Бундесвер в Сирии — повторение югославского сценария?

Утверждение 4 декабря 2015 г. бундестагом решения федерального правительства о задействовании в Сирии до 1200 немецких военнослужащих, многоцелевых истребителей «Торнадо», самолетов-заправщиков и беспилотников при поддержке фрегата ВМС ФРГ, означает отход Германии от культивируемого со времен канцлера Г. Шрёдера принципа «силового невмешательства». Более того, согласно проведенному влиятельным немецким информационным агентством DPA опросу общественного мнения, 71% немецких респондентов высказались против участия Германии в операции в Сирии.

Утверждение 4 декабря 2015 г. бундестагом в условиях противостояния между правящей коалицией ХДС/ХСС-СДПГ и оппозицией (Левая партия и «Союз 90/Зеленые») решения федерального правительства о задействовании в Сирии до 1200 немецких военнослужащих, многоцелевых истребителей «Торнадо», самолетов-заправщиков и беспилотников при поддержке фрегата ВМС ФРГ, означает отход Германии от культивируемого со времен канцлера Г. Шрёдера принципа «силового невмешательства». Более того, согласно проведенному влиятельным немецким информационным агентством DPA опросу общественного мнения, 71% немецких респондентов высказались против участия Германии в операции в Сирии.

В этой связи уместно будет упомянуть о пагубных последствиях и неприятии германским общественным мнением нелегитимного с международно-правовой точки зрения участия ФРГ в военной операции НАТО против Югославии в 1999 г., приведшего к многочисленным жертвам среди гражданского населения этой страны.

В качестве правового обоснования миссии бундесвера, в задачу которого войдет оказание поддержки Франции, Ирака и коалиции во главе с США в их борьбе с террористической организацией «Исламское государство» (запрещена в России), приводится ст. 51 Главы VII Устава ООН, гарантирующая право на индивидуальную или коллективную самооборону, а также резолюции Совета Безопасности ООН 2170, 2199 и 2249, призывающие к борьбе с ИГ.

Помимо этого, Берлин ссылается на п. 7 ст. 42 Лиссабонского договора, которая обязывает государства-члены Евросоюза оказывать всю возможную помощь и содействие партнеру, если он подвергся вооруженной агрессии на своей территории. Именно так президент Франции Ф. Олланд расценил теракты, произошедшие в Париже 13 ноября. Тем не менее такой спонтанный шаг германского правительства в отсутствие мандата СБ ООН на ввод иностранных войск в Сирию или соответствующего официального обращения сирийского руководства по меньшей мере вызывает серьезные вопросы. Тем более что в резолюциях СБ ООН, на которые ссылается правительство Германии, подтверждена независимость, суверенитет и территориальная целостность Сирии и Ирака. И особенно странно слышать заявление министра обороны ФРГ У. фон дер Ляйен (ХДС), о том, что Германия не будет взаимодействовать с сирийской армией и российскими ВКС.

Тень двуликого Януса

Sputnik / Dmitriy Vinogradov
Yuri Barmin:
Following the Downing of its Su-24 Russia
Changes the Rules of the Game in Syria

 

Позиция ФРГ по урегулированию конфликтов в регионе Ближнего востока и Северной Африки — наглядная демонстрация непоследовательности внешнеполитического курса кабинетов, возглавляемых канцлером А. Меркель. Так, в марте 2011 г. Германия наряду с Россией, Бразилией, Индией, Китаем и Ливаном воздержалась при голосовании в СБ ООН по резолюции 1973 по Ливии, учредившей над территорией этой страны «бесполетную зону», которой впоследствии «прикрывались» страны-члены военной коалиции в целях оказания содействия одной из сторон в конфликте. Однако после получения жесткой отповеди за такое решение от партнеров по НАТО, в Берлине решили «отыграть» назад потерянные тогда политические очки и принять активное участие в осуществлении мер воздействия на официальный Дамаск с целью смещения правящего в Сирии политического режима.

Берлин внес значительный вклад в подготовку односторонних проектов резолюций СБ ООН по Сирии, не поддержанных Россией и Китаем, в которых в ухудшении обстановки в стране обвинялось исключительно правительство Сирии и предусматривалось введение санкций в отношении официального Дамаска, а также возможность внешнего вторжения.

Следует особо выделить чрезмерно менторскую реакцию Берлина на использование Россией и Китаем права вето в ходе состоявшегося 4 февраля 2012 г. голосования в СБ ООН по проекту «сирийской» резолюции. На состоявшемся в Париже 6 февраля того же года заседании германо-французского совета министров канцлер А. Меркель выразила разочарование российско-китайской позицией, назвав ее «недальновидной». В целях дальнейшего поиска путей разрешения сирийского кризиса вне рамок СБ ООН А. Меркель и тогдашний президент Франции Н. Саркози приветствовали идею создания «Группы друзей Сирии», чья деятельность должна была быть направлена на оказание всесторонней поддержки сирийской «оппозиции». Германия стала сопредседателем (совместно с ОАЭ) рабочей подгруппы по экономическому восстановлению и развитию «Группы друзей Сирии», инициировав в этом качестве работу по созданию трастового фонда для финансирования оппозиции в САР.

Бывший министр иностранных дел ФРГ Г. Вестервелле (СвДП) заявил тогда, что использование Россией и КНР права вето стало «ошибочным решением», подчеркнув, что тем самым Москва и Пекин взяли на себя «огромную ответственность» за дальнейшее развитие ситуации в САР.

EPA / YOUSSEF BADAWI / Vostock Photo
Георгий Асатрян:
Сирийский цугцванг

10 июля 2013 г. в Берлине состоялось открытие контактного бюро «Национальной коалиции сирийской революции и оппозиции», чья деятельность, оплачиваемая, кстати, из бюджета МИД ФРГ, должна была сконцентрироваться на координации предоставления помощи сирийской оппозиции по линии германских НПО, а также налаживании и поддержании контактов с политическими кругами, общественными организациями и СМИ ФРГ. В преддверии данного события послу и дипломатам посольства Сирии в Берлине было предписано покинуть территорию Германии.

Военная составляющая деятельности ФРГ на сирийском треке

Несмотря на то, что на определенном этапе в Берлине исключали возможность военной интервенции в Сирии как средства разрешения конфликта, руководство ФРГ активно выступало за ужесточение воздействия на Дамаск, в том числе с задействованием Главы VII Устава ООН, предусматривающей возможность применения военной силы.

Об этом, в частности, свидетельствовала оценка Германией совершенной 21 августа 2013 г. в пригороде Дамаска Гуте химической атаки. Берлин, как и остальные западные партнеры, с ходу обвинил в содеянном правительство Сирии, способствовав тем самым раскрутке очередной пропагандистской волны с целью оказания давления на Совет Безопасности ООН в сирийском вопросе. В заявлении Г. Вестервелле от 28 августа 2013 г. прозвучал призыв ко всем членам СБ ООН, и, особенно России, поддержать подготовленный Великобританией проект резолюции по Сирии «в интересах выработки консолидированной позиции мирового сообщества» в отношении применения химического оружия в Гуте.

Здесь необходимо подчеркнуть, что, вбросив проект резолюции, ни Лондон, ни Берлин, ни другие «заинтересованные» стороны не представили в Совет Безопасности неопровержимые доказательства причастности к химической атаке в Гуте сирийского правительства. Сам же текст «британского» проекта по сути был аналогичен резолюции СБ 1973 по Ливии (учредившей над территорией этой страны «бесполетную зону»), которую западные государства использовали в качестве «карт-бланша» для начала военно-воздушной операции в этой стране.

Более того, по данным немецких экспертных источников, ФРГ фактически с начала сирийского конфликта оказывала практическое содействие смещению режима Б. Асада силовыми методами, в том числе путем подготовки военного нападения на эту страну. Так, германские ВМС активно участвовали в сборе разведданных о военных операциях правительственных сил Сирии против вооруженной оппозиции. Немецкие корабли радиоэлектронной разведки, оснащенные современными приборами слежения, осуществляли в восточной части Средиземного моря мониторинг перемещений сирийских регулярных войск. Полученные сведения передавались американским и британским спецслужбам, а те в свою очередь делились столь ценной информацией с сирийскими боевиками. Представители Федеральной разведывательной службы Германии, находясь на военной базе НАТО в турецком городе Адана, занимались прослушиванием телефонных и радиопереговоров сирийского командования.

Помимо этого, в ответ на обращение Турции в рамках союзнических обязательств в рамках НАТО Германия наряду с США и Нидерландами в соответствии с первоначальным решением бундестага от 14 декабря 2012 г. разместила на турецко-сирийской границе два зенитно-ракетных комплекса «Пэтриот» и до 400 военнослужащих бундесвера для их обслуживания (мандат продлен 7 января 2015 г. на срок до 31 января 2016 г.). Такой шаг в видении министерства обороны ФРГ не должен служить установлению бесполетной зоны по линии турецко-сирийской границы, а направлен «исключительно» для защиты территории Турции с воздуха.

REUTERS/Alexander Zemlianichenko
Сальваторе Бабонес:
Сдержанность российского подхода
к турецкому кризису достойна восхищения
— и взаимности

Новый статус Германии уже в качестве полноценного участника театра военных действий в Сирии налагает на Берлин беспрецедентную ответственность по недопущению возможности военного столкновения с российскими ВКС.

В немецком экспертном сообществе с самого начала сирийского кризиса раздавались настойчивые призывы выдерживать жесткую линию в отношении официального Дамаска. Директор близкого к правительству ФРГ фонда «Наука и политика» Ф. Пертес выступил с рекомендацией приступить к планированию возможных действий НАТО на сирийском направлении в зависимости от развития ситуации.

Примечательно, что именно фонд «Наука и политика» совместно с американским Институтом мира при участии представителей сирийской оппозиции в рамках учрежденной в Берлине специальной рабочей группы c января 2012 г. активно занялись разработкой проекта новой конституции Сирии, а также обсуждением перспектив реализации реформ после падения режима Б. Асада.

В целом необходимо осознавать, что новый статус Германии уже в качестве полноценного участника театра военных действий в Сирии налагает на Берлин беспрецедентную ответственность по недопущению возможности военного столкновения с российскими ВКС. Исходя из этого, заявление министра обороны ФРГ У. фон дер Ляйен о том, что Германия не будет взаимодействовать с сирийской армией и российскими ВКС выглядит симптоматично.

В то же время буквально в августе министр иностранных дел ФРГ Ф.-В. Штайнмайер (СДПГ) заявил о том, что он был противником военной операции в Ираке, с сожалением отметив, что из этой "ошибки" не были извлечены уроки. Также в Ливии были предприняты шаги, последствия которых не были продуманы. «Государство было разрушено, и не было обдумано, как преодолеть возникший хаос», — сказал министр.

Остается надеяться, что решение ФРГ о задействовании бундесвера в Сирии не станет очередным поводом для «сожалений» и дальнейшего обострения международной обстановки.