Как живет русский эфиоп

Этот человек точно не известен широкой публике, как может быть любой из популярных блогеров, но, как говорится, «не оскудеет земля русская талантами», а радостью общения с талантами невозможно не поделиться.

Доктор Ныгусие Кассае Вольде Микаэль — русский эфиоп, который живет в России больше 30 лет и уже давно получил российское гражданство. Профессор РУДН, доктор исторических наук, он является членом Союзов писателей в России и Эфиопии. Каждый год все с большим размахом отмечает день рождения А.С. Пушкина и в меру своих сил и возможностей продвигает русскую литературу не только в Эфиопии, но и в … России.

Ни для кого не секрет, что А.С. Пушкин — потомок африканца Ганнибала. И пусть по последним историческим изысканиям он и не происходит родом из Эфиопии — главное, что он из Африки. Этот факт эфиопов нисколько не смущает и каждый год Посольство Эфиопии очень празднично с песнями и театральными номерами отмечает день рождения Пушкина как своего родного поэта.

Именно профессор Ныгусие придал празднику определенную интеллектуальную направленность. С некоторого времени, например, проект «Пушкин на языках мира» проводится и в Библиотеке иностранной литературы, на Первом канале даже сняли сюжет на эту тему. А начиналось все с чтения стихов Пушкина на амхарском, родном языке профессора Ныгусие.

Он работает над восстановлением и развитием отношений между двумя народами, возглавляя «Общество дружбы» и очень надеется, что отношения между странами выйдут на прежний уровень, как во времена Союза.

Когда несколько лет назад я познакомилась с профессором — его любовь к русской идее и преданность русской государственности глубоко меня поразили. Такой патриотизм в хорошем смысле этого слова даже у русских больше не в моде. Я постепенно узнавала детали его профессиональной и творческой деятельности, и с тех пор меня не покидала мысль, что он должен рассказать о себе сам.

Самый первый вопрос обращен, конечно, к началу, в прошлое. А почему Союз? Как пришло решение поехать учиться в СССР, с учетом ваших монархических взглядов?

Н.К: Я вырос рядом с русской больницей, рядом с русскими. В первый раз я попробовал варенье, которым меня угостили русские врачи. Эфиопы называли Советский Союз Мескоб — в переводе значит Московия. Несмотря на коммунизм, мне казалось, что русские — очень открытый народ. Они сидели рядом с эфиопами в барах и кафе, совсем не так как другие иностранцы.

В Культурном центре Аддис-Абебы действовала постоянная выставка Советского Союза. Мы тоже ходили туда смотреть фильмы — хорошо помню немое кино «Броненосец Потемкин», «Аврора». У меня не было ощущения пропаганды. Так пришло решение учить русский язык.

Наша монархия продержалась до 1974 года, и, несмотря на различные мировоззрения, в Эфиопии Россию не считали враждебной. Эфиопский император Хайле Селассие I приезжал несколько раз в СССР.

В первый раз император приехал в 1959 г. Получил моральную и финансовую поддержку. После его визита у Эфиопии появился пятилетний план по развитию образования и здравоохранения, но все разрушилось с падением монархии.

Если кто-то говорит, что революция в Эфиопии — это происки Советского Союза, не верьте. Советский Союз отреагировал на события в Эфиопии только спустя 4 года.

В университет я не попал именно из-за своих монархических взглядов. Для получения стипендии надо было получить справку по месту проживания о том, что я поддерживаю эфиопскую революцию. Собирался приехать в 1984 г., но вернули из аэропорта в Аддис-Абебе именно по этой причине.

Стипендию в итоге я получил по линии Союза обществ дружбы с зарубежными странами и в Союз приехал уже в следующем году на учебу в РУДН (до 5 февраля 1992 г. Университет дружбы народов им. Патриса Лумумбы — прим. автора).

Сборы — это отдельная интересная история. Предложение о поездке застало меня вне дома. Я даже не успел попрощаться с мамой. С собой взял только одну смену одежды, Библию на амхарском языке и Альманах всемирной истории на английском, который у меня забрали по прилету в Москве. Наверное, статья о Сталине не понравилась пограничникам. После учебы меня должны были распределить в Воронеж, но волею судьбы остался в Москве в РУДН.

Здесь я поступил на исторический факультет по специальности «всеобщая история». Профессора были очень талантливые, замечательно работали с интернациональными студентами.

Как сложилась жизнь после учебы?

В 1991 г. с отличием окончил историко-филологический факультет УДН им. Патриса Лумумбы по специальности историк-преподаватель истории. В 1991–1994 г. — аспирант университета. В 1994 г. защитил кандидатскую диссертацию, в 2007 г. — докторскую диссертацию на тему «Внешнеполитическая деятельность императора Хайле Селассие I: 1916–1974 гг.». С 2008 по 2018 гг. — профессор кафедры политических наук ФГСН РУДН, с 2010 г. — профессор кафедры теории и истории международных отношений ФГСН РУДН.

Какая ситуация с эфиопскими студентами была раньше и какая сейчас?

С 1960-х г. Советский Союз подготовил 25 тысяч эфиопских специалистов.

Сейчас — меньше 100 человек на всю Россию. Учатся в основном на магистерских программах с английским языком. Практически никто не остается потом в России из-за проблем финансирования, конечно. Здесь маленькая стипендия, на которую не проживешь. А вот в другие страны эфиопы едут с большим удовольствием. Например, в Скандинавию и даже Китай.

Но при этом Россия очень хочет экспортировать свои образовательные программы.

После учебы в России большинство возвращалось домой, искали работу по специальности. Но работа на дороге не валялась, была сильная конкуренция с теми, кто заканчивал западные вузы, кроме того, у них английский рабочий язык.

После 1986 г. правительство Эфиопии раздавало стипендии без особого отбора, поэтому и качество студентов ухудшилось, и это тоже фактор, почему выпускникам было сложно найти работу.

Должна ли Россия стремиться экспортировать свое образование? И для чего?

Надо приглашать сюда лучшую молодежь, отбирать таланты, а на местах организовать филиалы университетов. Совсем необязательно во всех странах Африки, но сформировать по сторонам света — в Западной, Восточной и т.д. Африке.

Надо организовать преподавание русского языка, который сейчас не преподается ни в одном эфиопском университете. Очень мало представлен русский язык в Африке. Точнее сказать, совсем не представлен. Когда я учился русскому языку, было 4 группы в Российском культурном центре — больше 100 человек. Сейчас — от силы 10 человек.

Это возможно изменить и для чего это надо России? И культура, и язык — это товар, который можно продавать дорого. Центры французского или английского языков продают свои книги и курсы и делают это очень успешно. Почему этого не может делать Россия?

Если знаете, у нас сейчас в Москве два монаха-студента, впервые за последние 20 лет, а в Париж и Лондон Эфиопия отправляет их учить десятками. И это при том, что у нас в обеих странах исповедуется православие.

Вы довольны тем, как сложилась ваша жизнь в СССР/России?

Конечно. У меня была возможность эмигрировать в 1991 г. Тяжелые были времена. Страна была брошенной, а мы тем более. Приехала с визитом австрийская представительница международной студенческой ассоциации и предлагала поехать в Австрию. Но я отказался, сказал, что Австрия — слишком маленькая. (Смеется)

Через некоторое время приходит помощь от этой ассоциации через Посольство Эфиопии по 350 долларов, но мне не дают, говорят, не положено, аспирант. И так я и не получил эту помощь.

Когда я был в Германии, видел как живут мои соотечественники. Они мне сказали, что я правильно решил, что остался в России. Я очень люблю путешествовать и объездил всю Россию вплоть до Владивостока и Находки, где даже познакомился с Конюховым.

Люблю русскую архитектуру. Вспоминаю Пасху 1986 года. Иду в Новодевичий монастырь на службу. Очень холодная весна была. У входа стоят комсомольцы с гитарой и барабанами, и концерт дают в качестве альтернативы богослужению. Остановили меня, расспросили, очень удивились, что из социалистической Эфиопии человек идет на службу. Но я все-таки дошел. Тогда не так как сейчас — народу в храмах было мало.

Как монархические взгляды могли совмещаться с социалистической реальностью?

В то время Эфиопия сама переживала не лучшие времена. А в Союзе революция на тот момент была 60 лет назад, поэтому Россия уже давно прошла тот постреволюционный период. Поэтому то, что я видел в Союзе, сильно отличалось от реальности у меня на родине. Я не видел на улицах трупы и т.д. Никто не убивал друг друга.

Расскажите про вашу семью.

С моей будущей женой познакомились случайно. Мы с моим другом, который в настоящее время живет в Америке, гуляли и спросили у прохожей как найти какое-то место. Я потом попросил у нее номер телефона. Она отвечает — если сможешь запомнить — и диктует — думала, что я не запомню. А я запомнил. У нас уже взрослая дочь.

К сожалению, дочка не говорит на моем родном амхарском языке. Я много работал и мне было некогда с ней заниматься. Иногда бываю на родине. Там у меня много родственников и друзей, да и за рубежом тоже. После 1974 г. очень много эфиопов эмигрировали.

Вы возглавляете организацию «Общество дружбы между народами России и Эфиопии». В чем необходимость сближения двух стран, разделенных морями и границами и двух разных культур?

На самом деле культуры не разные. Наша общая основа — православие. Я восхищаюсь императором Эфиопии Менеликом II, который сказал, что для Эфиопии кроме Бога и России нет спасателей. Он прав здесь на 100 процентов.

И имперская Россия, и коммунистическая, и нынешняя — все одинаково дружелюбно относились к нашему народу.

Помогали в первой Итало-эфиопской войне, благодаря чему Эфиопия победила. Во второй Итало-эфиопской войне Советский Союз — единственная страна, которая сказала «нет агрессии» и в Лиге Наций проголосовала за эмбарго против Италии, хотя у СССР и Италии были прекрасные торговые отношения, а с Эфиопией не было даже дипломатических связей.

Советские журналисты снимали во время войны преступления Италии против человечества.

Поэтому важно сохранение добрых отношений между двумя народами. Режимы приходят и уходят, а народы остаются. Если не я, кто будет передавать дух дружбы следующему поколению? Я поставил перед собой такую задачу и перед нашим обществом.

У нас очень большие планы — первая задача поставить памятник эфиопскому алфавиту, что-то наподобие памятнику Кириллу и Мефодию.

Хотим установить памятник в честь русских врачей, которые присутствовали в Эфиопии с XIX века. Хотим восстановить русский храм, который разрушили итальянцы во время второй итало-эфиопской войны.

Вы считаете себя больше русским или эфиопом?

Я гражданин России, живу здесь уже 35 лет. Я, счастливчик, представитель двух культур.

Если про еду, то из эфиопского я ем только хлеб наподобие русского каравая. Эфиопская кухня слишком острая для меня. Борщ — моя любимая еда. И любая нежирная еда. В ресторанах не люблю питаться. Настоящий христианин в Эфиопии раньше не мог питаться в ресторанах, барах, только дома или в гостях. Но сейчас времена изменились.

Люблю посещать православные храмы. Они очень красивые. В храме проникаешься умиротворением, спокойствием. С удовольствием участвую в проекте «Общее Дело. Возрождение деревянных храмов русского Севера».

Как мне хорошо известно, Вы, кроме уже вышесказанного, еще и переводчик с русского языка на амхарский. По какому принципу выбираете, что необходимо перевести?

Я начал интересоваться сказками, когда у меня был маленький ребенок. Начал переводить русские сказки на амхарский язык — «Аленький цветочек», «Доктор Айболит» и другие, благодаря гранту фонда «Русского мира». Переводы мы презентовали на празднике эфиопской диаспоры, куда приехали эфиопы со всех стран мира. Все книжки раздал бесплатно в Российском культурном центре.

Я считаю, что русский дух ближе эфиопу. Когда приходишь в храм — все организовано практически одинаково. И запах тот же — ладан. Некоторое отношение и понимание жизни очень похожие, слова, которые не переводятся на другие языки. Как, например, «справедливость» — есть похожие слова, но я считаю, что точных аналогов такому слову в английском нет, а в эфиопском есть.

В советское время переводили много российской литературы. Таким образом развивался и наш амхарский литературный язык. Переводили и художественную и политическую и философскую литературу. Были переедены в том числе труды советских авторов, например Шолохова, Беляева, Айтматова и др.

В Эфиопии участвовал я как-то на форуме диаспоры, где я был единственным кто представлял Россию, и я был один доволен своим положением, потому что Россия никогда не вмешивалась во внутренние дела Эфиопии. Наоборот, все время была заступницей. И во время войны с Сомали в 1977–1978 годах в очередной раз выступила спасительницей Эфиопии.

Какие перспективы у российской литературы в Эфиопии?

Хороших переводчиков мало. В этом должна быть заинтересована прежде всего Россия. По идее ничего нам не мешает возродить эти переводческие традиции. Зависит от нашей воли.

Это должна быть не только воля государства, бизнес тоже должен включаться в поддержку русской культуры за рубежом. Это наш имидж и наша мягкая сила. Только через культуру получится расширить свои границы влияния, в том числе границы бизнеса.

Вы недавно издали книгу о Путине на амхарском языке. Почему книга о В.В. Путине?

Я провел опрос у эфиопов, совершенно незнакомых — кого из мировых лидеров они считают самым влиятельным, предоставив выбор из пяти лидеров на тот момент времени, когда еще был Обама президентом США и 75% голосов отдали за Путина. Опросил я примерно 300 человек.

Эта книга не только о Путине, а история России через биографию Путина. Я хотел найти необычный подход, чтобы книга не стала просто биографией как из Википедии. Издал, кстати, на свои деньги.

Другая причина — хотел объяснить те вещи, которые мои эфиопские соотечественники не понимают. Например, в 2008 году, когда случился осетинский конфликт, мои друзья осуждающе говорили мне, что твоя огромная страна нападает на такую маленькую Грузию. Я пытался объяснить своим эфиопским знакомым — никто меня не понял. В Эфиопии только западные массмедиа транслируют информацию. Российских каналов там нет.

Книгу я подарил эфиопским парламентариям, участвовавших во Втором Международном форуме «Развитие парламентаризма», который проходил в Москве 1–3 июля 2019 г. А так книгу эту читают и в Европе, и в Америке.

Надеюсь, написать вторую часть.

Вы — большой любитель монархов и сильных правителей? Вы также написали книгу об эфиопском императоре Хайле Селассие I.

Мне было проще. На самом деле книга основана на моей докторской диссертации. Это моя третья монография.

Вы проводите какие-то параллели между двумя личностями?

Нет. Путин — не монарх. Когда вышла книга, Deutsche Welle тоже задал мне такой вопрос — хотели меня поймать. Спросили меня, похож ли Путин на африканского диктатора, которые долго сидят в одном кресле. На что я ответил, почему про Меркель никто так не спрашивает?

Какие у вас профессиональные или творческие планы?

Сейчас я заканчиваю перевод биографии императора на английский язык.

Следующий будет полуисторический, автобиографический роман, который обязательно начинается с конца XIX в. Все будет основано на архивных документах.

Собираюсь на юбилей Высоцкого в город Кошалин в Польше. Для участия в проекте «Высоцкий на языках мира». Конечно, буду читать на амхарском. Кстати, поэзия Высоцкого переведена на большее количество языков, чем стихи Пушкина. Хочу перевести еще три стиха. Почему Кошалин? Потому что здесь музей Владимира Высоцкого — или как его называют народный музей, открытый энтузиасткой Марленой Зимной в мае 1994 года в своей квартире. К сожалению, госпожа Марлена ушла из жизни в 2016 г. Несмотря на это дело ее продолжается.

Как обстоят дела с эфиопскими писателями, переводчиками?

Есть много известных африканских авторов, которые даже получили литературные премии. А эфиопов среди лауреатов премии нет. Но эфиопы сами виноваты — они начали стесняться своей культуры, языка. Ведь это одна из немногих стран, которая имеет собственный алфавит. Это один из алфавитов в мире, где все щелкающие звуки имеют свои знаки. В 1990-е годы представители некоторых народов Эфиопии, например оромо, под предлогом реформы перешли на латиницу, что не могло не сказываться на развитии эфиопской литературы. Латиница не отражает определенные звуки. Кроме того, книги выходят с ошибками, так как отсутствуют профессиональные редакторы и корректоры. Используется много иностранных слов. Отсутствует государственная политика по развитию языков.

Каковы перспективы для развития двустороннего сотрудничества между нашими странами?

Перспективы, конечно, есть. Но для того, чтобы достичь поставленных целей — расширения гуманитарно-культурных связей между двумя народами — необходимо использовать все средства: преподавание русского языка в эфиопских вузах, перевод книг, организация выставок и т д. Особо следует сказать о культурном сотрудничестве двух стран, поскольку общность религии может стать благодатной почвой, на которой должны взойти всходы двухсторонних отношений. Расширение религиозных контактов между Русской православной и Эфиопской ортодоксальной церквями постепенно начинаются. Как известно в 2018 г. в Москве состоялась встреча Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла с Патриархом эфиопской ортодоксальной церкви Абуна Матфеем. Одним из результатов этого визита стала первое в истории заседание двусторонней Комиссии по диалогу между Русской Православной Церковью и Эфиопской Церковью, которое состоялось 21–25 января 2019 года в Аддис-Абебе, в административном центре Эфиопской Патриархии. На заседании были определены приоритетные на ближайший период направления межцерковного сотрудничества: взаимодействие в академической и информационной сферах, в области церковного искусства и производства церковной утвари, а также обмен опытом миссионерской работы и диаконического служения.

Но надо отметить, что это всего лишь начало, необходимо работать с молодежью, чтобы она подключилась к развитию двусторонних отношений. Мы в начале пути — создания базиса для укрепления отношений между двумя народами. Уверен, что следующее поколение будет продолжать и развивать дело дружбы между двумя народами.

Спасибо дорогому нашему профессору за доверительный разговор. Конечно, он многого не сказал, не успел или упустил из скромности. Например, он был редактором учебников амхарского языка, составленных профессором МГИМО Завадской Е. П., а также перевел сборник стихов А.С. Пушкина на амхарский язык. На этом месте можно опустить занавес, но в другой раз мы продолжим знакомство с интересными личностями из Африки, которые живут в России, занимаются любимым делом, которое к тому же служит на благо развития двусторонних отношений.

Беседовала Татьяна Жоливе, директор «Центра общественной дипломатии».