Блог Данила Бочкова

Визит С. Абэ в Москву: попытка взять на абордаж или много шума из ничего.

31 января 2019
Распечатать

Конец 2018 года был богат на сенсации и заголовки мировых СМИ со словами «…произошло впервые». Вихрь политических событий конца осени начал формироваться в Сингапуре 14-15 ноября с проведения Восточноазиатского саммита (ВАС). Ключевой особенностью мероприятия в 2018 г. стало участие в нем российского лидера, которого страны Ассоциации государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН) ждали долго. Участие высшего руководства РФ смогло бы помочь утверждению ВАС в качестве мероприятия поистине глобального масштаба. Примечательно, что рабочий график В. Путина был составлен таким образом, чтобы участие в ВАС и в саммите Россия – АСЕАН совпали с первым в истории двусторонних отношений официальным визитом президента России в Сингапур.

Затем эпицентр политических сенсаций перенесся в столицу Папуа-Новой Гвинеи – Порт-Морсби, где 17-18 ноября проходил саммит стран Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС). В прошлом году он запомнился тем, что впервые за свою 25-летнюю истории завершился без подписания итогового совместного коммюнике по причине отсутствия согласия между США и КНР по ряду положений документа, в частности относительно содержащихся в нем формулировок о практике нечестной торговли и протекционизме, которые, по всей видимости, Китай принял на свой счет.

Еще одним камнем преткновения стали заявления США о необходимости реформирования Всемирной торговой организации (ВТО) и пересмотра действующих ныне основополагающих принципов ее функционирования, с тем чтобы мировая торговля стала более честной и либеральной. Стоит вспомнить, что саммит АТЭС проходил на фоне дальнейшего ухудшения американо-китайских отношений, отягощенных разгорающейся торговой войной. Сообщалось даже о таких вопиющих случаях нарушения дипломатического протокола, в том числе неожиданное появление китайской делегации в офисе министра иностранных дел Папуа-Новой Гвинеи с целью внесения поправок в текст итогового заявления. Вследствие этого возникла необходимость вызова охраны и полиции для сопровождения официальных лиц КНР из кабинета министра.

Помимо экономической повестки, интересы «геополитических тяжеловесов» Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР) столкнулись в вопросах региональной безопасности: представлявший на Саммите США вице-президент М. Пенс, в частности, призвал страны региона не принимать финансовой помощи от Китая, которая, по его словам, может угрожать их национальному суверенитету. Он также заявил, что США совместно с Австралией помогут Папуа-Новой Гвинее в создании новой военной базы.

Китай в очередной раз обвинили в дестабилизации ситуации в Южно-Китайском море (ЮКМ) и превращении «Великой стены песка» [1] в «Великую стену из зенитно-ракетных комплексов» [2]. Для противостояния усилению региональной мощи КНР США, Австралия, Новая Зеландия и Япония также сообщили о планах электрификации Папуа-Новой Гвинеи.

Начало 2019 г. также было богато на знаковые события: многие СМИ (особенно японские) с нетерпением ждали встречи В. Путина и С. Абэ 22 января в Москве, где стороны обсудили аспекты экономического сотрудничества, а также затронули перспективы заключения мирного договора, но не достигли видимых прорывов.

db1.jpg

Источник: http://www.xinhuanet.com/world/2019-01/23/c_1210044903.htm

Суть территориального вопроса

На фоне таких сенсационных событий второй половины ноября 2018 г. мировые СМИ сконцентрировали почти все внимание на китайско-американских отношениях и саммите АТЭС, лишь по касательной затрагивая другое достаточно важное событие, активно обсуждаемое в российском медиапространстве – возможное заключение мирного договора между Россией и Японией. При этом начиная с сентября 2018 г. вопрос отсутствия мирного договора между двумя странами, препятствующий полной реализации потенциала торгово-экономических, инвестиционных и политических связей, поднимался несколько раз.

В сентябре 2018 г. на Восточном экономическом форуме В. Путин предложил японской стороне подписать мирный договор до конца года без предварительных условий. После этого С. Абэ в беседе с ним во Владивостоке отметил, что мирный договор не может быть подписан до разрешения территориальных споров, что фактически стало отказом Японии принять предложение В. Путина. Принципиальное расхождение очевидны в последовательности действий, которую выбирают обе стороны: Россия считает, что сначала необходимо подписание мирного договора, который повысит уровень доверия между двумя государствами и тем самым будет способствовать решению территориальной проблемы, в то время как Япония видит в качестве первостепенной необходимости разрешение всех территориальных споров.

При этом спустя практически месяц – 24 октября – С. Абэ, выступая на открытии парламентской сессии в Японии, заявил, что правительство Японии планирует подписать мирный договор с Россией на основе решения территориального вопроса, отметив, что отсутствие мирного договора в течение 70 лет – это «ненормальная ситуация».

Вновь вопрос мирного договора и южной группы Курильских островов (известных в Японии под названием «Северные территории») встал как раз на Восточноазиатском саммите. Соглашение двух лидеров об ускорении переговоров по мирному договору основывается на декларации 1956 г., которая предполагает, что Россия (тогда СССР) передаст Японии остров Шикотан и ряд небольших островов Малой Курильской гряды – Хабомаи, но только после подписания мирного договора. В то же время Япония рассматривает положения документа в качестве промежуточного этапа, после которого стороны должны прийти к окончательному решению статуса двух других островов – Кунашира и Итурупа, – составляющих вместе 93% всех оспариваемых двумя странами территорий [3].

Цели России и Японии, возможные трудности

Очевидно, что активизация переговоров о заключении мирного договора, инициируемая лидерами двух стран, имеет определенное значение для каждой из сторон. Для Японии успешное разрешение споров с Россией имело бы сразу несколько важных последствий.

Во-первых, первостепенным интересом С. Абэ является подготовка багажа политических успехов и достижений, который он оставит после себя уйдя с поста премьер-министра. Если он сможет сохранить пост главы правящей партии в конце своего срока в 2021 г., то побьет рекорд продолжительности пребывания в кресле премьер-министра современной Японии.

В 2012 г. для стимулирования роста экономики С. Абэ инициировал свою флагманскую политику, позднее получившую название «абэномика» (abenomics), инструментами которой были «три стрелы», направленные на проведение структурных реформ, количественное смягчение кредитно-денежной политики и фискальное стимулирование. По мнению ряда экспертов, опрошенных Всемирным экономическим форумом (ВЭФ), данная политика повлияла на выравнивание экономики Японии. Bloomberg также отмечает ряд положительных моментов в динамике макроэкономических показателей: стабилизацию государственного долга, увеличение занятости, но при этом упоминаются и сохранившиеся проблемы, включая низкие темпы динамики ВВП и недостаточный рост производительности труда. Чтобы гарантировать переизбрание на еще один срок на фоне противоречивых результатов его экономической политики, С. Абэ нужна важная победа, которая позволит остаться у власти и стать залогом для закрепления места в истории.

С другой стороны, у активизации в последнее время действий Японии по возобновлению переговоров есть еще одна причина: энтузиазм С. Абэ по улучшению отношений с Россией может быть связан с его геополитической стратегией, которая предполагает диверсификацию внешней политики с целью предупреждения потенциальных угроз, связанных в первую очередь с непредсказуемостью администрации президента США Д. Трампа. Лидер США не раз критиковал Японию за торговую политику и протекционистские меры[4]. В марте 2018 г. США опубликовали список государств-союзников, которых они временно освобождали от действия своих тарифных мер, примечательно, что Япония в него не вошла. Президент США также неоднократно предупреждал союзников в Восточной Азии, что выведет американские войска, в связи с чем требовал от них увеличить расходы на самооборону, склонял Японию к приобретению американского вооружения в больших объемах.

Для России основные потенциальные выгоды вращаются вокруг экономики и геополитики. С экономической точки зрения сделка с Японией способствует интенсификации потока японских инвестиций на Дальний Восток России, развитие которого является национальным приоритетом страны в XXI в.

И действительно, потенциал японских вложений полностью не реализован, на данный момент японские компании участвуют лишь в 7 проектах на сумму 215 млн долл., что составляет всего 5% от общего потока иностранных инвестиций в регион.

Представляется, что активизация сотрудничества могла бы происходить сразу в нескольких отраслях: сельское хозяйство, машиностроение, высокие технологии и энергетика. Уже сейчас японские компании активно участвуют в разработке нефтегазовых месторождений «Сахалин-1», «Сахалин-2». Например, на основании соглашения о разделе продукции (product share agreement) японская компания Sodeco имеет 30% акций в «Сахалин-1», а доли Mitsui и Mitsubishi в проекте «Сахалин-2» составляют 12,5% и 10% соответственно. В 2017 г. также поступали сообщения о начале проработки проекта по строительству МГП Сахалин-Хоккайдо Japan Pipeline Development and Operation (JPDO) и Japan Russian Natural Gas (JRNG). Со слов представителей компании, проект будет обеспечен даже более высоким спросом, чем планировалось, – около 25 млрд куб. м газа. По данным на 2018 г., проект до сих пор воспринимается в качестве потенциально выгодного, но находится лишь на стадии обсуждения самой идеи его возможной реализации.

Кроме того, улучшение отношений с Японией поможет России и дальше диверсифицировать свою внешнюю политику, «разворачиваясь» на Восток.

Существует ряд препятствий на пути достижения согласия по вопросу подписания мирного договора с Японией, что, как было замечено ранее, согласно тексту декларации 1956 г., предполагает передачу двух островов Южно-Курильской гряды. В первую очередь, это неприятие каких бы то ни было территориальных уступок как в России, так и в Японии. Большая часть населения в обеих странах, по результатам опросов общественного мнения, выступает против передачи или отказа от территорий.

Еще одной трудностью на пути достижения соглашения о мире и разрешении территориального спора являются опасения Москвы относительно размещения американских военных баз на территории тех островов, которые могут на основе декларации 1956 г. перейти под контроль Японии. Любое соглашение, касающееся передачи суверенитета над островами Японии, должно содержать ответ на вопрос, будет ли к ним применяться японо-американский договор безопасности, который позволяет Вашингтону размещать собственные военные базы на данных островах. И, вероятно, что одного лишь устного обещания, которое, по сообщениям японских СМИ, С. Абэ дал В. Путину будет недостаточно. Примечательно, что некоторые китайские СМИ предложили альтернативный способ ликвидации этой угрозы для России – внесение в текст мирного договора пункта о «неприменении враждебных военных действий по отношению друг к другу» (“不采取互相敌对的军事政策及行动”).

Кроме того, основной аргумент японской стороны относительно обоюдной выгоды от заключения мирного договора и разрешения территориального спора заключался в том, что это позволило бы значительно увеличить поток инвестиций из Японии в Россию. Однако и в этом сценарии есть определенные изъяны. Во-первых, Япония присоединилась к антироссийским санкциям, и, хотя принятые меры и являются «облегченной версией» ограничений, введенных США и их европейскими союзниками, они, тем не менее, подрывают двустороннее доверие, что затрудняет решение таких стратегически значимых вопросов, как заключение мирного договора и разграничение прав на спорные территории. Главный аргумент Японии по росту инвестиций также не выдерживает критики, так как японские компании, опасаясь негативной реакции американской стороны и возможного включения Минфином США в черный список, не станут рисковать и откажутся от интенсификации сотрудничества с Россией. Кроме того, у японского правительства фактически нет рычагов давления на бизнес подобно тем, что существует в КНР, где лояльные Коммунистической партии компании участвуют в проектах в рамках Инициативы пояса и пути и выполняют другие стратегически важные для руководства страны задачи.

Итоги встречи

С таким значительным грузом нерешенных противоречий ожидать от встречи В. Путина и С. Абэ 22 января многого не приходилось с самого начала. Негативную роль сыграли чрезмерно завышенные ожидания японской стороны, удовлетворить которые можно было бы разве что «сдав Курилы». Ведь по плану премьера Японии она должна получить два острова – Шикотан и Хабомаи, а также участвовать в хозяйственном освоении Кунашира и Итурупа, при этом, не отказываясь от своих требований на них. В обмен на это она делает символический шаг в виде подписания мирного договора. В информационной среде все выглядело так, будто японский премьер пытался действовать на опережение в надежде, что, создав правильный «информационный шум», можно будет решить вопрос в свою пользу. Но Россия не собирается спешить в таких серьезных вопросах, как распределение территориальных прав, и не готова давать заведомо невыполнимые обещания. Поэтому в результате получилась, что С. Абэ, спланировав выгодный для себя исход переговоров, в конечном счете не сумел воплотить его в жизнь.

В итоге на встрече стороны ограничились протокольными заявлениями: еще раз выразили свою заинтересованность в заключении мирного договора на основе Декларации 1956 г. Относительно «островного вопроса» В. Путин отметил, что он должен разрешаться на основании референдума, результат которого в России вполне предсказуем: согласно опросам общественного мнения, 74% населения выступают против передачи Курил Японии («Левада-центр», 2018 г.).

На встрече стороны традиционно уделили внимание вопросу расширения торгово-экономического сотрудничества, отметили рост товарооборота за 2018 г. до отметки 20 млрд долл. и условились в ближайшее время увеличить его до 30 млрд долл. В целом встреча носила рабочий характер и не стала прорывной в каких бы то ни было вопросах. Это тот самый случай, когда нагнетание информационной составляющей в преддверии встречи создало заведомо преувеличенные ожидания, воплотить которые с обоюдовыгодным исходом за три часа переговоров было бы невозможно.

***

Переговоры В. Путина и С. Абэ прошли в рабочем формате и не удовлетворили завышенные ожидания японской общественности, которые активно подогревались японскими СМИ и самим премьер-министром. Неслучайно скромные результаты беседы двух лидеров японскими изданиями были встречены с определенной долей разочарования.

Представляется, что такая вялотекущая фаза российско-японского взаимодействия по вопросу разрешения многолетнего спора будет продолжаться и дальше: будут происходить периодические переговоры на уровне министров иностранных дел, лидеры продолжат проводить переговоры (включая их возможную встречу на саммите «Группы двадцати» 28-29 июня 2019 г.), выступать с заявлениями о необходимости совместной работы с целью подписания мирного договора и т.д.

Ключевой проблемой является невозможность пойти на уступки для обеих сторон, стратегически или символически не ухудшив положение, не утратив «репутационных очков». Об отсутствии перспектив разрешения спора в краткосрочной перспективе говорят и китайские эксперты, которые также пристально следят за развитием событий в таких стратегически важных для Китая соседних странах, как Россия и Япония. Наиболее вероятным сценарием в обозримом будущем представляются дальнейшие заверения лидеров в стремлении к заключению мирного договора с параллельной реализацией программы совместного хозяйственного освоения спорных территорий и осуществления символических гуманитарных акций, как, например, визиты японцев на могилы предков, находящихся на российской территории.


[1] «Великая стена песка» - создание искусственных островов в ЮКМ путем дренажа песка с морского дна на поверхность рифов и атоллов

[2] «Великая стена из ЗРК» - размещение ЗРК и создания военной инфраструктуры на «насыпанных» Китаем и подконтрольных ему островах в ЮКМ

[3] Исторически Япония выдвигает претензии на четыре острова Курильской гряды — Кунашир, Шикотан, Итуруп и Хабомаи, считая Советско-японскую декларацию 1956 г. лишь частью решения проблемы, которая не предполагает необходимость отказа от претензий на все острова

[4] Smith Sh., McClean Ch. US-Japan relations and the Trump effect // Comparative Connections. A Triannual E-Journal on East Asia Bilateral Relations. -Jan. 2017. - Vol. 18, No. 3. - pp. 9-16.

Поделиться статьей

Прошедший опрос

  1. Какие угрозы для окружающей среды, на ваш взгляд, являются наиболее важными для России сегодня? Отметьте не более трех пунктов
    Увеличение количества мусора  
     228 (66.67%)
    Вырубка лесов  
     214 (62.57%)
    Загрязнение воды  
     186 (54.39%)
    Загрязнение воздуха  
     153 (44.74%)
    Проблема захоронения ядерных отходов  
     106 (30.99%)
    Истощение полезных ископаемых  
     90 (26.32%)
    Глобальное потепление  
     83 (24.27%)
    Сокращение биоразнообразия  
     77 (22.51%)
    Звуковое загрязнение  
     25 (7.31%)
Бизнесу
Исследователям
Учащимся