Астана — трудный старт

Завершившаяся в казахстанской столице очередная международная встреча по урегулированию в Сирии дает надежды на продолжение «сирийско-сирийских» переговоров, прямых или через посредников, и в то же время показывает, насколько велика пропасть между непосредственно воюющими сторонами. Предполагавшийся «разговор напрямую» так и не состоялся. Растопить лед взаимной вражды и ненависти после стольких жертв и гуманитарных катастроф можно только путем долгих, терпеливых и, главное, непрерывных многосторонних усилий в различных комбинациях. Потеря темпа при переходе к политической фазе в конфликтном урегулировании всегда губительна.

Завершившаяся в казахстанской столице очередная международная встреча по урегулированию в Сирии дает надежды на продолжение «сирийско-сирийских» переговоров, прямых или через посредников, и в то же время показывает, насколько велика пропасть между непосредственно воюющими сторонами. Предполагавшийся «разговор напрямую» так и не состоялся. Растопить лед взаимной вражды и ненависти после стольких жертв и гуманитарных катастроф можно только путем долгих, терпеливых и, главное, непрерывных многосторонних усилий в различных комбинациях. Потеря темпа при переходе к политической фазе в конфликтном урегулировании всегда губительна.

Прошедшая встреча имела вместе с тем существенные отличия от всех предыдущих. Делегация сирийского правительства впервые села за стол переговоров с представителями вооруженной оппозиции — той самой, которую Дамаск всегда называл не иначе, как террористами. Ее организаторами на этот раз выступили Россия совместно с Турцией и Ираном, то есть государства, которые имеют свое прямое военное присутствие в Сирии и стали инициаторами достигнутых сторонами договоренностей и последующих соглашений о прекращении огня и начале мирных переговоров. Более того, государства взяли на себя ответственность в качестве гарантов соблюдения соглашений, что накладывает на них тяжелые обязательства. Россия и Турция, действуя скоординировано и на параллельных курсах, выступали также посредниками. Впервые не участвовали в сирийско-сирийской встрече оппозиционные политические деятели из Высшего комитета по переговорам или так называемой эр-риядской платформы, хотя ее военное крыло было представлено группировкой «Джейш аль-Ислам» и «Свободной сирийской армией».

Новая переговорная схема и комбинация сторон, после того как российско-американские усилия и попытки задействовать формат Международной группы поддержки Сирии не увенчались успехом, имели определенные преимущества. Возможно, этот порядок действий и сохранит свой потенциал в дальнейшем. Турция как бы обеспечивает «кооперабельное поведение» тех отрядов оппозиции, на которые она имеет влияние, а Россия старается добиться того же от Дамаска. В то же время Иран, один из гарантов, должен, как вытекает из договоренностей, сдерживать неконтролируемые действия «Хезболлы» и отрядов шиитского ополчения.

Максим Сучков:
После Вены: «дорожная карта»
политической стратегии России в Сирии

Однако в этой схеме действий имеются и свои слабости, хотя идеальных схем организации любых переговоров по Сирии, как видно, уже быть не может. Слишком здесь большое количество прямо или опосредованно вовлеченных участников с трудно совместимыми и конфликтующими интересами. Все это делает ткань переговорного процесса чрезвычайно запутанной для традиционной дипломатии.

Что показала встреча в Астане? Судя по официальным заявлениям и преданным огласке утечкам, правительство Сирии и вооруженная оппозиция пришли к переговорам, преследуя разные цели.

Дамаск, видимо, исходил из того, что после крупных военных успехов в Алеппо можно будет с позиции силы достичь таких договоренностей, которые позволили бы, не связывая себя жесткими обязательствами о прекращении огня, перейти к обсуждению вопросов совместной борьбы с ИГ и «Джабхат Фатх аш-Шам» и порядка политического перехода на своих условиях. Призыв к оппозиции «сложить оружие» в обмен на амнистию отнюдь не способствовал созданию благоприятной атмосферы. Да и сама риторика в заявлениях для печати звучала порой по-менторски.

Ридер РСМД:
Антиправительственные экстремистские
организации в Сирии

Представители оппозиции, приняв тяжелое для себя решение с непредсказуемыми последствиями, главный акцент делали на стабилизации режима прекращения огня путем создания действенного и объективного механизма наблюдения, о чем и были достигнуты конкретные договоренности. С их стороны звучали призывы к России действовать в отношениях с Сирией и Ираном более решительно в плане выполнения взятых на себя обязательств. Свое участие в дальнейшем политическом процессе под эгидой ООН в Женеве полевые командиры, как и вся сирийская оппозиция, обусловливали такими шагами со стороны официальных властей, как освобождение политических заключенных и снятие осады с ряда населенных пунктов на северо-западе Сирии. Понятно, что после понесенных поражений согласиться с условиями, которые выглядели бы как капитуляция, для оппозиционеров, будь они военные или гражданские, равносильно не только потери лица, но и, возможно, жизни. Арабский менталитет больше приемлет соглашения на основе принципа «ни победителей, ни побежденных».

Переговоры в Астане также дали сигнал о том, что объединение военных усилий самих сирийцев, региональных и внерегиональных игроков в борьбе с террористическим фронтом вряд ли возможно без достижения компромиссных договоренностей об организации переходного периода на базе принятых ранее международно-правовых документов по урегулированию сирийского конфликта.

Руслан Мамедов:
Что стоит за встречей главы аль-Хашд
аш-Шаабий с Николаем Патрушевым?

Положение участников встречи со стороны вооруженной оппозиции осложняется еще и усилившимся расколом в ее рядах, что сопровождается реструктуризацией ее состава. В конце декабря сторонники присоединения к режиму прекращения огня и вступления в мирные переговоры из числа группировок, входящих в «Свободную сирийскую армию» и «Джейш аль-Ислам», объявили об объединении рядов. В то же время одна из крупных организаций — «Ахрар аш-Шам» — не вошла в число ее переговорной команды, заявив, что она поддержит решения других групп, представленных в Астане, если они будут «в интересах нации». Такая осторожная позиция вызвана тем, что после Алеппо от «Ахрар аш-Шам», склоняющейся к сотрудничеству со «Свободной сирийской армией», отделилась сильная группировка исламистских радикалов — «Джейш аль-Ахрар», тяготеющая к террористам из «Джабхат Фатх аш-Шам». В самой этой террористической организации также идут процессы размежевания на почве отношения к переговорам с «режимом Б. Асада». Одновременно наблюдаются попытки создать новую террористическую коалицию в составе «Джабхат Фатх аш-Шам», движения «Нур ад-Дин аз-Зенки» и части «Ахрар аш-Шам».

В Астане по ходу контактов в самых различных сочетаниях участников стали более заметны расхождения в подходах к переговорам между гарантами соблюдения достигнутых ранее соглашений. Россия и Турция стремились не выглядеть ангажированными, предпочитая играть роль «честных брокеров», что явно не устраивало Сирию и Иран. Переговоры в Астане также дали сигнал о том, что объединение военных усилий самих сирийцев, региональных и внерегиональных игроков в борьбе с террористическим фронтом вряд ли возможно без достижения компромиссных договоренностей об организации переходного периода на базе принятых ранее международно-правовых документов по урегулированию сирийского конфликта. Сами сирийцы к такому компромиссу, когда нужно умерить амбиции в общенациональных интересах, когда ни одна из сторон не получит всего того, что она хочет, не способны. Помочь им в этом — задача всего международного сообщества.