Эволюция межнациональных конфликтов: от Средневековья до современности

Политическая система Средневековья, существовавшая вплоть до конца XVI века, характеризовалась, прежде всего, главенством теократической власти над властью политической. В эпоху Средневековья лояльности государству не существовало, в связи с чем светская власть была основана на феодальных отношениях подчинения сюзерену. Соответственно большая часть конфликтов, возникавших между социальными общностями, носила религиозный характер. Тем не менее постепенно усиливающаяся конфронтация между различными представителями христианской веры (католиками и протестантами, православными и католиками) обличала несостоятельность существовавшей системы международных отношений, создавая почву для масштабного общеевропейского конфликта – Тридцатилетней войны.

Источник: Герард Терборх. Вестфальский мир. 1648 / regnum.ru

Вплоть до начала Тридцатилетней войны, ставшей апогеем накопившихся противоречий между представителями различных направлений христианства, религиозные войны и конфликты были основной формой конфронтации между социальными общностями. Примерами могут служить Крестовые походы, Гуситские войны (1419 – 1434 гг.) и даже Ливонский поход на Русь (1240 – 1242 гг.). Основными целями противоборствующих сторон были: распространение католической веры, её догматов и защита национальных верований соответственно. Так, одной из причин Гуситских войн было стремление Яна Гуса защитить собственную нацию от нареканий в ереси[1]. Аугсбургский, а затем и Вестфальский мирный договор закрепили принцип «чья власть, того и вера». Таким образом имперские сословия получали право выбора вероисповедания на территории своего государства. Данная мера стала первым шагом к трансформации характера международных конфликтов.

Тем не менее, несмотря на заключение Вестфальского договора в 1648 г. конфликты на религиозной почве продолжили иметь место в отношениях между европейскими государствами. Так, восстание Богдана Хмельницкого в Украине имело очевидную религиозную подоплёку – православные против католической польской шляхты. И если украинское восстание нельзя с уверенностью отнести к периоду «Вестфаля», то отмена Нантского эдикта во Франции 1685 г. и Тоттенбургская война в Швейцарии 1712 г. являются яркими, но в то же время выбивающимися из общей логики вестфальского периода событиями. Более того, даже Семилетняя война, от части, в существовавшей парадигме воспринималась как война между конфессиями – протестантские Великобритания и Пруссия против католических Франции, Священной Римской империи и Австрии.

Важным этапом в трансформации сути международных конфликтов стало оформление «национальных государств» в конце XVIII века (принцип «одна нация – одно государство» во время Великой Французской революции). Данное событие послужило толчком к этнополитической мобилизации населения, что, в свою очередь, привело к росту национального самосознания и националистических настроений. Так, в середине XIX в. появляется термин «национализм», обозначающий идеологию и политику, базовым принципом которых является тезис о главенстве нации в государствообразующем процессе[2]. Кроме того, национализм может являться политической платформой, способствующей преобразованию этноса в нацию, тем самым выполняя интеграционную функцию. Подобный процесс наблюдался в ряде европейских государств, в частности в Германии и Италии. Согласно американскому историку Т. Снайдеру, «интегрирующий национализм сыграл значительную роль в европейской политической жизни 1815 – 1874 гг., поскольку он содействовал консолидации ранее политически разделенных этносов… итальянцы и немцы были разбросаны на территории нескольких десятков средних, малых и мельчайших государственных образований»[3].

В то же время национализм как явление способствовал накаливанию обстановки в Европе. В совокупности с модернизационными процессами, затрагивавшими все сферы общественной деятельности, в таких государствах как Австро-Венгрия, Российская империя, Османская Империя на повестку дня стали выходить вопросы о том, на каком языке должен функционировать государственный аппарат, развиваться культура, образование и т. п. Более того, в связи с тем, что в таких государствах статус титульного получил тот язык, который был главным для правящей династии, представители иных этносов ощущали себя ущемлёнными и причислялись к национальным меньшинствам. Ярким примером является ущемление социально-культурных прав чехов, хорватов и иных западных славян в Австро-Венгрии.

В результате возросшей внутригосударственной и международной мобильности при взаимодействии друг с другом люди стали обращать внимание на существовавшие не только этнические, но и социальные различия. Граждане одного государства могли идентифицировать себя не только с каким-либо социальным классом или территориальной общностью, но и с конкретным этносом, имеющим уникальный набор характеристик и ограниченный спектр возможностей для экономической активности, культурной самореализации и др.

Результатом перехода национализма в политическую форму, посредством возрастания его идей в самосознании отдельных народов, а также во внешней политики государств, стали две мировые войны. Национализм занял прочное место в идеологии и политике крайне правых партий (Национал-социалистическая немецкая рабочая партия, как пример), что привело к созданию массовых националистических движений, а также популярности идей нацизма и фашизма в Европе.

Во второй половине XX в., во многом по причине распада колониальной системы, рост националистических настроений значительно увеличился в странах Африки и Азии, что привело как к увеличению числа конфликтов на национальной почве, так и их влияния на формирование международной повестки. В частности, с образованием еврейского государства Израиль в 1948 г. начался арабо-израильский конфликт, который не раз имел возможность сменить статус регионального на международный, за счёт вовлечения крупнейших мировых держав, в частности Франции, Великобритании и СССР в 1956 г. (Суэцкий кризис) и США в 1978 г. Помимо всего прочего, данное событие, как и большинство других конфликтов, обладающих статусом этнополитического, имело ряд подтекстов. Помимо геополитического, то есть территориальных притязаний сторон на определённые области, межнациональная рознь усиливалась религиозным и культурным факторами (на территории Израиля, иудейского государства, проживало примерно 20 % мусульман, что являлось катализатором ирредентистских настроений).

Ещё одним примером, иллюстрирующим повышение значимости этнополитических конфликтов стала Гражданская война в Боснии и Герцеговине 1992 – 1995 гг. Как и в ситуации с арабо-израильским конфликтом, кризис в Боснии и Герцеговине имел в своей основе ряд причин. Помимо геополитического фактора, вызванного территориальными разногласиями народов, ранее проживавших в рамках одного государства, Югославской федерации, важное место в данном конфликте имели религиозный и культурный фактор соответственно. Таким образом, хорватский, сербский и боснийский этносы стремились не только к созданию собственного национально-государственного образования, но и установлению в нём главенства элементов собственной культуры: веры, языка и т. д.

Таким образом, по сравнению с конфликтами, имевшими место в эпоху Средневековья, современные этнополитические конфликты являются более самоценным и комплексным явлением. Как показывает исторический опыт, их возникновение может быть обусловлено несколькими факторами одновременно: культурным, языковым, религиозным и др. Данное явление напрямую связано с глобализацией и сопутствующими ей процессами: транснационализацией, региональной интеграцией, унификацией ценностей (например, европейских, что способно оказывать негативное влияние на национальные ценности европейских государств). Следовательно, катализаторами этнополитического конфликта могут выступать как внутригосударственные, так и макрорегиональные, межправительственные факторы. Всё это делает межнациональные конфликты важной частью современной международной политики, акцентируя деятельность её субъектов на укреплении безопасности и создании условий стабильности в мировом сообществе.

Список литературы

1. Дени Эрнест. Гус и гуситские войны / Пер. с франц. А. Б. Ванькова. — М.: Клио, 2016. — 424 с.

2. Кон Х. Идея национализма // Ab Imperio: Теория и история национальностей и национализма в постсоветском пространстве. 2001. № 3. 450 с.

3. Снайдер Т. Реконструкция наций. — М., Вроцлав: Летний сад; Коллегия Восточной Европы им. Яна Новака-Езераньского во Вроцлаве, 2013. — 412 с.

4. Norbert Ropers. Peaceful intervention. Structures, processes, and strategies for the constructive regulation of Ethnopolitical conflicts. Berghof Report Nr. 1 Oktober 1995. – 97 p.

---