Крылья «черного лебедя» над Ближним Востоком

Когда всемирно известный американский риск-менеджер, экономист и писатель ливанского происхождения Нассим Николас Талеб создавал свою ставшую широко популярной теорию «черного лебедя», рассматривающую неожиданные серьезные последствия событий типа «черный лебедь», то есть непредсказуемых и труднопрогнозируемых, он, возможно, еще не полностью представлял себе, что регион, в котором он родился и вырос, уже превратился в инкубатор подобных событий.

Сегодня Ближний Восток снова бурлит, да так, что некоторые аналитики стали сравнивать состоявшееся через три дня после наступления нового года убийство у аэропорта Багдада только что прилетевшего в иракскую столицу командующего элитной части официальной силовой иранской структуры — Корпуса стражей исламской революции «Аль-Кудс» («Иерусалим») Касема Сулеймани (известного в КСИР как «Хадж Касем») и еще пятерых или более сопровождавших его людей, в том числе генералов КСИР и Абу Махди аль-Мухандиса, заместителя командующего Сил народной мобилизации Ирака (аль-Хашд аш-Шааби), недавно интегрированных в систему вооруженных сил страны, с убийством австро-венгерского эрцгерцога Франца Фердинанда 28 июня 1914 г. Аналогия понятна — опасность «большой войны» давно не была так близка, как сегодня. Разница лишь в том, что убийство, которое разожгло Первую мировую войну, совершила группа молодых террористов, а удар с американского дрона был произведен по приказу президента Трампа.

Когда всемирно известный американский риск-менеджер, экономист и писатель ливанского происхождения Нассим Николас Талеб создавал свою ставшую широко популярной теорию «черного лебедя», рассматривающую неожиданные серьезные последствия событий типа «черный лебедь», то есть непредсказуемых и труднопрогнозируемых, он, возможно, еще не полностью представлял себе, что регион, в котором он родился и вырос, уже превратился в инкубатор подобных событий.

Сегодня Ближний Восток снова бурлит, да так, что некоторые аналитики стали сравнивать состоявшееся через три дня после наступления нового года убийство у аэропорта Багдада только что прилетевшего в иракскую столицу командующего элитной части официальной силовой иранской структуры — Корпуса стражей исламской революции «Аль-Кудс» («Иерусалим») Касема Сулеймани (известного в КСИР как «Хадж Касем») и еще пятерых или более сопровождавших его людей, в том числе генералов КСИР и Абу Махди аль-Мухандиса, заместителя командующего Сил народной мобилизации Ирака (аль-Хашд аш-Шааби), недавно интегрированных в систему вооруженных сил страны, с убийством австро-венгерского эрцгерцога Франца Фердинанда 28 июня 1914 г. Аналогия понятна — опасность «большой войны» давно не была так близка, как сегодня. Разница лишь в том, что убийство, которое разожгло Первую мировую войну, совершила группа молодых террористов, а удар с американского дрона был произведен по приказу президента Трампа.

Andrey Kortunov:
Soleimani’s Assassination Is More than a Crime

При всей исключительной непредсказуемости событий, происходящих в регионе, хочу все же рассмотреть некоторые возможные последствия пролета над международным аэропортом Багдада «черного лебедя». Сначала об обстоятельствах принятия президентом Трампом столь ответственного, точнее безответственного решения. Странным выглядело то, что президент в качестве главного аргумента удара по кортежу официального гостя правительства Ирака привел существование «неминуемой угрозы» для американского посольства в Ираке (министр обороны США Марк Эспер утверждал, что Сулеймани разрабатывал планы нападений на американских дипломатов и военнослужащих), а это не было подтверждено данными американской разведки. Да и прошедшая перед этим около посольства экспансивная и агрессивная демонстрация шиитов, (западные СМИ сообщали, что они осадили посольство), возмущенных американской атакой в пяти пунктах Ирака и Сирии на позиции связанной с «аль-Хашд» и поддерживаемой Ираном милиции «Ката’иб Хизбалла», была естественной, хотя и довольно жесткой реакцией на действия США. В свою очередь, американцы рассматривали эту неожиданную для бойцов этой милиции атаку как возмездие после их нападения на базу ВВС США K1 в Киркуке, в результате которого погиб один контрактник.

Возможно, память Трампа воскресила убийство американского посла Стивенса в консульстве США в Бенгази 11 сентября 2012 г., и президент решил лишний раз показать своим избирателям, что он не Обама. Замечу, что ответственность Сулеймани за гибель «тысяч американцев» в регионе сильно преувеличена, а если уничтожать всех, кто руководит в той или иной стране антиамериканской деятельностью, то тогда придется только и организовывать внесудебные расправы. А как насчет тех, кто руководит антироссийской деятельностью?

Ни в коем случае не хочу идеализировать Касема Сулеймани или все, что делает Иран. Совсем недавно по тому же Ираку, да и по самому Ирану прокатилась волна протестов против той политики, ключевым актором которой был командир корпуса «Аль-Кудс», и чрезмерного влияния Ирана на внутренние дела Ирака. Протестующие требовали, чтобы иранцы покинули страну, и даже подожгли иранские консульства в Басре и Неджефе (одном из важнейших религиозных центров шиитов, куда стекаются миллионы паломников к мечети, воздвигнутой над местом погребения имама Али, двоюродного брата и зятя пророка Мухаммада, одного из четырех «праведных халифов»). Но благодаря безумной акции американского президента произошла беспримерная консолидация шиитского населения не только Ирана, но и других стран вокруг погибшего лидера. Хотя, если верить американскому аналитику из Вашингтонского института ближневосточной политики и известному эксперту по Ирану Патрику Клаусону, к примеру, доля восьмимиллионного населения Багдада, участвовавшего в траурной церемонии по Сулеймани, была не более 2%. Проверить трудно, но негодующих все равно очень много, даже если и не все из них были почитателями погибшего иранского генерала и политика. Не будем забывать, что именно Сулеймани принадлежит главная заслуга по руководству сопротивлением международным террористам из запрещенного в России ИГИЛ, в 2014 г. занявшим Мосул и собравшимся идти на Багдад, куда их не пустили бойцы «аль-Хашд». А сам раскол среди иракских шиитов лишь свидетельствует о беспомощности американской силовой внешней инженерии в Ираке.

Грустно, что в окружении президента столь могущественной страны, претендующей на управление миром, не нашлось никого, кто бы напомнил ему об истории (в том числе и недавней) и менталитете шиитов. Катализатором массовых движений этой пассионарной части исламского сообщества часто становятся траурные процессы похорон мучеников, культ которых, как и сам этот ритуал, играют в жизни шиитов особую роль. Исламская революция в Иране фактически началась с траурного шествия по погибшим в ходе расстрела по приказу шаха участникам народной демонстрации. Теперь Сулеймани войдет в историю шиизма как один из мучеников, жертвенность которого будут вспоминать даже те, кто был не согласен с политикой, воплощением которой он являлся. Именно Трамп превратил генерала в героя-мученика подобно тому, как США в 2003 г. сделали Иран самой влиятельной силой в Ираке. Лидеры разные, но грабли все те же.

Еще одно проявление аррогантности и неграмотности президента США — то, как и когда была проведена эта акция. Я не буду говорить об очевидном нарушении норм международного права и суверенитета государств, так как не хочу повторять то, о чем подробно говорили официальные российские представители. Я имею в виду грубое попрание национальной гордости и достоинства иракцев и правительства Ирака, страны, которая относится к числу дружественных США. Жестоко убить официального гостя правительства страны, который входит в число высших руководителей другого дружественного государства, — нарушение, помимо всего прочего, элементарных и скрупулезно соблюдаемых на Арабском Востоке этических правил. Поэтому довольно вежливое обращение к американцам депутатов иракского парламента об уходе из Ирака как раз было одним «неминуемым» последствием убийства иранского генерала. Но и здесь Трамп удивил, потребовав от Ирака платы за американские базы в этой стране. Но вроде бы и сами американцы недавно заявляли о своем намерении уйти отсюда?

Андрей Кортунов:
Будущее Ближнего Востока: два горизонта угроз и возможностей

Кстати, погибшему генералу быстро нашлась замена в лице его заместителя, опытного 64-летнего Исмаила Каани. Акции физического устранения лидеров вообще редко ослабляют противника, прежним всегда быстро находятся новые, которые вполне профессионально справляются с обязанностями ушедших в мир иной (единственным исключением является уничтоженный в 2008 г. начальник штаба ливанской «Хизбаллы» Имад Мугния, должность которого до сих пор никем не занята).

Честно говоря, когда я услышал, что Трамп готов нанести удар в числе прочих целей по «культурным объектам» Ирана (принадлежащим исторической сокровищнице человечества), я не поверил своим ушам. Неужели американский президент намеревается сделать то (неважно под каким предлогом), что до сих пор в нашу эпоху делали только самые жестокие террористы из запрещенного в России ИГИЛ и подобных им группировок? Или мы вернулись в эпоху варварства и полного отказа от норм международного права? Разве президент Трамп не знал, что даже в условиях войны нанесение ударов по объектам всемирного культурного наследия является военным преступлением?

СМИ, обсуждая смерть командующего «Аль-Кудс», иногда не уделяют должного внимания гибели Абу Махди аль-Мухандиса. А он был очень популярной фигурой у иракских шиитов и не только у них, поэтому и его мученическая смерть от рук американцев еще больше повысит градус антиамериканизма в регионе, что также является результатом, противоположным тому, на который рассчитывал Трамп. Особенно унизительно для иракцев то, что Мухандис был убит как бы «за компанию», вместе с Сулеймани, который был главной целью американского удара. Но главное в другом. Ведь аль-Мухандис и «аль-Хашд ваш-Шааби» при всех их сложных отношениях с американскими военными играли ключевую роль не просто в борьбе с ИГИЛ, но и в освобождении многих населенных пунктов, являясь де-факто партнерами США по противостоянию этой силе, которая является главным врагом американцев и всего западного мира. Теперь и суннитские террористы могут активизироваться.

Жутковато выглядит заявление Трампа о том, что иракцы в случае проведения ими не соответствующей американским интересам политики могут подвергнуться санкциям, «каких они еще никогда не видели». И это несчастные граждане этой страны, которые в 1990-е годы жили в условиях жесточайших международных санкций, будучи лишенными самого необходимого! Когда тысячи иракцев умирали от голода и отсутствия лекарств. А теперь и за свержение Саддама Хусейна им, оказывается, еще придется заплатить. Правда, американцы, категорически не желающие уходить из Ирака, надеются, что на повторном, решающем голосовании в иракском парламенте 11 января депутаты, испугавшись угроз, примут иное решение. Кстати, все тот же Клаусон предлагает, чтобы и в случае подтверждения парламентом своего прежнего, пока необязывающего решения, 5 200 военнослужащих США (никто не говорит об американских ЧВК) переместились в Иракский Курдистан, где, как считает аналитик, им будут рады, причем курды, согласно Конституции Ирака, имеют право самостоятельно поддерживать внешнеполитические связи. В США допускают и мягкий компромисс — военные остаются, но им будет запрещено наносить удары по «аль-Хашд» и другим шиитским милициям, только по ИГИЛ. Плюс подготовка частей иракской армии.

Сегодня как злая ирония воспринимается ставшая расхожей в 2003 г. характеристика операции Вашингтона по смене режима в Ираке как «шиитского проекта», исходя из того, что именно шиитское большинство, в том числе шиитские религиозные партии, стало главной опорой американских инженеров «демократизации».

Можно предположить в качестве одного из возможных последствий пролета «черного лебедя» над международным аэропортом Багдада распад иракской государственности. Курды вполне могут попытаться вернуться к своему плану отделения от Ирака. Пока они размышляют над своей возможной реакцией на события, в зависимости от того, в каком направлении они будут развиваться.

Надеюсь, что среди последствий американской акции не будет выход Ирана из СВПД и, тем более, из ДНЯО, и руководству страны удастся не пойти на поводу у некоторых сторонников радикальных мер. Но рассчитывать на то, что иранское руководство откажется от «пропорциональных» мер возмездия, не приходится. Обычно оно выполняет данные им обещания, особенно в том случае, когда речь, как и с иракцами, идет о суверенитете их страны и попранном достоинстве. Заметим, что помимо всего прочего Сулеймани был не просто гостем правительства или спонсором местных милиций, а, как сообщают официальные источники, парламентером, посредником, который должен был по своему закрытому каналу передать иракскому руководству некое послание из Тегерана для руководства Саудовской Аравии, содержавшее предложения по улучшению отношений между Тегераном и Эр-Риядом, а может быть, и Вашингтоном.

Пётр Кортунов:
«Красные линии» ирано-американского конфликта

Таким образом, жизнь американских военнослужащих поставлена под угрозу — это еще одно последствие, противоположное декларируемой цели Вашингтона по защите их жизней. Даже директор Вашингтонского института ближневосточной политики Роберт Сатлофф, при всей его огромной антипатии к Сулеймани, говорит, что если в результате актов возмездия со стороны иранских и других шиитов будут погибать американские военнослужащие и мирные жители, это будет свидетельствовать о том, что решение Трампа было «самым бессмысленным, близоруким и безответственным из всех, что когда-либо принимали американские президенты». И еще «безумным и глупо провокативным». Однако он допускает и иное, парадоксальное последствие имевшего место трагического события: находящиеся в тяжелом финансово-экономическом положении иранские лидеры могут, вопреки их заявлениям, пойти на переговоры с США, которые тоже заинтересованы в деэскалации, и результатом может стать некое крупномасштабное соглашение между Тегераном и Вашингтоном. Вот уж тогда будет еще один «черный лебедь» на Ближнем Востоке.

Москва, естественно, не заинтересована в эскалации, хотя и решительно осуждает американскую акцию как авантюрную и противоправную. А в Иране с благодарностью восприняли соболезнования, которые были выражены Сергеем Лавровым министру иностранных дел Ирана Джаваду Зарифу по поводу гибели Сулеймани. Только что состоявшийся визит президента Путина в Сирию и в Турцию и состоявшиеся там переговоры подтверждают, что сотрудничество России с Турцией и Ираном по сирийскому урегулированию имеет хорошие перспективы.

Я не намерен злорадствовать по поводу непродуманности и ошибочности действий американского президента. Россия — не враг США, и, мне кажется, что Трампу стоило бы обратиться к Москве, которая поддерживает партнерские отношения с Ираном, с просьбой о посредничестве. Сатлофф предлагает Трампу обратиться к «пользующейся доверием третьей стороне», к примеру, оманцам или швейцарцам. Но, пожалуй, вряд ли кто еще, кроме российского руководства, способен спокойно говорить с иранцами, чтобы не допустить опасной эскалации вспыхнувшего конфликта. Похоже, что президент уже жалеет о том, что сделал, о чем говорит неожиданная и неуклюжая попытка возложить всю ответственность на Помпео, который якобы несколько месяцев уговаривал Трампа расправиться с Сулеймани. Уговаривал или нет, на выборы госсекретарю не идти.

Но где еще завтра пролетит на Ближнем Востоке «черный лебедь»?

Статья поступила в редакцию 7 января 2020 г.