Турция: окончательное решение вопроса перехода к президентской республике

Турецкая Республика находится на пути важнейших внутриполитических преобразований. Ряд недавно предпринятых и озвученных инициатив со стороны турецкого руководства направлен на окончательное решение вопроса конституционной реформы страны. В этом смысле май месяц, в преддверии месяца Рамадан, становится до предела насыщенным событиями, происходящими с высокой динамикой.

Выделим ключевые точки:

4 мая – после встречи президента Р.Т. Эрдогана и премьер-министра А. Давутоглу, последний объявил о своей предстоящей отставке по «собственному желанию».

12 мая – обнародованы поправки в Конституцию страны, которые, как ожидается, в самое ближайшее время будут внесены Партией справедливости и развития (ПСР), в одностороннем порядке (то есть без рассмотрения профильным комитетом), на рассмотрение в Меджлис.

15 мая – запланирован съезд оппозиционной Партии националистического движения (ПНД), на котором будет предпринята попытка смещения действующего главы движения Девлета Бахчели.

22 мая – внеочередной съезд Партии справедливости и развития с целью выборов нового лидера, а, соответственно, и премьер-министра. В кратчайшие сроки после этого будет сформирован новый кабинет министров.

На протяжении всего месяца – продолжается процесс по снятию депутатской неприкосновенности с ряда депутатов оппозиционных партий. В первую очередь, речь идет о прокурдской Демократической партии народов (ДПН). Однако, процесс может также затронуть и главную оппозиционную Народно-республиканскую партию (НРП).

Какими бы соображениями не руководствовался президент Р.Т. Эрдоган и какие бы расхождения у него не возникли с премьер-министром за недолгий, двадцатимесячный, срок совместной работы, очевидно, что было принято решение о нецелесообразности завершения конституционной реформы с участием Ахмета Давутоглу.

Причин называется немало, однако, при ближайшем рассмотрении у них оказывается общий корень. Он заключается в принципиально разных взглядах президента и премьера на то, как должен де-факто распределяться политический вес между сторонами тандема.

Понятно, что возникшая практика в немалой мере вступает в противоречие с буквой и духом действующей Конституции страны от 1982 года. Так, несмотря на тот факт, что Турция, согласно Конституции - парламентская республика, где президент – скорее церемониальная фигура, после первых в истории страны прямых президентских выборов в 2014 году сложилась уникальная ситуация. А именно: формально оставивший свой «партбилет №1» Р.Т. Эрдоган сохранил за собой рычаги контроля над Партией справедливости и развития, включая её руководство, а, следовательно и над исполнительной властью.

В свою очередь, Ахмет Давутоглу, заняв кресло партийного руководителя и вместе с ним получив премьерский пост, так и не стал премьер-министром со всеми положенными ему по Конституции правами и полномочиями.

Все остальное, в частности, то, что недавно просочилось в прессу от пользователя Твиттера под никнеймом «Пеликан» (а, соответственно, материалы были именованы «досье Пеликан» или «пеликангейт») – лишь обрамление фундаментального противоречия: настойчивости Р.Т. Эрдогана в сохранении сложившегося статус-кво и не менее настойчивых попыток А. Давутоглу изменить его в свою пользу.

Старания А. Давутоглу проявились во многом: в вялой реализации задумки Р.Т. Эрдогана по принятию новой «гражданской» Конституции страны с переходом к президентской форме правления, в попытках установить контроль над высшим партийным органом – «Политбюро» ПСР (MKYK), в попытке переместить главу Национальной разведовательной службы (MIT) Хакана Фидана в Меджлис, сформировав с ним стратегический альянс, в попытках, после несостоявшихся парламентских выборов 7 июня 2015 года, договориться о коалиции с главной оппозиционной Народно-республиканской партией, в сдержанном отношении к аресту «профессуры», несогласной с силовым решением курдского вопроса, и так далее. Проэрдогановские комментаторы не раз прямо обвиняли Ахмета Ходжу (как его неофициально именуют, имея в виду академические корни) в заигрывании с Западом, с которым у президента страны складываются в последние годы неровные отношения. Не говоря уже о провале внешнеполитического курса страны, который в немалой мере складывался под влиянием профессора А. Давутоглу, как автора «Стратегической глубины».

Каждый из этих тезисов можно разбирать подробно по эпизодам, что в настоящее время вряд ли представляет практический интерес. Просто исходя из того, что предстоящая смена Ахмета Давутоглу не приводит к заметным изменениям турецкого курса, а знаменует лишь ускорение движения к конечной цели – президентской Республике.

Соответственно, тот лидер, который придет на смену Давутоглу должен обладать набором качеств, которые обеспечат практическую реализацию замысла Р.Т. Эрдогана. Оставим рассуждения о «low profile» - кандидате желтой прессе. Подчеркнем: приходящий на смену Давутоглу политик должен будет завершить конституционную реформу, над которой Партия справедливости и развития билась весь 24-й созыв (с 2011 по 2015 г.).

Опять же, анализ того, кто станет новым премьер-министром лишен практического смысла, исходя из того, что до выдвижения остались считанные дни, если не часы. В качестве вероятных кандидатов чаще всего называют Бекира Боздага, Бинали Йылдырыма, Мехмета Али Шахина, Нумана Куртулмуша, Мехмета Муэззиноглу, Исмета Йылмаза и, скорее в угоду красивой версии о «кумовстве», нежели исходя из доводов логики, Берата Албайрака – зятя президента Р.Т. Эрдогана.

То же, что заслуживает самого пристального внимания – опубликованная, наконец, первая информация о том, как должна выглядеть президентская Республика по мнению Р.Т. Эрдогана на практике. Отдавая себе полностью отчет в том, что к пункту о светскости Турецкой Республики в настоящее время не подступиться, а настаивать на его исключении из Основного закона и дальше – ставить крест на всей реформе, руководство страны озвучило следующий, предварительный набор поправок:

1. Президент сможет быть партийным (сейчас должен быть беспартийным и равноудаленным от всех политических движений).

2. Президент будет не только главой государства, но и возглавит исполнительную власть, проводя заседания кабинета министров.

3. Президенту напрямую будут подчинены Генеральный штаб и Национальная разведовательная организация. В настоящее время они находятся в ведении премьер-министра.

4. Срок полномочий Меджлиса будет увеличен до 5 лет.

Поскольку для вынесения пакета поправок на референдум требуется 330 голосов в Меджлисе, Партии справедливости и развития (317 депутатов) потребуется внешняя поддержка. Очевидно, что на главную оппозиционную Народно-республиканскую партию, равно как и на прокурдскую партию, рассчитывать не приходится.

В этой связи источником недостающих голосов, без перевыборов в Межлис, для ПСР может стать лишь Партия националистического движения. Подчеркнем, что её нынешний глава, Девлет Бахчели – не только идеологически близок Р.Т. Эрдогану. Как показала практика, Д. Бахчели является негласным союзником президента; он несмотря на всю свою оппозиционную риторику, когда того требует ситуация обеспечивает правящей партии необходимую поддержку. Также, не стоит забывать и о вероятности того, что часть кресел в Меджлисе в самое ближайшее время может освободиться, после снятия неприкосновенности с ряда депутатов, обвиняемых в связях с Рабочей партией Курдистана, то есть в пособничестве терроризму.

Именно это и является причиной, по которой руководство страны прикладывает все усилия к тому, чтобы не допустить 15 мая проведения внеочередного съезда Партии националистического движения и перевыборов своего главного союзника – Девлета Бахчели. Во всяком случае, до того, как пройдет съезд Партии справедливости и развития и страна получит нового премьер-министра и Кабинет. Однако, даже в том случае, если смена власти в ПНД состоится, то её неизбежно ждет раскол, который сохранит для ПСР возможность добора недостающих для референдума тринадцати голосов.

В принципе больше президенту Р.Т. Эрдогану и не требуется. Выскажу мысль, что даже если бы в распоряжении Партии справедливости и развития было бы 367 депутатских мандатов, дающих им возможность провести конституционные поправки не выходя из стен Меджлиса, они бы все равно предпочли всенародное голосование. Этот путь дает партии повышенную легитимацию в глазах международного сообщества и ставит «блок» на любую возможную реакцию военных при не очень высоких рисках, согласно данным последних социологических опросов, проиграть всенародное волеизъявление.

Подводя черту: май месяц имеет исключительную важность для турецких внутриполитических процессов и станет определяющим для, без преувеличения, траектории движения Турецкой Республики.

(Опубликовано на сайте Института Ближнего Востока 13.5.2016. Ссылка на исходную публикацию: http://www.iimes.ru/?p=28343 )