Гонконг: Пекин применил не все ресурсы
Участник протестов в Гонконге, главная
улица торгового района Монгкок,
6 октября 2014
Вход
Авторизуйтесь, если вы уже зарегистрированы
(Нет голосов) |
(0 голосов) |
В Гонконге вторую неделю не утихают беспорядки, и число стычек, несмотря на предпринимаемые Пекином усилия по урегулированию конфликта, только возрастает. Редакция РСМД обратилась за комментарием к Сергею Лузянину, д.и.н., первому заместителю директора Института Дальнего Востока (ИДВ) РАН, руководителю Центра «Стратегических проблем СВА и ШОС», профессору кафедры востоковедения МГИМО (У) МИД России.
В Гонконге вторую неделю не утихают беспорядки, и число стычек, несмотря на предпринимаемые Пекином усилия по урегулированию конфликта, только возрастает. Редакция РСМД обратилась за комментарием к Сергею Лузянину, д.и.н., первому заместителю директора Института Дальнего Востока (ИДВ) РАН, руководителю Центра «Стратегических проблем СВА и ШОС», профессору кафедры востоковедения МГИМО (У) МИД России.
Уже не первую неделю в Гонконге не прекращаются выступления против континентального Китая. Чем вызваны волнения?
Причины, с одной стороны, внутрикитайские. После окончания английской юрисдикции в 1997 году Гонконг (Сянган) получил особый административный статус управления. Традиционно Гонконг всегда пользовался большой автономией в рамках Китайской Народной Республики, как в плане административного управления, так и в плане финансово-экономической самостоятельности и развития. Гонконг представлял собой иную (полностью либеральную) систему политических и экономических отношений в отличие от тех, что сложились в самой КНР. То есть, фактически с 1997 года в Китае реализовывался принцип «одна страна – две системы». Гонконг представлял собой в каком-то смысле альтернативную модель развития. Остальной Китай, как известно, успешно продвигал стратегию реформ на базе социализма с китайской спецификой.
Начиная с 1990-х годов в Гонконге периодически возникали опасения, что официальный Пекин будет постепенно снижать уровень автономности Гонконга (Сянгана) и попытается свести его положение до статуса китайской провинции. Нынешняя версия избирательной системы предполагала некоторые изменения: вводилась система выборщиков, обязательное утверждение Пекином результатов муниципальных выборов и главы администрации и др. Часть населения Гонконга выступила против нового избирательного проекта, за право проведения прямых выборов главы администрации в 2017 г.
Но есть и вторая (внешняя) причина, усилившая внутрикитайские волнения. Она связана с ростом влияния США и стимулированием протестных настроений – то, что мы наблюдаем на Украине и других местах «цветных революций». Протестные избирательные технологии, которые применялись в Гонконге, были крайне схожи с технологиями, примененных на киевском Майдане.
Сергей Геннадьевич, каковы основные требования митингующих?
Требования митингующих пока достаточно стихийны и противоречивы. Основной посыл выступающих заключается в том, чтобы сохранить в незыблемости «старую» избирательную систему; убрать с руководящего поста главу гонконгской администрации Лян Чжэньина; сохранить статус Гонконга как особого автономного района с большими правами административного и экономического развития.
Китайское руководство не пойдет на удовлетворение подобных радикальных требований, но будет вынуждено искать компромисс.
Но есть и второй блок требований, который стал выдвигаться уже в ходе выступлений части радикально настроенной молодежи и интеллигенции Гонконга. В процессе манифестаций (27-29 сентября) появилось радикальное требование к Пекину об отделении Гонконга от Китая и создании так называемой «Гонконгской Республики». К слову, с 1949 г. на острове Тайвань существует «Китайская Республика», провозглашенная еще в 1911 г. первым лидером партии Гоминьдан Сунь Ятсеном, которую руководство КНР считает своей провинцией, которая находится пока «вне лона Родины», но рано или воссоединится.
Совершенно очевидно, что китайское руководство во главе с председателем КНР Си Цзиньпином не пойдет на удовлетворение подобных радикальных требований, но будет вынуждено искать компромисс. Причем использование жесткой модели подавления протестовавших по варианту 1989 г. на площади Тяньаньмэнь в Пекине (использовалась армия и танки) для официального Пекина по международно-политическим и внутренним причинам абсолютно невозможно. Силовые акции, видимо, будут ограничиваться действиями полиции и контрвыступлениями другой, недовольной беспорядками части населения Гонконга.
Я бы хотел подчеркнуть, что гонконгские события начались 26 сентября 2014 года, а за четыре дня до них, 22 сентября, Си Цзиньпин в Пекине принял цвет гонконгского бизнеса, большую представительную делегацию во главе с первым главой гонконгской администрации, наиболее авторитетным бизнесменом и политиком Гонконга Дун Цзяньхуа, который привез с собой около 60 крупных представителей гонконгского бизнеса, политиков, администраторов. Вероятно, Си Цзиньпин пытался упредить гонконгские события, поскольку информация о накоплении протестных настроений уже была. Сразу после завершения этой встречи на всех первых полосах китайских СМИ появилась цитата Си Цзиньпина: «Одна страна - две системы, ничего не изменилось, а проблемы нужно обсуждать и решать».
Одновременно китайским руководством было опубликовано и другое, более жесткое мнение — второго по иерархии человека в китайской вертикали власти, председателя Постоянного комитета (ПК) ВСНП Чжан Дэцзяна. Он заявил, что если Гонконг не пойдет навстречу требованиям власти, он будет нести «историческую ответственность». Т. е. подтекст был такой: «мы можем и наказать».
Если Китаю удастся полностью и без последствий разрешить гонконгский кризис, косвенно, это будет удар по американской стратегии гуманитарных вмешательств во внутренние дела и раскачивание Китая.
На мой взгляд, это означало, что в китайском руководстве на тот период (22-26 сентября) не было единого подхода по урегулированию кризиса. Хотя, конечно, подход Си Цзиньпина доминировал и превалировал, поскольку он определяет ключевые решения в стране. Ценность Гонконга для центральной власти чрезвычайно высока, поскольку его доля в общекитайском ВВП колоссальна. Китай, как известно, вышел на второе место в мире по ВВП, обогнав Японию. Годовой ВВП по паритету покупательной способности (ППС) составил в 2013 году 5,9 трлн долларов США. Доля Гонконга в этом ВВП – почти 300 млрд долларов США. Кроме того, Гонконг – третья в мире финансовая валютная биржа после нью-йоркской и лондонской; это место концентрации элиты мирового банковского капитала (там работают 189 крупнейших мировых банков, их филиалов и представительств). Гонконг – это фактически «окно» для Китая в западный мир большой экономики. Любой кризис здесь автоматически сказывается на китайском экономическом росте. В настоящее время эксперты констатируют небольшое падение китайских котировок на шанхайской и гонконгской биржах, а сумму ущерба за одну неделю беспорядков оценивают в 2 млрд гонконгских долл. Если волнения продлятся месяц — ущерб возрастет до 10. По этой причине гонконгские предприниматели против продолжения выступлений.
Пекин, безусловно, найдет пути урегулирования, включая самый радикальный вариант – отставку нынешнего руководителя администрации Сянгана Лян Чжэньина как некий компромиссный шаг с протестующими.
На ваш взгляд, каковы перспективы негативного развития событий? Не станет ли Гонконг такой же проблемой для Пекина, как Тибет, Тайвань?
Теоретически такая угроза, конечно, существует, но, учитывая возможности, ресурсы и нынешнюю гибкость центральной китайской власти, мне представляется, что Пекин найдет дополнительные средства купирования, разрешения или консервирования этого конфликта.
Вопрос о консервации и разрешении гонконгского кризиса важен не только с точки зрения чисто внутрикитайских интересов, но и приобретает особое международное звучание, поскольку, если Китаю удастся полностью и без последствий разрешить гонконгский кризис, косвенно, это будет удар по американской стратегии гуманитарных вмешательств во внутренние дела и раскачивание Китая. То, что такие планы у Вашингтона есть, не приходится сомневаться. США и КНР при всей финансово-экономической взаимозависимости, рассматривают друг друга как потенциальные геополитические противники. Но, что достаточно легко для Вашингтона прошло в Киеве в рамках Майдана, не пройдет и не получается в Китае.
Думаю, Си Цзиньпин и его команда выйдут из этого сложного положения. Причем Пекином пока вброшены не все ресурсы по урегулированию гонконгского кризиса. В запасе у него, конечно, есть и другие, не силовые методы. Тяньаньмэнь 1980 г., как известно, вызвал тотальную экономическую и политическую блокаду Запада Китайской Народной Республики, и отдельные санкции против КНР еще формально существуют. Понятно, что новая блокада Поднебесной не нужна.
Но вероятность введения экономических санкций против Китая стремится к нулю, разве не так?
Конечно, введение экономических санкций выглядит очень наивно и недальновидно, да и неэффективно. Тем более, учитывая, что положительное торговое сальдо КНР с США составляет почти 300 млрд долларов, а объем американских ценных бумаг купленных Пекином — 1,3 трлн долларов, Вашингтон объективно находится под китайским финансовым прессом и его зависимость сегодня от КНР чрезвычайно высока. Поэтому, видимо, основная ставка Запада на попытку через Гонконг расшатать Китай изнутри.
Беседовала Дарья Хаспекова, редактор портала.
(Нет голосов) |
(0 голосов) |
