Карабах в составе Азербайджана: как изменится региональная геополитика?

Контртеррористическая операция Азербайджана 19 сентября 2023 г. не создала принципиально новую геополитическую реальность, а заложила последний кирпичик в основание реальности, возникшей после Второй карабахской войны 2020 г. Соединенные Штаты и большинство европейских стран больше симпатизируют Армении, при этом Запад не способен оказать силовую поддержку Еревану. Причины ограниченных возможностей ЕС и США обусловлены рядом факторов: значение Турции, растущая роль каспийских энергоносителей, европейский пацифизм и распыление сил США ввиду конфронтации с Россией, Китаем и Ираном. Как и в 2020 г., так и сегодня коллективный Запад оказался не в состоянии повлиять на ход конфликта.

Турция во время Второй карабахской войны оказала полную политическую и военную поддержку Баку. В новом конфликте Эрдоган ограничился словесной поддержкой, однако само присутствие Турции в Азербайджане сдерживало страны НАТО от какой-либо поддержки Армении в новой эскалации в Карабахе. С полным возвращением региона в состав Азербайджана Турция как его союзник повышает свой вес на региональном и даже глобальном уровне.

Решающей силой в Карабахе и в целом на Южном Кавказе остается по-прежнему Россия. Обвинения в отсутствии солидарности с Арменией и карабахскими армянами теоретически могли бы в долгосрочной перспективе обусловить ослабление позиций Москвы в ОДКБ. Ереван мог бы и поставить вопрос о выводе 102-й военной базы из Гюмри. Но обвинения в адрес России кардинально ничего поменять не могут. Армении после окончательной потери Карабаха все-таки нужна военная база, чтобы чувствовать себя в безопасности рядом с двумя тюркскими странами, в которых она видит угрозу. Из самого Карабаха российские миротворцы не уходят, и не факт, что уйдут в ближайшие годы. Не исключено, что они останутся до полной интеграции армян Карабаха. Кроме того, Армения сохраняет высокую финансово-экономическую зависимость от России.

Учитывая сохранение базы в Гюмри и миротворцев в Карабахе, а также наличие опорных пунктов в Абхазии и Осетии, Россия остается доминирующей силой в регионе. Партнерские отношения с Азербайджаном, укрепленные договором о союзе от 22 февраля 2022 г., не пошатнулись, даже несмотря на гибель пяти российских миротворцев во время КТО. Позиция Кремля, считающего Карабах внутренним делом Азербайджана, повышает доверие к Москве как надежному соседу и партнеру в глазах Алиева. Теперь, когда Карабах стал внутренним вопросом Азербайджана, рычагов влияния на регион у стран НАТО практически не осталось. Исключение может составить Армения, однако геополитическое положение республики и отсутствие нормализации с Баку не позволят Еревану «уплыть на Запад».

Иран не устраивает усиление Азербайджана и его союзника Турции. Сепаратизм в Карабахе все 30 лет нивелировал угрозу возникновения азербайджанского сепаратизма в Исламской республике. Однако самая жизненно важная проблема для него — сохранение прямой границы с Арменией — в данном случае не стоит. Иран не хочет создания Зангезурского коридора под контролем Азербайджана, тем более Турции, и Тегеран опасался возможной оккупации азербайджанской армией Сюникской области Армении. Так как подобного сценария удалось избежать, для Ирана сохранился выгодный статус-кво.

Суммируя итоги последнего обострения в Карабахе, можно сказать, что США и ЕС еще больше ослабили свои позиции в регионе. Последний рычаг влияния в виде урегулирования армяно-азербайджанского конфликта утратил актуальность. Россия укрепила отношения с Азербайджаном и сохранила взаимопонимание с Турцией, а также не утратила позиции в Армении и Карабахе. При этом риски ослабления российского влияния в Армении сохранятся, и над их преодолением и купированием необходимо работать уже сейчас.

Очередное обострение в Карабахе стало фактически последним в длившемся больше 30 лет армяно-азербайджанском конфликте. Хотя, как и в любом территориальном споре, в Карабахе эскалация никогда не исключалась, в то же время как минимум последний год Баку и Ереван медленно, но верно шли к мирному процессу.

Ничто не предвещало войны

Айк Халатян:
Южнокавказский клубок противоречий

Основанием к полноценному и окончательному урегулированию служили встречи президента Азербайджана Ильхама Алиева и премьер-министра Армении Никола Пашиняна в Праге и Брюсселе, а также трехсторонние переговоры при участии России, в том числе прошедшие в Москве в мае 2023 г. По итогам обсуждений армянский премьер-министр признал территориальную целостность Азербайджана с площадью 86,6 тыс. кв. км, что подразумевало и Нагорный Карабах. Стратегический вопрос был решен, и Пашинян пошел на сделку, рискуя внутренними беспорядками, протестами и потенциально контрреволюцией.

Для него главный мотив будущего соглашения заключался именно в защите территориальной целостности самой Армении. В 2022 г. на границе стран произошли крупные столкновения, в результате которых Азербайджан занял часть армянских территорий. Ереван обвинил Баку в оккупации. Там эти претензии отвергли, но дали согласие на признание территориальной целостности соседней страны. В целом все шло к мирному соглашению. Исключение составлял только вопрос о положении карабахских армян. Сразу после подписания трехстороннего заявления по итогам Второй карабахской войны Армения опять подняла вопрос о статусе Нагорного Карабаха, но в Азербайджане посчитали, что речи о нем быть уже не может. В конце 2022 г. в урегулировании данного вопроса возникли новые переменные, которые обобщенно можно назвать кризисом в Лачинском коридоре.

12 декабря 2022 г. дорогу Лачин — Шуша перекрыли азербайджанские экоактивисты, потребовав прекратить незаконную эксплуатацию рудников Гызылбулаг и Дамирли. Де факто Баку установил контроль над Лачинским коридором с восточной стороны. Через полгода, в апреле 2023 г., Азербайджан установил КПП с противоположной стороны дороги у границы Армении. Можно сказать, что с этого момента судьба Карабаха уже была предрешена. Последняя надежда Еревана и Степанакерта (Ханкенди) оставалась на Москву и размещенные в Карабахе около 2000 российских миротворцев. К тому моменту позиция России по данной теме строилась вокруг заявлений президента Владимира Путина о том, что «окончательный статус Карабаха не урегулирован».

Просчет насчет России

Как оказалось, расчеты руководства Армении и самопровозглашенной республики НКР, как и в 2020 г., оказались далеки от реальности. Президент Путин расставил все точки над «и» во время выступления на Восточном экономическом форуме в сентябре 2023 г.., напомнив, что армянский премьер сам признал Карабах частью Азербайджана. В том же выступлении В. Путин отметил, что вопрос статуса решен. Сложившаяся новая реальность была просто подтверждена Кремлем на официальном уровне. В чем же заключалась новая реальность? В том, что вопрос Карабаха стал внутренним делом Азербайджана. Единственная озабоченность Москвы состояла в предотвращении «этнических чисток», но на ВЭФ Путин выразил надежду на то, что обещания Баку не допускать их, остаются в силе.

Если смотреть на ситуацию комплексно, то не только юридические моменты (признание Арменией территориальной целостности Азербайджана) формировали отношение Москвы к потенциальному обострению. За последние полгода Ереван пошел на достаточно смелые шаги по сближению с Западом. 1 сентября 2023 г. правительство Армении направило в Национальное собрание проект ратификации Римского статута международного уголовного суда (МУС), выдавшего ордер на арест российского президента. В эти же дни Пашинян дал интервью итальянским СМИ, где заявил об «отдалении России от Закавказья». Затем жена Пашиняна Анна Акопян приняла участие во встрече первых леди и джентльменов в Киеве и передала гуманитарную помощь Украине. Финальным аккордом обострения стали американо-армянские военные учения в Армении, состоявшиеся 11–20 сентября 2023 г. В итоге МИД России впервые за историю двусторонних отношений передал послу Армении ноту протеста. В данном случае «чаша терпения» Москвы, по-видимому, стала переполнена недружественными действиями руководства в Ереване.

Другие сдерживающие факторы

Лана Раванди-Фадаи:
Международный транспортный коридор «Север — Юг» и его значение для Ирана

Сдерживающим фактором в новом обострении могла бы стать и потенциальная реакция других игроков. С приходом Пашиняна к власти и в особенности после Второй карабахской войны США и ЕС активизировали контакты с Ереваном. В 2022 г. армянскую столицу посетила делегация спикера палаты представителей Нэнси Пелоси. Она осудила Баку за прошедшее самое крупное обострение на армяно-азербайджанской границе, за что сама была обвинена в предвзятости. Армению также посещали французские политики, а президент Макрон неоднократно озвучивал вопрос о необходимости защиты карабахских армян, попутно обвиняя Россию в дестабилизации ситуации в регионе. Со своей стороны, Европейский союз также старался играть активную роль в урегулировании конфликта. На границу двух республик со стороны Армении была направлена европейская гуманитарная миссия. При этом ввиду начала СВО и перехода ЕС на альтернативных поставщиков нефти и газа давление на Баку могло быть только «дозированным». К тому же за Азербайджаном стоял турецкий президент Реджеп Тайип Эрдоган, значение которого для НАТО ввиду украинских событий (посредничество и зерновая сделка) возросло. Идти одновременно против Анкары и Баку и толкать их в объятия России Запад не хотел и не мог.

Третьей после России и Запада переменной, способной удержать Азербайджан от эскалации, выступал Иран. В Тегеране давали понять, что не потерпят геополитических изменений в регионе. «Любое географическое изменение в регионе Южного Кавказа создает напряженность, которой воспользуются враги безопасности и стабильности региона», — отмечал секретарь Высшего совета национальной безопасности (ВСНБ) Ирана Али Шамхани в ходе встречи с армянским коллегой Арменом Григоряном в Тегеране в апреле 2023 г. После войны 2020 г. Иран начал проводить крупнейшие военные учения в своих северных регионах. К январю 2023 г., когда в Иране расстреляли азербайджанское посольство, в отношениях Баку и Ирана уже наметился полноценный кризис.

Геополитическая лазейка

В таком геополитическом раскладе задача установить окончательный контроль над Карабахом для Баку оказалась вполне выполнимой. 19 сентября 2023 г. вооруженные силы Азербайджана в рамках объявленной КТО перешли установленную 9 ноября 2020 г. линию соприкосновения. Спустя сутки руководство самопровозглашенной НКР пошло на уступки и согласилось сложить оружие. В соответствии с согласованной при участии российских миротворцев сделкой, стороны договорились о разоружении всех армянских военных формирований и передаче оружия и техники азербайджанской стороне. На следующий день, 21 сентября, в г. Евлах состоялась встреча депутата Милли Меджлиса Рамина Мамедова с представителями армянской общины Карабаха Давидом Мелкумяном и Сергеем Мартиросяном. Цель переговоров, которые будут продолжены ввиду отсутствия прогресса, — реинтеграция карабахских армян в азербайджанское государство. Промежуточным итогом встречи стала договоренность о предоставлении Баку гуманитарной помощи (еда, бензин, электроэнергия) жителям Карабаха. По сути, все идет к тому, что процесс реинтеграции будет доведен до логического завершения. Вопрос только в том, сколько времени это займет и насколько мирным будет этот процесс. Алиев обещает превратить Карабах в «рай» и относиться к армянам с уважением, как к собственным гражданам.

Старая новая геополитическая реальность на Южном Кавказе

Ваграм Абаджян:
Армяно-российские отношения на нынешнем этапе: есть ли выход из тупика?

В региональном и глобальном измерении можно констатировать, что КТО Азербайджана не создала принципиально новую геополитическую реальность, а заложила последний кирпичик в ее основание. Сама же новая реальность возникла после Второй карабахской войны 27 сентября — 9 ноября 2020 гг. В чем же она заключается? Соединенные Штаты и европейские страны (за исключением отдельных стран, вроде Венгрии) больше симпатизируют Армении, особенно с учетом фактора Пашиняна как «демократического режима». При этом Запад не способен оказать силовую поддержку Еревану. Причины ограниченных возможностей ЕС и США обусловлены рядом факторов: значение Турции, растущая роль каспийских энергоносителей, европейский пацифизм и распыление сил США ввиду конфронтации с Россией, Китаем и Ираном. Как и в 2020 г., так и сегодня коллективный Запад оказался не в состоянии повлиять на ход конфликта. Последним инструментом в его руках оставались санкции, и Европарламент уже пригрозил Баку штрафными мерами. Однако фактор энергетики сдерживал ЕС от открытых антиазербайджанских шагов, а скоротечность КТО устранила эту дилемму.

Турция во время Второй карабахской войны оказала полную политическую и военную поддержку Баку. Поставленные Анкарой беспилотники сделали наступление азербайджанских военных на Физули, Джабраил, Кубатлы и Зангелан более эффективным. После войны Турция открыла совместный с Россией мониторинговый центр в Агдаме, а турецкий президент Реджеп Тайип Эрдоган и Ильхам Алиев подписали оборонительный союз — Шушинскую декларацию. Позиции Турции на Южном Кавказе укрепились. В новом конфликте Эрдоган ограничился словесной поддержкой и на Генассамблее ООН просто повторил, что Карабах — это Азербайджан. Однако само присутствие Турции в Азербайджане сдерживало страны НАТО от какой-либо поддержки Армении в новой эскалации в Карабахе. С полным возвращением региона в состав Азербайджана Турция как его союзник повышает свой вес на региональном и даже глобальном уровне.

Россия остается главной силой на Южном Кавказе

Решающей силой в Карабахе и в целом на Южном Кавказе остается по-прежнему Россия. Обвинения в отсутствии солидарности с Арменией и карабахскими армянами теоретически могло бы в долгосрочной перспективе обусловить ослабление позиций Москвы в ОДКБ. Ереван мог бы и поставить вопрос о выводе 102-й военной базы из Гюмри. При этом не нужно забывать, что сама Армения и лично Пашинян отказались вмешиваться в последние события в Карабахе. Со своей стороны Пашинян действовал прагматично. Ведь вмешательство означало бы прямую войну с Азербайджаном с возможной потерей уже собственно территорий Армении. Теоретически Баку мог бы «прорубить» Зангезурский коридор своими силами, рискуя тем самым испортить отношения с Москвой. Коль уж Ереван остался нейтральным (за что даже удостоился похвалы Алиева), обвинения в адрес России кардинально ничего поменять не могут. Армении после окончательной потери Карабаха все-таки нужна военная база, чтобы чувствовать себя в безопасности рядом с двумя тюркскими странами, в которых она видит угрозу. Из самого Карабаха российские миротворцы не уходят, и не факт, что уйдут в ближайшие годы. Не исключено, что они останутся до полной интеграции армян Карабаха. Кроме того, Армения сохраняет высокую финансово-экономическую зависимость от России. Вся энергетика, железные дорогие и другие составляющие армянской экономики связаны с деятельностью российских компаний, заместить которые в одночасье западными будет непросто.

Учитывая сохранение базы в Гюмри и миротворцев в Карабахе, а также наличие опорных пунктов в Абхазии и Осетии, Россия остается доминирующей силой в регионе. Партнерские отношения с Азербайджаном, укрепленные договором о союзе от 22 февраля 2022 г., не пошатнулись, даже несмотря на гибель пяти российских миротворцев во время КТО в Карабахе. Позиция Кремля, считающая Карабах внутренним делом Азербайджана, повышает доверие к Москве как надежному соседу и партнеру в глазах Алиева. Кроме того, в последние годы Госдеп и ЕС активизировались в качестве посредников в карабахском урегулировании, что откровенно раздражало МИД России. В Москве усматривали в таком посредничестве попытку «выдавить» Россию из Южного Кавказа. Теперь, когда Карабах стал внутренним вопросом Азербайджана, рычагов влияния на регион у стран НАТО практически не осталось. Исключение может составить Армения. Однако геополитическое положение республики и отсутствие нормализации с Баку не позволят Еревану «уплыть на Запад».

Как реинтеграция Карабаха в Азербайджан скажется на Иране?

Круглый стол «Взаимное восприятие образов Армении и России»

Судя по поведению Тегерана и обострению его отношений с Баку сразу после окончания Второй карабахской войны, понятно, что его не устраивает усиление Азербайджана и его союзника Турции. Сепаратизм в Карабахе все 30 лет нивелировал угрозу возникновения азербайджанского сепаратизма в Исламской республике. Пока Баку занят своей территорией, ему не до судьбы своих соплеменников в Южном Азербайджане. В период армянской оккупации Иран использовал азербайджанские территории для провоза своих грузов в Армению, теперь же эти дороги перешли под контроль Баку. Перечисленные факторы влияют на позицию Ирана, однако самая жизненно важная проблема для него — сохранение прямой границы с Арменией — в данном случае не стоит. Иран не хочет создания Зангезурского коридора под контролем Азербайджана, тем более Турции, и Тегеран опасался возможной оккупации азербайджанской армией Сюникской области Армении. Так как подобного сценария во время КТО удалось избежать, можно считать, что для Ирана сохранился выгодный статус-кво.

В сухом остатке

Суммируя итоги последнего обострения в Карабахе, можно сказать, что США и ЕС еще больше ослабили свои позиции в регионе. Последний рычаг влияния в виде урегулирования армяно-азербайджанского конфликта утратил актуальность. Россия укрепила отношения с Азербайджаном и сохранила взаимопонимание с Турцией, а также не утратила позиции в Армении и Карабахе. При этом риски ослабления влияния в Армении сохранятся, и над их преодолением и купированием необходимо работать уже сейчас. Действия Азербайджана хоть и спровоцировали антироссийские настроения в Ереване, при этом устранили одну из конфликтных точек на постсоветском пространстве. Соответственно, Россия в краткосрочной перспективе может больше концентрироваться на Украине, а в долгосрочной — на других своих внешнеполитических приоритетах.

Иран избежал худшего для себя сценария, но в целом еще с 2020 г. стал менее значимым игроком в регионе, чем Турция. Анкара укрепила свое влияние за счет успехов Баку. Что касается самого Азербайджана, то он закрепил роль сильнейшей закавказской страны, избежал затратной войны с Арменией и риска конфронтации с Россией и к тому же добился сохранения благоприятных отношений с Ираном. В общей картине региональной геополитики не хватает только Грузии. Тбилиси официально всегда выступал за территориальную целостность Азербайджана, но при этом получал экономические бонусы от сохранения карабахской проблемы — нефтепроводы, газопроводы и железные дороги из Баку в Турцию строились через грузинскую территорию. Отсутствие конфликта Азербайджана с Арменией из-за Карабаха может ускорить подписание мирной сделки Баку и Еревана и заложить основные новых инфраструктурных, энергетических и других экономических проектов. Создание еще одного маршрута поставок на запад может в долгосрочной перспективе ослабить роль Грузии, но определенно ее не нивелирует. Проекты железной дороги Баку — Тбилиси — Карс, газопровода Баку — Тбилиси — Эрзурум и нефтепровода Баку — Тбилиси — Джейхан останутся приоритетными маршрутами товаро- и энергопотоков для Азербайджана.