Эммануэль Макрон: «несистемный» кандидат спасает систему
Эммануэль Макрон
Вход
Авторизуйтесь, если вы уже зарегистрированы
(Голосов: 10, Рейтинг: 4.2) |
(10 голосов) |
Д.и.н., профессор, каф. международных отношений и внешней политики России МГИМО МИД России, эксперт РСМД
Нынешняя кампания по выборам президента Франции стала беспрецедентной, что позволяет говорить о кризисе устоявшейся системы. Впервые в истории Пятой Республики действующий президент отказался выдвигаться на второй срок, что послужило признанием окружения Ф. Олланда неутешительных итогов его правления и исключительной непопулярности правящей команды. Тем выше были шансы кандидата от правой оппозиции занять президентское кресло, но неожиданные перипетии избирательной кампании помешали этому сценарию стать основным. Представляется, что Э. Макрон способен объединить настроения различных и разнообразных групп избирателей, что может стать достаточным основанием для его победы в первом туре.
Нынешняя кампания по выборам президента Франции стала беспрецедентной, что позволяет говорить о кризисе устоявшейся системы. Впервые в истории Пятой Республики действующий президент отказался выдвигаться на второй срок, что послужило признанием окружения Ф. Олланда неутешительных итогов его правления и исключительной непопулярности правящей команды. Тем выше были шансы кандидата от правой оппозиции занять президентское кресло, но неожиданные перипетии избирательной кампании помешали этому сценарию стать основным. Представляется, что Э. Макрон способен объединить настроения различных и разнообразных групп избирателей, что может стать достаточным основанием для его победы в первом туре.
На этих выборах впервые была опробована американская технология праймериз — выдвижения кандидатов от двух ведущих политических сил, правящей ФСП (Социалистической партии) и оппозиционных «Республиканцев». По сути, два тура праймериз стали не просто прологом, а первым раундом выборов. В отличие от выборов кандидата, нацеленного на победу в качестве «президента всех французов», как это обычно происходит благодаря работе партийной машины, праймериз увенчались победой кандидатов, которых характеризует яркая идентичность, стремление к решительным переменам. Таким образом, выборы кандидата сыграли ту роль, которая отводится первому туру выборов, где «протестный» электорат может дать выход своему недовольству, не рискуя спровоцировать приход излишне радикального кандидата. На этот раз Ф. Фийону, кандидату «Республиканцев» (правых), противостоит Б. Амон, который, хотя и входит в руководство ФСП, но последние полтора года находится в оппозиции линии президента Ф. Олланда и правительства М. Вальса. Праймериз у левых раскололи саму партию и её электорат. Кроме того, кандидатура Б. Амона, слишком левого, а потому невозможного кандидата для многочисленного электората центристских партий и движений, опрокинула надежды ФСП на создание широкой левоцентристской коалиции, которая в 2012 г. привела к власти Ф. Олланда.
Либерал в экономике, консерватор в вопросах безопасности, Э. Макрон во французской системе координат является левым в подходе к общественным вопросам.
Провал предвыборной стратегии социалистов тем не менее не увеличил шансы их главного противника — Ф. Фийона, которому непопулярность социалистов у власти, казалось, заранее давала верные шансы на победу. В разгар кампании он был обвинён в финансовых махинациях, что резко обрушило его рейтинг. Сложение этих обстоятельств обострило избирательную кампанию.
Ожидалось, что наиболее вероятным участником второго тура выборов станет лидер ультраправого «Национального фронта» Марин Ле Пен (как в 2002 г. Жан-Мари Ле Пен) — маргинал французской политической системы. В 2002 г. оканчивалось пятилетнее сосуществование президента-голлиста Ж. Ширака и правительства левых сил под председательством Л. Жоспена. В первом туре президент обошёл премьер-министра, но оба воспринимались пусть как оппоненты, но как соперники, способные к широкому консенсусу. Поэтому для проигравших левых «голосование с зажатым носом» «за любого, кроме Ле Пена» было менее рискованным, чем на предстоящих выборах в мае 2017 г.
Правым и правому центру невозможно голосовать за Б. Амона, левым — за консерватора Ф. Фийона. Тем важнее сегодня, кто из кандидатов мог бы составить наиболее сильную конкуренцию Марин Ле Пен во втором туре. Наложение победы Б. Амона у левых на скандал, резко снизивший шансы Ф. Фийона, вывели в фавориты первого тура независимого, «несистемного» кандидата Э. Макрона, уверенно набирающего более 20% в избирательных рейтингах.
Э. Макрон — «несистемный» наследник системы
Высокий рейтинг Э. Макрона требует пояснений. Бывший министр экономики в правительстве М. Вальса, он неоднократно напоминал, что не является членом ФСП. Всего год назад, в апреле 2016 г., Э. Макрон заявил о создании общественно-политического движения «Вперёд!» (En marche!), призвав объединиться всех «прогрессистов», т. е. сторонников экономического роста, модернизации, эффективной производительной и социальной модели, обновлённой единой Европы. Очень скоро активисты его движения создали по всей Франции 3500 отделений, организуя по 400–500 собраний и митингов в неделю. Помимо продвижения кандидатуры Э. Макрона и вербовки сторонников на местах, они были нацелены на выявление запросов избирателей из разных регионов и социальных групп для выработки программы, способной удовлетворить как можно более широкий электорат.
На фоне резкой поляризации левых и правых в ходе праймериз в двух основных партиях Франции Э. Макрон заявляет, что он ни левый, ни правый, являясь на деле в чём-то левым, в чём-то правым. При том что за Э. Макроном не стоит партийной машины, ни одной из системных политических сил. Он дитя системы, олицетворение классической модели буржуазного преуспеяния. Родился в благополучной и образованной семье в Амьене. Родители — врачи. В школе он был блестящим учеником. В выпускном классе перешёл в один из двух лучших лицеев Франции — парижский «Анри IV», для поступления в который требуется пройти строгий конкурсный отбор. Окончил Институт изучения политики (Sciences Po) — вуз не менее элитарный, отличающийся не только высоким уровнем образования, но и особым духом принадлежности к «меритократии», избранному кругу выпускников. Затем учился в Национальной школе администрации (ENA). Обучение в ней — необходимая ступень для занятия высоких должностей в государственном аппарате и частных компаниях и потому на всю жизнь даёт великолепный стартовый капитал для карьерного продвижения. Её выпускники, «энархи», составляют сплочённую и влиятельную корпорацию, члены которой привыкли помогать друг другу в делах (в администрации и бизнесе). Отличительная черта «энархов», о которых ходит множество анекдотов, — технократизм. Для людей этого типа главный критерий успешного управления — измеряемая цифрами экономическая эффективность.
Таким образом, «энарх» Э. Макрон — прежде всего функционер, человек системы, частями которой являются высшая администрация, политика и крупный бизнес, работающий на систему и на неё же опирающийся. Один из ярых оппонентов Э. Макрона среди левых — А. Монтебур (тоже бывший министр в правительстве социалистов) причислил его к слою политиков, которых он называет Oliguénarques — «олигэнархи» («олигархи-энархи»). По словам А. Монтебура, они «делят между собой должности в администрации и политические посты, невзирая на смену правительств», «завели Францию туда, где она сейчас находится».
В контексте курса на сплочение евроатлантического сообщества перед лицом общих угроз оно подразумевает «мускульный» диалог с Москвой, что одновременно противопоставляет Э. Макрона двум «друзьям» российского президента — Ф. Фийону и М. Ле Пен и позволяет видеть в Э. Макроне наследника Ф. Олланда.
Э. Макрон, отработав несколько положенных лет на государство в качестве финансового инспектора, перешёл на руководящую должность в банк Ротшильда, в котором достаточно быстро составил себе капитал. Ф. Олланд пригласил его в Елисейский дворец на должность заместителя генерального секретаря. Там он курировал экономические и финансовые вопросы. Вскоре Э. Макрон был назначен министром экономики в правительстве М. Вальса. В историю правления Ф. Олланда он уже вошёл как автор пакета удачных неолиберальных реформ («закона Макрона»), призванных перезапустить экономический рост во Франции. Однако в августе 2016 г., не дожидаясь заявления о намерениях своего бывшего патрона Ф. Олланда, успешный министр экономики ушёл в отставку, чтобы начать самостоятельную избирательную кампанию. Этот шаг помог Э. Макрону дистанцироваться от ФСП и непопулярной уходящей команды, хотя именно он был активным проводником её экономической части.
Программа Э. Макрона — кандидата «всех французов»
Программа Э. Макрона была опубликована сравнительно поздно — только 2 марта. Над ней трудился один из лучших политтехнологов Франции — Жан Пиззани-Ферри, который в 2002 г. помогал кандидату ФСП Л. Жоспену, а в 2012 г. — Ф. Олланду. Перед ним стояла трудная задача. В программе требовалось совместить массу разнородных пожеланий, собранных во время множества встреч с политиками, активистами и рядовыми избирателями на местах. Кроме того, следовало уравновесить великодушные обещания, адресованные неблагополучным слоям, и неолиберальные рецепты экономического роста. Э. Макрону удалось соединить трудносовместимые положения, и благодаря этому он может стать «кандидатом для всех». Не надеясь привлечь на свою сторону твёрдое ядро убеждённых сторонников других кандидатов, он стремится импонировать вкусам разнообразных общественных групп.
Либерал в экономике, консерватор в вопросах безопасности, Э. Макрон во французской системе координат является левым в подходе к общественным вопросам (права меньшинств, легализация лёгких наркотиков, иммиграция). В этом он следует настроениям слоя, из которого вышел сам, — образованных представителей среднего класса: лиц свободных профессий и госслужащих, жителей крупных городов, голосующих в последние десятилетия за социалистов. В то же время Э. Макрон — кандидат, который «охотится» за голосами не определившихся и тех, кто вообще не ходит голосовать, поскольку не находит себя в адресных группах кандидатов. Он широко забрасывает сети, чтобы захватить и «осиротевших» избирателей, кандидаты которых отказались баллотироваться или не пройдут во второй тур.
Прежде всего, это центристы, как правые, так и левые, образованные и благополучные представители среднего класса. В основном это люди среднего возраста. Прогрессизм — их кредо. Воспитанные в правилах республиканской морали (либеральные ценности, солидарность, толерантность, светский характер общества), они разделяют приверженность европейской интеграции и европейской социальной модели. Им претит консерватизм Ф. Фийона, но они напуганы «футуристическими» заявлениями Б. Амона. Опасение увидеть во втором туре М. Ле Пен делает их сторонниками «полезного голосования» уже в первом туре.
Выразителем настроений этого класса избирателей стал центрист Ф. Байру. 20 февраля, после недолгих колебаний, он отказался выставлять свою кандидатуру на выборах и поддержал Э. Макрона, несмотря на то, что тогда ещё не видел его программы. В конце января в своем интервью он упрекал Э. Макрона за невнятность, отвечая журналистам: чтобы поддержать Макрона, надо знать, кто такой Макрон.
Э. Макрон нравится предпринимателям и вообще состоятельным французам. И не только потому, что среди его друзей много ведущих представителей передовых предприятий. В духе экономического либерализма Э. Макрон обещает отменить налог на высокие доходы и снизить налоги с предпринимателей. При этом Э. Макрон нашёл удачную формулу, способную удовлетворить и труд, и капитал. Чтобы рабочим и предпринимателям было легче договориться об условиях труда, он предлагает сделать центром принятия решений сами предприятия, а также упростить закон о труде, полагая, что смягчение условий найма позволит нуждающимся легче найти работу. Э. Макрон говорит о повышении гарантированного минимума зарплаты — классическое требование защитников интересов трудящихся. Однако оно подаётся Э. Макроном как «повышение ежемесячной покупательной способности» на 100 евро, а потому адресовано одновременно и к производителям, и к потребителям, и к коммерсантам.
В соответствии с требованием момента своей первой задачей Э. Макрон назвал борьбу с мусульманским джихадизмом и терроризмом и обещал повысить расходы на оборону до 2% бюджета. Для усиления охраны общественного порядка Э. Макрон считает необходимым вернуть полицию «на места», на стражу повседневной безопасности, отдавая тем самым дань требованиям умеренно консервативного электората, который до «Пенелопгейта» склонялся к Ф. Фийону.
Одновременно Э. Макрон стремится привлечь на свою сторону многочисленных выходцев из иммигрантской среды, для которых не только М. Ле Пен, но и Ф. Фийон неприемлемые кандидаты. Избиратели-мусульмане, как правило, «просыпаются» во втором туре и голосуют за левых, но «тень Ле Пен» может заставить их активизироваться раньше. Именно к этой категории — резерву левого крыла левых — были обращены слова Э. Макрона, заявившего, что в подходе к проблеме беженцев он намерен следовать подходу А. Меркель. За месяцы своей кампании он посетил Ближний Восток (Ливан и Иорданию), Тунис, Алжир и Марокко — страны массовой иммиграции во Францию. Отстаивая светскость и толерантность, Э. Макрон, однако, выступил против расширения запретов на платки, но при этом не против самого «закона о платке». На митинге в Нанси он позировал с группой женщин в хиджабах.
Особый дар Э. Макрона — умение совместить противоположности.
Нацеливаясь на электорат Б. Амона, Э. Макрон заявил о необходимости смягчения запрета на курение марихуаны. Для привлечения на свою сторону француженок, он пообещал, что половина кандидатов в депутаты от его движения будут женщины.
Дух его программы отвечает уже опробованным принципам «закона Макрона», направленного на поощрение предпринимательства и воплощающего либеральный (правый) экономический курс левого правительства. Его политика предсказуема и вовсе не будет, в случае избрания, «несистемной». Он, как и «молодые волки» из окружения Ф. Миттерана 1980-х гг., успешный управляющий капиталистической экономикой и принадлежит к тем, кого во Франции называют gauche caviar (левые, любители чёрной икры). Для достаточно успешного среднего класса левых-гедонистов и функционеров ФСП, он (финансист, эффективный чиновник, сторонник прогрессивных общественных реформ в духе открытого толерантного общества) также фигура более приемлемая, чем Б. Амон — «продавец мечты».
В области внешней политики программа Э. Макрона наиболее близка к курсу Ф. Олланда, нацеленного на Европу и атлантическую солидарность. Преодоление границ — внешнеполитическое кредо Э. Макрона. Благодаря работе в банке Ротшильда он является «своим» в мировых финансах и в среде транснациональных корпораций. На посту министра экономики Франции он проявил себя приверженцем европейской интеграции и евроатлантического торгового партнёрства. Его обещание «не уступать» в диалоге с В. Путиным и Д. Трампом амбивалентно. С одной стороны, в контексте курса на сплочение евроатлантического сообщества перед лицом общих угроз оно подразумевает «мускульный» диалог с Москвой, что одновременно противопоставляет Э. Макрона двум «друзьям» российского президента — Ф. Фийону и М. Ле Пен и позволяет видеть в Э. Макроне наследника Ф. Олланда, что небезразлично влиятельной фракции проатлантического электората. С другой стороны, обещание вступить в «мускульный» диалог с Д. Трампом может быть хорошо встречено как сторонниками внешнеполитической независимости от Вашингтона в духе де Голля, так и, наоборот, евроатлантистами, опасающимися за судьбу Трансатлантического торгового и инвестиционного партнёрства, от которого обещал отказаться новый президент США.
«Потребительские свойства» избирательного продукта и маркетинговая стратегия Э. Макрона
Предшествующая электоральная практика позволяет предсказать следующее. В первом туре выборов Э. Макрон может надеяться, что сторонники малых центристских партий и движений, чьи кандидаты могут рассчитывать на 1–5% голосов, а также подвижная часть избирателей могут проголосовать за него как кандидата, способного победить, а не того, кто может им больше нравиться, но не имеет шансов на победу. В этой многочисленной категории ещё не определившихся или колеблющихся нет ни идейных приверженцев М. Ле Пен, Б. Амона или Ж.-Л. Меланшона, ни твёрдых сторонников Ф. Фийона. Но это достаточно многочисленная категория избирателей, которая на рубеже XX–XXI вв. привыкла не драматизировать возможность периодической передачи власти от правых к левым, поскольку она не влекла за собой кардинальных изменений. До конституционной реформы 2000 г., изменившей срок президентских полномочий с 7 до 5 лет, Франция трижды безболезненно переживала даже периоды сосуществования президента и оппозиционного ему парламентского большинства. Правый и левый центр были далеки от планов системных преобразований, которые могли бы расколоть избирателей, и их смена у власти не несла особых рисков для противоположного лагеря. На избирательные участки многие граждане приходили как потребители в супермаркет, выбирая электоральный «продукт» в соответствии со своими вкусами или потребностями момента, что дало аналитикам повод говорить о политическом поле как об «электоральном рынке». Парадоксальным образом, кризисное состояние экономики и общества не нарушило привычек «электорального рынка». Это объяснимо. «Протестный» электорат высказался в ходе праймериз, и их итоги дали двух столь полярных кандидатов (Ф. Фийона и Б. Амона), что каждый из них неприемлем для противоположного лагеря. Это увеличивает число сторонников тактики «полезного голосования», что благоприятно для Э. Макрона.
Э. Макрон активно работает с левоцентристским электоратом, в том числе с «осиротевшими» сторонниками М. Вальса. Это более 40% участников праймериз левых, и они могут предпочесть Э. Макрона слишком левому для них кандидату от ФСП. Столпы «партийного социализма» Ф. Миттерана — олландисты, Ж.-М. Эйро, Б. Казнёв, С. Руаяль после победы Б. Амона на праймериз не оставили свои дела, чтобы лично поздравить его на заседании президиума ФСП, зато неоднократно встречались с Э. Макроном. Заглядывая в будущее, партократы-социалисты задумываются над тем, хотели бы они, чтобы Б. Амон после вероятного поражения в первом туре выборов возглавил процесс политического возрождения партии. Их интересуют министерские портфели и депутатские места в будущей правящей команде.
Дискредитация Ф. Фийона заставит многих проголосовать из тактических соображений за Э. Макрона, чтобы избежать во втором туре выбора между двумя неприемлемыми крайностями — Б. Амоном и М. Ле Пен.
Особый дар Э. Макрона — умение совместить противоположности. Он обладает всеми качествами (политического) соблазнителя. Одно из первых правил этого ремесла — быть на виду и у всех на устах. Один из французских политиков заметил, что персона Э. Макрона стала в последние месяцы одним из главных предметов обсуждения за воскресным обедом. Во многом этому способствовали его многочисленные митинги и интервью, но в значительной степени — опубликованная им в начале кампании книга «Революция». Прекрасный знаток французской литературы и театра, Э. Макрон взывает к дорогим каждому культурному французу образам Г. Флобера и О. де Бальзака, вспоминая о своём «пути наверх» из провинциального Амьена («Мадам Бовари») в Париж, где его обычные маршруты (между Латинским кварталом и бульваром Сен-Жермен) проходили по улицам, знакомым всем читателям О. де Бальзака, который вывел на них своих «растиньяков». Книжный Растиньяк в юности, сегодняшний Э. Макрон вышел из того слоя успешных молодых людей, для которых Меккой является уже не Париж, а Лондон или Нью-Йорк. Важная деталь — Э. Макрон свободно говорит по-английски. В феврале он совершил поездку в Лондон и встретился с Т. Мэй. Ему нелишними будут голоса 300 тыс. молодых преуспевающих французов, значительная часть которых работает в лондонском Сити. Им он обещал, что будет защищать их интересы в процессе Brexit.
Нынешние «прогрессисты» — это часто вчерашние бунтари, продвигающие политику «новой волны». Одна из её центральных идей — экология общества, экономики и человека — тематическое поле и Б. Амона, и Ж.-Л. Меланшона, которое сегодня оспаривает Э. Макрон. Показателен тот факт, что «бунтари» 1968 г., вроде Д. Кон Бендита, а с ним и большинство «зелёных» присоединились к Э. Макрону. Открытое общество «без границ» — другая важная идея новой политики. Примечательно, что лагерь Э. Макрона пополнил и Б. Кушнер — основатель знаменитой НПО «Врачи без границ», проповедник гуманитарной глобализации, в 2007 г. сторонник С. Руаяль, позже принявший из рук её соперника Николя Саркози пост министра иностранных дел.
Э. Макрон выдвинулся вразрез с существующей партийно-политической практикой и представляется «несистемным» кандидатом, но, похоже, это сегодня скорее плюс в глазах избирателей в условиях самых непредсказуемых выборов в истории Пятой Республики, потому что система переживает кризис, а возможно, распад.
Одновременно он обращается к ультраправому «интегристскому» электорату Ф. де Вилье, который отказался от выдвижения своей кандидатуры на предстоящих выборах. За де Вилье, старейшего депутата от Вандеи, набиравшего порядка 1–2% голосов на прежних президентских выборах, голосуют сторонники общественной модели, объединённые лозунгом «одна страна — один народ — одна вера» (имеется в виду католицизм). Для Э. Макрона Жанна д’Арк — национальная святыня; он с восторгом осмотрел созданный Ф. де Вилье исторический парк Пюи дю Фу — заповедник народного католического монархизма. Впрочем, это посещение не должно было отвратить от Э. Макрона и убеждённых республиканцев. Э. Макрон — тогда ещё министр экономики — говорил о Пюи дю Фу как об удачном культурном и коммерческом проекте. Это «французский ответ» Диснейленду, дающий постоянную и временную работу тысячам местных жителей. Только в ежедневных летних исторических спектаклях одновременно занято 8 тыс. статистов. Исторический и экономический патриотизм и обеспечение занятости — три идеи предвыборного послания Э. Макрона, адресованного избирателям в связи с поездкой в Вандею, оплот аграрного провинциального консерватизма. На том же поле работает Ф. Фийон, но в этой простонародной консервативной среде его имидж пострадал из-за коррупционного скандала, а Э. Макрон с его уважением к историческим реминисценциям может подобрать «осиротевших» избирателей кандидата от «Республиканцев».
Между Э. Макроном и «Республиканцами» нет стены, особенно в экономических вопросах. Э. Макрон и Ф. Фийон схожи в неолиберальных планах смягчения условий найма на работу, снижения налога на капитал и социальных отчислений с предпринимателей. Возможные отличия, по французскому выражению, — это «выбор между омаром и икрой». То же можно сказать о степени расхождений между Э. Макроном и уже отказавшимися от президентских амбиций М. Вальсом и Ф. Байру. Кандидатура Э. Макрона стала для них прибежищем. Дискредитация Ф. Фийона заставит многих проголосовать из тактических соображений за Э. Макрона, чтобы избежать во втором туре выбора между двумя неприемлемыми крайностями — Б. Амоном и М. Ле Пен. Следуя формуле Вольтера, хочется заметить: если бы Э. Макрона не было, его надо было бы выдумать.
Подвижный электорат системных кандидатов на этих выборах может стать резервом Э. Макрона.
Э. Макрон выдвинулся вразрез с существующей партийно-политической практикой и представляется «несистемным» кандидатом, но, похоже, это сегодня скорее плюс в глазах избирателей в условиях самых непредсказуемых выборов в истории Пятой Республики, потому что система переживает кризис, а возможно, распад. То, что Э. Макрон не выходец из депутатского корпуса, после «Пенелопгейта» и вызванных им разоблачений последних месяцев, которые придали гласности практику «кумовства» и фальшивых трудовых контрактов в депутатских кругах, является скорее достоинством, чем недостатком. Э. Макрону 39 лет, и, являясь самым молодым кандидатом в президенты, он не ассоциируется в общественном мнении с порочной традицией присвоения общественных средств, существовавшей десятилетиями.
То, что в начале кампании считалось слабостью Э. Макрона, постепенно оборачивается его преимуществом. За ним нет устойчивого убеждённого электората, партии, опыта избирательных кампаний, поскольку он ни разу не выставлял свою кандидатуру на выборах любого уровня. Казалось бы, не обладая поддержкой партийной машины, он не мог рассчитывать ни на партократию, ни на идейный, верный электорат. Действительно, из 27-29%, заявивших о готовности проголосовать за его кандидатуру, 41% пока не уверен в твёрдости своего выбора, а ядро «верных» составил 21% (20%, если бы в первом туре выдвигался лидер центристов Ф. Байру). Для сравнения — твёрдое ядро электората Ф. Фийона тогда равнялось 61%. Но подвижный электорат системных кандидатов на этих выборах может стать резервом Э. Макрона, который с начала зимы, т. е. уже несколько месяцев устойчиво держится в тройке, а после падения рейтинга Ф. Фийона — в паре лидеров, в ходе всех опросов набирая выше 20%.
У Э. Макрона нет партийного и парламентского опыта. Его движение «Вперёд!», несмотря на энтузиазм участников, не представляет отлаженной партийной машины, которая делала президентов, зато очень похожа на агрессивную маркетинговую кампанию. Стороннему наблюдателю хорошо видно, что энтузиазм зала на массовых предвыборных митингах Э. Макрона подогревается специально подготовленными аниматорами, занимающими передние ряды, на которых обычно располагаются узнаваемые сторонники партийных кандидатов. Атмосфера на этих шоу отличается от той, что царит на митингах политических партий. Э. Макрон — звезда хорошо спланированных спектаклей, а не собраний единомышленников. В этом он повторяет феномен Д. Трампа, но в случае победы на этих выборах начало правления Э. Макрона может быть не столь драматичным — ему гораздо легче будет составить команду.
«Несистемный» кандидат Э. Макрон оказался наиболее системным, способным объединить настроения различных и разнообразных групп избирателей, что в случае тактического голосования представляется достаточным основанием для того, чтобы стать одним из победителей первого тура.
(Голосов: 10, Рейтинг: 4.2) |
(10 голосов) |
«Дебаты, наконец-то начинающие президентскую кампанию»
