Мониторинг публикаций зарубежных экспертно-аналитических центров (февраль-март 2016 г.)

Обзор подготовлен в рамках проекта кафедры зарубежного регионоведения и внешней политики ИАИ РГГУ.

 

Руководитель проекта и главный редактор: О.В. Павленко, авторы: Е.В. Васильев, И.А. Баскакова РГГУ.

 

Весь февраль и первую половину марта идут напряженные переговоры по урегулированию сирийского и украинского конфликтов. Несмотря на то, что они существенно различаются по своей природе, интересам вовлеченных сторон, динамике и качеству политических решений, тем не менее, именно эти два конфликта стали самым тяжелым вызовом для политических лидеров за последние четверть века. Потенциал агрессивности продолжает нарастать в мире, а международно-правовое регулирование все сильнее размывается. Отсутствие четких международно-правовых норм и гарантий безопасности приводит к тому, что мировая политика превращается в пространство импровизаций, постоянно изменяемое под давлением двойных стандартов. На фоне нестабильности и непредсказуемости, следуя логике безопасности, государства наращивают свои вооружения.

Импорт и экспорт вооружений в мире за 2011-2015 гг.

22 февраля 2016 г. SIPRI (Stockholm International Peace Research Institute – Стокгольмский институт международных исследований мира (Швеция) представил обзор  «Азия и Ближний Восток лидируют в увеличении импорта оружия; США и Россия остаются крупнейшими экспортерами оружия». Анализируя импорт и экспорт вооружений с 2011 по 2015 гг., исследователи приходят к выводу, что «аппетиты» стран Ближнего Востока выросли за последние 5 лет на 60%. Рост импорта вооружений Саудовской Аравии составил 275%, Катара – 279%, Египта – 37%. Пик пришелся на 2015 г., поскольку «коалиция арабских государств использует современное оружие, произведенное в США и Европе, в Йемене».  Как отмечает ведущий исследователь SIPRI Питер Веземан, низкие нефтяные цены не являются препятствием для поставок оружия, ведь «контракты были подписаны в предыдущие 5 лет». Не меньшую заинтересованность в наращивании военного потенциала проявляют Азербайджан (увеличение за прошедшие 5 лет на 217%), Мексика (на 331%), Ирак (на 81%). Эта статистика резко контрастирует с данными по европейским странам, где импорт вооружений за последние пять лет упал на 41%. Неудивительно, что руководство НАТО и США любыми способами пытаются убедить своих атлантических союзников раскошелиться на безопасность. Что касается импортеров оружия, то по-прежнему лидерские позиции удерживает США (продажи вооружений возросли на 27% за последние пять лет). Россия увеличила поставки вооружений на 28%, ее доля составляет 25% от мирового рынка. Китай вырвался в лидеры экспорта вооружений, увеличив свой потенциал на 88%, и теперь сравнялся с Францией. В феврале особое внимание зарубежных экспертно-аналитических центров было уделено стране, которая последовательно расширяет свое военное влияние на Ближнем Востоке.

Саудовская Аравия и борьба с международным терроризмом

На протяжении десятилетий ее воспринимали как влиятельную консервативную силу, удерживавшую статус-кво на Ближнем Востоке, т.е.  «систему суверенных государств». При этом Эр-Рияд поддерживает активную роль США в регионе. Как отмечает Джейн Киннинмонт - эксперт Королевского института международных отношений (Chatham House, Лондон, Великобритания), «внешняя политика Саудовской Аравии постоянно изменяется». Еслисмену режима в Ливии и оппозицию в Сирии саудиты были готовы поддерживать «активными действиями», то в ответ на беспорядки в Бахрейне, ввели туда танки, чтобы поддержать правящий режим. В Египте сначала Эр-Рияд нехотя сотрудничал с Братьями мусульманами, но затем поддержал  военный переворот против них. В Йемене, по мнению Д. Киннинмонта, саудиты хотели осуществить «постепенной переход власти». Когда не смогли, то начали военную интервенцию для того, чтобы не допустить усиления там Ирана. Такие действия можно расценивать, по мнению эксперта, как «новый этап саудовской внешней политики». Подобно Катару, Саудовская Аравия активно поддерживает связи с негосударственными силами в ближневосточных странах - племенами, военизированными объединениями, политическими партиями. Король Салман относится к «новому поколению лидеров». Он демонстрирует готовность к использованию военной силы, но все же осознает пределы допустимого. Дж. Киннинмонт подчеркивает, что «саудовские власти, по сути, хотят защитить собственную внутреннюю стабильность; хотят быть окруженными дружественными режимами, которые будут развивать экономическое сотрудничество с ними и готовы принять роль стран Запада в регионе». Соперничество Саудовской Аравии с Ираном вызвано «не столько этническими и религиозными вопросами», сколько опасением, что Тегеран может стать слишком влиятельной силой в регионе. Для Саудовской Аравии это «означало бы угрозу, аналогичную панарабизму Абдель  Нассера».

 

Иной взгляд на внешнюю политику Саудовской Аравии предлагает Флоранс Гауб - «Саудовская Аравия и Исламская коалиция» на сайте Европейского института по изучению проблем безопасности (European Union Institute for Security Studies - Брюссель, ЕС). В центре внимания – создание Исламской коалиции (далее – ИК) и интересы Эр Рияда. В конце 2015 г. Саудовская Аравия и Египет выступили с этой совместной инициативой под эгидой Лиги Арабских государств. Эксперт пытается проанализировать причины такого решения. По ее мнению, саудиты почувствовали себя в изоляции, «в стратегически крайне сложном положении». Сделка по иранской ядерной программе воспринимается ими «как предательство со стороны США». Кроме того, как подчеркивает Ф. Гауб, Вашингтон не стремится к созданию ближневосточной структуры НАТО, поскольку на это «потребуются десятилетия». США «готовы лишь предложить военную помощь, особенно в области противоракетной обороны и кибербезопасности». Эксперт перечисляет совокупность угроз, с которыми Эр Рияд вынужден считаться:  Иран, Аль-Каида и повстанцы-хуситы, ИГИЛ, сложные взаимоотношения с Оманом, а также «экономические и демографические проблемы». Создавая ИК, саудиты вступали в открытое противодействие Ирану и одновременно стремились повысить свою репутацию в мусульманском мире.

 

Все 34 страны-участницы ИК входят в Организацию исламского сотрудничества (ОИС), основанную в 1969 г. при активном участии Саудовской Аравии. Однако еще 23 члена ОИС от участия в коалиции воздержались. Разумеется, это страны с шиитским большинством - Иран и Ирак. Своеобразная ситуация возникла вокруг Ливана, Пакистана, Малайзии и Индонезии. Они были заявлены как участники. Но позже выяснилось, что правительства этих стран не давали своего согласия на участие. В результате создалась «де-факто коалиция мусульман-суннитов», которая по своей сути имеет антииранский характер. Но если принять во внимание, что «ИГИЛ  претендует на роль суннитского исламского государства», то сам факт коалиции мусульман-суннитов против ИГИЛ «уже имеет важное пропагандистское значение». Автор категорически не согласен с мнением, которое нередко высказывалось в феврале международниками, что ИК может стать некоей основой «ближневосточного НАТО». Она резюмирует, что это объединение может стать «институциональной платформой для дальнейшего взаимодействия и первым шагом на пути к расширению сотрудничества». Правда, сама фраза звучит туманно…

         

Другое объяснение причин глобальной борьбы с ИГИЛ дали эксперты круглого стола «Голос Армении», посвященного ближневосточному кризису. Директор научно-образовательного фонда «Нораванк» (Республика Армения) Гарик Арутюнян проанализировал природу международного терроризма. Он признает приоритет религиозного фактора в мире, оказавшегося «перед лицом угроз».  По мнению Г. Арутюняна, это результат специальных технологий, которые «разрабатываются в мозговых центрах, большей частью американских». Нашествие мигрантов на Европу эксперт также считает спланированной массовой акцией. Современный экстремизм, в его понимании, возник на руинах многополярного мира. Разрушается понимание взаимозависимости мирового развития, даже небольшие государства, по его мнению, «стали вести себя вызывающе автономно», когда, объявляя войну с терроризмом, сами покупали у ИГИЛ нефть.   

Стабильный Алжир 

Как известно, ситуация в Ливии в феврале и начале марта только обострялась. Процесс мирного урегулирования, хоть и стартовал, но носит скорее косметический характер. На фоне конфликта в Мали, переговоров в Ливии и Тунисе возрастает роль Алжира, который, несмотря на сложности во время арабской весны, смог сохранить стабильность. На первый взгляд, статья Далиа Ганем-Язбек, аналитика Ближневосточного центра Фонда Карнеги (Carnegie Endowment for International Peace, Middle East Center, Бейрут, Ливан) «Алжир – спящий гигант Северной Африки» не представляет большого интереса. Ведь основное внимание обращено на Ближний Восток, все больше напоминающий огненный кратер пульсирующего вулкана. Текст насыщен информацией, за фасадом которой, однако, угадываются большие проблемы. Алжир занимает стратегически важное положение в Магрибе и является привилегированным партнером Франции. Внешне ситуация не вызывает большой обеспокоенности: благоприятная демографическая динамика (67% населения моложе 30 лет, при этом уровень грамотности населения – 95%); относительная политическая и экономическая стабильность. Но автор не скрывает, что в Алжире созревают протесты, ухудшается финансово-экономическая ситуация в связи с низкими ценами на энергоносители, реальные реформы так и не были проведены. Как следствие, поток нелегальных мигрантов из Алжира в Европу только нарастает, а недовольство внутри страны все сильнее закипает. Неудивительно, что власть наращивает вооружение и укрепляет «политическую монополию военных». Эксперт не берется предсказывать будущее, но фиксирует нарастание тревожных симптомов.

Куба в фокусе внимания

Куба привлекает внимание медийной и экспертной среды. Во-первых, 12 февраля в международном аэропорту Гаваны состоялась историческая встреча Папы Римского Франциска и Главы Русской Православной церкви Патриарха всея Руси Кирилла. Грант Мелик-Шахназарян (Аналитический портал «Voskanapat Info» (Республика Армения) в статье Историческое решение Папы Римского и Патриарха всея Руси, и Армянская Апостольская Церковь анализирует ее итоги . Особое внимание автор уделяет совместному заявлению, текст которого существенно отличается от политических заявлений, конвенций, резолюций и других подобных документов. В нем проявилось общее понимание необходимости «всехристианской борьбы» против растущего влияния радикального Ислама. Автор предполагает, что данное заявление послужит поводом для серьезных обсуждений христианских и мусульманских лидеров и выведет на новый уровень церковную дипломатию. Она должна быть готова к активным действиям, особенно, «в сферах, где политическая власть не имеет больших возможностей», - отмечает эксперт.

 

Во-вторых, Куба все заметнее притягивает к себе американскую дипломатию. Материал Теда Пикконне из Института Брукингса (Brookings Institution, Вашингтон, США), посвящен предстоящему визиту Обамы на Кубу и «новому уровню взаимодействия кубинской и американской политики». Как известно, президент США Барак Обама планирует в марте посетить Гавану с официальным визитом. В декабре помощник Президента США по национальной безопасности Бен Родс озвучил ряд изменений, которые должны произойти на острове, чтобы визит Б. Обамы состоялся. Список американских требований включал прежде всего расширение доступа в Интернет и соблюдение прав человека. Что касается пользования интернетом, то некоторые положительные изменения произошли, хотя доступ в сети по-прежнему контролируется кубинским правительством. Были также подписаны некоторые двусторонние соглашения о морской среде, диалоге в правоохранительной сфере и гражданской авиации. Но в области прав человека, как констатирует эксперт, изменения не заметны.

 

Благодаря своей популярности на Кубе, Б. Обама может добиться «больших результатов по итогам поездки на остров Свободы». Т. Пикконе, уверен, что Президент США использует этот визит, чтобы «оказать давления на кубинские власти» и добиться дополнительных возможностей для американского бизнеса. Белый Дом стремится улучшить «взаимодействие с американскими туристами и бизнесом для простых кубинцев». Президент должен заявить свою позицию «о необходимости экономической и политической либерализации». Но, как считает эксперт, все американские заявления «должны быть очень аккуратными», «уважительными по отношению к кубинской независимости и суверенитету».

 

В апреле не Кубе пройдет седьмой съезд Коммунистической партии. Во время недавнего визита в США кубинский министр внешней торговли Родриго Мальмьерка разочаровал тех, кто ожидает от будущего съезда решений о структурных реформах. Никаких кардинальных и быстрых сдвигов не предвидится, изменения будут происходить медленно. Автор этого материала неоднократно убеждает читателей отбросить высокие ожидания. Вряд ли визит Обамы сможет оказать прямое воздействие на съезд, но поможет ускорить темпы реформ. Кроме того, посещение Кубы – своего рода часть президентской гонки в пользу Демократической партии. Не только потому, что кубинская диаспора – весьма многочисленная, особенно во Флориде, а латиноамериканский электорат симпатизирует Обаме, а значит, будет готов поддержать Хиллари Клинтон. Улучшения отношений с Кубой хотят большинство американцев. Этот вопрос оказывает влияние на расклады сил в президентских баталиях. Тем более, что «американский бизнес опасается европейцев и других конкурентов на кубинском рынке». Чтобы ситуация изменилась, необходимо отменить эмбарго, но, как справедливо отмечает Т. Пикконе, это мало вероятно при нынешнем составе Конгресса.

Brexit

Термин «Brexit» (от сочетания Britain и Exit – выход Британии) похоже все активнее входит в политический лексикон ЕС. В феврале внимание экспертов вновь было приковано к выяснению отношений между Лондоном и Брюсселем. Сначала стало известно, что лидерам стран-участниц ЕС удалось договориться на устраивающих Британию условиях. После изнуряющих дебатов Брюссель пошел на значительные уступки Великобритании, даже большие, чем первоначально рассчитывал премьер Кэмерон. Но затем курс фунта резко упал после заявлений мэра Лондона Бориса Джонсона, любимца Консервативной партии, о «большом будущем» своей страны вне ЕС. Теме британо-европейских отношений посвящен интерактивный справочник, подготовленный в Европейском совете по международным делам (European Council on Foreign Relations, Лондон – Париж – Берлин – Мадрид – Рим – София – Варшава)«Британия в единой Европе. Переговоры о новых условиях членства». Здесь подробно представлены позиции каждой страны ЕС, дискуссии как внутри стран, так и на общеевропейском уровне.

 

Доклад Петера ван Хама из Нидерландского института международных отношений (Netherlands Institute of International Relations “Clingendael”, Гаага, Нидерланды) «Brexit: стратегические последствия для Европы» описывает  три сценария возможного «выхода» и их влияние на систему европейской безопасности. По сути, эксперт считает возможным либо «мягкий выход» («Flexit»), при котором сохранился бы «дух взаимовыгодного сотрудничества», либо «резкий выход», когда Лондон прервет свое членство в ЕС. Наиболее вероятен первый вариант, поскольку «трезвый расчет должен взять верх над эмоциями». Сценарий не рассматривает катастрофические варианты с повторным референдумом о независимости Шотландии, который, мог бы привести к распаду Соединенного Королевства. Но предупреждает, что в случае Brexit шотландский сепаратизм усилится: «радость евроскептиков сразу улетучится при угрозе распада Великобритании».

 

Анализ включает также три сценария развития национальных и европейских программ безопасности. В случае жесткого выхода Британии из ЕС, «политика обеспечения общей безопасности и обороны (CSDP) сильно изменится». Второй сценарий («Постоянное структурное сотрудничество (PESCO) + Великобритания») предполагает развитие сотрудничества в рамках обороны и безопасности. Это не сильно отличается от нынешнего положения дел. Членам ЕС предоставляется возможность «разноскоростной интеграции в вопросах обороны». Третий сценарий («Только страны континентальной Европы в ЕС» - «Unleashed Continental Europe») подтолкнет ЕС к созданию  Европейского оборонного агентства (EAD) и «европейской армии». В целом, Петер ван Хам приходит к выводу, что Brexit – это проявление «нового витка неуверенности относительно роли и перспектив ЕС». По его мнению, «Brexit может показать, что суверенитет отдельных государств может быть восстановлен через управляемый и пошаговый выход из ЕС». Он критически оценивает подход большинства европейских экспертов, в соответствии с которым наступит « катастрофа для ЕС». Сам П. ван Хам считает, что «стратегические последствия такого пост-ЕС не обязательно должны быть разрушительными». Апокалипсические заявления официальных лиц в Брюсселе – не более чем попытка запугивания.

 

В русле теорий внешних заговоров некоторые полагают, что «Brexit вдохновит Россию и Китай на выманивание более слабых членов ЕС из европейской семьи». От себя можно добавить, что подобные предубеждения – результат длительных европейских фрустраций, которые вряд ли скоро изменятся. Хотя Россия сохраняет подчеркнутую дистанцию во всех вопросах, связанных с внутренними институциональными процессами в ЕС. В отличие от позиции ЕС на евразийском пространстве.      

Евразийская интеграция

Быть или не быть общей монетарной политике в ЕАЭС? – такой вопрос обсуждался в Алматы на заседании экспертного клуба «Мир Евразии». Дискуссии вращались вокруг влияния низких цен на энергоресурсы и экономических последствий от скачков валютных курсов. Директор Центра актуальных исследований «Альтернатива» (Республика Казахстан) Андрей Чеботарёв считает перспективы введения единой монетарной политики в ЕАЭС весьма туманными. «Казахстанские власти, - говорит он, - не готовы рассматривать вопрос о создании валютного союза и введения единой валюты, даже если речь об обычных взаиморасчетах. Непонятно также, какой именно валютой будет предложено производить взаиморасчеты? Если допустить, что в тенге, то насколько Россия или Армения готовы будут принимать ее?». С ним согласен руководитель консалтинговой компании «Алмагест» Айдархан Кусаинов, который считает, что при различии экономических подходов невозможно проводить коллективную монетарную политику. «Я думаю, что этот вопрос будет отложен. Хотя велик соблазн создать альтернативу доллару. Но, думаю, что это будет происходить путем дальнейшего выдавливания доллара из взаиморасчетов».

         

Перспективам сотрудничества Республики Беларусь с Китайской Народной Республикой посвящен материал Николая Крылова (Аналитический портал «Военно-политическое обозрение» (Республика Беларусь) Путь «дракона» в Европу пройдет через Беларусь. Во время визита Председателя КНР Си Цзиньпина в Минск в мае 2015 года было заявлено, что Беларусь станет стратегическим узлом Экономического пояса Шелкового пути (ЭПШП) и Морского шелкового пути ХХI века («Пояс и путь»). Первые шаги были сделаны в сфере военно-технического сотрудничества. На сегодняшний день  создание РСЗО «Полонез» открывает перспективы белорусско-китайского производства  крылатых ракет. По мнению некоторых экспертов,  сближение Минска и Пекина может  вызвать некоторую ревнивую реакцию Москвы. Но Россия играет особую роль для Минска и Пекина, а уровень доверия и взаимной заинтересованности в развитии партнерства достаточно высок.

Украина и перспективы Минска-2

Политический кризис на Украине, отягощенный борьбой за власть между Президентом и Премьер-министром, антикоррупционными разоблачениями, противостоянием ведущих политических партий в парламенте, вызывает большую обеспокоенность в России, ЕС и США. Несмотря на декларации о приверженности минским договоренностям, украинские власти не хотят или не могут приступить к их последовательной реализации. Крупные западные экспертно-аналитические центры пытаются понять, почему структурные реформы постоянно пробуксовывают, уровень доверия к власти неуклонно падает, а угроза «третьего Майдана», на этот раз – праворадикального нарастает. В феврале и начале марта американские и европейские эксперты провели « мозговой штурм», анализируя кризис на Украине и его возможные последствия.

         

Фонд Карнеги (Carnegie Endowment for International Peace, Вашингтон, США) представил обзор группы по мониторингу украинских реформ (Ukraine Reform Monitor Team- February 2016). Эксперты констатировали, что «правительству так и не удалось получить необходимое большинство в парламенте для проведения реформы по децентрализации, что в свою очередь вызвало новые сомнения в осуществимости минского процесса» и перспективах мирного урегулирования конфликта на Донбассе. В обзоре рассматриваются действия украинских властей в реализации конституционной реформы, преобразовании гражданских служб, противодействии коррупции, экономической политики (торговое соглашение с ЕС; бюджет, отношения с МВФ, реформа Нафтогаза), реформировании полиции и Генеральной Прокуратуры, а также изменения в структуре национальной безопасности. Несмотря на позитивный настрой экспертов и их готовность даже самые незначительные шаги выдавать за реальные результаты, тем не менее, они вынуждены признать, что «вызовы в значительной степени имеют внутренний, чем внешний характер». Хотя неразрешенный конфликт на Донбассе ложится тяжким грузом на политику и экономику, но «самые большие проблемы, с которыми столкнулась Украина, имеют долговременные и системные черты – коррупция в правительстве и доминирующая роль большого бизнеса над политической системой».

           

Диагноз, поставленный администрации Порошенко, предельно откровенный. Украинский лидер не в состоянии проводить решительные действия против коррупции, охватившей все эшелоны власти, и противостоять власти олигархов (в докладе используется корректное название – «большой бизнес»), ставшей «основным препятствием дальнейшего прогресса Украины дома и в отношениях с основными партнерами за рубежом». Эксперты не исключают, что дальнейшее развитие « европейских фрустраций относительно медленного прогресса на Украине» и неспособность Киева к имплементации минских договоренностей может привести к тому, что ЕС не захочет больше поддерживать санкции против России.

         

Анализу перспектив Минска-2 посвящена статья Стивена Пайфера на сайте Брукингс Института (Brookings, Вашингтон, США). Текст написан в свойственной этому мозговому центру антироссийской манере. Изложение ситуации на Донбассе представлено так, будто только «русские сепаратисты» виновны в обстрелах на линиях разграничений. Автор неоднократно указывает на вину Москвы в том, что имплементация Минск-2 так и не состоялась. Также, по его мнению, сепаратисты в Донбассе несут ответственность, потому что отказываются проводить выборы до тех пор, пока не будет предоставлен особый статус и объявлена амнистия участникам боевых действий. Настойчивое стремление Киева сначала провести выборы Стивен Пифер считает полностью обоснованным. Но такая позиция обнаруживает незнание минских договоренностей, в которых четко определена последовательность процесса мирного урегулирования. Как могут власти в Донбассе признать верховенство Киева без конституционных гарантий? Но этот вопрос С. Пифера мало волнует.

         

Продолжая твердить как мантру, что «ключ в решении конфликта лежит в Москве» эксперты такого уровня даже не задаются целью понять интересы и мотивы вовлеченных сторон. С. Пифер повторяет - Запад должен четко дать понять Москве, что нормализация отношений и снятие санкций возможны только после полной реализации Минска-2. И одновременно отмечает, что конфликт на Донбассе останется в замороженном состоянии, а «полная имплементация вряд ли возможна». Сам текст имеет больше идеологический, чем аналитический характер. Мы привели его здесь только чтобы продемонстрировать типичный способ мышления «экспертов» по проблемам урегулирования украинского кризиса.  

         

Тем не менее, именно такой подход доминирует в западном экспертно-аналитическом сообществе. Примером может служить подборка мнений международников из Оксфордского университета, Фонда Карнеги, Королевского Колледжа в Лондоне, Кэмбриджа, Европейской Комиссии и др. Все они едины во мнении, что Украина не является «потерянной» для Запада из-за коррупционных скандалов и провала минского процесса. Западные эксперты признают, что страна переживает тяжелый кризис, но сами полны оптимизма. Они рекомендуют своим правительствам усилить нажим на мощную группу украинских олигархов, чтобы выстроить новый демократический порядок. Предлагают «более гибкую и мудрую политику Запада» в отношении Украины и обеспечение ее безопасности от «агрессивных действий» со стороны Москвы. Удивительно, но факт – во всех приведенных выступлениях нет ни одной конкретной рекомендации или новых прагматичных идей, как помочь Украине выйти из кризиса. Только набор клише и расхожих объяснений. Но может быть такой задачи и не стоит. Главное – продемонстрировать солидарность в нелегкой борьбе украинцев со «столетней олигархической системой» и показать, что несмотря ни на что, Украина продолжает оставаться в главной повестке дня США и ЕС. А дальше как быть?