Армия и авиация будущего

Преддверие нового года — и особенно нового десятилетия это время прогнозов. И если отважиться делать глобальные предсказания после безумного 2020-го непросто, то во многих узких областях все продолжает идти своим чередом, и ВПК как раз из их числа. Благо, активная милитаризация в последние годы — процесс устоявшийся.

Уверенно можно сказать, что наступающее десятилетие станет временем нарастающей гонки вооружений: накопившиеся противоречия Запада, России, Китая и новых амбициозных держав, а также общая нестабильность дадут свои всходы. Можно, разумеется, посыпать головы пеплом по поводу миллиардов, выброшенных на игрушки для военных, которые, при хорошем исходе, они даже не пустят в дело. Однако нельзя отрицать, что никто другой так не толкал научно-технический прогресс в прошлом веке, как любящие красивые игрушки вечные дети в погонах, расплачивающиеся за них пусть и не своими, но большими деньгами.

Преддверие нового года — и особенно нового десятилетия это время прогнозов. И если отважиться делать глобальные предсказания после безумного 2020-го непросто, то во многих узких областях все продолжает идти своим чередом, и ВПК как раз из их числа. Благо, активная милитаризация в последние годы — процесс устоявшийся.

Армия

Илья Крамник:
Секвестировать нельзя оставить, Оборонные бюджеты в условиях пандемии

Несмотря на многочисленные технические подвижки в деле истребления представителей своего вида, этот процесс у человечества все еще, в конечном счете, держится на солдате. И хотя «воздушные войны» последних десятилетий были весьма зрелищными, совсем без, как говорят американцы, boots on the ground удавалось обойтись очень редко. С ростом ценности отдельного солдата в развитых государствах (по очевидным экономическим и демографическим причинам) растет запрос и на его боевую эффективность. Этот процесс будет продолжаться еще долгое время, до тех пор, пока не будут созданы воспетые в фантастике боевые андроиды: в антропогенной городской среде полноценно может действовать только нечто человекообразное.

Возможно, наиболее заметным вызовом для ближайшего будущего (а в случае успеха, революцией, сравнимой с началом использования радио) должно стать объединение всех боевых единиц на поле боя в единую сеть, обеспечивающую молниеносную передачу информации. Современное артиллерийское, ракетное и авиационное вооружение имеет сокрушительную поражающую силу и точность и ограничивает ее в первую очередь оперативность и верность целеуказания. Нынешняя ситуация, когда, например, пехотинцы и танкисты зачастую не могут коммуницировать с летящими у них над головами самолетами, потому что для этого нужны специальные «посредники», более нетерпима.

Неудивительно, что создание «военного интернета» видится приоритетной задачей в Армии США; разумеется, не только в ней, но американцы традиционно более открыты чем их евразийские коллеги. Отдельный солдат должен будет стать пусть базовым и низшим, но крайне важным узлом этой системы. Для этой цели армию планируют оснастить системой с очками дополненной реальности с возможностью определения потенциальных целей и передачи информации сослуживцам и, при необходимости, даже на более высокий уровень — например, артиллерии. Тестируется на учениях и облачная структура обмена данными с терминалами, спущенными на уровень пехотных подразделений, которые будут периодически включаться в сеть, сбрасывать полученную информацию, загружать новую и вновь замолкать, в идеале, до обнаружения противником.

Впрочем, изменяется не только информационная, но и более материальная составляющая амуниции. После нескольких неудачных подходов, возможно, будет дан ход новому промежуточному калибру стрелкового оружия — между 5,45/5,56 мм и 7,62 мм. В США в рамках программы NGSW в течение ближайших лет должен быть выбран прототип нового семейства оружия калибра 6,8 мм, которое должно начать заменять винтовки и карабины M16/M4 и ручные пулеметы M249 в частях первой линии (задача полной замены столь циклопична, что ее решение в обозримом будущем трудно представить). Оружейники и военные надеются, что новый калибр позволит значительно повысить огневую мощь (в частности, смогут пробивать современные средства индивидуальной защиты) при умеренном повышении массы и, как следствие, размеров боекомплекта. Учитывая, что современное массовое стрелковое оружие в основном было создано примерно полвека назад, его замена станет настоящей революцией.

Александр Ермаков:
От танков и пустынь к ракетам и тропическим островам

Такой же революцией должно стать массовое распространение нового типа оружия вооружения — компактных БПЛА как разведывательных, так и ударных (по массогабаритным ограничениям ударные носимые дроны в ближайшее время будут представлены одноразовыми «камикадзе»). Если на ротном уровне разведывательные БПЛА уже привычны в армиях многих стран, то массовое внедрение на взводный уровень встречается еще относительно редко, хотя эксперименты уже проводятся. Значительно изменить облик городских боев должны миниатюрные дроны вертолетного формата, помещающиеся на ладони. Впрочем, не разведкой единой: носимые одноразовые ударные дроны-камикадзе (тесно смыкающиеся с классом барражирующих боеприпасов) ограниченно начали применяться уже в уходящем десятилетии, но следующее, вероятно, станет периодом их массового распространения. Дроны, подобные Switchblade 600, не смогут заменить ракеты, но сумеют значительно их дополнить и расширить возможности пехоты, которая впервые получит носимое в рюкзаке оружие с дальностью поражения до 35-40 км.

Возросшие требования к защищенности личного состава из-за его ценности (по практическим и моральным соображениям) и увеличивающийся объем носимой амуниции привели к острой потребности замены транспортной бронетехники. Именно эти соображения послужили первопричиной «гигантомании» разработчиков перевозящей десант бронетехники: бронетранспортер размером с автобус или боевая машина пехоты массой с танк уже стали обыденностью. Этот процесс активно идет уже довольно долгое время, однако в следующем десятилетии он все больше будет заметен не по программам разработки, конкурсам и выставкам, а в строю. Даже символ и столп американской военной машины — «Хаммер» — в наступающем десятилетии начнет вытесняться новой машиной, JLTV. Новые бронетранспортеры и БМП (один из трендов — размытая граница между ними) закупаются по всему миру, выглядящие вполне перспективными разработки тут есть и у России. В отношении машин семейств «Курганец» и «Бумеранг» беспокойство вызывает в первую очередь явно затягивающийся переход в серию и намечающееся таким образом отставание от соперников по оснащению вооруженных сил.

Впрочем, есть область, где Россия однозначно обошла всех: первый танк по-настоящему нового поколения создан здесь. И если тяжелым БМП семейства «Армата» еще можно найти аналоги (израильский Namer, возможно, немецкий Lynx), то танк с новым уровнем защиты и необитаемой башней-боевым модулем в металле да еще и в опытной серии в мире один не только на сегодня, но и, вероятно, по меньшей мере, до второй половины 2020-х гг. Дело за окончанием доработки и войсковых испытаний и началом серийного производства, ввиду затрат, очевидно, только для нужд элитных частей. За рубежом еще только подступаются к созданию новых танков: в Европе в ближайшие десятилетия, вероятно, только в виде капитальной модернизации и развития имеющихся машин, а в США — в виде очередной концептуальной проработки танка будущего в рамках программы OMT, помочь выйти из бумажной стадии которой может только все та же «Армата» и китайские танки. С другой стороны, американцы замахиваются уже на опционально-пилотируемую машину. В целом наблюдается очередной «подход к снаряду» беспилотных наземных боевых машин: Россия уже испытала свои в Сирии, а в США в Армию поступают образцы для войсковых испытаний.

Денис Федутинов:
Беспилотники в карабахском конфликте

Не будет стоять на месте и «бог войны». В ствольной артиллерии основные тренды заключаются в продолжающемся наращивании дальности и во все большем использовании управляемых снарядов. Внешне изменения не очень заметны, а повышение боевых характеристик значительно, но не на порядок. Российскую «Коалицию» визуально отличит от «Мсты» только человек, по меньшей мере, увлекающийся темой, а американская M1299 ERCA от M109 “Paladin” отличается только бросающейся в глаза длиной ствола.

Совсем другое дело — ракетная артиллерия, в этой области именно в наступающее десятилетие ожидается взрывной рост. В ближайшие годы конкретные плоды принесет развал российско-американского Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности, с 1987 года сдерживавший развитие этих классов вооружений у России и западного блока (свободно и успешно в этот период развивались ракетные вооружения Китая и, в меньшей степени, ряда других стран).

В США уже в ближайшие годы планируют получить на вооружение сухопутных войск новую оперативно-тактическую ракету PrSM (дальность до 700-800 км) и оснащенную маневрирующим боевым блоком полноценную БРСД, создаваемую по программе LRHW (ее дальность составит, по меньшей мере, 3000-4000 км), а также оценить полезность на суше морских крылатых и многоцелевых ракет «Tomahawk» и SM-6 соответственно.

Свои программы еще больше активизирует Китай, а также ряд стран, ранее сдерживаемых «приличиями», нежели возможностями, например, Южная Корея и даже Япония. Россия не озвучивает свои планы детально, определенно можно говорить только о симметричных американским процессах «осухопутчивания» «Калибра», «Циркона» и развитии семейства «Искандер». Также, вероятно, ответа потребует программа ракеты средней дальности LRHW, и тут уже потребуются кардинально новые разработки.

ВВС

Олег Парамонов:
Военный экспорт Японии: долгая дорога к скромным успехам

Беспилотная техника продолжит расширять свой ареал обитания и в авиации. Проходит испытания первый палубный беспилотный самолет-заправщик MQ-25, который должен разгрузить выполняющие задачи танкеров многоцелевые истребители. По совместительству он станет первой беспилотной «полноразмерной» машиной на палубах американских авианосцев и постепенно начнет брать на себя разведывательные, а в будущих модификациях, вероятно, и ударные задачи.

Беспилотники в наступающем десятилетии перейдут от чисто вспомогательных задач, выполняемых во многом параллельно работе «взрослой» ударной авиации, к действиям в одном строю с пилотируемыми машинами. Концепция «Loyal Wingman» («надежный ведомый») — одна из самых модных сегодня и находится в разработке во многих странах.

Ну и, разумеется, продолжится развитие привычных разведывательных и ударных направлений. Российский «Охотник» при вызывающем сожаление отставании в других, более простых классах беспилотников, является ярким представителем ударных БПЛА будущего: малозаметный и в высокой степени автономный.

Среди боевых самолетов в наступающем десятилетии, возможно, не произойдет ярких революций: их разработка — слишком дорогостоящий и длительный процесс для выпуска регулярных новинок. Первые «взрослые» многоцелевые истребители собственной разработки поднимут в воздух и начнут доводить до ума Турция и Южная Корея, возможно, к ним присоединится имеющая определенный опыт Япония.

Европейские программы FCAS и «Tempest» вряд ли успеют воплотиться в металле. В России Су-57 наконец начнет поступать в строевые части. Возможно, тенденцию долгой разработки принципиально новых машин удастся переломить в США в рамках смелого эксперимента с программой NGAD, но неизвестно, что ждет его энтузиастов после смены администрации и инициатив Конгресса по снижению расходов на «чистые» НИОКР.

Куда интереснее дело может обстоять в деталях: ожидается значительный скачок в авиационном вооружении, первыми ласточками которого можно считать, например, отечественные «Кинжалы» и начинающие испытания американские ARRW. Дальнобойные высокоскоростные авиационные ракеты станут такой же революцией, как ранее дозвуковые крылатые ракеты, еще более повышая возможности по поражению авиацией целей в любой точке мира и предоставляя ей возможность не сдать позиции развивающейся ракетной технике. Ожидается большое развитие лазерного оружия, на первое время еще в качестве оборонительных систем, но уже на истребителях, а не на транспортных самолетах.

Вадим Козюлин:
Соединенные Штаты на пути к стратегической неуязвимости

Впрочем, есть и пилотируемые летательные аппараты, для которых наступающее десятилетие должно стать историческими. Несмотря на в целом успешность программы V-22 «Osprey», она не вызвала «конвертопланную революцию». Единственный ее последователь на гражданском рынке — AgustaWestland AW609 — уже почти двадцать лет мучается на испытаниях и сертификации, а сам V-22 для коммерческого использования слишком дорогой. Но все может изменить государственный заказчик, который даст винтокрылой технике нового облика новый крупный заказ, который позволит довести конструкцию до ума. Таким заказчиком планирует стать американская армия, ведущая сразу несколько программ по замене своих вертолетов — от легких разведывательных до транспортных. Не исключено, что в этих конкурсах решается будущее развития вертолетов: сталкиваются вертолеты с толкающим винтом с конвертопланами, и кто одержит победу, пока неясно. Но в этот раз продукт будет более подходящим для гражданского рынка (все же скоростная и дальняя перевозка нужна больше пассажирам, а грузы отлично возят и самолеты), и к гонке уже подключаются конкуренты, причем в Европе и России, похоже, склоняются к компоновке с толкающим винтом.

Уверенно можно сказать, что наступающее десятилетие станет временем нарастающей гонки вооружений: накопившиеся противоречия Запада, России, Китая и новых амбициозных держав, а также общая нестабильность дадут свои всходы. Можно, разумеется, посыпать головы пеплом по поводу миллиардов, выброшенных на игрушки для военных, которые, при хорошем исходе, они даже не пустят в дело. Однако нельзя отрицать, что никто другой так не толкал научно-технический прогресс в прошлом веке, как любящие красивые игрушки вечные дети в погонах, расплачивающиеся за них пусть и не своими, но большими деньгами.

Текст подготовлен для спецпроекта РСМД «Навстречу ревущим двадцатым. Тенденции международной безопасности 2021–2030», который будет опубликован в декабре-январе 2021 г.