Актуальные тенденции международного развития в материалах зарубежных экспертно-аналитических центров (август 2015 г.)

Обзор подготовлен в рамках проекта кафедры зарубежного регионоведения и внешней политики ИАИ РГГУ.

 

Руководитель проекта и главный редактор: О.В. Павленко, авторы: Е.В. Васильев, И.А. Баскакова, РГГУ.

 

 

В эти отпускные недели было заметно снижение активности экспертного сообщества, несмотря на такие горячие темы, как угроза срыва «Минска 2» на востоке Украины, перегрев экономики Китая, снижение цен на нефть и сопутствующее ему ослабление национальных валют на евразийском пространстве. Тем не менее, многие крупные «мозговые центры» прикрывались либо заимствованными материалами из СМИ, либо публикациями июля. В этот период ощущался дефицит острых актуальных текстов и комментариев. Хотя напряженность продолжала возрастать, и вместе с ней совокупный потенциал агрессивности в мире.   

 

В последнее время эксперты все чаще говорят о «крайне высокой вероятности возобновления боевых действий на востоке Украины». По мнению Евгения Рубцова (аналитический центр «Военно-политическое обозрение» — Минск, Республика Беларусь), «несмотря на все попытки «нормандской четверки» наладить диалог и остановить кровопролитие на юго-востоке страны, Киев продолжает грубо нарушать минские договоренности». Он указывает, что в отчетах Специальной миссии наблюдателей ОБСЕ в Украине «документально зафиксированы неоднократные обстрелы украинскими силовиками не только мирного населения прифронтовых зон, но и самих международных наблюдателей». 26 июля под минометный огонь ВСУ попала делегация ОБСЕ во главе с одним из координаторов контактной группы по урегулированию ситуации на Донбассе Тони Фришем. На следующий день, 27 июля, украинские военные снова открыли огонь сразу на нескольких участках. В результате руководитель патрульной группы ОБСЕ получил осколочное ранение и был доставлен в больницу. Но пресс-служба так называемой АТО и украинские СМИ намеренно замалчивают подобные факты, «занимаясь исключительно распространением мифа о «российской агрессии». Хотя «миссией ОБСЕ не было отмечено ни одного случая нарушения минских договоренностей со стороны ополчения».

 

На фоне резкого обострения военной обстановки заявление помощницы госсекретаря США Виктории Нуланд о выполнении Киевом всех пунктов минских соглашений выглядит просто фарсом. На деле ни один из них полностью так и не был выполнен. Все это свидетельствует о намерении Киева сорвать минские соглашения. Единственный способ, который остается для жаждущего реванша Петра Порошенко — пойти на военную провокацию.

 

Накануне встречи 24 августа в Берлине лидеров Германии, Франции и Украины немецкие СМИ постоянно поднимали тему военной напряженности на востоке Украины. Но если Deutsche Welle свои комментарии строила на сообщениях ОБСЕ, напуганные сотрудники которой вынуждены признавать, что инициатива обстрелов исходила со стороны украинской армии, то авторитетная газета Die Zeit информацию черпала исключительно из киевских источников. Украинские власти нагнетают обстановку, заявляя, что «пророссийские сепаратисты» готовы начать в конце августа полномасштабное наступление, и «ожидается большая война». Представители ДНР заявляют об обратном — возможном наступлении со стороны украинской армии. Встреча в Берлине призвана «остановить военную напряженность» и «положить конец атакам на наблюдателей ОБСЕ». Кроме того, в повестке встречи — обсудить план «локальных выборах на пророссийских территориях».

 

Но какие ни были результаты Берлинской встречи, понятно, что нити тянутся в Вашингтон. Внешнеполитическое планирование нынешней администрации Белого Дома настолько изменило баланс сил в мире и вызвало чрезвычайное обострение международных отношений, что зарубежные эксперты все больше задаются вопросом о геостратегических ориентирах самих США. На сайте американского Фонда Карнеги (Carnegie Endowment for International Peace) размещена любопытная статья Д. Роскопфа  «Нужны ли Америке “специальные отношения”?» Его диагноз - «отношения США с традиционными союзниками находятся в состоянии упадка».  Хотя именно глобальная сеть союзов была ключевым компонентом «силы США на международной арене».

 

Но НАТО, по мнению эксперта, «так и не смогла определить свою миссию в постбиполярном мире». Афганистан, Ливия, Украина — конфликты, которые показали «неэффективность организации».  Далее Д. Раскопф в духе трансатлантизма критикует «европейскую неспособность проводить полноценную единую политику». Германия и Франция имеют разное понимание ключевых угроз.  Остальные европейские государства «слишком заняты экономическими проблемами». В ближайшие годы, прогнозирует эксперт, со стороны России могут последовать «новые попытки поддержать протесты этнических русских», например, в странах Балтии. И сразу задается вопросом — будут ли эффективными ответные действия НАТО? Но ответа он не находит. Подобные материалы — типичны для ряда зарубежных аналитиков, которые не могут выйти за пределы черно-белой схемы мышления. Но упрекать их сложно. На Западе существуют мощнейшие барьеры для потоков информации из Украины. Англоязычные контенты вообще отличаются высокой степенью селективности. Впрочем, любое национальное сообщество политологов и журналистов  имеет свои идеологические фильтры в сознании.    

 

Д. Раскопф критически оценивает результаты внешней политики США в период администрации Обамы. Вашингтон «испортил отношения» со своими ближневосточными союзниками. А лидеры США и Израиля «друг друга на дух не переносят». В Азии все более возрастает влияния Китая, а «США не способны что-либо противопоставить ни в военном, ни в экономическом плане». Неудивительно, что Пекин все активнее «переступает через красную черту» в Южно-Китайском море. По мнению этого эксперта, США «стоило уделять больше внимания развитию отношений с Австралией и Индией». Индия — сложный партнер, но «единственный реальный противовес растущему влиянию Китая». Хотя Австралия  « культурно и политически близка США», Вашингтон недооценивает ее значение. Возможно, со временем Австралия смогла бы заменить Великобританию в «иерархии друзей». В любом случае «новые вызовы требуют новых ответов», а внешней политике США «необходим творческий подход». Возможно, уже в ближайшем будущем подобных текстов станет больше, ведь уже стартовала президентская кампания, а внешняя политика президента Обамы влечет за собой провал за провалом с непредсказуемыми последствиями. В предстоящей президентской гонке, скорее всего, именно внешняя политика станет объектом острой критики демократов.   

 

В статье М. Зенко «Экзистенциальный страх американского генералитета», размещенной на сайте Совета по международным отношениям (Councilon Foreign Relations, США) сравнивается восприятие ключевых угроз для безопасности США высокопоставленными военными и гражданскими чиновниками. Как замечает эксперт, для многих военных, угроза номер один — Россия. Недавно командующий корпусом американской пехоты генерал  Джозеф Данфорд откровенно заявил: «Если вы хотите поговорить о стране, которая представляла бы экзистенциальную угрозу для Соединенных Штатов, то я бы указал на Россию. И если вы посмотрите на их поведение, то оно, по меньшей мере, вселяет тревогу». Примерно такие же высказывания характерны для высшего военного корпуса США. Хотя генерал Мартин Демпси, глава Объединенного комитета начальников штабов, еще в прошлом году заявлял, что «для США не существует экзистенциальной угрозы» в мире. Об отсутствии экзистенциальной угрозы несколько раз также заявлял вице-президент США Джо Байден. Схожие заявления делали  и другие гражданские чиновники. Анализируя противоречия в восприятии угроз между военными и гражданскими чиновниками, М. Зенко  задается вопросом, как можно обеспечить безопасность США, «если ли нет четкого понимания того, что является главной угрозой»?

 

Все же «экзистенциальная угроза» нарастает на Ближнем Востоке. Глубокие трансформации, вызванные смещением стабильных режимов при помощи Запада, чрезвычайно обострили взаимоотношения между всеми региональными акторами. Повышенное внимание с конца июля и весь августа зарубежные аналитики уделяли турецкому фактору. Силовой сценарий, который развернула Турция в отношении курдов после теракта в Суруче, по мнению ряда экспертов, свидетельствует о прямом вовлечении Анкары в большой конфликт на территории Сирии и Ирака. Чем обусловлено подобное развитие событий, и какие это может иметь последствия для развития ситуации на Большом Ближнем Востоке? Политологи-международники выступают со своим комментариями, которые напрямую зависят от того, интересы какой страны они представляют.   

 

По оценкам заведующего кафедрой мировой политики и международных отношений  Российско-Армянского (Славянского) университета Армении, Чрезвычайного и Полномочного посла Армана Навасардяна, наибольшую тревогу Турции вызывает перспектива превращения Ирана в региональную державу. Анкара опасается, что Тегеран после подписания венских соглашений по ядерной программе сможет заменить ее в качестве регионального союзника США на Ближнем Востоке. Выступая на аналитическом портале «Diplomat.AM» (Армения), А. Навасардян склонен жестко и критично анализировать внешнюю политику Турции. По его мнению, руководство страны «не только потерпело фиаско в своих планах свержения сирийской администрации, в отношениях с Египтом, Израилем и другими соседями», но и существенно ослабило позиции внутри НАТО, как  форпост на южном фланге этой организации. Кроме того, Анкара старается выглядеть в глазах мирового сообщества как государство, борющееся с угрозой распространения «исламского государства». В действительности, по мнению армянского дипломата, Турция прилагает немало сил и энергии для его укрепления.

 

Примерно в таком же тоне выдержаны материалы Информационно-аналитического портала «Iranian diplomacy» (Иран). В результате ошибок США и ЦРУ, при тайной поддержке Турции так называемое «исламское государство»значительно расширилосвою деятельность. Иранские эксперты отмечают: «Именно с турецкой территории террористы получают военно-техническую, материальную, финансовую подпитку, человеческие ресурсы. На юге Турции действуют лагеря террористов, где они проходят подготовку, отдыхают, лечатся». Турция имеет от всего этого прямую выгоду — разграбленная иракская нефть. Культурные ценности на завоеванных «исламским государством» территориях вывозятся за рубеж и распродаются при помощи турецких посредников. Демпинговая цена одного барреля краденой нефти колеблется в пределах 20–25 долларов. При этом Турция является военным союзником США,а Вашингтон возглавляет коалиционную борьбу против «исламского государства», что является «традиционным для Запада примером «двойной бухгалтерии».

 

Несмотря на то, что радикальные исламисты в последнее время потеряли значительное количество боевиков, прежде всего в Кобани и Тель-Абьяде,  турецкая газета «Radikal» придает особое значение уроженцам Кавказа, которые «отличаются воинственностью». Террористы «исламского государства»  и ранее направляли своих членов кавказского происхождения в родные места, чтобы вербовать новых боевиков. С мая этого года они начали издавать журнал « Исток» на русском языке для пропаганды среди народов Кавказа.  Турецкие журналисты отмечают, что для исламистов особое значение имеет вербовка в «орлином гнезде» Кавказа. Во-первых, они смогут «открыть  фронт против России», которая является важнейшим сторонником Сирии. Во-вторых, компенсируют «кровопотери на Ближнем Востоке». По данным турецкого издания, в конфликте в Сирии участвует 1,5 тысячи россиян, 400 из них — уроженцы Чечни, есть также татары, ингуши, дагестанцы, кабардинцы и русские, которые перешли в мусульманство.

 

Китайская тема весьма активно обсуждалась в августе в мозговых центрах. Политолог Эберхард Зандшнайдер, директор Исследовательского института Немецкого Общества по исследованию внешней политики (Deutsche Gesellschaft für Auswärtige Politik- DGAP, Берлин) задается вопросом на страницах немецкой газеты Tagesspiegel «Насколько опасен нынешний биржевой крах для Китая?». Этот биржевой кризис, по его мнению, «ничем не отличается от западных». Крупные игроки, несмотря на потери в 30% все равно останутся в зоне выигрыша. Большие проблемы накрыли малых игроков. Но китайский кризис имеет свои осложнения. Почему? Э. Зандшнайдер проработал с Китаем тридцать лет, поэтому дает комментарии, опираясь на свой профессиональный опыт. Анализируя общую ситуацию, он считает, что, несмотря на серьезные внутренние вызовы, «Китай имеет правительство, которое об этих проблемах знает и делает все возможное, чтобы эти проблемы разрешить». Правда, по его мнению, «нет гарантий, что в дальнейшем все будет хорошо». Немецкий эксперт выделяет ряд сложных китайских проблем. Наиболее серьезные из них - социальное неравенство, политика на рынке труда, большой потенциал для социальных беспорядков, когда «миллионы и миллионы молодых, хорошо образованных людей» вынуждены вкалывать за маленькие деньги, без всяких перспектив. Особо отмечается «сильнейший национализм», который китайские политики активно используют в своих целях. Впрочем, национализм не менее силен в Японии или в Кореях.

           

Э. Зандшнайдер понимает, что США «видят агрессивную перспективу» в дальнейшем развитии Китая, но он считает, что подъем этой страны на уровень «второй глобальной супердержавы» «не заставил нас ни о чем жалеть». Стабильный Китай соответствует немецким интересам, «и дело здесь не в системе политических ценностей». Важнее, чтобы немецкие предприниматели создавали новые рабочие места, работая на китайском рынке. Подобный прагматичный подход высказывается многими немецкими политиками и экономистами, которые пытаются найти альтернативу России. Но, учитывая, насколько немецкая политика подконтрольна Вашингтону и управляема инструментами «общеевропейской солидарности», вряд ли Берлин сможет использовать все шансы в эффективном взаимодействии с Пекином.

             

В этой связи не будет лишним упомянуть еще об одном очередном скандале АНБ  (Агентством национальной безопасности, США). Немецкая пресса («Der Tagesspiegel» и «Die Zeit»)  опубликовала разоблачительные материалы, связанные с «Избирательным списком» американского агентства АНБ и тесному сотрудничеству между спецслужбами США и ФРГ. В соответствии с «Меморандумом о соглашении», подписанном между ФРГ и США в 2002 году, как сообщают немецкие журналисты, немецкое федеральное агентство предоставляло доступ для НВА в немецкую кабельную сеть с 2004 по 2008 гг. Этот факт подтвердил бывший шеф Федеральной службы новостей (BND) ФРГ Эрнст Урлау. Бывший директор АНБ (с 1999 по 2005) и директор ЦРУ (2006–2009) Михаэль Хайден так объяснил ситуацию: «поскольку Германия всегда была хорошим и важным партнером», то «знание об этом было необходимо для американской администрации». Его комментарий был лаконичен  - «мы шпионим за интересной информацией». Кстати, нынешний министр иностранных дел Германии Вальтер Штайнмайер с самого начала был в курсе этой ситуации.

 

Продолжая тему Китая, можно упомянуть статью норвежского эксперта Павла Баева «Роль китайского фактора в поддержке Россией сделки по иранской ядерной программе»  на сайте  Института Брукингса (Brookings Institite, США). Для этого эксперта русского происхождения, активно публикующего тексты по российской политике, вообще характерна резко критическая позиция. На этот раз он скептически отзывается о роли России в переговорном процессе «шестерки». По его мнению, основная причина, по которой Москва не стала его блокировать — это Китай. Пекин готов к большим инвестициям в энергетический сектор Ирана, «если цены упадут, тем лучше для энергозависимой китайской экономики». Россия, «изолировав себя от Запада», впадает в усиливающуюся зависимость от Китая, поэтому, как считает эксперт, «была вынуждена поддержать невыгодную для себя сделку». П. Баев прогнозирует, что Москве «не стоит рассчитывать на значительное вознаграждение от Китая», который осознает ослабление ее позиций в мире, также как «Обаме и Керри не следует волноваться о вознаграждении России» за ее позицию на переговорах. Правда, при этом он забывает, что российские предложения по иранской программе, на основе которых и были подписаны венские соглашения, были сделаны Москвой еще до того, как неудача «украинского проекта» Госдепа США заставила ЕС под «давлением трансатлантической солидарности» приступить к изоляции России.

 

Гораздо больший интерес представляют тексты американских экспертов, написанные на основе фактического знания ситуации. К ним можно отнести, на наш взгляд, обзор взаимоотношений между Китаем и Индией, сделанный А. Андерсоном и А. Айресом для Совета по международным отношениям (Councilon Foreign Relations— CFR, Нью-Йорк, США)  «Экономика влияния: Китай и Индия в Южной Азии». Несмотря на то, что Индия с подозрительностью относится ко всем действиям Китая в регионе, у двух стран, как считают эксперты,  «большие возможности для сотрудничества и взаимодополнения». Например, в рамках реализации проекта экономического коридора «Бангладеш — Китай — Индия — Мьянма». Регион нуждается в крупных инфраструктурных проектах, а возможности для инвестирования есть у обоих государств. При этом западная часть региона окажется преимущественно под китайским влиянием. С выводом американских войск из Афганистана вопросы безопасности Южной Азии приобретут еще большее значение.  Планы Пекина по развитию региональной системы транспортных маршрутов помогут, по мнению авторов обзора,  «стабилизировать не только Афганистан, но и всю Азию благодаря новым экономическим возможностям и связям». Роль Китая особенно важна, учитывая, что КНР также готовится к созданию экономического пояса Шелкового пути. Эксперты подчеркивают, что  именно китайский взнос — самый большой в Новом банке развития БРИКС, и страна является крупнейшим кредитором Азиатского банка инфраструктурных проектов. Развитие транспортной инфраструктуры в Азии выгодно также и для Индии, но «Дели стоит усилить собственную экономическую дипломатию, если он не хочет отстать».

 

С. Пурзитакис анализирует перспективы энергетического проекта, который мог бы стать альтернативой « Южному потоку». В статье «Дилемма энергетической безопасности “Турецкого потока”» для Фонда Карнеги за международный мир (Carnegie Endowment for International Peace, США) он рассматривает интересы Москвы, Брюсселя и Греции. По мнению эксперта, Европа «боится энергетической зависимости от России» и «использует энергетику как средство политического давления». Россия экспортирует 70% своего газа в Европу, соответственно ей нужна альтернатива несостоявшемуся «Южному потоку». Отношение Греции к «Турецкому потоку» иное чем, например, было у Германии  во время разработки  проекта  «Северного потока».  Тогда для Берлина «существовали только экономическое и энергетическое измерения», без политизации. Афины же используют вопрос о своем участии как средство давления в переговорах с международными кредиторами. С. Пурзитакас обращает внимание на сближение между Москвой и Афинами, негативном отношении греческих властей к антироссийским санкциям. По его мнению, из-за действий администрации Алексиса Ципраса и растущего недопонимания между Москвой и Брюсселем о проекте «Турецкого потока»  все чаще говорят не в прагматичных, экономических категориях, а как о «дилемме безопасности». Эксперт заключает, что «в интересах всех сторон найти выход из этой ловушки».

           

Как видим, резкое усиление напряженности в реальной политике передается, подобно электрическим разрядам, медийным и экспертным текстам. Дискурсы кризисов — войн-противостояний в последнее время становятся преобладающими в глобальных и региональных темах. В такие периоды особенно усиливается моральная и профессиональная ответственность экспертов.