Арабское решение для сирийского кризиса упирается в санкции США

В преддверии майского саммита Лиги арабских государств (ЛАГ) в региональных СМИ и экспертном сообществе широко обсуждаются перспективы возобновления членства Сирии в этой организации. Подобные дискуссии тянутся еще с 2021 г. Сторонники диалога и восстановления отношений с Дамаском ссылаются на то, что за годы отсутствия в ЛАГ Сирия отдалилась от своих арабских сестер и попала под влияние других региональных игроков — Ирана и Турции. В то же время критики Башара Асада неустанно повторяют, что для нормализации правительство САР должно сперва изменить свою политику — например, возобновить переговоры с оппозицией и обеспечить возвращение беженцев. Ситуация осложняется тем, что вопрос о возвращении Сирии в ЛАГ включает несколько аспектов — процедурный, политический и экономический.

Возвращение Сирии в ЛАГ, если оно произойдет, не означает быстрое восстановление полноценных экономических связей с арабским миром. Тем не менее даже небольшие послабления пойдут на пользу сирийскому бизнесу и позволят населению вздохнуть чуть свободнее. Кроме того, даже частичное признание со стороны стран региона может послужить стимулом для постепенного изменения отношения международного сообщества к Дамаску, который получит больше свободы маневра в плане выбора политических партнеров.

В преддверии майского саммита Лиги арабских государств (ЛАГ) в региональных СМИ и экспертном сообществе широко обсуждаются перспективы возобновления членства Сирии в этой организации. Подобные дискуссии тянутся еще с 2021 г. Сторонники диалога и восстановления отношений с Дамаском ссылаются на то, что за годы отсутствия в ЛАГ Сирия отдалилась от своих арабских сестер и попала под влияние других региональных игроков — Ирана и Турции. В то же время критики Башара Асада неустанно повторяют, что для нормализации правительство САР должно сперва изменить свою политику — например, возобновить переговоры с оппозицией и обеспечить возвращение беженцев. Ситуация осложняется тем, что вопрос о возвращении Сирии в ЛАГ включает несколько аспектов — процедурный, политический и экономический.

Немаловажные формальности

Алексей Хлебников:
Визит президента Сирии в Россию в меняющемся региональном контексте

В 2011 г. за приостановку членства САР в ЛАГ проголосовали 18 из 22-х государств-членов. Сама Сирия голосовала против, а Ирак, Ливан и Алжир воздержались. В качестве условия для возвращения указывалось выполнение Дамаском разработанного ЛАГ арабского мирного плана, что по причине стремительной эскалации насилия в стране оказалось невозможным. Рассматривалась возможность передачи места САР в ЛАГ представителям оппозиции, однако этого так и не произошло, поскольку противники Б. Асада не смогли договориться между собой и создать единые органы управления. В дальнейшем разморозка членства в ЛАГ была привязана к выполнению Дамаском резолюции СБ ООН 2254, принятой в 2015 г. Впрочем, по мере успехов сирийских правительственных войск и восстановления Б. Асадом контроля над территорией страны отдельные арабские страны решили не дожидаться политического транзита, предусмотренного резолюцией.

Бахрейн открыл свое посольство в Дамаске еще в 2018 г., а к настоящему времени свое отношение к правительству САР пересмотрели также ОАЭ, Оман, Алжир, Тунис. Лидеры ОАЭ и Омана принимали с визитами президента Б. Асада, Алжир открыто призывал к возвращению Сирии в ЛАГ еще в ноябре 2022 г. на саммите, который проходил в столице Республики. Однако тогда, как считается, препятствием стала жесткая позиция КСА, недовольного тесными связями Дамаска с Тегераном. Мартовское соглашение о снижении напряженность между КСА и ИРИ, видимо, повлияло и на отношение властей Королевства к Б. Асаду. В настоящее время подход Эр-Рияда выглядит более гибким, о чем недвусмысленно свидетельствовал визит в Сирию главы МИД КСА.

Если предложение о возвращении САР будет вынесено на голосование в мае, то инициативу о возвращении Дамаска в арабскую семью с высокой вероятностью поддержат КСА, Бахрейн, ОАЭ, Оман, Алжир, Тунис, Египет, Иордания, Ливан, Ирак. Под вопросом голоса Марокко, Йемена, Кувейта, Судана. Таким образом, шансы на то, что предложение о возвращении САР в ЛАГ наберет простое большинство голосов, достаточно высоки. Однако в ситуацию могут вмешаться политические обстоятельства.

Сирия в региональном контексте

Интрига заключается не столько в исходе голосования, сколько в том, будет ли вопрос о возвращении Сирии рассматриваться в принципе. Так, еще минувшей осенью египетские официальные лица давали понять, что решение о возвращении места в ЛАГ правительству Б. Асада должно быть принято единогласно. Это важно, поскольку арабам нужно продемонстрировать единство, ведь возвращение САР в Лигу преподносится именно как возвращение в арабскую семью. И все это делается во-многом в пику Ирану и Турции. Не секрет, что росту дипломатической активности арабов способствовала наметившаяся нормализация отношений Дамаска и Анкары.

Главная опасность Сирии — в экономике. Подкаст с Александром Аксененком

Однако единогласное голосование не гарантировано. У правительства Б. Асада в арабском мире есть последовательные критики — в первую очередь, Катар. Неоднозначная позиция и у Кувейта, где традиционно сильно сочувствие сирийской оппозиции. Показательно, что на недавней встрече в Джидде, где собирались представители аравийской шестерки и их ближайшие партнеры, возникли разногласия, и согласованное решение относительно возвращения Сирии в ЛАГ так и не было принято.

Скептики указывают на то, что Б. Асад не отреагировал должным образом на жесты доброй воли со стороны арабских стран — открытие посольств, контакты на высшем уровне, гумпомощь после землетрясения. Утверждается, что он, в частности, проигнорировал их озабоченности, которые касаются иранского влияния в Сирии и проблемы наркотрафика. Соответственно, от правительства Б. Асада, в первую очередь, ожидают изменения политики в отношении других арабских стран, а также проведения реформ (пусть и ограниченных), которые должны решить часть внутрисирийских проблем и создать условия для возвращения беженцев если не из Турции, то хотя бы из Иордании и Ливана.

Определенный оптимизм внушает тот факт, что на фоне наметившейся саудовско-иранской разрядки проблема иранского присутствия в САР уже не выглядит столь острой. Риторика ЛАГ в отношении Ирана может измениться, даже стать примирительной, а в этих условиях возвращение Сирии, которая считается союзницей ИРИ в рамках так называемой «оси сопротивления», уже не выглядит чем-то неприемлемым. Есть и понимание, что требовать от Б. Асада обеспечения немедленного вывода из Сирии сил ливанской Хезболлы или иранского КСИР контрпродуктивно, учитывая прочность связей между САР и ИРИ. В Дамаске тоже сохраняется некоторая настороженность в отношении арабским стран — там хорошо помнят, что как минимум до 2014 г. Саудовская Аравия наряду с Катаром была одним из главных спонсоров сирийской оппозиции. Вряд ли Б. Асад станет жертвовать доказавшим свою надежность партнером ради призрачной идеи арабского единства.

Нельзя исключать сценарий, при котором вопрос о возвращении Сирии в ЛАГ отложат, но президент страны будет приглашен на саммит организации в качестве гостя или наблюдателя. При этом требования к Дамаску будут снижены до реалистичного уровня. В политическом плане они могут свестись к возобновлению диалога с оппозицией в рамках конституционного комитета и подобным символическим жестам. По-настоящему острые дебаты грозят развернуться вокруг проблематики борьбы с производством и контрабандой наркотиков.

Эта тема активно муссируется в региональных СМИ, и, хотя истинные масштабы криминального бизнеса установить сложно, международные эксперты по контрнаркотической борьбе в частных беседах признают, что синтетические стимуляторы сирийского производства стали серьезным вызовом для стран Залива, где их охотно покупают рабочие-мигранты. И тут на первый план выходит экономический аспект возвращения Сирии в ЛАГ.

Экономическая блокада останется

Итак, при наличии политической воли и определенной гибкости всех заинтересованных сторон Сирию вполне возможно снова сделать частью арабского мира. Возвращение в ЛАГ, несомненно, станет дипломатическим прорывом для правительства в Дамаске. Однако оно так и останется символическим шагом, если за ним не последует восстановление экономических отношений хотя бы в масштабах региона.

Александр Аксененок:
Сирийский конфликт: 12 лет спустя

Здесь необходимо пояснить, что несмотря на высокую долю нефтяной отрасли в ВВП САР (разумеется, до войны), для этой страны всегда было очень важно иметь доступ на региональный рынок. Соседние арабские страны и особенно монархии Залива импортировали сирийскую сельскохозяйственную продукцию и недорогие товары широкого потребления. Большое значение также имели и имеют переводы от трудовых мигрантов.

Сейчас Сирия вынуждена выживать в условиях жесточайшей экономической изоляции. Сами сирийцы сетуют, что в последние 3-4 года экономическая ситуация в стране хуже, чем до 2018 г. — в период активных боевых действий. И виной этому не арабский бойкот, а санкции США, которые сделали любые операции с САР токсичными. Банки, страховые и транспортные компании, в том числе арабские, перестраховываются и отказываются сотрудничать даже при малейшем упоминании Сирии. Отдельно следует упомянуть топливный кризис, который приобрел хронический характер в САР, вынудив страну считать дни до прибытия очередного танкера из Ирана.

Разумеется, на Ближнем Востоке есть неформальные механизмы, которые несколько снижают эффект от санкций. Так, процветает контрабанда сельскохозяйственных товаров в страны Залива, а переводы попадают в страну через средневековую систему, известную как хавала. Но ни о каком нормальном ведении бизнеса и тем более постконфликтном восстановлении говорить не приходится. Например, без топлива умирают даже небольшие мастерские и магазины, потому что нечем заправить генераторы, питающие нехитрые станки или холодильники. Хуже того, санкции мешают оказанию гуманитарной помощи или работе НКО, поскольку доставка грузов стоит непомерно дорого, а издержки на финансовые транзакции вырастают в разы. Показателен случай, когда средства, собранные для оказания помощи пострадавшим от землетрясения, переводили в Сирию с помощью хавалы.

Поскольку основным препятствием для нормализации экономической ситуации в САР являются американские санкции, возможности стран — членов ЛАГ повлиять на происходящее сильно ограничены. Частный бизнес из стран Залива вряд ли отважится возвращаться в Сирию, пока действуют санкции. Правительства тоже не решатся напрямую оказывать существенную помощь Дамаску или самостоятельно финансировать проекты восстановления. В краткосрочной перспективе можно ожидать увеличения объемов гуманитарной помощи в виде поставок продовольствия, лекарств, топлива и предметов первой необходимости. Это может несколько улучшить гуманитарную ситуацию в САР. Какие-то средства арабские страны смогут выделить на проекты раннего восстановления, но не напрямую, а через механизмы ООН. Но это, скорее всего, максимум возможного. Санкции США находятся в ведении Конгресса, а он не настроен что-то менять, пока правительство Сирии не начнет выполнять резолюцию 2254, предусматривающую среди прочего возвращение беженцев, диалог с оппозицией и проведение политических реформ.

Отсюда напрашивается неутешительный вывод, что возвращение Сирии в ЛАГ, если оно произойдет, не означает быстрое восстановление полноценных экономических связей с арабским миром. Тем не менее даже небольшие послабления пойдут на пользу сирийскому бизнесу и позволят населению вздохнуть чуть свободнее. Кроме того, даже частичное признание со стороны стран региона может послужить стимулом для постепенного изменения отношения международного сообщества к Дамаску, который получит больше свободы маневра в плане выбора политических партнеров.