Мировая финансовая система: ждем перемен

В последние годы потрясения, нервозность, ощущение неопределенности, растущая нестабильность в бизнесе и политике стали определяющими в жизни планеты, государств и отдельных граждан. Надежды россиян на то, что после бурных во всех отношениях 1990-х наступит долгожданное спокойствие, не сбываются. В этот раз потряхивает не только и не столько Россию – новые источники роста и новые правила игры ищет мировая политико-экономическая система. Речь идет не только и не столько о росте или сокращении влияния США и «Запада» в целом. Мир нащупывает новые модели устройства мировых и национальных финансов, более эффективные виды денег, иные принципы кредита, более совершенный баланс интересов государств и рынков в национальных и мировых финансах.

В последние годы потрясения, нервозность, ощущение неопределенности, растущая нестабильность в бизнесе и политике стали определяющими в жизни планеты, государств и отдельных граждан. Надежды россиян на то, что после бурных во всех отношениях 1990-х наступит долгожданное спокойствие, не сбываются. В этот раз потряхивает не только и не столько Россию – новые источники роста и новые правила игры ищет мировая политико-экономическая система. Речь идет не только и не столько о росте или сокращении влияния США и «Запада» в целом. Мир нащупывает новые модели устройства мировых и национальных финансов, более эффективные виды денег, иные принципы кредита, более совершенный баланс интересов государств и рынков в национальных и мировых финансах.

Строя прогнозы на будущее, люди в первую очередь пытаются спрогнозировать изменения в науке и технике, а также эффект, который эти изменения произведут на экономику, стиль жизни и устройство общества (Э. Тоффлер). Во вторую очередь в анализ вовлекаются ресурсы: специалисты пытаются нарисовать картину мира, в котором будет ощущаться острая нехватка воды, пахотной земли, нефти, других ресурсов. Уже давно существует школа социального прогноза, создающая различные сценарии построения общества будущего (Т. Кампанелла, Е. Замятин, Дж. Оруэлл). Используется и традиционное военно-политическое прогнозирование.

Чуть ли не единственная сфера, которую большинство людей считают неизменной, – это деньги и организация их кругооборота в экономике и обществе. Люди живо интересуются, как можно увеличить количество денег в своем распоряжении, но немногие обращают внимание на то, что природа денег и принципы организации денежной системы меняются, причем очень быстро. Деньги либо есть, либо нет: что тут обсуждать? Именно так полагает среднестатистический гражданин, не замечая, что то, чем он пользуется сейчас, – это уже не совсем те деньги, которые использовались двадцать и пятьдесят лет назад.

В последнее десятилетие появилось несколько интересных работ, посвященных эволюции денег и денежной системы. Толчок дискуссии дали основатель современной футурологии Э. Тоффлер с супругой [1]. Они разработали концепцию «параденег» – разнообразных заменителей нынешних валют, созданных на другой юридической и технической основе (деньги компаний, электронная система взаиморасчетов, новый бартер).

Несмотря на отдельные интеллектуальные прорывы, полноценной дискуссии по вопросу о будущем денег и мировой финансовой системы пока не получилось, так как для нее нет необходимой методологической и институциональной основы. Нужно одновременно обсуждать несколько разных процессов, которые не обязательно относятся к собственно денежно-кредитной сфере. Например, в отношении международной денежной системы центральным является вопрос о политическом суверенитете, а в вопросах такого рода специалисты по денежно-кредитной политике, как правило, не разбираются. Политологи же предпочитают оперировать категориями «престиж» и «влияние» [2], но неохотно занимаются вопросами международной валютно-финансовой системы, относя их к сфере ответственности экономистов.

Какими же могут быть направления дискуссии на тему эволюции международной финансовой системы? Для этого в анализ придется вовлечь лебедя, рака и щуку, т.е. обсудить несколько разных, но взаимосвязанных вопросов: что происходит с природой денег, что происходит со способами их использования (финансами) на микроуровне, и что происходит с обращением денег на глобальном, международном уровне?

Природа денег, развитие финансов и международные деньги

Фото: ababica.ru
Облигация. Урал-Волга. Металлургическое
общество, 4%, 500 фр., 1902

Экономическое развитие стран, рост и упадок их политического влияния неотделимы от истории развития денег и финансов в целом. Деньги в качестве овеществленной системы взаимоотношений между кредитором и заемщиком породили банковскую систему, нацеленную на то, чтобы сделать кредитование и заимствование еще более масштабными. Страны и культуры, не принявшие концепцию временной стоимости денег, надолго отстали в экономическом и политическом развитии (этим, в частности, объясняется относительная экономическая стагнация в мусульманском мире в XVII–XX веках).

Начиная с XIII века, государственные ценные бумаги (облигации) обеспечили секьюритизацию процентных платежей. С XVII века стало возможным покупать и продавать доли в корпорациях по правилам регулируемых финансовых рынков, которые первоначально создавались для торговли государственными долгами. В XVIII веке страховые компании и позднее пенсионные фонды начали использовать преимущества экономики масштаба и предоставлять защиту от риска. В XIX веке появились новые финансовые инструменты защиты от риска – первые деривативы (фьючерсы и опционы). В XX веке в финансовый оборот были в массовом порядке вовлечены дома (в англосаксонском мире), что позволило построить своеобразную политическую модель – «демократию домовладельцев». В конце XX века финансовые рынки разработали новые инструменты секьюритизации, деривативы второго и выше порядка. С одной стороны, это повысило прибыльность финансовой деятельности, но с другой – оторвало финансовые рынки от подкрепляющей их реальной стоимости и привело к учащению финансовых кризисов.

Эволюция финансово-банковской системы была бы невозможна без изменения природы денег с товарной на долговую, поскольку товарная природа денег мешала развитию финансового сектора. Постепенно природа денег менялась, утрачивая свойство самостоятельной полезности и все больше приобретая характер обязательства заплатить (предоставить стоимость) в будущем. В международном масштабе этот переход окончательно произошел в начале 1970-х годов, с крахом Бреттон-Вудской системы и отказом Соединенных Штатов обменивать американский доллар на золото. Все основные валюты мира – доллар, юань, рубль – не обеспечены конкретным товаром, а основываются исключительно на репутации того или иного правительства и силе представляющей данную валюту экономики, т.е. на доверии.

Фото: moreinternetincome.com

Изменение природы денег постепенно привело к изменению характеристик их источника. Если с мыслью о том, что существенная часть денег производится не государством, а банками (кредит), люди давно свыклись, то феномен частных денег они воспринимают с трудом. Но если деньги – это лишь обещание заплатить (предоставить некую стоимость), и если мы доверяем обещающему, то почему бы не принять его деньги? В итоге мы видим появление частных денег вроде Yandex Money, разнообразных Travel Miles, а в некоторых странах Европы – городских и региональных денег. Этот тренд, видимо, сохранится и в XXI веке, поскольку многие потребители денег испытывают больше доверия к обязательствам («деньгам»), выпущенным авторитетной и успешной коммерческой фирмой, чем к легковесным бумажкам некоторых правительств. Сохранится и тенденция к замещению местных валют более авторитетными валютами, выпущенными другими государствами и, возможно, международными институтами. Если потребитель денег доверяет чужому государству или международному институту больше, чем своему, он будет стараться использовать валюту иностранного государства (это вполне соответствует взглядам Ф. Хайека на природу легитимности валют). Пострадавшие государства, в свою очередь, будут бороться с распространением «иностранной валюты», но проиграют, особенно в условиях политической демократии.

На международном уровне, где регуляторами финансовых процессов пока выступают государства, ситуация осложняется необходимостью наличия правил и институтов, которые будут обеспечивать совместимость различных национальных валют. Такие правила и институты создавались и создаются государствами в интересах своих экономик. В силу экономического и военного превосходства Запада во второй половине XX века нынешняя мировая валютно-финансовая архитектура оказалась основанной на корзине «западных валют» – при главенстве доллара и решающей роли «западных» государств в международных финансовых институтах. Внутри западного мира также происходят глубокие изменения, о чем свидетельствует, в частности, создание европейской валюты. Меняется и мировая «табель о рангах» различных валют. В тот момент, когда Китай решит сделать юань конвертируемым, мировая финансовая система уже не сможет оставаться прежней.

Отдельный вопрос, на который пока нет удовлетворительного ответа, – гармонизация финансовых интересов государства (например, в части финансирования социальных расходов) и интересов финансовых рынков. На сегодня рыночный механизм финансирования государственных расходов привел к глубочайшему финансовому кризису в Европе и поставил, наряду с другими, вопрос об источниках эмитирования денег: стоит ли государствам и в будущем полагаться на заимствования на финансовых рынках?

Вопросов к финансовой сфере все больше, а ответов на большинство из них пока нет. Будущее мировой финансовой системы будет определяться взаимодействием нескольких динамичных процессов:

• изменением соотношения товарного и долгового компонентов в природе денег;
• изменением соотношения государственного и негосударственного способов производства денег;
• процессом регионализации и глобализации валют;
• изменением степени доверия к международным валютам в результате неравномерности экономического и политического развития отдельных стран и регионов;
• изменением мировой политической системы, переходом лидерских позиций к другой конфигурации государств.

Что можно ожидать от мировой финансовой системы в будущем?

Пытаться предсказывать направления развития мировой финансовой системы в период, когда планета вошла в полосу глубочайших изменений, – задача неразрешимая. Вместе с тем о некоторых достаточно очевидных наблюдениях и предположениях все же можно сказать.

В настоящее время цикл относительной автономизации финансовых рынков, период изобретения новых финансовых инструментов, видимо, заканчивается. Это связано с окончанием очередного технологического цикла развития мировой экономики и генерируемого им цикла финансовой активности (Н. Кондратьев, Й. Шумпетер). В ближайшие 20–30 лет деньги, скорее всего, будут в большей степени подкрепляться реальной стоимостью. Уже сегодня идут разговоры о необходимости возврата деньгам товарной природы, хотя бы частично [3]. Аргументация в пользу необходимости возврата деньгам товарной природы разнообразна, но наиболее убедительными выглядят аргументы, основанные на идее повторяемости технологических и финансовых циклов. На предыдущем этапе капитал профинансировал внедрение новых глобальных технологий (информатизация, распределенное производство, глобальная логистика) и, исчерпав возможности получения прибыли в реальном секторе, ударился в финансовые спекуляции. Такое поведение капитала вызвало финансовый кризис. Сейчас он ищет новую идею, новое глобальное приложение (технологию) для начала нового цикла финансирования реальной экономики [4]. Будут ли это «золотые» деньги, «энергетические» деньги или что-то еще, сказать невозможно, но ясно одно: «бумажные деньги» (fiat money) сегодня создают мировой экономике слишком много проблем.

Напуганный мировым финансовым кризисом мир, как представляется, на некоторое время займется «огосударствлением» денег и финансовых инструментов. Несмотря на критику эффективности предпринимаемых правительствами мер по выходу из кризиса, только правительства на сегодня способны успокоить разбушевавшийся финансовый океан. Поэтому они будут усиливать финансовое регулирование, что будет означать ослабление роли рынков в создании финансовых инструментов и в широком смысле – денег.

Фото: Карта Евразии, Океании и Остазии,
Дж. Оруэлл, «1984»

Следует ожидать паузы в углублении финансовой глобализации. Вырвавшиеся на свободу финансовые рынки зажили собственной жизнью, часто противоречащей интересам государств, а мировая финансовая система, основанная на долларе и узкой группе резервных валют, показала пределы своей эффективности. Не отменяя глобализацию, на передний план выйдет процесс создания региональных финансовых рынков и валютных зон, что мы уже наблюдаем в Восточной Азии, Евразии, Латинской Америке (юань – в Восточной Азии, ранд – в Южной Африке, производное от российского рубля (в перспективе) – на части постсоветского пространства). Вероятно, корзина мировых валют станет более диверсифицированной. Ни денежно-финансового, ни политического единообразия в ближайшие десятилетия в мире ожидать не стоит: ни одна из валют не сможет больше доминировать в глобальном масштабе, как это было с долларом. Границы между валютными зонами будут размытыми, технические средства позволят экономическим агентам пользоваться просто «деньгами» с электронных счетов, не сильно задумываюсь, в какой валюте эти «деньги» номинированы. Определенное место в этой системе достанется рублю, но особых иллюзий здесь строить не стоит – он будет одной из многих валют и отнюдь не самой влиятельной.

Мировые финансовые институты тоже изменятся. Есть ощущение, что глобальные финансовые институты на некоторое время отойдут на второй план, так как их прежнее организующее и направляющее ядро потихоньку слабеет, а новые экономические центры силы пока не готовы взять на себя глобальную роль и ответственность. Представляется, что следующие несколько десятилетий станут периодом расцвета региональных финансовых институтов. Добро пожаловать в мир валют Океании, Евразии и Остазии! И будем надеяться, что прогноз Дж. Оруэлла [5] реализуется лишь частично, в финансово-валютной сфере.

1. Тоффлер Э., Тоффлер Х. Революционное богатство. М.: АСТ, 2007.

2. Morgenthau H., Thompson K. Politics Among Nations. N.Y., 1985.

3. Гильфердинг P. Финансовый капитал: новейшая фаза в развитии капитализма. М., 2011.

4. Перес K. Технологические революции и финансовый капитал. Динамика пузырей и периодов процветания. М., 2011.

5. Оруэлл Дж. 1984. М., 2009.