Феномен Франко: от истории к современности

Около 50 лет назад, 20 ноября 1975 г. скончался генерал Франко, политический деятель, оказавший огромное влияние на историю Испании в ХХ в. Фигура Франко, стоявшего во главе испанского государства на протяжении 36 лет (1939–1975 гг.), зачастую оценивается   диаметрально противоположным образом. Для одних он диктатор и палач, для других — спаситель страны от коммунизма, реформатор, заложивший социально-экономический фундамент современной Испании. За минувшие полвека наследие франкизма ощущалось в разных сферах жизни социума. Это стало особенно заметным в последние годы. Кризисные явления в развитии современной Испании, разочарование в традиционных лидерах и партиях, рост поляризации между правыми и левыми силами, усилив в части общества ностальгию по авторитарному прошлому, актуализировали острые дискуссии вокруг оценки Франко и франкизма.

Франкистский режим просуществовал с 1939 по 1975 гг., став беспрецедентным по своей продолжительности этапом в контексте всей предшествующей истории Испании (если иметь в виду режим с единственным лидером). На всем протяжении существования режима вся полнота исполнительной, законодательной, судебной и военной власти была сконцентрирована в руках Франко. По словам английского историка С. Пейна, «Франко сконцентрировал в своих руках больше власти, чем любой правитель Испании до него. Ни один король во времена Средневековья и в Новое время не пользовался таким абсолютным авторитетом, как он». Не подлежит сомнению, что франкистская диктатура была режимом личной власти.

«Новое государство» Франко обрушило безжалостный и методичный террор на всех сторонников республики. Число казненных во внесудебном порядке и по приговорам военных судов составляло 141 951 чел. (данные на 2010 г.). Еще в 1945 г. расстрелы происходили ежедневно. Сотни тысяч республиканцев прошли через тюрьмы и концентрационные лагеря, где столкнулись с пытками, голодом и эпидемиями. Примерно 400 тыс. пленных использовались в принудительном порядке как рабочая сила.

В постфранкистские десятилетия подавляющее большинство испанцев, отринув диктатуру, поддерживают демократию как наиболее предпочтительную форму правления. При этом долгое время избиратели тяготели к центристским партиям — левым или правым, радикальные и экстремистские организации были маргинальными. В то же время в массовом сознании сохраняются следы «авторитарного комплекса», характерного для истории Испании и окрепшего при франкизме, — нетерпимость к чужому мнению, отношение к компромиссам как признаку слабости, персоналистский характер партий и пр. Упомянем и коррупцию, расцветшую при диктатуре пышным цветом и унаследованную демократией.

Для части населения фигура Франко остается привлекательной. В нем видят «гаранта стабильности, хранителя национального единства». Примечательно, что большинство населения не жило при франкизме и имеют об этом времени весьма поверхностное представление.

В условиях роста напряженности и поляризации в социуме в последние годы воспоминания о гражданской войне и франкистской диктатуре не стираются в памяти испанцев, а, напротив, оживают с новой силой. Если в 1992 г. 48% не вспоминали о «расколе и всеобщем озлоблении» тех времен, то в 2024 г. доля таковых сократилась до 35%. Эксперты констатируют, что в сознании части населения происходит «отбеливание» и реабилитация франкизма. Выбирая между авторитаризмом и демократией, 27% респондентов заявили, что «предпочитают недемократичный режим, если он обеспечивает высокое качество жизни».

Подтверждаемый и другими опросами рост привлекательности авторитарного прошлого для молодежи не случаен. Современные молодые испанцы живут хуже, чем их отцы.   Молодежь страдает от безработицы, временной занятости, низких зарплат. Непрочность положения мешает строить планы на будущее. Из-за отсутствия стабильных источников дохода молодой человек не может обойтись без помощи родителей. Он не может взять ипотеку для приобретения жилья, создать свою семью, завести ребенка. Неудивительно, что взоры молодых людей, утративших доверие к традиционным партиям, все чаще обращаются к новым политическим силам, в частности, к праворадикальной «Вокс».

Очевидно, что отношение к Франко и авторитаризму разобщает испанское общество, политизирует и дестабилизирует его. Споры о каудильо и его режиме продолжаются и, вряд ли, закончатся в обозримом будущем. 

Около 50 лет назад, 20 ноября 1975 г. скончался генерал Франко, политический деятель, оказавший огромное влияние на историю Испании в ХХ в. Фигура Франко, стоявшего во главе испанского государства на протяжении 36 лет (1939–1975 гг.), зачастую оценивается диаметрально противоположным образом. Для одних он диктатор и палач, для других — спаситель страны от коммунизма, реформатор, заложивший социально-экономический фундамент современной Испании. За минувшие полвека наследие франкизма ощущалось в разных сферах жизни социума. Это стало особенно заметным в последние годы. Кризисные явления в развитии современной Испании, разочарование в традиционных лидерах и партиях, рост поляризации между правыми и левыми силами, усилив в части общества ностальгию по авторитарному прошлому, актуализировали острые дискуссии вокруг оценки Франко и франкизма.

Франко: путь к власти

Не претендуя на воссоздание портрета генерала Франко, обратимся преимущественно к тем фактам его биографии, которые повлияли на социально-политическое развитие Испании.

Франсиско Франко Баамонде родился 4 декабря 1892 г. в маленьком городке Эль Ферроль (Галисия, северо-запад Испании) в семье офицера флота. Он ненавидел придирчивого и деспотичного отца, зато испытывал самые нежные чувства к набожной и любящей матери. Франко формировался как незащищенный подросток, становившийся объектом насмешек за маленький рост и физическую слабость. У него были «женские руки» и «неожиданно высокий голос. Даже в зрелом возрасте, отдавая команду, он порой срывался на унизительный визг» [1]. В неблагополучном детстве «следует искать один из источников, питавших его стремление к величию», — отмечает биограф Франко, британский ученый П. Престон [2].

Антон Вильчинский:
Забытая Вторая мировая: как призраки двух диктаторов контролируют историческую память испанцев и португальцев

Поступив в 15-летнем возрасте на военную службу, Франко совершил головокружительную карьеру, связанную с участием в колониальной войне, которую Испания вела в Марокко. Под его командованием испанцы выиграли несколько сражений. В 1916 г. в возрасте 23 лет он стал майором, самым молодым в испанской армии. В 1926 г., задолго до выслуги установленного срока, в возрасте 33 лет Франко получил звание бригадного генерала, став самым молодым генералом в Западной Европе. Храбрость и отвага в его действиях сочетались с крайней беспощадностью к противнику. В Африке, пишет П. Престон, Франко «приобрел свое политическое кредо, выражавшееся в том, что армии принадлежит роль арбитра политических судеб Испании и, что еще важнее, убежденность в своем праве и предназначении командовать. Он всегда будет рассматривать политическую власть как аналог военного командования (el mando) со всеми присущими ему атрибутами — субординацией, подчинением и дисциплиной» [3].

После участия в марокканской войне Франко превратился в национального героя. Он был ранен в живот, получил 12 наград и пользовался покровительством короля Альфонсо ХIII. Король был посаженным отцом на его свадьбе. Супругой стала Кармен Поло, принадлежавшая к одной из самых знатных семей Астурии. Брак с ней приблизил Франко к знати [4].

Приход II республики (1931–1939 гг.) Франко встретил на посту главы военной академии в Сарагосе, в феврале 1933 г. он был направлен командовать гарнизоном на Балеарские острова. Будучи по своим убеждениям монархистом, националистом и антикоммунистом, он негативно отнесся к новому режиму, хотя и принес присягу республиканским властям. В 1934 г. Франко руководил подавлением восстания в Астурии, которое возглавляли социалисты и анархисты. Убежденный в том, что подавление гражданского населения в Испании ничем не отличается от войны в Марокко, он действовал против своих соотечественников так же жестоко, как это делал в Африке [5]. После подавления астурийского восстания престиж Франко в глазах правых заметно возрос, в нем стали видеть «человека, спасшего Испанию от анархии и большевизма». С мая 1935 г. он занимал пост начальника генерального штаба. В феврале 1936 г., после победы на выборах Народного фронта и смены правительства, его отправили командовать военным округом на Канарские острова, что сам Франко воспринял как ссылку.

Не принимая республику, расчетливый и осторожный Франко в то же время длительное время отказывался от предложений участвовать в антиправительственных заговорах, считая их преждевременными. Только после прихода к власти партий Народного фронта эскалации насилия и усиления поляризации между левыми и консервативно-реакционными силами Франко примкнул к заговорщикам.

Первоначально лидером антиреспубликанских сил, восставших 18 июля 1936 г. (дата начала гражданской войны), был не Франко, а генерал Хосе Санхурхо. Однако 20 июля он погиб в авиационной катастрофе. На состоявшейся 1 октября инаугурации Франко был избран главой государства, ему был присвоен чин генералиссимуса и титул каудильо — это испанский эквивалент немецкого фюрер и итальянского дуче, то есть вождь. У антифашистов всего мира появилось еще одно основание «приравнивать его как диктатора к Муссолини и Гитлеру» [6].

Франкисты называли гражданскую войну «крестовым походом против красных безбожников». Они выиграли ее. Сыграли роль несколько основных факторов: массированная военная помощь фашистских Германии и Италии, жестокость франкистов, ставивших цель физически уничтожить противника с намерением «очистить родину-мать от красной заразы» и устраивавших во многих местностях кровавые бойни, а также раздробленность республиканцев, разделенных на многочисленные фракции с многообразными и изменчивыми целями, в отличие от более сплоченных и имевших четкие цели врагов республики.

Анастасия Понамарева, Даниил Растегаев:
Международное измерение проблематики исторической памяти

Франкистский режим: некоторые итоги правления

Франкистский режим просуществовал с 1939 по 1975 гг., став беспрецедентным по своей продолжительности этапом в контексте всей предшествующей истории Испании (если иметь в виду режим с единственным лидером). На всем протяжении существования режима вся полнота исполнительной, законодательной, судебной и военной власти была сконцентрирована в руках Франко. Он был главой государства, генералиссимусом (верховным главнокомандующим вооруженными силами) и каудильо единственной официально разрешенной политической партии — Испанской фаланги, а после ее распада — так называемого Национального движения, объединявшего сторонников диктатуры. Все высшие сановники, генералы, губернаторы провинций, епископы могли быть назначены только с согласия диктатора.

Франко возглавлял все формируемые им правительства вплоть до 1973 г., причем министры его кабинетов выступали не от своего имени, а как представители главы государства, определявшего линию их поведения. В правительства входили представители различных «семей»: военные, фалангисты, католики, монархисты, между которыми Франко поддерживал равновесие, балансируя и выступая в роли арбитра. Престон отмечает: «Его отличительными чертами были инстинктивная хитрость и непоколебимое хладнокровие, с которыми он инициировал соперничество между различными силами внутри режима и легко справлялся с брошенными ему вызовами со стороны этих сил… Франко достиг вершин не потому, что облагодетельствовал нацию, а благодаря умению манипулировать властью и преследовать собственную выгоду» [7]. По словам американского историка С. Пейна, «Франко сконцентрировал в своих руках больше власти, чем любой правитель Испании до него. Ни один король во времена Средневековья и в Новое время не пользовался таким абсолютным авторитетом, как он» [8]. Не подлежит сомнению, что франкистская диктатура была режимом личной власти.

«Новое государство» Франко обрушило безжалостный и методичный террор на всех сторонников республики. Число казненных во внесудебном порядке и по приговорам военных судов cоставляло 141 951 чел. (данные на 2010 г.). Еще в 1945 г. расстрелы происходили ежедневно. Сотни тысяч республиканцев прошли через тюрьмы и концентрационные лагеря, где столкнулись с пытками, голодом и эпидемиями. Примерно 400 тыс. пленных использовались в принудительном порядке как рабочая сила [9].

Франкисты запретили все поддерживавшие республику партии и профсоюзы. Забастовки объявлялись незаконными, гражданские свободы упразднялись. Диктатура стремилась сохранить дух гражданской войны, раскол населения на два полярных и враждебных друг другу лагеря — победителей («националистов») и побежденных («красных»), Франко называл эти лагеря «Испанией» и «анти-Испанией».

Над экономикой был установлен государственный контроль. Формой единой организации экономики стал корпоративизм, а его основой — «вертикальные» профсоюзы (в них было вменено в обязанность состоять всем рабочим и служащим вместе с предпринимателями), которые получили право принимать решения по многим экономическим и социальным вопросам и пытались примирить классовые антагонизмы. Корпоративистская организация общественной жизни была неотделима от политики автаркии — построения изолированного, замкнутого на себе государства, не участвовавшего в международном разделении труда. Также франкизм прибег к унификации в сфере национальных отношений. Завоеванная в годы Республики автономия Каталонии и Страны Басков была упразднена. Язык, культура и традиции басков и каталонцев жестоко преследовались.

Следствием политики автаркии, сочетавшейся с пренебрежением к механизмам экономического регулирования, стала глубокая экономическая депрессия. В 1940-е гг. значительная часть населения жила в условиях крайней нищеты, царил голод. Широко распространилась карточная система. Большинство основных продуктов можно было купить только по спекулятивным ценам на черном рынке.

В этих условиях франкисты организовали систему благотворительности, включавшую социальное страхование, семейные пособия, пенсию и пособия по нетрудоспособности. В 1951 г. к этому добавилось бесплатное медицинское обслуживание [10]. Эти меры помогли выжить многим людям. Особенно большой психологический эффект оказало решение проблемы безработицы. Франкизм, как и фашистская диктатура в Германии, прикрепил большую часть наемных работников к предприятиям, провозгласив недопустимость расторжения трудовых контрактов.

Испания официально не участвовала во Второй мировой войне. Cолидаризируясь со странами Оси, Франко руководствовался национальными интересами Испании, обескровленной в годы гражданской войны. Вместе с тем на Волховском, а затем на Ленинградском фронте в составе немецких войск с октября 1941 г. по октябрь 1943 г. воевала «Голубая дивизия», составленная из добровольцев.

В мае 1945 г. Франко отмежевался от капитулировавшей гитлеровской Германии и стал называть свой режим «органической демократией». В 1947 г. в результате референдума была восстановлена существовавшая в Испании много веков монархическая форма правления. Возрожденная монархия выглядела не как продолжение исторической традиции, а как детище Франко. Диктатор исключил из процесса престолонаследия прямого наследника — дона Хуана (графа Барселонского), сына короля Альфонсо ХIII, порвал со старым королевским домом Бурбонов. Это была не восстановленная, а своего рода «кооптированная монархия», к тому же без короля. Такое положение вполне устраивало Франко, который держал решение ключевого вопроса о своем преемнике под полным контролем.

После окончания Второй мировой войны франкизм оказался во внешнеполитической изоляции. Его осуждали за принятие помощи во время гражданской войны от фашистских Германии и Италии, за диктаторский характер. Тем не менее дипломатия режима стремилась найти выход из международной изоляции, наладив связи с антикоммунистическими и католическими кругами. Эти усилия принесли плоды. В условиях начавшейся холодной войны отношения стран Запада к франкизму стало меняться. В 1953 г. были заключены американо-испанские соглашения, в соответствии с которыми Мадрид в обмен на экономическую и военную помощь предоставил США право на использование трех авиабаз и военно-морской базы на своей территории. В 1955 г. Испания вступила в ООН. Однако на страну не распространялось действие «плана Маршалла», она не была принята в НАТО и ЕЭС.

Разнообразные меры воздействия на население, прежде всего репрессии, позволили франкизму добиться относительной стабилизации социально-политической обстановки. Репрессии породили апатию, усугублявшуюся голодом и нищетой миллионов испанцев. Люди были озабочены прежде всего собственным выживанием. При всем этом очаги борьбы с диктатурой существовали всегда. Сразу же после окончания гражданской войны антифранкистскую борьбу начали партизанские отряды, действовавшие в основном в горах Арагона, Астурии, Галисии и Андалусии. Их борьба активизировалась после окончания Второй мировой войны. В стране тогда широко распространились несбывшиеся надежды на скорый крах франкизма при помощи западных демократий. В 1945–1947 гг. интенсифицировалась деятельность оппозиционных партий, члены которых находились за рубежом и в самой Испании. Ведущую роль играла компартия (КПИ), единственная из партий, сохранившая подпольную организацию. Тогда же началась активизация рабочего движения, выражавшаяся в разных формах (индивидуальные иски, подававшиеся в суды по трудовым вопросам, в основном локальные и охватывавшие рабочих одной профессии забастовки).

Важнейшим рубежом в политической и социально-экономической истории франкизма стали 1957–1960 гг., отделяющие этап жесткого авторитаризма от относительно «мягкого» авторитарно-технократического этапа. На фоне экономических успехов многих западноевропейских стран, подписавших в 1957 г. Римский договор, отчетливо выявилась неэффективность хозяйственного механизма Испании, отгородившейся от международного разделения труда. В правящем классе усилились разногласия между технократами в лице сторонников католической организации «Опус Дей», которые представляли динамичные круги буржуазии, выступавшие за хозяйственную реформу, и фалангистами, требовавшими продолжения политики автаркии и сохранения государственного контроля над экономикой. В этом остром споре победу одержали сторонники «Опус Дей»: с февраля 1957 г. они постоянно входили в правительство, в дальнейшем вытеснив оттуда фалангистов.

Франко дал добро на изменение принципов экономической политики, в течение почти 20 лет лежавших в основе «нового государства». При этом курс, избранный технократами, не отвечал и даже противоречил его убеждениям. Однако будучи политическим прагматиком и осознав необходимость модернизации, вписывавшейся в рамки авторитарного государства, он поддержал этот курс. По словам известного испанского историка Х. Туселя, прагматичный Франко «мог обнимать Гитлера, а вслед за ним Эйзенхауэра (президент США в 1953–1961 гг. — авт.)» [11]. Добавим к этому мнение Г. Ходжес: «Ради политической выгоды Франко легко отбрасывал свои самые принципиальные убеждения» [12].

Новая модель развития, основанная на доходах от международного туризма, иностранных инвестициях и денежных переводов мигрантов, выезжавших на заработки в страны Западной Европы, стимулировала ускоренный экономический рост Испании, ее превращение из аграрно-индустриальной в индустриально-аграрную страну. В 1960 – начале 1970-х гг. резко улучшилось социально-экономическое положение населения. Испанцы одного поколения пережили казавшийся невероятным переход от нищеты первых послевоенных лет к относительному материальному благополучию. В сжатые сроки сформировались общество потребления и средний класс.

В годы бума стала заметной эволюция режима: власти смягчили цензуру, признали право трудящихся на заключение коллективных договоров и экономическую забастовку, допустили создание ассоциаций, не носящих характера политических партий. Встав на путь самокоррекции, франкизм рассчитывал на укрепление своих позиций. Однако на практике результаты авторитарной модернизации оказались обратными. В Испании забурлила общественная жизнь, начало формироваться гражданское общество — сеть независимых от государства организаций.

Оппозиционные настроения распространились практически во всех классах и социальных группах. Режим расшатывали забастовки рабочих, выступления студентов. Тяжелым ударом для франкизма стал переход в оппозицию к нему католической церкви, обвинившей режим в «несоблюдении основных принципов христианства».

Вместе с тем сил, которыми обладала демократическая оппозиция, было недостаточно для свержения диктатуры. В борьбе с франкизмом участвовало меньшинство населения, что в известной степени объяснялось эффективностью репрессивного аппарата, а также раздробленностью оппозиции. Неоднозначное воздействие на развитие демократического движения оказало «экономическое чудо». Дав толчок росту антифранкистских настроений, оно одновременно благоприятствовало распространению аполитичности и конформизма.

В целом возможности режима контролировать ситуацию в стране сокращались. Однако диктаторская сущность франкизма не менялась. Аресты и расстрелы лиц, которым предъявлялись обвинения в терроризме, продолжались до самой кончины Франко, несмотря на внутри и внешнеполитические перемены (середина 1970-х гг. — время разрядки международной напряженности) и протесты мировой общественности. Многоликий каудильо оставался верен своему прошлому. К этому времени Франко заметно физически ослаб. В 1974 г. врачи диагностировали у него болезнь Паркинсона.

Непосредственный толчок переходу к демократии дала смерть Франко в ноябре 1975 г. Пока он был жив, политическая демократизация режима вряд ли могла начаться, хотя миллионы испанцев к ней склонялись. Как это часто случается в подобных ситуациях, диктатор олицетворял созданный им режим, одним своим присутствием парализуя стремление к демонтажу системы, и лишь его уход стимулировал политическое самоопределение миллионов испанцев. При этом режим отнюдь не начал разваливаться. Продолжал функционировать бюрократический аппарат, армия и спецслужбы подчинялись власти.

Многие расчеты Франко не оправдались. Согласившись на проведение авторитарной модернизации, он загнал режим в ловушку, из которой тот не смог выбраться. В то же время превращение отсталой Испании в индустриально-аграрную страну и формирование среднего класса стали важнейшими предпосылками мирного, относительно бескровного перехода к демократии.

После кончины Франко главой государства стал король Хуан Карлос I, который еще в 1969 г. был объявлен наследником. В истории Испании открылась новая глава.

Виктор Хейфец:
Вторая мировая война: взгляд с латиноамериканской периферии

Отношение к гражданской войне и франкистской диктатуре как предмет партийно-политической борьбы

Специфика испанского транзита к демократии состояла в том, что он осуществлялся без ломки старого государственного аппарата, но при этом постепенное преобразование институтов, законодательства и политической практики франкизма изменили характер режима. Сердцевиной транзита, осуществлявшегося под эгидой короля Хуана Карлоса I, стали соглашения и договоренности между правительством франкиста-обновленца Адольфо Суареса и левой оппозицией в лице компартии и Испанской социалистической рабочей партией (ИСРП). Команда А. Суареса, опираясь на поддержку левых сил, сумела осуществить демократизацию и избежать повторения братоубийственной гражданской войны, страх перед которой в обществе был очень велик. В то же время из-за компромиссного характера перехода, ориентированного на достижение национального примирения, ряд крупных общественных проблем не нашли решения.

К их числу относится отношение к преступлениям диктатуры. В годы транзита эти преступления замалчивались. Изъятие из официального дискурса потенциально взрывоопасной проблематики гражданской войны и франкизма стало одним из важнейших условий примирения и консенсуса между вчерашними франкистами и антифранкистами (так называемый негласный пакт забвения). Судебных преследований вроде люстраций, осуществлявшихся в странах Центральной и Восточной Европы, в Испании не было. Семье Франко гарантировалась неприкосновенность, его вдова получала от государства щедрую пенсию.

Лояльное отношение большей части правых сил к новым демократическим порядкам во многом объяснялось Законом об амнистии (1977 г.). Согласно ему, амнистия распространялась на все политические преступления, совершенные до 1977 г., в том числе массовые убийства антифранкистов. Закон освобождал от судебного преследования лиц, виновных в преступлениях диктатуры, одновременно придав последней видимость легальности. В контексте логики национального примирения широкое распространение получила версия о «равной ответственности» левых и правых за трагические события прошлого, об охватившем их «коллективном безумии», которое следует забыть. В результате не понесли наказания лица, совершившие преступления при франкизме, а заслуги тех, кто боролся с ним, не получили признания.

На официальном уровне перелом в отношении к недавнему прошлому произошел при правительстве ИСРП, которое возглавлял Х.Л. Родригес Сапатеро. В октябре 2007 г. был принят Закон о признании прав и принятии мер в интересах лиц, подвергшихся преследованию и насилию в годы гражданской войны и диктатуры, сокращенно именуемый Законом об исторической памяти. Его развитием и дополнением стал Закон о демократической памяти, одобренный в октябре 2022 г. левым коалиционным правительством ИСРП и блока «Унидас Подемос» во главе с П. Санчесом.

Закон о демократической памяти определяет франкистский режим как незаконный. За жертвами режима признается право на возмещение причиненного им материального ущерба и общественное признание, их родственникам будут выплачиваться репарации. Продолжится поиск пропавших без вести в годы гражданской войны и франкизма, планируется создание банка данных ДНК для идентификации погибших. Дата 31 октября объявляется Днем памяти жертв военного переворота, войны и диктатуры. Существенно важно также изменение роли уже упомянутого Закона об амнистии 1977 г., ставшего важнейшим инструментом национального примирения. Он остается в силе, но отмечается необходимость «гарантировать право на установление истины в отношении жертв серьезных нарушений прав человека или международного гуманитарного права».

Правая оппозиция, в частности, Народная партия отвергла оба закона. Консерваторы заявляли, что ИСРП, руководствуясь электоральными расчетами, разрушает национальное согласие и возвращает противостояние «двух Испаний». Правительства НП в 2011–2018 гг. отказались от выполнения Закона об исторической памяти.

Безусловно, проблема отношения к прошлому беспокоит не все испанское общество, многие к ней безразличны. Но есть и немало людей, которых оценка прошлого продолжает волновать. Для одних выглядит кощунством вскрывать старые захоронения, а для других кощунство состоит в том, что их предки-жертвы находятся в братских могилах вместе с палачами.

Дискуссия вокруг этой проблемы разгорелась с новой силой в июле 2018 г., когда правительство П. Санчеса приняло решение о перезахоронении останков Франко. Дело в том, что место захоронения — базилика в Долине павших — было создано рабским трудом пленных республиканцев во имя прославления победы франкистов в гражданской войне. Во время работ умерло много людей. На территории захоронены останки примерно 34 тыс. жертв гражданской войны — и республиканцев, и франкистов, причем 12 тыс. человек до сих пор не опознаны. По мнению социалистов, ситуация, когда диктатор лежал рядом со своими жертвами, — это аномалия испанской демократии.

Очередное обострение партийно-политической борьбы вокруг отношения к прошлому произошло в 2025 г., когда правительство П.Санчеса заявило о намерении организовать серию мероприятий в связи с 50-летием кончины Франко. Цель этой инициативы состояла в том, чтобы напомнить обществу, прежде всего молодому поколению, что представляла собой франкистская диктатура и какие страдания она принесла испанцам. Другая цель мероприятия заключалась в том, чтобы поставить в неудобное положение НП, постоянно избегающую дебатов об исторической памяти. Консерваторы и на этот раз обвинили социалистов в стремлении «разбередить уже залеченные раны» и «разделить общество на хороших и плохих».

Сергей Хенкин:
Политическая ничья как очередной вызов испанской демократии

Ностальгия по Франко и авторитаризму

В постфранкистские десятилетия подавляющее большинство испанцев, отринув диктатуру, поддерживают демократию как наиболее предпочтительную форму правления. При этом долгое время избиратели тяготели к центристским партиям — левым или правым, радикальные и экстремистские организации были маргинальными. В то же время в массовом сознании сохраняются следы «авторитарного комплекса», характерного для истории Испании и окрепшего при франкизме, — нетерпимость к чужому мнению, отношение к компромиссам как признаку слабости, персоналистский характер партий и др. Упомянем и коррупцию, расцветшую при диктатуре пышным цветом и унаследованную демократией.

Для части населения фигура Франко остается привлекательной. В нем видят «гаранта стабильности, хранителя национального единства». В 2008 г. не менее 10% испанцев полагали, что франкизм был «очень позитивным» периодом для Испании. Еще 46% считали, что в этом времени было «как что-то позитивное, так и что-то негативное». Только 37% рассматривали его как «негативное». Примечательно, что большинство населения не жило при франкизме и имеют об этом времени весьма поверхностное представление.

В условиях роста напряженности и поляризации в социуме в последние годы воспоминания о гражданской войне и франкистской диктатуре не стираются в памяти испанцев, а, напротив, оживают с новой силой. Если в 1992 г. 48% не вспоминали о «расколе и всеобщем озлоблении» тех времен, то в 2024 г. доля таковых сократилась до 35%. Эксперты констатируют, что в сознании части населения происходит «отбеливание» и реабилитация франкизма. Выбирая между авторитаризмом и демократией, 27% респондентов заявили, что «предпочитают недемократичный режим, если он обеспечивает высокое качество жизни». При этом молодежь от 18 до 24 лет оказалась той возрастной группой, где данный показатель был самым высоким — 38%.

Подтверждаемый и другими опросами рост привлекательности авторитарного прошлого для молодежи не случаен. Современные молодые испанцы живут хуже, чем их отцы. Молодежь страдает от безработицы, временной занятости, низких зарплат. Непрочность положения мешает строить планы на будущее. Из-за отсутствия стабильных источников дохода молодой человек не может обойтись без помощи родителей. Он не может взять ипотеку для приобретения жилья, создать свою семью, завести ребенка. Неудивительно, что взоры молодых людей, утративших доверие к традиционным партиям, все чаще обращаются к новым политическим силам, в частности, к праворадикальной «Вокс». Эта партия образовалась в 2013 г., после того из Народной партии вышли несколько деятелей, стоявших на ее крайне правом фланге. За короткий срок «Вокс» совершила стремительный взлет, превратившись из маргинальной партии в третью по степени влияния в парламенте. Ее успех вписывается в общую картину подъема праворадикальных сил в Евросоюзе.

Краеугольный камень идеологии «Вокс» — воинственный национализм, а базовый приоритет — единство Испании, понимаемое как упразднение нынешнего государства автономий и превращение его в унитарное централизованное государство. В ряду других требований «Вокс» — депортация нелегальных иммигрантов, неукоснительное соблюдение в стране закона и порядка. «Вокс» отстаивает традиционные ценности: защищает семью как базовую ячейку общества, высказывается за запрет абортов и однополых браков.

«Вокс» требует упразднить Закон об исторической памяти. К примеру, ее деятели выступают против закона о борьбе с франкистской символикой — одной из частей этого закона. Последняя рассматривается как «часть прошлого страны и как возможность чествовать всех тех, кто, придерживаясь разных позиций, сражались за Испанию». Партия энергично выступала против переноса останков Франко из его пантеона. Около 58,5% избирателей «Вокс» не считают Франко диктатором (при общем среднестатистическом показателе среди электората 13,4%). В целом в «Вокс» существует избирательное отношение к франкизму. Отказываясь от апологетики авторитарного режима, значительная часть партии подчеркивает актуальность ряда аспектов франкистского наследия. Для многих испанцев «Вокс» — нерукопожатная партия. В ней они видят наследницу франкизма, экстремистскую силу, несущую угрозу демократии [13].

Очевидно, что отношение к Франко и авторитаризму разобщает испанское общество, политизирует и дестабилизирует его. Споры о каудильо и его режиме продолжаются и, вряд ли, закончатся в обозримом будущем.

Список литературы

1. Ходжес Г.Э. Франко. М.: Ермак, 2003, с.6.

2. Престон П. Франко. Биография. М.: Центрполиграф., 1999, с. 18.

3. Там же, с.26.

4. Пожарская С.П. Франсиско Франко и его время. М.: Олма Медиа Групп, 2007, с.14.

5. Ходжес Г.Э. Указ. соч., с.112-113.

6. Дамс Х.Г. Франсиско Франко. Ростов-на-Дону: Феникс, 1999, с.72.

7. Престон П. Указ.соч., с. 589.

8. Цит. по: Moradiellos. La España de Franco (1939-1975). Política y Sociedad. Madrid: Síntesis, 2000, p.26.

9. Construyendo memorias entre generaciones. Tender puentes, buscar verdades, reclamar justicia. Madrid: Postmetropolis Editorial, 2019, p. 162; Martorell M., Juliá S. Manual de historia política y social de España (1808-2011). Barcelona: RBA Libros, S.A., 2012, p.30-33.

10. Испания 1918-1972. М.: Наука, 1975, с.336-337.

11. Tusell J. La dictadura de Franco. Madrid: Alianza Editorial, 1988, p.277.

12. Ходжес Г.Э. Указ.соч., c.293.

13. Хенкин С.М. Испания. Современное нестабильное общество. М.: «Аспект Пресс», 2023, с.250, 253.