Биполярность, однополярность и многополярность в современном мире

Никогда еще не было врага, подобного коронавирусу, который представлял бы общую угрозу для всех стран и даже всего человечества. Когда мир и человечество переживают бедствие, Китаю и Соединенным Штатам следовало бы объединить усилия и сотрудничать в борьбе с эпидемией. Вопреки ожиданиям международного сообщества и Китая, эпидемия не только ухудшила отношения между Китаем и США, но и значительно усугубила противостояние двух стран. Есть все основания полагать, что в постпандемический период тенденция к установлению биполярного мира с центрами в Китае и США, скорее всего, не только сохранится, но и продолжит набирать силу.

После окончания холодной войны главный вопрос в становлении структуры мирового порядка заключался в выборе в сторону однополярности или многополярности. Однако теперь положение дел изменилось. С актуализацией теории биполярности, концепции многополярности и однополярности перестали быть единственно возможными моделями мирового устройства. Как биполярность соотносится с многополярностью и однополярностью — новый предмет анализа, значение которого постоянно возрастает.

Говоря о биполярном мире, мы имеем в виду центры силы в лице Китая и Соединенных Штатов. Основными доводами в пользу биполярного мироустройства являются национальный потенциал и экономическая мощь государств-центров силы. Под таким углом зрения становление биполярной структуры мирового порядка представляется весьма обоснованным и хорошо аргументированным.

Определить сегодняшнее мироустройство весьма непросто. Мир, в котором мы живем, представляет собой некое смешение многополярности, биполярности и однополярности, что и отличает нынешнее состояние структуры мирового порядка. По идее, биполярность, однополярность и многополярность несовместимы. Если мир является биполярным или однополярным, он не может быть многополярным, а если он многополярный, то не может быть биполярным и однополярным. Но в сегодняшнем мире дело обстоит иначе. Сегодняшний мир еще не имеет четкой структуры. Реальность такова, что в определенной степени и в определенном смысле, как в субъективном признании, так и в объективной реальности, все они существуют одновременно в различных формах и с разным влиянием, что является уникальным явлением для нынешней международной структуры. Они не существуют параллельно, а переплетаются и взаимодействуют друг с другом. Это противоречит общей теории и логике, но является отражением сложности и противоречий реального мира, который переживает очень непростой, нестабильный и малопонятный переходный процесс.

Однако фундаментальный уровень занимает многополярность, которая и задает тон всей структуре в целом. Ее можно описать как многополярную структуру, в которой биполярные силы набирают обороты, а однополярные силы уходят в небытие.

После окончания холодной войны главный вопрос в становлении структуры мирового порядка заключался в выборе в сторону однополярности или многополярности. Однако теперь положение дел изменилось. С актуализацией теории биполярности концепции многополярности и однополярности перестали быть единственно возможными моделями мирового устройства. Как биполярность соотносится с многополярностью и однополярностью — новый предмет анализа, значение которого постоянно возрастает.

О биполярности заговорили около десяти лет назад, но особую актуальность этот вопрос приобрел лишь в последние годы. Говоря о биполярном мире, сегодня мы имеем в виду центры силы в лице Китая и Соединенных Штатов.

Надо сказать, что четких дефиниций для описания понятия «полюс» не существует, как нет их и в отношении однополярной, биполярной и многополярной моделях мироустройства. Эти определения носят в основном описательный характер, в них нет конкретных количественных показателей, и они весьма условны при рассмотрении в различных аспектах.

Что говорит в пользу теории биполярности?

Алексей Громыко:
Об иллюзиях новой биполярности

Основными доводами в пользу биполярного мироустройства являются национальный потенциал и экономическая мощь государств-центров силы. Под таким углом зрения становление биполярной структуры мирового порядка представляется весьма обоснованным и хорошо аргументированным.

Во-первых, совокупные экономические показатели Китая близки к показателям Соединенных Штатов, а разрыв между экономиками двух стран существенно сократился, что сделало их сопоставимыми. В 1980 г. ВВП Китая составлял всего 10,7% от ВВП США, в 2007 г. он вырос до 23,7%, а к 2017 г. уже достиг 62%.

Во-вторых, экономика Китая и Соединенных Штатов намного больше экономики страны, идущей за ними на третьем месте. В настоящее время ВВП крупнейших стран мира представляют собой типичную пирамидальную конструкцию. В 2019 г. Америка была единственной страной в мире, чей ВВП превышал 20 трлн долларов (22 трлн долларов). Китай — единственная страна в мире, имеющая ВВП более 10 трлн долларов (12 трлн долларов). За ними следуют Япония и Германия, чей ВВП составляет 4-6 трлн долларов, а также Великобритания, Франция, Индия, Италия, Россия, Канада (ВВП 2-3 трлн долларов) [1]. По словам китайского официального представителя, в 2019 г. ВВП Китая составил совокупный ВВП Японии, Германии, Великобритании и Франции за 2018 год.

В-третьих, совокупный агрегированный экономический показатель Китая и США составляет значительную часть мировой экономики и оказывает на нее решающее влияние. В 2018 г. общая экономическая стоимость мировой экономики составила около 84 трлн долларов. На Соединенные Штаты приходилось около 24%, а на Китай — около 16%, то есть доля этих двух стран в мировой экономике составляет 40%. Что касается международной торговли, то в 2018 г. Китай импортировал и экспортировал товаров и услуг на сумму 4,62 трлн долларов, что составляет 11,75% мировой торговли. Поскольку доля США в ней составляет 10,87%, то на две страны приходится более одной пятой всей мировой торговли.

В-четвертых, лидерами в продолжающейся новой научно-технической революции также являются Китай и США. Приведем в качестве примера технологии искусственного интеллекта (ИИ). По количеству специалистов и компаний, занимающихся разработкой ИИ, США и Китай занимают первое и второе место в мире. А по количеству патентов в сфере искусственного интеллекта Китай даже немного опережает США [2]. Что касается цифровой экономики, то доля Китая и США в блокчейне, интернете вещей, облачных вычислениях и прочих смежных областях намного выше, чем других стран. В 2018 г. в десятку крупнейших интернет-компаний мира входили только китайские и американские компании (6 компаний — из США, 4 компании — из Китая) [3].

В-пятых, Китай и Соединенные Штаты имеют самые крупные вооруженные силы с передовой военной техникой. В военном отношении Россия сильнее Китая по ряду позиций, особенно в сфере стратегического ядерного вооружения, однако Китай и США намного опережают остальные страны по военному бюджету и обладают наибольшим оборонным потенциалом. По данным Стокгольмского института исследования проблем мира, в 2019 г. военный бюджет США составил 732 млрд долларов, а Китая — 261 млрд долларов. За ними следуют Индия — 71,1 млрд долларов, Россия — 65,1 млрд долларов, Саудовская Аравия — 61,9 млрд долларов, Франция — 50,1 млрд долларов, Германия — 49,3 млрд долларов, Великобритания — 48,7 млрд долларов и Япония — 47,6 млрд долларов [4]. Иными словами, Соединенные Штаты тратят на свои вооруженные силы гораздо больше Китая, но Китай выделяет на них в несколько раз больше, чем другие крупные страны.

Согласно вышеперечисленным критериям, Китай действительно стал второй по значению державой в мире, и говорить о формировании биполярной модели есть веские основания.

Что говорит не в пользу биполярности?

Однако «новая биполярность» не получила всеобщего признания.

Есть два вопроса. Первый — достаточно ли мощности у Китая, чтобы являться одним из двух полюсов? И второй — имеет ли китайско-американская биполярная структура достаточно влияния на мир, чтобы стать доминирующей основой мирового порядка?

Главными аргументами в пользу биполярной теории являются экономические показатели. Не вызывает сомнения, что экономическая мощь — это основа национальной мощи государства и любой международной структуры. Что касается экономических показателей, то мощь Китая в этом плане не вызывает сомнений, однако одни лишь экономические показатели не превращают государство в центр силы. Использование ВВП в качестве единственного критерия представляется недостаточным, и гораздо целесообразнее использовать в качестве критерия всеобъемлющий и реалистичный международный потенциал станы и ее влияние.

В плане возможностей и влияния у Китая есть как сильные стороны, так и слабые. Китай не может предложить миру систему ценностей, которая находила бы в нем широкий отклик. КНР не располагает стабильной и надежной системой партнерских и союзнических связей, он не задает тон на международных дискуссионных площадках и не обладает структурной мощью в международных организациях. Исторически сложилось так, что штаб-квартиры важнейших мировых многосторонних механизмов расположены в основном в Европе и Америке. Хотя после реформы 2016 г. доля Китая в МВФ и увеличилась с 3,996% до 6,394%, и он поднялся с шестого места на третье, но доля США составляет 16,5%, и они по-прежнему имеют право вето. В международных валютных резервах, которые должны «дать стране невероятную мощь», доля доллара составляет около 55% против примерно 2% юаня.

Даже в тех экономических областях, где Китай силен, у страны по-прежнему имеется немало слабых мест. Его мощь промышленного производства велика, но недостаточна. Хотя Китай и занимает лидирующие позиции в отдельных областях науки и техники, он не самый лучший в передовых технологиях и науке в целом, а его потенциал в разработке научных и технологических инновациях по-прежнему оставляет желать лучшего. В списке из 189 стран и регионов по индексу человеческого развития, который был опубликован ООН в 2019 г., Китай занимает 85-е место. Главной долгосрочной задачей страны станет внутреннее развитие. Эти слабости и недостатки пока не позволяют Китаю стать полноценной «сверхдержавой». Однако набирает силу благоприятная для Китая общая тенденция в отношении всех этих слабых мест, а именно — эти слабости постепенно преодолеваются, а недостатки устраняются.

Иван Тимофеев:
«Выборочная» биполярность? От коалиции войны к коалиции санкций

Если говорить в более широком плане, то биполярность Китая и США — это не просто размежевание между двумя странами. Несмотря на ослабление связей внутри Запада, Соединенные Штаты по-прежнему поддерживают систему идеологических и военных союзов в мире, хотя уже и не столь жесткую, как раньше, и по-прежнему являются для Запада авторитетом и силой притяжения.

Степень влияния на мир также является ключевым фактором для установления биполярного формата. Главный вопрос заключается в том, является ли он основополагающим в международной структуре и единственным центром международной политики. В качестве образца биполярности принято считать мироустройство во времена холодной войны и соперничества Советского Союза и Соединенных Штатов. По сравнению с тем периодом, статус нынешней биполярности в международной структуре с Китаем и США как центрами силы явно ниже, да и влияние этих стран на мир намного слабее. Хотя двусторонние отношения Китая и США и оказывают на мировые события огромное влияние, они не затрагивают весь мир и не формируют его повестку.

Соединенные Штаты не признают биполярность. По сути, основной причиной конфликта между Китаем и США является именно отказ Америки воспринимать Китай как равноправную державу. На самом деле, Соединенные Штаты стремятся предотвратить становление биполярности и не допустить превращения Китая в державу, сопоставимую с США. Другими словами, Соединенные Штаты не устраивает ни многополярность, ни биполярность, и они отстаивают однополярность.

В этом отношении нынешние двусторонние отношения между Китаем и США существенно отличаются от отношений между США и Советским Союзом. Соединенные Штаты считали Советский Союз равным противником, признавали за ним те же международные права и мировой статус и взаимодействовали с Советским Союзом на принципах равноправия. Таким образом, биполярная структура мироустройства с центрами силы в лице Соединенных Штатов и Советского Союза подразумевала не только их соперничество, но и «сотрудничество» в форме «совместного управления». В этом ракурсе, достижение приемлемой структурной стабильности в китайско-американских отношениях возможно только после признания Соединенными Штатами за Китаем равного статуса, причем неважно, в каком качестве — противника или партнера.

И ценности…

В международной политике мироустройство имеет двойственную природу: объективную и субъективную. С одной стороны, это естественно сформированное объективное существование; с другой стороны, оно выполняет поставленные задачи. Это наделяет его ценностным содержанием.

Суть оценочного суждения заключается в определении «правильности» или «неправильности» чего-либо. Под таким углом зрения преимущества многополярности не вызывают сомнения.

Концепция многополярности появилась во времена холодной войны, и стремление к многополярности с самого начала представляло собой противодействие гегемонии и желанию утвердить принципы демократии в международных отношениях. Вот почему многополярность в определенном смысле носит характер «политкорректности». Биполярность, как и однополярность, не имеет и не будет иметь такого ценностного значения.

«Политическая корректность» многополярности также весьма относительна. Многополярность отрицает гегемонию, предоставляет иным державам или группам стран равные возможности на международной арене и повышает международный статус других государств. В этом отношении она отвечает критерию справедливости.

Вместе с тем многополярность не является равноправным мироустройством в полном смысле этого слова. Она по-прежнему остается структурой власти, сформированной государствами-центрами силы, количество которых может меняться от одного-двух до многих. Чтобы занять место в многополярной структуре, необходимо сначала стать полюсом. В современной международной политике странами, чей потенциал позволяет стать «полюсом», обычно считаются Китай, Америка, Россия, Европа, Япония, Индия и другие крупные страны или группы стран. Малым и средним странам стать полюсом в одиночку крайне сложно. Хотя число участников многополярной структуры может быть любым, но она все же является конечной и состоит из ограниченного количества стран. Она не может расширяться до бесконечности и тем более включать в себя все страны. Ничем не ограниченная многополюсность равносильна отсутствию полюсов силы как таковых, что, соответственно, лишает ее всякого смысла.

Иными словами, система многополярности является относительно более справедливой и демократичной, однако не подразумевает полного равенства. Последнее вовсе не ставит под сомнение политическую и моральную «правильность» многополярности. Страны равны политически, но на международной арене возможности и ответственность сильных и слабых стран разнятся. В мировых делах крупные державы по-прежнему играют более важную роль. Такова реальность мира, а выйти за пределы реальности для международной политики просто невозможно. В этом смысле многополярность является наиболее разумной и предпочтительной структурой. На практике для малых и средних стран многополярность была бы наиболее выгодным мироустройством, поскольку предоставляла бы им большую политическую свободу и позволяла бы эффективнее отстаивать свои интересы.

Что касается функций, то многополярная структура ограничивает гегемонию и делает распределение международной власти относительно справедливым, тем самым способствуя установлению международного баланса и укреплению стабильности. Однако многополюсная структура не является абсолютной гарантией международной стабильности и универсальным средством решения всех мировых проблем. Существует даже мнение, что многополярность вполне согласуется с теорией соперничества [5]. Многополярная структура не обязательно ориентирована на сотрудничество; она также может порождать и конфликты. Иначе говоря, многополярные структуры могут привести как к стратегической стабильности, так и к нестабильности и конфликтам. Следовательно, более важным вопросом для международной политики являются внутренние отношения в многополярной структуре. Обеспечить структурную стабильность способно только многополярное мироустройство, основанное на сотрудничестве.

Приведет ли новая биполярность к расколу мира?

Есть мнение, что после пандемии COVID-19 соперничество между Соединенными Штатами и Китаем приведет к образованию двух «полушарий». Отношения между Китаем и США могут перерасти в структурную конфронтацию, чего Китай пытается избежать. Вместе с тем последний не может образовать «полушарие».

В некотором смысле нынешняя поляризация является поляризацией между Китаем и США, но вовсе не поляризацией мира. Конфликт между Китаем и США не расколол мир на две части. Вероятность образования «полушария» с Китаем и Россией в центре существует, поскольку Китай и Россия сами по себе почти что «полушарие», однако блоком это не будет. Пекин и Москва могут участвовать в различных формах стратегического сотрудничества, но обе страны являются крупными державами с развитым чувством личностной идентичности. Они могут образовать некую рыхлую систему, параллельную союзу США и Запада, но это не будет тесным альянсом, как в период холодной войны. По сравнению с тем периодом современный мир отличает несравненно большее разнообразие, а распределение власти на международной арене отличают относительное выравнивание и децентрализация. Кроме того, существует много региональных объединений, неправительственных организаций, транснациональных групп и т.д. Малые и средние страны также стали более независимыми в политическом отношении. Они больше не желают быть пассивными реципиентами международной политики и растворяться в биполярных рамках. Их роль в международной политике также чрезвычайно важна.

Какое мироустройство мы имеем сейчас?

Константин Матвеенков:
На грани развода. Куда приведет технологическая война между Китаем и США?

Определить сегодняшнее мироустройство весьма непросто. Мир, в котором мы живем, представляет собой некое смешение многополярности, биполярности и однополярности, что и отличает нынешнее состояние структуры мирового порядка. По идее, биполярность, однополярность и многополярность несовместимы. Если мир является биполярным или однополярным, он не может быть многополярным, а если он многополярный, то не может быть биполярным и однополярным. Но в сегодняшнем мире дело обстоит иначе. Сегодняшний мир еще не имеет четкой структуры. Реальность такова, что в определенной степени и в определенном смысле, как в субъективном признании, так и в объективной реальности, все они существуют одновременно в различных формах и с разным влиянием, что является уникальным явлением для нынешней международной структуры. Они не существуют параллельно, а переплетаются и взаимодействуют друг с другом. Это противоречит общей теории и логике, но является отражением сложности и противоречий реального мира, который переживает очень непростой, нестабильный и малопонятный переходный процесс.

Однако фундаментальный уровень занимает многополярность, которая и задает тон всей структуре в целом. Ее можно описать как многополярную структуру, в которой биполярные силы набирают обороты, а однополярные силы уходят в небытие.

Такое положение дел в мировом порядке сохранится еще долгое время, но общая тенденция заключается в том, что усиление биполярности станет более заметным. Наглядным подтверждением этого являются продолжающаяся научно-техническая революция и пандемия COVID-19. Общей чертой этих двух процессов, оказавших сегодня наибольшее влияние на мир, является то, что они усилили соперничество и антагонизм между Китаем и США и тем самым укрепили биполярную структуру.

Новая научно-техническая революция окажет на мир глубокое влияние. Она может привести к быстрому росту национальной мощи, изменить устройство мира, характер военных технологий и войн, а также образ жизни людей и сам ход истории. Вместе с тем она не сводит на нет основную концепцию международной политики, не меняет фундаментального характера международных отношений и не сможет устранить источник противостояния между государствами.

Новая научно-техническая революция не изменила характера отношений между Китаем и США. Вместо того чтобы стать стимулом расширения сотрудничества между этими двумя странами, она явилась новым раздражителем, подстегнувшим ухудшение двусторонних отношений. По сути, эта революция сама стала важной формой и содержанием противоречий между двумя странами.

В принципе, технологические связи определяются именно политическими отношениями. Технологическая революция служит политическим целям, и не технологии меняют политику, а сама политика не подчиняется технологиям. Именно так было с предыдущими технологическими революциями в истории. Примером тому служат и советско-американские отношения во время холодной войны. Ядерное оружие и спутниковые технологии явились военно-технической революцией эпохального значения. Их появление изменило характер войны и ее понимание, но не изменило политический характер американо-советских отношений. Вместо этого они перенесли соперничество между двумя странами на новые области и вывели его на новые высоты.

Вспышка COVID-19 в 2020 году стала уникальным бедствием. Никогда еще не было врага, подобного коронавирусу, который представлял бы общую угрозу для всех стран и даже всего человечества. Когда мир и человечество переживают бедствие, Китаю и Соединенным Штатам следовало бы объединить усилия и сотрудничать в борьбе с эпидемией. Вопреки ожиданиям международного сообщества и Китая, эпидемия не только ухудшила отношения между Китаем и США, но и значительно усугубила противостояние двух стран. Есть все основания полагать, что в постпандемический период тенденция к установлению биполярного мира с центрами в Китае и США, скорее всего, не только сохранится, но и продолжит набирать силу.

1. См. официальный сайт Всемирного банка

2. Российский совет по международным делам, Институт международных исследований Фуданьского университета, Институт Дальнего Востока РАН «Российско-китайский диалог: модель 2019», доклад 46/2019, с. 67

3. Yan Xuetong, “2019 marks the Beginning of a Bipolar World,” Contemporary International Relations, No. 1, 2020, сс. 6-8.

4. Тенденции мировых военных расходов в 2019 году, СИПРИ, Апрель 20120.

5. В.А. Иноземцев и С.А. Караганов также утверждали, что многополярность в качестве противовеса Соединенным Штатам подразумевает нацеленность не на сотрудничество, а на соперничество в международных делах. Цит. по: А. Кортунов «Между полицентризмом и биполярностью: о российской нарративах эволюции миропорядка». Рабочая тетрадь РСМД, No 52 2019, c. 35