Блог Владимира Голинея

Что происходит с зонами деэскалации в Сирии?

15 февраля 2018
Распечатать

Syria: What de-escalation? Такому вопросу 7 февраля 2018 г. на канале FRANCE 24 English была посвящена дискуссия о Сирии, постепенно переросшая в бурные дебаты. Дискуссию условно можно разделить на 2 блока: первый — положение гражданского населения и реакция на происходящие события, в частности недавний обстрел территорий Восточной Гуты, и второй — вероятность и формы противостояния основных региональных игроков — России, Ирана, Турции, США, курдов, правительственных сил Сирии.

Происходит ли деэскалация на самом деле?

Ещё летом 2017 года миру был представлен план создания новой зоны деэскалации конфликта в пригороде Дамаска — Восточная Гута. Тем не менее, события последних дней показывают, что напряжение на этой территории только растёт. Что же происходит в Сирии на данный момент в действительности? Ответы на этот вопрос с разных точки зрения предложили Джошуа Ландис, директор Центра Ближневосточных исследований Университета Оклахомы, Андрей Кортунов, генеральный директор РСМД, Тони Бедран, научный сотрудник Фонда защиты демократий, Аммар Абд Раббо, фотожурналист, а также ведущий передачи Франсуа Пикард.

Начиная с 5 февраля, мировое сообщество с пристальным вниманием обратилось к ситуации в Восточной Гуте. За последующие 3 дня СМИ распространили информацию о более чем 130 погибших и сотнях пострадавших мирных граждан в результате бомбардировок территорий, подконтрольных сирийским повстанческим силам. Одним из наиболее распространённых сообщений была информация о погибших детях, представленная Reuters со ссылкой на базирующийся в Лондоне Сирийский центр мониторинга за соблюдением прав человека (SOHR).

Незамедлительно посыпались обвинения в адрес правящего режима Башара Асада, поддерживаемого Ираном и Россией, в жестоком и бесчеловечном подавлении повстанцев рядом с Дамаском, а также создании гуманитарного кризиса в Восточной Гуте, где с 2013 года в положении постоянной осады живут почти 400 000 человек.

idlib.jpg

Вслед за этим появилась пока неподтверждённая, но растиражированная западными СМИ информация о применении правительственными войсками «в городах Саракеб в Идлибе и Думу в Восточной Гуте бомб, предположительно содержащих оружейный хлор». Эту информацию незамедлительно получила Независимая комиссия ООН по расследованию нарушений прав человека в Сирии, начав расследование, а также потребовав создать условия для предоставления населению гуманитарной помощи с прекращением военных действий на месяц.

В добавок к этому в конце января на севере Сирии Турция начала военную операцию против курдских формирований, которые ещё недавно сражались против ИГИЛ, а в Идлибе был сбит российский истребитель, лётчик которого в последствии погиб. В связи с этим многие эксперты задались вопросом можно ли говорить о существовании так называемых зон деэскалации, если они подвергаются постоянным бомбардировкам и вмешательствам войск?

По мнению американского исследователя Джошуа Ландиса ситуация с деэскалацией осложнена тем, что сирийское правительство стремится вернуть под свой контроль всю территорию страны, в то время как другие игроки не собираются сдавать позиций. Например, США контролируют на Севере Сирии почти 28% территорий, а Турция вдоль границы стремится расширить пояс безопасности для себя, продвигаясь вглубь территорий рядя провинций, захваченных курдами.

idlib1.jpg

В тоже время мы должны помнить, что процесс деэскалации был запущен в результате длительных переговорных попыток в разных форматах — Женевой, Астаной и Сочи. Женевский формат, поддерживаемый США и Европой, по мнению господина Ландиса, с самого начала был нацелен на провал, т.к. его краеугольным камнем была безоговорочная позиция по смещению с должности президента Башара Асада, что объясняет невыполнимость процесса. Тем не менее, не стоит говорить, что встречи и форматы по урегулированию кризиса в Сирии являются пустой тратой времени. Со стратегической точки зрения игроки пытаются сторговаться, каждый преследует свои интересы. Можно отметить формат переговоров в Сочи, где Россия выступила с инициативой по решению политического вопроса с оппозицией. Однако, скорее всего, определять ситуацию будут не переговоры, а прямые военные операции, что подтверждают, как считает господин Ландис, последние события в Сирии.

Немного в ином ключе думает журналист Аммар Абд Раббо. Он подчёркивает ошибочность предыдущих оценок, напоминая, что ещё год назад, после освобождения Алеппо, часто можно было слышать, что всё кончено, Асад победил, русские и иранские силы ему помогли. Теперь же мы видим, что война продолжается, появляются новые фронты, новые акторы, а гражданское население Сирии страдает от этого каждый день, платя за жизнь ужасную цену. Особенно важным фактором, мешающим реализовать процесс деэскалации и даже положить конец конфликту, господин Раббо считает безразличие со стороны режима Башара Асада к собственному населению — ни в одном из переговорных форматов президент, якобы, не изъявил желания завершить войну, позволяя людям, находящимся в эскалационных областях, таких как Восточная Гута, гибнуть от голода и насилия вокруг. В тоже время французский журналист высказал неоднозначное мнение о мировом сообществе. Согласно его предположению, общество больше не удивляется, оно не шокировано, если мы говорим о применении химоружия, мы привыкли слышать об этом, и такой ужасный факт больше не является красной чертой, пересечение которой должно караться.

Гендиректор РСМД Андрей Кортунов в свою очередь согласился с определёнными тезисами, высказанными оппонентами. Безусловно, год назад ситуация в Сирии принесла ряд позитивных новостей, на волне которых конец конфликта казался уже совсем близким. Например, соглашение по юго-западной Сирии, где были достигнуты и заработали определённые договорённости между Россией и США. Тем не менее, конец войне, действительно, ещё не пришёл. Возможно, как считает господин Кортунов, завершение конфликта лежит не столько в плоскости внутренних противоречий, сколько зависит от решения внешних игроков, таких как США, Россия, Иран, Турция. Противостояние, развернувшееся в Сирии, — это прокси война, в которой принимают участие все региональные игроки, начиная от уже упомянутых стран, которые напрямую включены в регулирование конфликтной ситуации, заканчивая косвенными игроками — странами Персидского залива и, в какой-то степени, Израилем. И, конечно, позиции США и России в данном конфликте влияют на многое.

Комментируя события, связанные со сбитым истребителем России в Идлибе, господин Кортунов выразил мнение, что такое событие может изменить восприятие сил своего противника. Если удастся выяснить, что силы, оппозиционные Башару Асаду, обладают достаточным количеством противовоздушных установок, то ситуация, когда они ничего не могли противопоставить доминирующим в небе правительственным силам и ВКС России, или даже американским и израильским силам в регионе в корне может измениться. В какой-то степени шансы теперь уравниваются, но насколько и как сильно этот факт повлияет на дальнейшие события, предсказать очень тяжело.

Свою позицию также изложил американский аналитик Тони Бедран, который сравнил произведенный обстрел с событиями, произошедшими весной 2017 года, когда в Сирии зафиксировали применение зарина. Нам не стоит говорить о безразличии информационной сферы о применении химического оружия. Дело в том, что тогда жертв было очень много, сейчас же международному сообществу и США предстоит выяснить, был ли применён на самом деле хлор и сколько людей в действительности пострадало. Вероятно, как предположил господин Бедран, мы увидим вскоре тот же ответ, что и прошлой весной, когда будут нанесены точечные удары по объектам, выпустившим эти снаряды, как это делал Израиль или Дональд Трамп, объявив о пересечении Асадом красной черты.

Где находится красная черта?

Обращаясь к вопросу о красной черте, господин Ландис выразил уверенность, что за счет своего силового ресурса США способны изменить всю ситуацию, весь баланс сил в любое время, когда захотят. Обама в своё время, а теперь Тиллерсон делали попытки проведения некоей черты для режима Асада, пересекать которую нельзя, проводя разграничения между хлорином и обычным оружием. Вернее, речь шла об огромном количестве жертв, которые станут результатом возможного применения или химоружия, или масштабного применения обычного оружия. Почему мы должны останавливаться только на жертвах газовых атак? От обычного оружия людей гибнет намного больше. Именно жертвы атак должны были стать той самой красной чертой, пересечение которой приведёт к новому витку противостояния и вовлечению новых американских сил. Поэтому, как полагает господин Ландис, США столкнулись с вызовом — насколько далеко они готовы пойти. Если борьба Америки с ИГ завершается, то готова ли она сделать решительный шаг вперёд и потеснить режим Башара Асада?

Госсекретарь Тиллерсон заявил, что США намерены сохранить своё присутствие на Севере Сирии, не только достигнув победы над ИГИЛ, но до тех пор, пока не падёт режим Асада, и пока ООН не возьмёт в свои руки процесс новых выборов. Однако, господин Ландис сомневается, что США понимают, что они собираются делать на самом деле в Сирии сейчас и в будущем. Поэтому невозможно сказать, станет ли вновь вопрос о применении химического оружия красной чертой, в результате которой Америка сделает решительный шаг вперёд, который другие игроки так жаждут.

Вероятно, предположил Франсуа Пикард, спусковым крючком, который заставит Америку передумать и начать действия, может стать потеря какого-либо числа военных, в результате боестолкновений с разными силами в Сирии. Может быть потеря в рядах подразделений сухопутных сил станет таким же этапом изменения баланса в регионе, как и в случае России с появлением противовоздушного оружия у «оппозиции».

Такое мнение имеет право на существование. Ведь у Америки, как говорит господин Ландис, есть прямой пример противостояния Турции с курдами, которых американцы поддерживают вооружением и финансами. В данном случае может произойти столкновение Турции с США, но господин Лендис уверен, что этого не произойдёт и стороны смогут договориться. При этом у Эрдогана с Асадом есть общие точки соприкосновения, которые, в случае временного единения этих двух сторон, позволяют им совместно выступить против США. Дело в том, что никто из союзников Сирии — Россия, Иран, и даже соседняя Турция — не хотят видеть в регионе США. В тоже время присутствие Америки, которая контролирует почти 30% территорий на Севере, наоборот помогает таким игрокам как Россия, Иран и Турция укреплять союз, т.к. без США они в реальности являются противниками.

По-иному видит вопрос об альянсе России, Ирана и Турции Андрей Кортунов. У этого союза имеются иные причины для существования. Во-первых, есть наложение интересов каждой из этих стран друг на интересы других. Все они хотят сохранить единство и целостность Сирии, обеспечить безопасность на границах, а также обеспокоены возможной дезинтеграцией страны. Во-вторых, союз США с курдами подогревает опасения всех. О возможных трениях Турции и США высказался уже господин Ландис, а для России всё оборачивается иначе. В медиа пространстве можно найти мнение, что Россия оказалась в шатком положении после начала операции Турции, встав перед выбором, кого поддерживать — курдов или турок. Многие представители курдских формирований недвусмысленно намекают, что Россия, якобы, предала курдов, т.к. они не были представлены на встрече в Сочи.

Новый виток противостояния

В ходе дискуссии Франсуа Пикар обратился к специальному корреспонденту — Маиссе Авад, и сконцентрировал внимание на нескольких событиях: турецкая операция «Оливковая ветвь» в Сирии против курдских формирований в Африне, встреча министров иностранных дел Ирана и Турции, а также заявления Реджепа Эрдогана о планах Турции занять Манбидж и ослабить РПК, как и другие поддерживающие их курдские группы. Последнее может привести к очень сложной ситуации, плоть до эскалации напряжения между Турцией и США, поддерживающих курдов в Сирии.

Манбидж — это город, находящийся под контролем местных сил, на 90% состоящих из арабов, и Военного совета Мамбиджа, который, в свою очередь, состоит из курдов, арабов и небольшого количества турок, и в котором располагаются американские войска. Ссылаясь на главу Военного совета, Маиса сказала, что все имеющиеся силы готовы дать отпор турецкому вмешательству, а Америка не собирается бросать союзников в городе и готовит свои силы к поддержке Совета.

Определённое сомнение, что Турция решится атаковать Мамбидж, высказал Тони Бедран. За призывами и действиями лидеров стран стоит ничто иное, как торговля между сторонами, цель которых — улучшить позиции в регионе. Исходя из этого, господин Бедран не видит никакого союза между Россией, Турцией и Ираном — это просто иллюзия. Турки хотят, чтобы Америка оставалась в Сирии, но только не в тех границах, которые турки считают своей зоной влияния. Она стремится отодвинуть США от курдов как можно дальше в политическом и территориальном смысле.

Америка же, в действительности, стремится найти золотую середину, попытаться перезапустить отношения с Турцией, которые Обама понизил своей проиранской политикой. Эрдоган желает создать зону противостояния с Ираном на северо-западе Сирии. Там много противоречий, и стороны понимают, что их надо как-то решать, поэтому переговоры Турции и Ирана — это результат того, что стороны хотят минимизировать вероятность столкновений. Например, в Идлибе турки были атакованы иранскими формированиями, иранцы поддержали Рабочую Партию Курдистана, пытаются сейчас ей помочь. Иран тоже не намерен терпеть становление Турции в Сирии, они враги. Понимая это, считает господин Бедран, США стремятся объяснить Турции, что лучше они будут контролировать курдов, чем Иран с поддержкой Асада и России.

Джошуа Ландис подтвердил, что многие американцы считают, что Америке стоит поддерживать курдов против Асада и Ирана, и что Турция в конце концов разделит такое мнение. Тем не менее, турки верят, что их окружают, как следствие вопрос борьбы с курдами, особенно с РПК и Отрядами Народной Самообороны, для них становится главным вопросом сохранения национальной безопасности. Поэтому, полагает господин Ландис, Турция готова на короткое время даже проглотить свою агрессию по отношению к Сирии и России и примкнуть к ним, начав борьбу против курдов — их наибольшей угрозы. Турция действует, преследуя свои интересы, и на короткое время внешние угрозы заставляют её сотрудничать с Россией больше, чем с США.

Комментируя положение Турции, Андрей Кортунов выделил тенденцию последних лет, как Турция, будучи членом НАТО, всё же отходит и дистанцируется от Запада, и США в частности. В тоже время мы не должны недооценивать личные отношения между Путиным и Эрдоганом — они могут не доверять друг другу, но у них есть много других интересов вне Сирии — экономическое взаимодействие, например, строительство Южного потока, военные контракты, а именно покупка С-400. Кто-то может сказать, что обе страны, стремительно отодвигаясь от Запада, приближаются к авторитарным моделям, что отчасти тоже сближает их. В итоге господин Кортунов выразил мнение, что это сближение не является ситуационным и временным. Отношения России и Турции имеют гораздо больше составляющих элементов в их основе, поэтому они будут только развиваться.

В свою очередь Амар Абд Раббо отметил, что помимо обозначенных игроков есть ещё и Европа, которая пытается решить действующий конфликт. Он обратился к словам министра иностранных дел Франции, Жан-Ива Ле Дриана, который дал интервью на радио BFM, где осудил как действия сирийских правительственных войск, а именно вероятное применение химического оружия, так и жёсткие действия Турции в отношении курдов. Господин Ле Дриан также подчеркнул необходимость вернуться к Женевскому формату и соглашениям, что позволит заработать зонам деэскалации на самом деле.

Тем не менее, господин Раббо заметил, что от Франции слышно много красивых деклараций, но ничего практического она не делает. Согласно его представлениям, самое лучшее за что могла зацепиться Франция, чтобы оказать реальную помощь, это создать беспилотную зону, о которой мир твердит уже 5 лет. Говоря о красных чертах, в своё время президент Макрон выделил 2 крайности — применение химоружия и гуманитарные катастрофы. Они случились, но Франция так ничего и не сделала. Даже в ООН, где Россия блокирует все резолюции по Сирии, не слышен французский голос. Общественное мнение Франции, как считает господин Раббо, поддерживает граждан Сирии. В то время как все другие региональные игроки лишь наживаются на ситуации, причиняя вред стране и населению. Таким тезисом Амар Абд Раббо выразил сомнение о наличии у Турции, Ирана и России общих интересов в оказании помощи и в сохранении территориальной целостности Сирии.

Говоря о том, имеются ли у Европы возможности надавить на другие страны, чтобы показать силу и подтолкнуть к решению конфликта, Джошуа Лендис заметил, что политика всего Запада, в том числе и США в отношении Сирии, к сожалению, сводится лишь к одному — держать эту страну слабой, немощной и разделённой для того, чтобы Россия и Иран там увязли и не смогли выиграть, а союзники США — Израиль и арабские страны почувствовали, что они находятся под надёжной защитой. Такая политика показывает максимум амбиций и возможностей Америки на данный момент в регионе, и, как замечает господин Ландис, даже контролируя почти 50% нефтяных запасов Сирии и основные источники пресной воды на Северо-западе, у США нет возможности изменить баланс сил. Единственное, что Америка может сделать, и она это делает, так это прибегнуть к политике изматывания противников и сохранения слабости Сирии.

Категорическое несогласие с такой позицией выразил Амар Абд Раббо. Он считает, что, говоря такими тезисами, мы рисуем картину, где, якобы, Россия, режим Асада, силы Хезболлы и Ирана находятся как бы на хорошей, светлой стороне, проводят положительную политику, а Запад является воплощением зла, несёт только негатив и находится на тёмной стороне. Это не так, и господин Раббо не хотел бы, чтобы такая картина врезалась в сознание людей. Он полагает, что все акторы, вовлечённые в конфликт не помогают сирийскому народу, и благополучие Сирии их заботит в последнюю очередь.

Конечно, в любой конфликтной ситуации, как считает Джошуа Лендис, стоны прибегают к разным способам борьбы, поэтому трудно найти реальную грань где хорошо, где плохо. Тем не менее, то, что мы видим – это реальность. Расклад сил таков, что Россия и Иран продолжат поддерживать Асада, Европа и оппозиция режима будут стремится к свержению этого лидера с поста президента, США будут стараться сохранить свои подконтрольные территории. Не наблюдается решительного желания ни у кого из игроков нанести сокрушительный перелом ситуации, чтобы наступил мир и народ Сирии не был привнесён в жертву в такой «игре». Всё это, как считает господин Лендис, к сожалению, ведёт лишь к сохранению статуса Сирии, как слабого, почти разделённого государства.

В таком контексте Тони Бедран согласился с позицией господина Раббо, подчёркивая, что нельзя делить на чёрное и белое. Тем не менее, в дальнейшем он выразил противоречивое мнение, заявив, что в большом количестве беженцев в Европу, гуманитарных катастрофах и колоссальном количестве жертв, свидетелями чего стало мировое сообщество, виноват режим Асада и только он один. Дополняя свою аргументацию, господин Бедран, подчеркнул, что мирное население гибнет не от рук американцев, а сирийских правительственных войск. И вся ситуация, когда, якобы, Запад ждёт завязывания других игроков в конфликте, на самом деле должна прекратиться, т.к. это даёт дополнительное время и силы для режима Басара Асада проводить и дальше геноцид своего населения.

Именно на такой ноте были завершены дебаты, проведённые каналом FRANCE 24 English. Отметим лишь, что в завершении передачи была проведена короткая дискуссия журналистов с привлечением материалов из Интернета, с фото и текстовыми сообщениями из аккаунтов некоторых сирийских детей, борцов за права человека и обычных жителей Восточной Гуты.

Видео дебатов

Поделиться статьей

Прошедший опрос

  1. Какие угрозы для окружающей среды, на ваш взгляд, являются наиболее важными для России сегодня? Отметьте не более трех пунктов
    Увеличение количества мусора  
     228 (66.67%)
    Вырубка лесов  
     214 (62.57%)
    Загрязнение воды  
     186 (54.39%)
    Загрязнение воздуха  
     153 (44.74%)
    Проблема захоронения ядерных отходов  
     106 (30.99%)
    Истощение полезных ископаемых  
     90 (26.32%)
    Глобальное потепление  
     83 (24.27%)
    Сокращение биоразнообразия  
     77 (22.51%)
    Звуковое загрязнение  
     25 (7.31%)
Бизнесу
Исследователям
Учащимся