Импичмент Дилмы Руссефф: президент борется, но не побеждает

12 мая 2016 г. президент Бразилии Д. Руссефф временно отстранена от власти сроком на 180 дней, дело об импичменте переходит в Сенат, а исполнять обязанности президента будет теперь уже бывший вице-президент М. Темер. Весь мир следил за прямой трансляцией из зала заседаний Сената. За Бразилию молился Папа Римский.

12 мая 2016 г. президент Бразилии Д. Руссефф временно отстранена от власти сроком на 180 дней, дело об импичменте переходит в Сенат, а исполнять обязанности президента будет теперь уже бывший вице-президент М. Темер. Весь мир следил за прямой трансляцией из зала заседаний Сената. За Бразилию молился Папа Римский.

После событий 17 апреля 2016 г., когда нижняя палата в ходе пятичасового голосования 367 голосами (при необходимых 342) против 137 при 7 воздержавшихся и двух отсутствующих высказалась в пользу импичмента, передав дело в Сенат, кризис в стране не только не завершился, но вступил в новую, еще более острую фазу. Почти месяц Бразилия жила в обстановке нараставшего кризиса и нестабильности.

Президент Д. Руссефф сразу же после 17 апреля 2016 г. заявила о беспочвенности и неправомерности обвинений, назвав происходившее «заговором» и «переворотом» против легитимно избранного главы государства, за которого отдали голоса более 54 млн граждан, сфабрикованным политическим, а не юридическим делом. Она подчеркнула, что добровольно не уйдет в отставку и будет «бороться до конца». Правящая Партия трудящихся заявила, что не окажет никакой поддержки вступающему в должность и.о. президента вице-президенту М. Темеру и выступила за необходимость новых выборов.

На другом фланге политического поля политические маневры разворачивались в жанре закулисных интриг. Нынешний временный президент М. Темер, тогда еще вице-президент Д. Руссефф, переступив через свою былую вражду с председателем Сената Р. Калейрусом, вошел с ним в контакт с целью обеспечить нужное (т.е. направленное на одобрение импичмента) голосование 11 мая. Будучи уверенным в окончательном отстранении президента и своем «восшествии» на президентский пост, будущим вице-президентом он назначил спикера нижней палаты парламента Э. Кунью — главного врага Д. Руссефф, начавшего против нее процедуру импичмента. Одновременно Э. Кунья, в отношении которого было открыто еще два (в дополнение к трем уже имевшимся) расследования об участии в коррупционных схемах и отмывании и сокрытии денег, стремился предотвратить снятие с себя депутатской неприкосновенности и надеялся на помощь М. Темера. Чтобы обеспечить себе столь мощного защитника, ловкий махинатор, знаток юридических хитросплетений и уловок (что позволяло ему столь долгое время увиливать от многочисленных обвинений и судебных преследований) Э. Кунья пытался путем манипуляций с документами спасти самогó М. Темера от грозившего ему импичмента. Последний, подписывая те же финансово-бюджетные документы, что и Д. Руссефф, должен был, в соответствии с позицией Верховного суда, отвечать по тем же статьям закона, что и она. Одновременно с этим все трое — М. Темер, Р. Калейрус и Э. Кунья — не доверяя друг другу, плели интриги, в которых каждый пытался переиграть другого и извлечь для себя максимальную выгоду.

The New York Times / Sergio Peçanha
Brazil’s Line of Succession Is Engulfed in
Scandals

Министры продолжили покидать кабинет Д. Руссефф, и к 21 апреля 2016 г. число ушедших достигло девяти. Между тем М. Темер начал проводить предварительные консультации с политиками, министрами, бизнесменами. К его официальной резиденции потянулись длинные вереницы тех, кто, поставив крест на нынешнем кабинете, был не прочь переметнуться к вероятному новому правителю. Вначале М. Темер отметал любые намеки на формирование нового кабинета при «живом» президенте, однако вскоре впервые заявил о своей готовности «вступить во власть» и поделился планами реформирования правительства, назвав имена ключевых членов кабинета. Еще недавно предлагав существенно сократить число министерств, М. Темер теперь заявлял о невозможности сделать это ввиду слишком большого наплыва желающих занять министерские кресла. Кроме того, на вопрос, не беспокоит ли его тот факт, что ряд предполагаемых министров находится под следствием по обвинению в коррупции, он ответил, что не считает данное обстоятельство препятствием для занятия ими искомых постов.

Несмотря на то, что ни Сенат, ни сенатская комиссия как предварительная инстанция еще не вынесли своего вердикта, Конгресс уже начал активные действия по принятию новых законопроектов и поправок для будущего правительства М. Темера, а также по пересмотру принятых кабинетом Д. Руссефф мер и постановлений.

22 апреля 2016 г. Д. Руссефф отправилась в Нью-Йорк на подписание Парижского соглашения по климату в штаб-квартире ООН. Вопреки многим ожиданиям, она не стала обвинять своих противников в подготовке переворота, заявив лишь об имеющихся «трудностях». Главным для Д. Руссефф был призыв к странам-членам Меркосур и Унасур «внимательно наблюдать за развернутым против нее процессом импичмента», но не исключать из своих рядов Бразилию. Дело в том, что согласно принятой этими интеграционными объединениями Демократической хартии, страна, в которой нарушаются демократические нормы, может быть исключена из их состава, что и случилось после отстранения от власти в 2012 г. президента Парагвая Ф. Луго.

В тот же день была сформирована Специальная сенатская комиссия по импичменту в составе 21 члена, которой предстояло решить вопрос о постановке дела об импичменте на рассмотрение Сената. Роль этой комиссии весьма значительна: она может отвергнуть дело, и тогда процесс отрешения президента от должности прекращается. Рекомендация же комиссии о переносе дела в Сенат означает наступление периода в 180 дней, в течение которых в высшую государственную должность вступает вице-президент, а временно отстраненный президент может больше не вернуться на прежний пост (для отрешения президента от должности требуется 2/3 голосов сенаторов, т.е. 54 из 81; при этом решение об импичменте окончательное и не подлежит ни обжалованию, ни апелляции). Состав и руководство комиссии не оставляли надежд на позитивный для Д. Руссефф исход голосования. Правящая ПТ имела всего 4 места и оставалась в политическом одиночестве, что предопределяло исход дела. Свой вердикт комиссия должна была вынести 6 мая 2016 г.

1 мая 2016 г. по всей стране прошли традиционные манифестации, посвященные Дню трудящихся, которые в этом году в полной мере отразили острейший политический «разлом» бразильского общества. Манифестанты выступали как за, так и против Д. Руссефф, но и те, кто ее поддерживал, не скрывали своего сильного разочарования и в ПТ, замешанной в коррупционных скандалах, и в самой политике Д. Руссефф, предложившей и поддержавшей в целях оздоровления бюджета урезание социальных программ (не учитывая, что она пошла на эту уступку правым не добровольно), не сумевшей обуздать экономический кризис, повлекший за собой рост инфляции и безработицы. Со своей стороны ПТ пыталась использовать первомайские мероприятия для «антитемеровской» пропаганды и распространения лозунгов о совершающемся «перевороте» против «невиновной Д. Руссефф» ввиду отсутствия с ее стороны состава преступления «в сфере бюджетной отчетности». Сама президент активно участвовала в акциях, стремясь накануне судьбоносного для нее голосования сенатской комиссии в очередной раз заявить о своей невиновности и о готовности тех, кто осуществляет «антиконституционный переворот», покончить с социальными завоеваниями трудящихся за годы правления ПТ. Выступая в Сан-Паулу на митинге крупнейшей левой синдикалистской организации Бразилии — Всеобщей конфедерации труда, она заявила: «Это особый вид переворота. Это не переворот с оружием в руках и танками на улицах, как у нас уже было (намекая на военный переворот 1964 г. — прим. авт.). На этот раз они растаптывают Конституцию».

Стоя в буквальном смысле слова у последней черты, Д. Руссефф решила дать новый импульс социальным программам, заявив о 9-процентной индексации главной социальной программы Бразилии «Болса фамилиа» (впервые введенной в действие Лулой), о корректировке в пользу работников налогов на другие виды доходов и о готовящемся пакете ряда социальных мер.

pmdb.org.br
Временный президент Бразилии
Мишел Темер

3 мая 2016 г. сенатская комиссия заслушала доклад прокурора [1], который содержал такие аргументы, что сенаторы от ПТ не смогли их опровергнуть. Затем выступили эксперты в области финансового права и госуправления. 4 мая 2016 г. их сменили три свидетеля защиты. В тот же день, после обмена мнениями обвинения и защиты, началось чтение обвинительного доклада, на базе обсуждения которого сенаторы должны были 6 мая вынести свое заключение о дальнейшей судьбе импичмента. В это время манифестанты проникли в галерею Сената, вплотную примыкающую к помещению заседаний комиссии, и скандировали лозунги «Не дадим совершиться перевороту!», «Президент невиновна в отличие от тех, кто ее судит!», «От имени тех молодых людей, которые погибли во имя восстановления демократии в Бразилии, не допустим нового переворота!».

2–3 мая 2016 г. общественность испытала новое потрясение. Прокуратура запросила в Верховном суде санкцию на открытие следствия против теперь уже не 50 или 100 политиков, как ранее, а персонально против первых лиц политической системы страны. Речь шла о лидере оппозиции А. Невисе (по двум делам — участие в коррупционных схемах и финансовые нарушения на посту губернатора штата Минас-Жерайс в 2003-2010 гг.), спикере нижней палаты парламента Э. Кунье (новые дела в дополнение к пяти имеющимся), мэре Рио-де-Жанейро Э. Паисе (ПМДБ) и др. И, как бы для «уравновешивания» правовых «качелей», окончательным и симметричным ударом стал запрос на открытие следствия против президента Д. Руссефф и экс-президента Лулы [2], против главного государственного адвоката Ж. Э. Кардозо, который осуществлял защиту Д. Руссефф в парламенте на всем протяжении процедуры импичмента. Также к следствию привлекались персоны из ближайшего окружения президента: бывший лидер ПТ, министр информации, глава секретариата президента, личный советник Д. Руссефф, директор «Института Лулы». Все они были названы «членами преступной организации, которая действовала на площадке “Петробраза”».

5 мая 2016 г. Верховный суд принял сенсационное решение: убрал с политической арены одиозную фигуру — Э. Кунью, единогласно проголосовав за лишение его депутатского мандата и смещение с поста спикера нижней палаты. Временным лидером палаты был назначен В. Мараньао, хотя и он, как и 60% депутатского корпуса, находится под следствием по делу «Петробраз».

Отстранение Э. Куньи вызвало подлинное «политическое землетрясение» в стране, с восторгом было принято гражданским обществом, организации и представители которого уже давно указывали на несовместимость уголовного преследования в отношении него с его нахождением в «цепочке» высших государственных лиц, которые могут «унаследовать» президентство. Левые в Бразилии и Латинской Америке торжествовали. Социальные сети взорвались мемом «чао, дорогой!», копировавшим адресованный Д. Руссефф издевательский лозунг «чао, дорогая!», под знаком которого проходило голосование 17 апреля 2016 г. в нижней палате.

5 мая 2016 г. в сенатской комиссии главному государственному адвокату Ж. Э. Кардозо была предоставлена последняя возможность защиты президента. Выступая перед откровенно враждебно настроенной аудиторией, он предпринял последние усилия, чтобы убедить сенаторов в отсутствии законных оснований для отрешения президента. Он назвал процесс «игрой с краплеными картами», указал на явно обвинительный уклон доклада комиссии. По докладу Ж. Э. Кардозо высказались все без исключения члены комиссии, в своем подавляющем большинстве (за исключением сенаторов-петистов) заявившие о намерении поддержать продолжение процесса в Сенате.

6 мая 2016 г. комиссия вынесла свой вердикт: обсудив доклад по обвинению президента в нарушениях бюджетного законодательства, трактуемых конституцией как преступление против государства, 15 голосами против 5 она высказалась за вынесение дела на рассмотрение пленума Сената.

REUTERS/Adriano Machado
Людмила Окунева:
Бразилия: политический кризис вступает
в решающую фазу

Д. Руссефф заверяла всех и себя в первую очередь, что она будет стоять до конца, что ее выдержка, закалка, полученная в годы борьбы с военным режимом, дают ей необходимую способность к сопротивлению.

Складывавшаяся перед 6 мая ситуация напоминала предгрозовую. Еще ничего не было решено окончательно в отношении импичмента, но угрожающие настроения предопределенности витали в воздухе. Общественную атмосферу наполняли разговоры о возможном и весьма реальном сломе демократии, о конфликте, который способен приобрести даже вооруженный характер [3]. Вся политическая и правительственная конфигурация начала выстраиваться вне и помимо правящей партии и действующего президента, как бы показывая, что им нет в ней места. М. Темер сначала подспудно, в течение нескольких месяцев, а затем открыто формировал новый кабинет; новые фигуры на политической сцене уже начали перестраиваться, чтобы успеть и суметь вписаться в новые реалии. Еще в дни перед голосованием 17 апреля в нижней палате, когда и с той, и с другой стороны шел откровенный торг за голоса, можно было наблюдать картину, когда депутаты шли сначала во Дворец Планалту (резиденция правительства), а затем прямиком во Дворец Жабуру (резиденцию вице-президента), чтобы «не продешевить» с новыми предложениями. Претендентов на лакомые места нисколько не заботили неотложные интересы страны: обуянные корыстью, которую они даже не пытались скрывать, они стремились как можно скорее получить свою долю привилегий от государственного пирога. А уже в начале мая 2016 г. Конгресс, отодвинув в сторону действующего президента как практически «несуществующего», вовсю штамповал законы для еще никем не легализованного, но для них уже вполне реального кабинета М. Темера, действуя так, как будто Д. Руссефф уже ушла с политической арены. Бравурно-радостные фотографии Д. Руссефф на митингах и «встречах с трудящимися», обещания новых социальных реформ, заверения в наличии для них средств оставляли ощущение беспомощности, невозможности противостоять неумолимому катку «колеса истории», которое разгонялось все быстрее. Д. Руссефф заверяла всех и себя в первую очередь, что она будет стоять до конца, что ее выдержка, закалка, полученная в годы борьбы с военным режимом, дают ей необходимую способность к сопротивлению. Но реальность менялась на глазах: Д. Руссефф все больше и больше исключалась из политики и управления страной, становилась «президентом без и вне власти». Хотя в телефонном разговоре с Лулой да Силва 3 мая 2016 г. она вновь повторила, что будет бороться до конца, сама она все более отчетливо понимала неотвратимость своего отстранения от должности. Уже 5 мая 2016 г. в интервью BBC она впервые заявила: «Мы будем сопротивляться, сопротивляться и сопротивляться и бороться за то, чтобы вернуться во власть», — эти слова были истолкованы как признание неумолимости поражения. Лула да Силва не появлялся на публике уже несколько недель; будучи не утвержденным Верховным судом на должность руководителя президентской администрации, он находился на практически «полулегальном» «рабочем месте» в столичном отеле. ПТ, уязвленная по всем пунктам, критикуемая всеми и вся, включая собственные базовые организации, не имела серьезных аргументов для самооправдания и могла лишь произносить заклинания о «перевороте» и «невиновности президента», будучи не в состоянии, за неимением весомых аргументов, даже опровергнуть данные обвинительного доклада сенатской комиссии. Вероятность того, что она доживает во власти свои последние дни, была настолько высока и очевидна, что в рядах партии всерьез заговорили о необходимости вспомнить времена ее нахождения в оппозиции. СМИ продолжили наступление на действующую власть. Накануне вынесения вердикта сенатской комиссией (6 мая) газета «Эстаду ди Сан-Паулу» написала в редакционной статье: «Президент Дилма Руссефф, командор Луис Инасиу Лула да Силва и ПТ выброшены на свалку истории».

9 мая 2016 г. разразился мини-кризис: временный спикер нижней палаты решил приостановить процедуру импичмента на основании процедурных нарушений. Однако это решение не продержалось и нескольких часов. Председатель Сената Р. Калейрус поставил заключительную точку, заявив, что рассмотрение и голосование в Сенате будет продолжено по намеченному плану. После этого В. Мараньао также неожиданно и без объяснения причин отозвал аннулированное им же голосование в нижней палате, и все вернулось на круги своя.

ПТ заявила о своем переходе в оппозицию к будущему кабинету М. Темера, который она рассматривает как нелегитимный. 9 мая лидер фракции ПТ в Сенате У. Коста сказал: «Мы воспламеним всю Бразилию».

10 мая 2016 г. защита Д. Руссефф предприняла последнюю попытку прекратить процедуру импичмента в Сенате, подав соответствующее ходатайство в Верховный суд. Однако судьи дали понять, что они не склонны ее останавливать. Накануне голосования Д. Руссефф заявила: «Я не устала от борьбы. Я устала от предателей».

11 мая 2016 г. пленум Сената приступил к рассмотрению вопроса об импичменте. 12 мая решение было принято: Сенат 55 голосами против 22 решил начать импичмент (политический суд), что означает временное отрешение президента от должности и его замену вице-президентом на срок до 180 дней. Многоступенчатый процесс импичмента президента Бразилии, получивший одобрение в нижней палате парламента 17 апреля, вступил в заключительную (но еще не окончательную) стадию. Дело перешло в Сенат. На время разбирательства Сенат будет работать под руководством председателя Верховного суда Рикарду Левандовского. Если в ходе вынесения намеченного на осень окончательного вердикта 2/3 сенаторов проголосуют за импичмент, решение об отстранении президента станет бесповоротным и не подлежащим обжалованию; временно исполняющим обязанности президента станет М. Темер, который, в соответствии с Конституцией, останется на этом посту вплоть до 31 декабря 2018 г. Если же в ходе процесса Д. Руссефф будет оправдана, она вернется в президентское кресло.

Несколько заключительных замечаний

REUTERS/Ricardo Moraes
Людмила Окунева:
Бразилия: процесс импичмента президента
выходит на финишную прямую.
Факты и размышления

Один из самых дискутируемый вопросов — «импичмент или переворот?» — возник еще на «подступах» к голосованию в нижней палате парламента.

Конечно, трудно оспорить то, что для этого импичмента существует вполне определенная юридическая база: нарушения бюджетно-финансовой дисциплины, финансовые нарушения при распределении бюджетных средств. Это трактуется в конституции Бразилии как преступление в бюджетно-финансовой сфере и подлежит импичменту. Но почему тогда так настойчивы те, кто заявляет, что это никакой не импичмент, а переворот, пусть и конституционный? Говоря о перевороте, они аргументируют свою позицию небывалым за последнее время наступлением и заговором правых, стремящихся перечеркнуть социальные и политические успехи латиноамериканских «новых левых».

Дело в том, что у них есть для этого весьма серьезные основания. Несомненно, дело об импичменте носит сугубо юридический характер, но оно разворачивается в такой острой политической ситуации, «закручено» в такое количество политических, конъюнктурных обстоятельств, используется в столь конфликтной политической обстановке, столь политизировано, что подчас на первый план выступает не юриспруденция, а чисто политическая борьба. Таким образом, налицо юридический процесс, под сенью которого решаются вопросы сугубо политического свойства.

Обсуждая политическую составляющую «вины Д. Руссефф», нельзя не признать, что она права, указывая, что обвинения в «преступлении в бюджетно-финансовой сфере» выдвигают против нее те, против кого именно по ее представлению были заведены дела по участию в коррупции.

Бразильский кризис носит очень многоаспектный и многосторонний характер, и рассматривать его следует комплексно. Все возможные кризисы (экономический, социальный, политический, кризис партийной системы, институтов, системы управления, президентской формы правления) «скрутились» в один тугой узел: такой исход невозможно было представить себе еще совсем недавно, в благополучное десятилетие 2003–2013 гг. Не случайно в Латинской Америке да и за ее пределами, «бразильский кризис» все чаще называют «бразильской трагедией». Соседи Бразилии по латиноамериканскому континенту с тревогой наблюдают за происходящими в ней процессами: старая максима «куда пойдет Бразилия, туда пойдет и Латинская Америка», отнюдь не утеряла своей актуальности.

Остановимся лишь на некоторых причинах импичмента и шире — породившего его бразильского кризиса.

Экономика. Все началось, конечно, с глубочайшего экономического кризиса. «Золотое десятилетие» 2003–2013 гг., когда высокие темпы роста (7,5% в год) обеспечивали исправное функционирование экономического механизма, дававшее возможность развернуть широкое социальное реформирование, — ушло в прошлое. Обвал экономики, уход основных экономических индексов в «минус» привели к печальным последствиям, прежде всего в социальной сфере. Глубокая рецессия, небывалый рост безработицы (которая в начале правления Дилмы резко снизилась), резкое падение покупательной стоимости зарплат, «дорожание» жизни, сокращение (а не рост) рабочих мест — все это не могло не воздействовать на социальную сферу.

Поистине бездонный политический кризис. Вся политическая сфера страны оказалась погруженной в бесчисленные проблемы: кризис партий — всех без исключения (каждой по отдельности, включая правящую, и кризис всей политико-партийной системы); кризис институтов и легитимности, кризис традиционной системы управления, основанной на «коалиционном президенциализме», кризис самого этого понятия, как и президентской формы правления в бразильском исполнении, кризис политики как таковой. Нельзя забывать и о тесно связанном со всем этим глубочайшем моральном кризисе, кризисе этических устоев, концепции «морали и этики в политике». Более того, совсем сложно говорить о кризисе человеческих отношений, о торжестве предательства, сговора, подковерных и закулисных интриг.

«Правый поворот» по-бразильски. Он отразил общелатиноамериканский политический крен и сам явился его важнейшим протагонистом. При анализе этой наиважнейшей причины невозможно абстрагироваться от упомянутой выше крайней степени политизации импичмента, его разворачивании в обстановке острейшей и напряженнейшей политической борьбы и противостояния, начавшихся в период выборов 2014 г. Правый крен ярко проявился в составе и ориентациях парламента. На протяжении 2015 г. правая оппозиция набирала силу и повела настоящее наступление по всем фронтам: обструкция шагов Дилмы в парламенте, дискредитация ее политики, не говоря уже о позорном голосовании 17 апреля в нижней палате, когда депутаты голосовали именем «Бога и Родины», а один из них — именем настоящего военного преступника, в годы военного режима возглавлявшего один из наиболее репрессивных пыточных и расстрельных органов диктатуры.

Коррупция. Этот пункт — один из кардинальных в нынешнем печальном финале бразильского «восхождения». Нынешний политический кризис начался с раскручивания крупнейшего за всю историю страны коррупционного скандала, а начавшееся расследование показало, что коррупция не просто достигла всепроникающих размеров, поразив практически весь политический класс, высшую, среднюю и низшую ступени пирамиды власти, но и превратилась в угрозу самим основам управляемости. Высшие лица государства — спикеры обеих палат парламента (3-й и 4-й в конституционной цепочке передачи президентской власти), 2/3 депутатского и сенаторского корпуса, министры, политики, губернаторы, мэры замешаны в коррупционных связях. И, конечно, большая доля критики должна быть адресована ПТ. Правящая партия оказалась «сверху донизу» замешана в двух крупнейших скандалах — «Петробраз», до этого — в «Mensalão».

Ошибки Руссефф и Лулы. У Д. Руссефф их было немало в плане экономики и управления государством. В данный момент хотелось бы подчеркнуть только те, которые носили поистине катастрофический характер и во многом стали катализатором импичмента. Крупнейшая из них — назначение Лулы руководителем президентской администрации со статусом неприкосновенности с целью вывести его из-под следствия Верховного суда. И хотя это действие тоже прикрывалось «благими намерениями» — стремлением использовать способности Лулы как переговорщика для предотвращения распада правительственной коалиции, на деле оно стало тем «спусковым крючком», который вызвал всеобщее возмущение, еще больше дестабилизировал ситуацию и в конечном счете ускорил импичмент. Что же касается Лулы, то прискорбно было наблюдать его попадание в жернова юстиции, открытие против него целого ряда следственных дел по многим мотивам, в том числе, уже на последнем этапе, и по личному участию в коррупции. Лула да Силва был — и это признают даже его недруги — действительно самым популярным президентом в истории Бразилии. Его репутация в Бразилии и в мире была необычайно высока. После 2010 г. на международных политических площадках активно обсуждался вопрос о его возможном избрании генсеком ООН. А во время манифестаций в марте-апреле 2016 г. над крупнейшими городами Бразилии плыла его огромная «кукла», обряженная в арестантскую робу с тюремным номером на груди.

Коррупционные скандалы с участием ПТ привели к еще одному важнейшему для самоощущения общества феномену: грандиозному разочарованию в политиках, реформах, идеях.

***

Бразилию еще ждут немалые испытания, драматический этап ее развития еще далеко не пройден. Но, несмотря на это, есть уверенность в том, что в долговременной перспективе государственный корабль Бразилии вновь возьмет курс на поступательное экономическое развитие и восхождение.

1. Прокурор настаивал на том, что неправомерные действия президента, начавшиеся еще в 2013 г. и продолжившиеся вплоть до настоящего времени, нанесли серьезный урон финансовой системе государства, сопоставимый по своим последствиям «с тем вредом, который наносит коррупция». Задолженность правительства перед госбанками (кабинет не переводил в них суммы, предназначенные для выплат пособий по безработице, субсидий беднейшим семьям и сельскохозяйственных кредитов, в силу чего они были вынуждены делать выплаты из собственных ресурсов) и составила около 11,5 млрд долл. Это нарушило закон о финансовой ответственности, регулирующий госрасходы и исполнение бюджета. Как «серьезнейшее нарушение» прокурор оценил тот факт, что задолженность была погашена лишь в конце 2015 г., а до этого использовалась в других целях. В силу этого Счетная палата не утвердила отчеты за 2014 г. и готова поступить так же и в отношении документов за 2015 г. Помимо этого, президент, согласно версии обвинения, маскировала отрицательные индексы в финансовых отчетах за 2014-2015 гг. (фальсификация бюджета) с целью скрыть реально тяжелое финансовое положение страны и продолжать социальные выплаты, которые наносили удар по бюджету.

2. Они оба и так уже преследовались судом: она — под угрозой импичмента, он — по делу об отмывании денег и сокрытии собственности. Но теперь оба обвинялись в попытке противодействовать судебным органам и воспрепятствовать раскрытию коррупции в компании «Петробраз» путем келейного назначения Лулы на пост руководителя президентской администрации, а также в личном участии в коррупционных схемах, что ранее отвергалось.

3. Такие мысли стимулировались сообщениями о возможном тюремном заключении Лулы, что могло бы породить столкновения бедняков с полицией.