боев станут: в центральной части страны — окрестности Хамы и Дамаска, на севере — подходы к Идлибу (г. Джиср аш-Шугур и Эриха, Мааррет эн-Нууман) и Алеппо, на юге — Даръа и прилегающие населенные пункты. Восток пока не в приоритете, тем не менее основные нефтеносные регионы находятся именно здесь (Дейр эз-Зор), и в сторону Пальмиры российская авиация нанесла несколько ударов (Эль-Карьятейн). Крайне важные задачи для армии — перекрыть границу с Иорданией на юге и Турцией на севере (при более тесном взаимодействии с северными курдами, которые готовят наступление на столицу ИГ Ракку под патронатом США. Именно с этих направлений может идти поддержка «умеренной» оппозиции региональными игроками (в первую очередь Саудовской Аравией, Турцией, Катаром), которая будет только подпитывать группировки, связанные с «Джабхат ан-Нусрой».

Сама «Джабхат ан-Нусра», в отличие от ИГ, связана с террористической организацией, не ставящей себе территориальных рамок и обладающей разветвленной сетью сторонников во многих государствах мира. Спустя ровно две недели после начала бомбардировок российских ВКС лидер «Джабхат ан-Нусры» призвал мусульман бывшего СССР в случае авиаударов по гражданскому населению Сирии нападать на гражданское население в России. Для России это означает только одно — еще более усиленную нагрузку на службы безопасности вне и внутри страны.

Раньше организация называлась «Джабхат ан-Нусра ли-ахлиаш-Шам» («Фронт помощи народу Шама»). Нынешнее название — «Джабхат ан-Нусра — танзим каидат аль-джихад фи биляд аш-Шам» («Фронт помощи — организация джихада аль-Каиды в Шаме (Леванте)»).

1. Абу Хунейя Хасан, Абу Румман Мухаммад. Организация «Исламское государство»: суннитский кризис и борьба с глобальным джихадом. Амман: Фонд им. Фридриха Эберта, 2015. С. 115. Среди них — шейх Хамид аль-Али (Кувейти), Абу Катада аль-Филястыни, Абу Мухаммад аль-Макдиси, Сулейман аль-Альван, Абу Мунзир аш-Шанкити, Абу Хумам аль-Асари и Абу Мухаммад ат-Тахави.

2. Там же. С. 128.

3. Там же. С. 109.

4. Там же. С. 111.

5. Там же. С. 114.

6. Там же. С. 123.

Исламское государство и Джабхат ан-Нусра признаны террористическими организациями в Российской Федерации.