Илья Кравченко: Снятие санкций и будущее ирано-американских отношений

Иран не перестает быть одной из главных тем как для мировой политики в целом, так и для внешней политики США в частности. Мало того, что уже с самого начала года произошел небывалый накал отношений между Ираном и Саудовской Аравией. Главной «пощечиной» американскому лидерству послужила новость о захвате двух катеров американского военно-морского флота в территориальных водах Ирана.

Примечательно, что захват произошел 13 января сего года, за несколько часов до того, как американская политическая элита, американская нация, да и чего уж там говорить, многие во всем мире смотрели восьмое по счету выступление в Конгрессе «О положении в стране» 44-ого президента США Барака Обамы. Хоть по форме это должен быть ежегодный отчет главы исполнительной власти перед властью законодательной, на деле это было подведение итогов двух сроков пребывания на посту президента Соединенных Штатов. С небольшими планами на будущее, безусловно. Однако, главным в речи Обамы было именно подтверждение американского лидерства в мире, особенно когда он заявляет «что наши позиции в мире прочнее, чем в то время, когда я был избран президентом».

Тем не менее, большинство из его инициатив либо так и не были выполнены, либо не встретили должного одобрения со стороны американских граждан и парламентариев. Поэтому в этом году Обамой будут предприняты последние попытки разрешить многочисленные проблемные ситуации, конфликты и кризисы. Мы, скорее всего, увидим очередной шаг американской администрации на пути к урегулированию палестино-израильского конфликта, украинского конфликта, кризиса в Южно-Китайском море и напряженной ситуации в исламском мире, особенно вокруг противостояния Ирана и Саудовской Аравии.

И именно Иран пока находится во главе повестки американского внешнеполитического планирования. В качестве первого дипломатического успеха, администрация Белого дома и Госдепартамент позиционируют быстрое освобождение американских военно-морских катеров. Это, по словам главы американского внешнеполитического ведомства Джона Керри «было бы невозможно 3 или 4 года назад». На фоне заявлений Обамы о положительном влиянии прошлогоднего соглашения с Ираном, подобные новости как нельзя лучше подтверждали правильность его действий.

Однако главные события были еще впереди. Ведь, после того, как МАГАТЭ удостоверилось в выполнении Ираном своих обязательств по своей ядерной программе, соответствующая информация дошла до кабинета Б. Обамы, и он подписал исполнительный указ о частичном снятии санкций. Таким образом, 16 января 2016 года Соединенные Штаты выполнили свои обязательства перед ближневосточной страной, столь сильно ненавистной во многих консервативных политических кругах США.

В своем ответном соглашении, Иран выпустил пятерых американцев, заключенных под стражей на территории Исламской Республики, в то время как Обама согласился помиловать семерых иранцев, находящихся в Соединенных Штатах. Подобные жесты характеризуют классическую дипломатию, когда по выполнению условий договора или соглашения, прилагается некий «бонус», который как бы окончательно подкрепляет завершение сделки.

О важности Ирана для американской внешней политики свидетельствуют не только заявления, но и действия. Так, только за этот месяц наибольшее число телефонных переговоров Джона Керри произошло именно с главой министерства иностранных дел Ирана Мохаммадом Джавадом Зарифом. Примечательно, что такие традиционные союзники США на Ближнем Востоке как Саудовская Аравия и Иордания удостоились лишь пары звонков.

К этому стоит добавить и не столь часто упоминаемое в СМИ событие, как завершение 35-летнего судебного дела о замороженных вложениях Ирана в целевой фонд с целью покупки американского вооружения, что случилось в 1981 году, то есть в период разрыва дипломатических отношений между Вашингтоном и Тегераном. В итоге, по решению Гаагского Трибунала Иран получит 400 млн долларов в целевом фонде, плюс почти полтора миллиарда долларов в качестве процентов. Тем не менее, Госдепартамент позиционирует это как победу США, так как «никаких других сумм американские налогоплательщики выплачивать не будут», а неурегулированный спор уйдет в прошлое.

Стоит отметить, что еще в ноябре прошлого года эксперт Брукингского Института Алиреза Надер выступила в Подкомиссии по национальной безопасности Комитета по надзору за деятельностью государственных органов Палаты представителей США с тезисами о будущем снятии санкций с Ирана. Главными рекомендациями, которые она давала, были: необходимость взвешенного подхода, ведь главное не «переборщить» с нормализацией отношений и не растерять поддержки союзников в регионе; осознание того, что после снятия санкций, иранские граждане больше не смогут обвинять во всем Соединенные Штаты, то есть может произойти положительный сдвиг внутри иранского общества к отношению к демократическим институтам и их большему внедрению внутри их страны.

Однако, как недавно было сказано самими американским президентом «Соединенные Штаты Америки — это самая сильная страна на Земле — и точка. … Ни одна страна не осмелится напасть на нас или наших союзников, поскольку знает, что это приведет ее к краху». Подобного рода заявления требуют постоянного подкрепления фактами и действиями. Именно поэтому в свое время США заменили поправку Джексона-Вэника на «список Магнитского». И поэтому сейчас, сразу же после отмены одних санкций, тут же появляются новые.

Речь идет о санкциях Министерства финансов США введенных 17 января сего года в отношении 11 компаний и частных лиц, причастных к программе по разработке баллистических ракет в Иране. Обоснованием для ввода новых санкций послужила необходимость в снижении агрессивности Ирана и увеличения стабильности в регионе. Естественно, официальный Тегеран выступил с резкой критикой таких действий.

Именно поэтому не стоит воспринимать договоренности с Ираном, как кардинальное переформатирование всего региона и смены традиционных ориентиров Соединенных Штатов. Для администрации Обамы, нормализация отношений по линии Керри-Зариф открывает ряд новых возможностей, но также и может привести к негативным последствиям. Ведь, начиная с 2013 года, когда началась активная фаза переговоров Вашингтона с Тегераном, американский политический истеблишмент сразу подчеркнул, что не стоит слишком сильно сближаться с Ираном, так как это может привести к потере влияния и поддержки среди Израиля и монархий Персидского залива. Следовательно, Обама никогда не переставал критиковать Иран за поддержку боевиков ХАМАС и Хезболлы, одних из главных противников Израиля.

Таким образом, говорить о некой хаотичности политики США в отношении Ирана не стоит. Наоборот, Б. Обама и его администрация уже довольно давно следуют четкой линии на недопущение появления ядерного оружия у Ирана. Снятие части американских санкций демонстрирует не только желание нормализовать отношения между государствами, но и желание Белого дома вернуть региону то, чего ему так не хватало – баланс сил. Но, как известно, Восток – дело тонкое. И не факт, что частичный выход Ирана из изоляции положительно повлияет на разрешение многочисленных конфликтов, захлестнувших этот неспокойный Ближний Восток.

Илья Кравченко, к.п.н., преподаватель кафедры зарубежного регионоведения и внешней политики РГГУ.