Лилит Аскиджян: Роль Катара в продвижении ИГ

Каким образом Катар, на территории которого находится основная база ВВС США на Ближнем Востоке, и который является одним из крупнейших инвесторов в экономики Западных стран, умудряется поддерживать тесные связи с такими экстремистскими движениями, как «Исламское государство»? 

С 2011 года Катар изменил умеренную линию своей внешней политики и превратился в одного из основных покровителей террористических группировок в регионе. 

Катар – маленькая, но богатая монархия на юге Персидского залива, прикладывает все усилия для достижения регионального лидерства. Такие амбиции бывшего эмира шейха Хамда Бен Халифы способствовали тому, что Доха в 2011 году изменила умеренный курс своей внешней политики и вступила на путь вмешательства во внутренние дела арабских государств, в которых происходили антиправительственные восстания. Правительства Ирака, Сирии, Ливии и Египта обвиняют Катар в покровительстве терроризма. 

В известной европейской и американской печати неоднократно приводились косвенные свидетельства того, что монархии Персидского залива действительно помогли «Исламскому государству» (ИГ / ИГИЛ) встать на ноги.   

В августе 2014 года Министр экономического сотрудничества и развития ФРГ Герд Мюллер заявил, что группировку ИГ, которая терроризирует народы Ирака и Сирии, финансирует Катар. Ранее о связи между исламистами и Дохой решались говорить только эксперты – и это заявление, таким образом, стало первым подобным признанием со стороны представителя правительства одной из западных стран.  

«У такого конфликта всегда есть предыстория. Вернусь на три года назад. Вышедшие из Ирака отряды «Исламского государства» – это потерянные сыновья, в том числе из Ирака. Нужно задать себе вопрос – кто вооружает, кто финансирует силы «Исламского государства». Ключевое слово – Катар», – заявил министр в эфире телеканала ZDF. 

Ранее вице-канцлер Германии Зигмар Габриэль призвал к общественной дискуссии о том, кто помогает «Исламскому государству». Тем не менее, сам он отказался назвать эти страны. Эту сдержанность можно объяснить тем, что Германия является одним из поставщиков оружия в сам Катар. Согласно докладу Министерства экономики страны, в 2012 году в Катар было поставлено немецкого оружия на 673 млн. евро. 

В октябре того же года британский премьер-министр Дэвид Кэмерон провёл с эмиром Катара Тамимом бин Хамадом Аль Тани переговоры, в ходе которых обсудил с ним выдвигаемые против Катара обвинения, что часть денег, выделяемых на подготовку Чемпионата мира по футболу, который в 2022 году пройдёт в Катаре, уходит на финансирование ИГИЛ. 

Начиная с 2011 года финансовая поддержка террористических банд со стороны Катара была столь обширной, и в то же время непрофессиональной, что некоторые эксперты назвали ее "тендерной политикой". Доха, даже не имея полной информации о конкретной группировке, выделяла деньги для борьбы против сирийского правительства. Лидеры подобных группировок обычно объявляли цифру в 2-3 раза превышающую истинное количество их боевиков, чтобы получить больше денег от Катара. Монархия проводит подобную политику не только в Сирии, но и в других арабских странах, в частности в Ливии, с целью привести к власти людей, лояльных Дохе. 

Несмотря на явную поддержку ИГ со стороны Катара, осенью 2014 года, когда Соединенные Штаты создали коалицию стран для борьбы против ИГ, Катар был одним из арабских государств Персидского залива, поднявших свои военные самолеты в воздух. Однако, в то время, как Саудовская Аравия и Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ) задействовали свои СМИ для антитеррористической пропаганды против ИГ, Катар молчал. 

Присоединившись к возглавляемой США коалиции по борьбе с ИГ, Катар при этом не перестал быть убежищем террористов. Иностранные дипломаты, находящиеся на территории Катара, неоднократно сообщали, что видели автомобили с логотипами ИГ в катарской столице.  

По данным дипломатических кругов, члены ИГ и других террористических движений живут в основном в укромных районах Катара. К северу от Дохи находится город Умм аль-Амаде, где размещены сирийцы, которые входят в группировку Аль-Таухид - один из десятков вооруженных исламистских группировок, борющихся против правительства президента Сирии Башара Асада. 

Кроме того, дипломатические круги отмечали, что в первую ночь атак коалиционных сил на ИГ, катарские самолеты ограничились только разведывательными полетами.  

В связи с этими обвинениями правительственные источники монархии заявили, что воздушные силы Катара атаковали цели ИГ в Сирии в конце кампании, хотя официального подтверждения не последовало.  

По мнению экспертов, присоединение Катара к коалиции по борьбе с ИГ, и, одновременно, ее сдержанные действия в течение военной операции, говорят о следующем: 

• Во-первых, решение Катара присоединиться к военным действиям стало прагматичным ответом на давление со стороны других монархий Персидского залива, которые неоднократно обвиняли Катар в поддержке радикальных групп в ходе восстаний в различных странах арабского востока.  

• Во-вторых, «сдержанная политика» Катара по отношению к исламским радикалам свидетельствует о том, что монархия старается не терять свое влияние на исламистов, у которых, как считают главы Катара, долгосрочное будущее. 

Широта и устойчивость связей Катара с ИГ вызывает недовольство и настороженность других монархий Персидского залива. Три из них – ОАЭ, Саудовская Аравия и Бахрейн, в начале 2014 года одновременно отозвали своих послов из Катара, чтобы сохранить стабильность и безопасность в своих странах, поскольку Катар не выполняет свои обязательства по невмешательству во внутренние дела соседей.  

Открытый раскол среди богатых стран арабского мира имеет последствия по всему Ближнему Востоку, поскольку напряженность в отношениях монархий не ограничивается только локальными рамками, а переходит на уровень противостояния с использованием различных экстремистских группировок на территории других арабских стран. 

Кроме того, в последнее время все чаще можно заметить элементы соперничества между Саудовской Аравией и Катаром в борьбе за региональное лидерство. Примечательно, что обе монархии при этом делают ставку на террористические группировки, действующие в регионе. Одним из основных аспектов «холодной войны» за лидерство между СА и Катаром является финансовая помощь аль-Каиде со стороны СА и ИГ со стороны Катара.  

Однако Катар не заинтересован в открытом противостоянии и стремится снизить градус напряженности. Так, в сентябре 2014 года, после нескольких месяцев давления со стороны соседей, Доха вежливо попросила, чтобы 7 высокопоставленных фигур исламистских группировок покинули страну. При этом другие лидеры иностранных исламистских группировок живут на территории Катара при условии, что они не будут вмешиваться во внутренние дела монархии, вызывая этим дестабилизацию или угрозу безопасности страны. 

Монархии Персидского залива утверждают, что этим власти Катара обеспечивают невмешательство исламистов во внутренние дела своей страны, однако соседние монархии остаются в уязвимом положении.  

«Исламисты используют Доху в качестве активной стартовой площадки для своих кампаний в СМИ, для получения материально-технического обеспечения, что оказывает влияние на безопасность других арабских государств», – заявляют арабские дипломаты в Дохе. 

По мнению аналитиков и дипломатов, с уходом шейха Хамада, и приходом к власти его сына – шейха Тамима, возможны положительные перемены. Катар все чаще заявляет, что открыт для любого диалога по вопросам экстремизма. Однако, несмотря на позитивные перемены во внешней политике монархии, пока не ясно, насколько шейх Тамим готов оборвать связи с исламистами.

Лилит Аскиджян, магистрант ОМОиЗР ИАИ РГГУ