Филип Инграм: Лучший метод борьбы с проявлением экстремизма в сети — это использование агентурной разведки (HUMINT) в киберпространстве

Интервью с экс-офицером военной разведки Великобритании Филиппом Инграмом.

Господин Инграм, расскажите, пожалуйста, о себе и Вашем опыте?

Ф.И.: Я бывший офицер , полковник, который начал свою карьеру в Королевской инженерной ремонтно-восстановительной службе в Британской Армии, но перевелся и большую часть (службы — ред. прим) провел в Разведывательном корпусе в качестве специалиста по планированию и старшего офицера разведки. Помимо службы в Великобритании и Германии, меня также направляли в Северную Ирландию, Хорватию, Боснию, Македонию, Косово, Кипр и Ирак. Имея степень бакалавра в области прикладных наук и степень магистра в области военной техники, я прошел официальную подготовку в Объединенном командно-штабном колледже по направлению «совместные и комбинированные операции». Пиком моей военной карьеры стало объявление благодарности и присвоение звания Кавалера Ордена Британской Империи (MBE) Ее Величеством Королевой в 1996 году.

После ухода из армии в 2010 году я работал в сталелитейной отрасли в должности директора по продажам и маркетингу. Познакомившись с бизнесом, я ушел оттуда через три года, чтобы основать свою собственную компанию и заняться журналистикой и консультированием в области разведки, терроризма, обороны, безопасности и геополитики. В настоящее время я руковожу собственной компанией под названием Gray Hare Media, которая предоставляет экспертный контент для мировых СМИ.

В настоящее время Вы офицер военной разведки в отставке, но по-прежнему занимаетесь вопросами борьбы с терроризмом. Чем Вы сейчас занимаетесь? Какие услуги предоставляет Ваша компания Gray Hare Media?

Ф.И.: Я отслеживаю все процессы, связанные с терроризмом, чтобы давать им свою экспертную оценку и вносить вклад в проведение дискуссий и конференций, посвященных борьбе с терроризмом. Я вел несколько таких (мероприятий — ред. прим). Поскольку я родом из Северной Ирландии, я вырос в атмосфере террора. Это дало мне уникальные знания, которые оказались бесценными во время и после окончания моей военной карьеры. Я вхожу в руководство нескольких организаций, специализирующихся на сборе информации для антитеррористической работы, поэтому, опять же, могу консультировать по борьбе с терроризмом.

У Вас большой опыт отслеживания экстремистов в соцсетях и Интернете в целом. Не могли бы Вы рассказать об этом подробнее?

Ф.И.: Одна из организаций, в правление которой я вхожу, специализируется на отслеживании криминальных и террористических групп и внедрении в них. Это новая компания, но, чтобы показать свои возможности, мы внедрились в 140 групп в Телеграме, имеющих отношение к ИГИЛ, в которые можно попасть только по приглашению. Мы также получили доступ к их предыдущей активности в “Даркнете” (Dark Web) и соцсети Twitter. Благодаря этому я получил уникальные знания о глобальном масштабе деятельности экстремистов и о том, как они радикализуют людей в сети.

По Вашему опыту, какие соцсети, ПО и методы используются экстремистами и джихадистами для вербовки и другой деятельности, связанной с терроризмом? Какие технологии должны применять специалисты, занимающиеся борьбой с терроризмом, чтобы эффективно противостоять распространению пропаганды и кибертерроризма? Какие методы используете Вы?

Ф.И.: Террористы используют самые разные социальные сети и зашифрованные каналы для продвижения своей деятельности. Основным каналом, который используют радикальные исламисты и, в частности, сторонники “Исламского государства” (ред. прим: террористическая организация запрещена в РФ), является платформа Телеграм, поскольку она обеспечивает высококачественное шифрование между абонентами. Они поддерживают резервную сеть связи на других платформах, но, судя по всему, отдают предпочтение Телеграму. Очень сложно пробиться в эти каналы технически, поэтому, на мой взгляд, успешный метод — это использование агентурной разведки (HUMINT) в киберпространстве. По сути, это введение своих агентов в сообщества на онлайн-форумах.

С какими проблемами сталкиваются службы безопасности, когда имеют дело с террористами? Какие основные сложности есть в расследовании дел, связанных с терроризмом?

Ф.И.: Существует много сложностей, с которыми сталкиваются службы безопасности в работе с террористами. Основная заключается в том, что службам безопасности приходится действовать в рамках закона, тогда как террористы не обременены этим. Кроме того, воздействие тех полномочий, которыми наделены службы безопасности, должно быть сбалансировано с правами обычных граждан, чтобы их действия были соразмерными угрозе, которую необходимо предотвратить.

Другие серьезные трудности — это технологические достижения в области шифрования, легкость получения доступа к текстам террористического характера, а в некоторых странах — доступность оружия и взрывчатых веществ.

Некоторые эксперты указывают на проблему соразмерности наказания. Что можно улучшить в этой области?

Ф.И.: Я не совсем понял, что вы подразумеваете, задавая этот вопрос. Террористы должны быть пойманы, отданы под суд, и, если их признают виновными, они должны понести наказание в соответствии с законодательством страны, в которой они совершили преступление. Поскольку в разных странах действуют разные меры наказания, пропорциональность должна устанавливаться правительствами этих стран.

Есть проблема адаптации бывших террористов. Некоторые из них могут находиться под психологическим давлением со стороны радикалов, но, с другой стороны, они испытывают трудности с интеграцией в общество и им это не всегда удается. Какие методы следует использовать, чтобы помочь им не сбиться с пути и пройти реабилитацию?

Ф.И.: Существует множество программ реабилитации, некоторые из них функционируют более успешно. Единственный способ достичь нужного эффекта — адаптировать их под каждого конкретного человека. Некоторые люди рады выйти из среды террористов и начать активно оказывать помощь другим , тогда как некоторые остаются верными террору и никогда не смогут реабилитироваться. Должен быть баланс между юридическим, социальным и медицинским вмешательством в любую программу реабилитации, постоянный мониторинг и оценка проделанной работы.

Сбор информации имеет важнейшее значение для борьбы с терроризмом. Какие методы более эффективны, и какие — менее? Например, некоторые экстремисты, завербованные службами безопасности, могут предоставлять информацию, вводящую в заблуждение — намеренно, чтобы навредить конкурирующей экстремистской группировке или в других целях. Иногда завербованные агенты просто бесполезны. Как понять, что действительно сможет дать результаты?

Ф.И.: Самые полезные разведданные — это данные, полученные из всех возможных источников: с использованием информации, собранной из открытых ресурсов (OSINT), полученной путем перехвата сообщений и разговоров (SIGINT), анализа изображений (IMINT) и через сеть шпионов и агентов (HUMINT).

Когда работаешь с агентами, некоторые из них могут попытаться ввести в заблуждение, однако профессионалы в области HUMINT, кураторы агентов, прекрасно об этом знают и могут сразу провести проверку, чтобы свести риск к минимуму. И все агенты ранжируются, в зависимости от их надежности и надежности поставляемой ими информации. От бесполезных агентов быстро избавляются. Преимущество HUMINT состоит в возможности понять намерение и образ мыслей объекта, к тому же, можно задать уточняющие вопросы агенту. SIGINT дает понимание того, что было сказано или написано и как это передавалось, но вы получаете только то, что перехватываете. IMINT, опять же, хорош, но вы видите только, что находится в поле зрения системы обнаружения.

В условиях все более частого использования террористами хорошо зашифрованных систем связи, методы HUMINT, в комбинации с другими, хорошо работают в киберпространстве.

По Вашим оценкам, что нужно сделать для улучшения международного взаимодействия в области предотвращения преступлений террористической направленности? Есть ли у Великобритании соответствующее сотрудничество с Россией? Что нужно сделать для его улучшения?

Ф.И.: В борьбе с терроризмом мы видим международное сотрудничество в двух областях. Первая — через официальные каналы, такие как Интерпол и Европол, а вторая — через двусторонние отношения, установленные между различными службами в разных странах, которые во многом определяются конкретными личностями Но, пожалуй, они являются наиболее эффективным способом передачи разведданных и обмена информацией об актуальных угрозах. Часто, даже при возникновении напряжения в политических отношениях между странами, эти неформальные связи помогают поддерживать уровень сотрудничества.

Что касается отношений между Россией и Великобританией, в настоящее время они находятся в состоянии упадка. На ваш взгляд, что нужно сделать для улучшения российско-британских отношений и усиления взаимодействия между странами?

Ф.И.: Политические отношения между Великобританией и Россией находятся в состоянии упадка и на то есть причины. В России властью наделено слишком маленькое количество людей, которые могут обеспечить использование государственного аппарата для приумножения их собственного богатства и сохранения за собой влиятельного положения. На мировом уровне, аннексия Крыма, вмешательство в дела Восточной Украины, поддержка режима Асада в Сирии, использование глобальных кибератак, применение радиоактивного материала на улицах Лондона и нервно-паралитического вещества в Солсбери, в отношении Скрипаля — все это не способствует нормализации отношений. Этому не способствует и кампания маскировки (maskirovka), проводимая государственными СМИ.

Тем не менее, русские, как и британцы, гордый народ. У нас есть общая история в борьбе с мировыми диктаторами, мы пережили террористические атаки, и мы вместе участвовали в военных операциях на Балканах. Мне нравилось работать с российскими коллегами в Косово и в других местах, а под флагами и в военной форме мы все одинаковые.

Думаю, что признать это сходство, отдать должное тому, что мы сделали вместе и развивать международное сотрудничество — это единственный путь для улучшения отношений. Как люди мы можем отложить политические разногласия и работать вместе, надеясь, что наши политики найдут способ сделать то же самое.

Вы служили на Балканах. Каковы основные угрозы безопасности в регионе на сегодняшний день?

Ф.И.: На Балканах две серьезные проблемы. Первая заключается в необходимости оставить прошлое позади. Как и во многих частях мира, история, похоже, диктует текущую политику там и становится препятствием для реального прогресса в некоторых сферах. Однако, если вы посмотрите на Словению, Хорватию и Черногорию, там действительно есть надежда на изменения. Политики должны помогать людям примириться с их разногласиями и прошлым и смотреть в будущее, создавая условия для лучшей жизни.

Второй вызов — это преступность. Некоторые балканские страны по-прежнему являются для многих криминальных элементов перевалочной базой в остальную часть Европы, и с этим связано непропорционально большое число людей в органах управления, оказывающих влияние на богатых представителей криминального мира.

По данным Госдепартамента США, Балканы являются ключевым транзитным маршрутом для иностранных боевиков-террористов, направляющихся в Сирию и Ирак. Федеральная разведывательная служба Германии (BND) все больше проявляет обеспокоенность исламистскими тенденциями на Балканах, особенно в Боснии и Герцеговине. Как так получилось, что регион превратился в благодатную почву для радикального Ислама? Какие исламистские группы сейчас наиболее активны там?

Ф.И.: Балканы всегда были транзитным маршрутом из Южной в Северную Европу, и мы сталкивались с этим в плане миграции из Северной Африки, Сирии и других мест. Маршруты мигрантов, как правило, повторяют маршруты контрабандистов, поскольку, зачастую, речь идет о преступных сетях, которые занимаются незаконным ввозом людей. Как известно, бывшие бойцы ИГИЛ перебрались в Европу с простыми беженцами, поскольку они либо возвращались домой, либо отправились в эти страны с целью создания там, так называемых, “спящих ячеек”.

Балканы — это древняя граница между самыми отдаленными владениями Османской и Австро-Венгерской империй, а также зона соприкосновения православной и мусульманской религий. Во время боснийского конфликта была создана бригада из иностранных боевиков, сражающаяся за армию боснийских мусульман. И многие из тех, кто там воевал, уехали, чтобы присоединиться к «Аль-Каиде» (террористическая организация, запрещена на территории РФ — ред. прим) или другим международным террористическим организациям. Оставшиеся члены этой бригады как раз и составляют ядро той деятельности, которой так обеспокоена Федеральная разведывательная служба Германии .

Как бы Вы оценили серьезность миграционного кризиса в Европе? Что можно сделать для преодоления существующих сложностей? Некоторые связывают проблему проникновения террористов в регион с массовым притоком мигрантов. Это утверждение верно?

Ф.И.: Полагаю, миграционный кризис ослабевает по всей Европе, но он вынес на поверхность некоторые изъяны европейской модели, и последствия миграционного кризиса еще предстоит в полной мере ощутить. Шенгенское соглашение, дающее полную свободу перемещения, дало мигрантам свободный, неконтролируемый доступ во все страны Европы. Сама природа миграции тоже меняется: тех, кто бежит от войны в Сирии становится все меньше, а количество экономических мигрантов, которые отправились в Европу в поисках лучшей жизни, неуклонно растет. в пользу все большего количества экономических мигрантов, которые отправились в Европу в поисках лучшей жизни.

Чтобы решить эту проблему, в первую очередь следует обратиться к причинам, побудившим мигрантов покинуть свои родные места, и это требует огромных усилий. Затем, нужно проверить прибывших, оперативно выявить тех, кто имеет право остаться и быстро интегрировать в общество. И в то же время, выявить тех, кто прибыл незаконно и вернуть их обратно на родину.

Есть данные о том, что террористы и преступные банды проникли в ряды мигрантов, чтобы вернуться домой, изменив личность, либо создать террористические ячейки в некоторых европейских странах. Степень этой инфильтрации неизвестна и это стало настоящей головной болью для служб безопасности.

На Ваш взгляд, каковы последствия Брексита с точки зрения безопасности? Перед референдумом бывший глава MI6 Ричард Дирлав сказал: “правда о Брексите в том, что с точки зрения национальной безопасности Великобритания заплатит низкую цену”. Вы согласны?

Ф.И.: Безопасность в Европе не находится в зависимости от Евросоюза или членства в нем . Военная безопасность обеспечивается НАТО, и со стороны Евросоюза здесь никакого вклада нет. Отношения Великобритании с Европолом станут единственной темой, требующей тщательной проработки, но отношения Интерпола и Европола помогут добиться успеха. Обмен разведывательной информацией осуществляется не через европейские учреждения, а в рамках двусторонних и многосторонних объединений и соглашений, и, поэтому, во многом не будет затронут Брекситом. Ричард Дирлав был совершенно прав в своем высказывании.

Большое спасибо за интервью!