Иранское присутствие в Сирии: всерьез и надолго?

Присутствие Ирана в Сирии остается крайне раздражающим фактором для Израиля, США и европейских государств, не готовых финансировать послевоенное восстановление страны, пока иранские силы сохраняют свои позиции. Иран объясняет свое нахождение в Сирии исключительно приглашением сирийского правительства, а свои силы подводит под категории «советников» или «защитников (шиитских) святынь».

Несмотря на критическую ситуацию вокруг СВПД, еще больше подогревающую внутриполитический кризис внутри Ирана, Тегеран остается решительно настроенным на закрепление своих позиций в Сирии на долгое время и, если ситуация позволит – частично по ливанскому сценарию. Недостаток ресурсов делает эту задачу намного сложнее и поэтому из Тегерана вынуждены оглядываться на поддержку России и Китая, учитывая отсутствие желания европейских инвесторов вкладывать в послевоенное восстановление страны. Свою политически активную роль Иран вновь надеется подтвердить и участием в Астанинском процессе, саммит глав государств которого пройдет именно в Иране 7 сентября 2018 г.

Основным ответом на нехватку средств на восстановление Сирии у Ирана, пожалуй, может быть следующее — даже если ресурсов для полноценного восстановления окажется недостаточно, Тегеран всегда может сыграть свою негативную роль в развитии ситуации в регионе. Именно поэтому другим акторам также следует включаться в процесс, чтобы как минимум не допустить усугубления существующего положения дел. Меж тем, Иран планирует осуществлять взятые на себя подряды, вот только на какие средства — пока остается вопросом.

Присутствие Ирана в Сирии остается крайне раздражающим фактором для Израиля, США и европейских государств, не готовых финансировать послевоенное восстановление страны, пока иранские силы сохраняют свои позиции. Иран объясняет свое нахождение в Сирии исключительно приглашением сирийского правительства, а свои силы подводит под категории «советников» или «защитников (шиитских) святынь». Именно на этот статус «приглашенных советников» иранская и сирийская стороны вновь ссылались в ходе последнего визита министра обороны Ирана Амира Хатами в Сирию, состоявшегося в субботу, 25 августа 2018 г.

В качестве целей визита бригадного генерала Хатами декларировалось развитие сотрудничества в новых условиях и обсуждение выхода Сирии на послевоенный этап. Повестка визита включала в себя не только военный, но и экономический аспекты, поскольку речь шла и о восстановлении страны силами иранских подрядчиков. Военный атташе Ирана в Дамаске бригадный генерал Абулькасем Алинежад заявил, что после установления полного контроля правительства Сирии над всей территорией страны, сирийско-иранские отношения будут только укрепляться.

Руслан Мамедов:
Урегулирование сирийского кризиса и угрозы терроризма в период пост-ИГ

Военный и экономический аспекты этих отношений в значительной мере связаны друг с другом, поскольку преследуют цель закрепления позиций Ирана в Сирии, сохранения форпоста в противостоянии Израилю и своего регионального влияния.

Военно-политическая повестка

Израиль неоднократно выражал беспокойство по поводу иранского военного присутствия в Сирии, иногда крайне деятельно — путем нанесения ударов по предположительно иранским целям. США также говорили о необходимости освобождения Сирии не столько от террористических формирований, сколько от иранских сил. Например, советник президента США по национальной безопасности Джон Болтон недавно отметил, что это является приоритетом США и становилось предметом неоднократных обсуждений с российскими коллегами. Однако российская сторона дала понять, что в этом аспекте оказывать давление на Иран не представляется возможным. Наибольший компромисс был достигнут в начале августа, когда Иран согласился отвести свои силы на расстояние 85 км от границы с Израилем. Но и тогда иранские аналитики поспешили заметить, что эти действия были только на руку иранской стратегии в Сирии.

Указав на освобождение Сирии от террористов и скорое установление контроля над северо-западной провинцией Идлиб, Хатами назвал двусторонние отношения стратегическими и неуязвимыми по отношению к влиянию третьих сторон. Сирийский министр обороны Али Айюб в свою очередь сказал, что без помощи «иранских друзей» Дамаск не выстоял бы в борьбе с террористами. Он также отметил, что почетное место этой страны на карте сирийских внешнеполитических отношений нельзя сравнивать с ролью «оккупантов», «мародеров» и «разжигателей войны», подтвердив слова Хатами о том, что клин между Ираном и Сирией недругам вбить не удастся. Результатом этих переговоров стало подписание соглашения о сотрудничестве в военной сфере, консолидирующего предыдущие договоренности. По словам военного атташе Алинежада, иранские военные помогут Сирии устранить остающиеся с войны минные поля и восстановить производство военной техники. Переговоры также велись о поставках некоторых вооружений, например, иранского истребителя Каусар, по сути являющегося копией американского F-5.

В сопровождении сирийского военного командования Хатами посетил приграничные зоны, Алеппо и места базирования «защитников святынь» (этот термин используют для обозначения иранских военных подразделений, дислоцирующихся в Сирии, поскольку, по официальной версии, они только помогают охранять особо почитаемые мусульманами-шиитами места). При этом Хатами особенно отметил важную роль «защитников святынь» в поддержании мира и безопасности в регионе, что, по сути, является еще одним подтверждением их более широких функций. С начала войны Иран, по разным данным, отправил в Сирию тысячи бойцов и единиц техники, а также десятки тысяч мобилизованных групп из Ирака, Ливана, Афганистана и Пакистана. За семь лет гражданской войны были убиты около тысячи иранцев, включая представителей высших чинов Корпуса стражей исламской революции (КСИР), в связи с чем Тегеран стал более открыто заявлять о своих потерях и обоснованности присутствия в зонах боевых действий.

Юлия Свешникова, Хамидреза Азизи:
Война интересов за мир в Сирии

Восстановление и введение новых санкций США против Ирана с момента решения президента Д. Трампа не продолжать выполнение требований Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) в отношении иранской ядерной программы также частично связано с участием Ирана в региональных конфликтах, поскольку в список претензий к Тегерану входит именно участие в сирийском и йеменском конфликтах. Вернуть Д. Трампа в СВПД в обозримой перспективе Ирану вряд ли удастся, а поступаться немногочисленными военно-стратегическими союзниками в регионе ради этого точно не готовы, что делает сохранение влияния Ирана в Сирии практически делом принципа.

Соглашение о военном сотрудничестве, подписанное Амиром Хатами с его сирийским коллегой Али Айюбом, а также президентом Башаром Асадом, по сути, закрепляет иранское присутствие в Сирии на длительный срок. Укрепление «оси сопротивления» также упоминалось в ходе переговоров, очевидно, означая далеко идущие планы по распространению совместного влияния в регионе. Иранские официальные лица также отметили, что стороны договорились о присутствии проиранских сил в Сирии для оказания помощи правительству, хотя, конечно, в официальных заявлениях они по-прежнему упоминаются как «советники».

Далеко идущие планы Ирана на закрепление в Сирии за счет создания целой сети лояльных шиитских подразделений и групп беспокоят соседей с точки зрения возможного повторения ливанского сценария. Например, ливанская Хезболла проводила операции в ходе войны в юго-западной Сирии, несмотря на возражения России. В 2017 г. The Economist писал о росте военного потенциала Хезболлы в 17 раз за последнее десятилетие, в том числе не без помощи Ирана. Если Тегерану действительно удастся сохранить свое присутствие в Сирии, а за счет него и присутствие Хезболлы и других лояльных групп, окончание гражданской войны не устранит другой хронический очаг напряжения — на границе с Израилем. А потому урегулирование ситуации даже после окончательного взятия провинции Идлиб под контроль правительственных сил в краткосрочной перспективе не предвидится.

Экономические интересы Ирана

Юлия Свешникова:
Игра в «гляделки»

В ходе своего визита Хатами обсудил с сирийскими коллегами и послевоенное восстановление страны, что относится к экономическому аспекту, хотя и плотно связано с военно-политическими планами Ирана. Вопрос восстановления Сирии то и дело возникает на международной повестке, но ввиду различных политических интересов потенциальных инвесторов четкой картины так и не сложилось. Например, европейские инвесторы не готовы вкладывать в Сирию, пока там находятся проиранские силы или иранские «советники». У Ирана в текущей экономической ситуации и назревающем политическом кризисе внутри страны недостаточно ресурсов, чтобы обеспечить восстановление целой разрушенной войной страны. Но ситуация вокруг СВПД и необходимость обеспечения собственных интересов в регионе побуждают Тегеран продвигаться по пути договоренностей, даже не имея не это средств.

Таким образом, основной экономический интерес Тегерана в Сирии на данный момент — устранение необходимости финансировать войну, которая отнимает ресурсы у экономического урегулирования ситуации внутри Ирана.

Reuters и другие медиа писали о том, что с 2013 г. Иран открыл для Сирии как минимум пять кредитных линий на общую сумму 5,6 млрд долл., большая часть которых была учтена в иранских поставках нефти. Стороны также стали налаживать банковские связи, о чем шли переговоры на встрече представителей центробанков Ирана и Сирии в июне 2017 г.

Во время последнего визита министр Хатами сообщил, что частный бизнес Ирана готов участвовать в восстановлении Сирии. При этом в конце прошлого года командующий силами КСИР генерал-майор Али Джафари говорил, что с учетом не вполне безопасной ситуации в Сирии, восстановительные работы было решено поручить именно силам КСИР, а не неким частным компаниям. Скорее всего, на фоне спорадических протестов, возникающих в разных регионах Ирана с декабря 2017 г., в том числе с требованиями прекратить финансирование дорогостоящих военных компаний за рубежом, было решено представить иранское участие как возможность для частных компаний заработать на больших подрядах. Аналогично более позитивный образ частные компании могли бы создавать и на международной арене. По факту же сирийскими подрядами все же будут заниматься компании, связанные с государством или конкретно с КСИР.

На самом деле, более серьезно соглашения экономического плана обсуждались примерно за неделю до визита Хатами. Во время визита в Сирию в августе 2018 г. иранская делегация подписала соглашения, в соответствии с которыми существенную роль в восстановлении сирийской инфраструктуры будут играть иранские компании. Так, делегация под руководством заместителя министра транспорта Амира Амини в сопровождении главы ирано-сирийской комиссии по экономическим вопросам Аббаса Ахунди провела ряд встреч с различными ведомствами, включая переговоры с министрами экономики и жилищных вопросов. В ходе этих встреч особенно активно обсуждалось банковское и таможенное сотрудничество, которое могло бы способствовать расширению торговых связей между странами. Среди других вопросов на повестке стояло промышленное и технологическое сотрудничество, взаимодействие в области связи и коммуникаций, создание совместных малых и средних предприятий, восстановление системы водоснабжения и электрокоммуникаций и в целом восстановление инфраструктуры. Первостепенное значение, по словам директора по международным связям министерства транспорта и городского планирования Теймура Баширгонбади, придается работе двусторонней комиссии на уровне сирийского премьер-министра и первого заместителя президента Ирана.

Во время этих переговоров министр экономики Сирии Самер аль-Халиль говорил о необходимости использования национальных валют во взаиморасчетах в связи с восстановлением санкций США против Ирана. Министр упомянул сотрудничество по ряду направлений, например, налоговое регулирование в двусторонней торговле или в области жилищного строительства, а также, что интересно, инвестиции в восстановление Сирии, на которые средств у Ирана нет.

Иван Тимофеев:
Санкции США против Ирана: опыт применения и возможные последствия

Теймур Баширгонбади, так же, как и министр Хатами, говорил о незаменимости иранского частного бизнеса в развитии двустороннего сотрудничества, как в восстановлении исторических объектов, так и объектов инфраструктуры. Новый меморандум о сотрудничестве должен включать в себя все предыдущие соглашения и подвести черту под основными договоренностями по восстановлению страны.

Стоит отметить, что это не первые переговоры по экономическим вопросам. Иран и Сирия уже подписали соглашение по восстановлению электроэнергетической инфраструктуры. Соответствующие переговоры проходили между министром энергетики Ирана Саттаром Махмуди и его сирийским коллегой ранее в Тегеране. Тогда С. Махмуди отметил, что достигнутые договоренности оцениваются в сотни миллионов евро. Предполагалось, что Иран заново отстроит электростанцию мощностью 90 МВт в Дейр-ез-Зоре, а также построит электростанцию на 540МВт в сирийской провинции Латакия. На тот момент предполагалось, что первоначальные проекты возьмет на себя MAPNA Group — компания, деятельность которой косвенно связана с КСИР.

Договоренности ранее были достигнуты и в сфере телекоммуникаций. В 2017 г. в Сирии объявили о том, что иранский консорциум с участием группы Mobin будет участвовать в создании сети третьего мобильного оператора в стране. Та же компания, аффилированная с КСИР, принимала участие в тендере в 2010 г., но проиграла французской Orange и эмиратской Etisalat. В 2017 г. потенциал компании уже определялся как достаточный для выполнения работ. К тому же сирийские власти смогут воспользоваться уже наработанным потенциалом иранских телекоммуникационных компаний по контролю за связью.

***

Несмотря на критическую ситуацию вокруг СВПД, еще больше подогревающую внутриполитический кризис внутри Ирана, Тегеран остается решительно настроенным на закрепление своих позиций в Сирии на долгое время и, если ситуация позволит – частично по ливанскому сценарию. Недостаток ресурсов делает эту задачу намного сложнее и поэтому из Тегерана вынуждены оглядываться на поддержку России и Китая, учитывая отсутствие желания европейских инвесторов вкладывать в послевоенное восстановление страны. Свою политически активную роль Иран вновь надеется подтвердить и участием в Астанинском процессе, саммит глав государств которого пройдет именно в Иране 7 сентября 2018 г.

Основным ответом на нехватку средств на восстановление Сирии у Ирана, пожалуй, может быть следующее — даже если ресурсов для полноценного восстановления окажется недостаточно, Тегеран всегда может сыграть свою негативную роль в развитии ситуации в регионе. Именно поэтому другим акторам также следует включаться в процесс, чтобы как минимум не допустить усугубления существующего положения дел. Меж тем, Иран планирует осуществлять взятые на себя подряды, вот только на какие средства — пока остается вопросом.