О современных пиратах и наёмниках

Пиратство в море не исчезало никогда, и события последних нескольких недель (написано 23 апреля 2020 г.) тому доказательство – совсем недавно были освобождены россияне, которые зимой были захвачены пиратами у побережья Западной Африки, в Гвинейском заливе. Сведения о нападениях оттуда происходят регулярно.

В настоящее время, пиратские нападения происходят во многих узловых точках мирового судоходства. Зарегистрированы нападения даже в таких местах, как Венесуэла и Вьетнам.

Эти случаи, конечно, экзотика, и исчисляются считанными единицами за много лет. На сегодня в мире есть два реально пиратоопасных района – Малаккский пролив между Тихим и Индийским океанами, и Гвинейский залив на западе Африки, воды которого омывают берега таких стран, как Гана, Того, Бенин, Нигерия и Камерун. Есть и «бывший» пиратский район, который, впрочем, может снова стать проблемой – западная часть индийского океана, омывающая берега печально известного «провалившегося государства» - Сомали. С него и начнём.

Сомалийские пираты, ЦРУ, нефть и наёмники арабских эмиров.

История сомалийских пиратов – это крутозамешанный триллер, в котором сплелись интересы контролировавших бесхозные земли Сомали банд и полевых командиров, судовладельцев, тогда американского, а сегодня международного авантюриста Эрика Принса, миллиардера-спецназовца, основателя печально известной по убийствам в Ираке частной военной компании «Блэкуотер», транснациональных нефтяных компаний, правительства США, правящей элиты Объединённых арабских эмиратов, исламских террористов и бесчисленных искателей приключений, готовых за деньги стрелять в людей и не желающих быть офисными клерками.

Занятным образом, история конца сомалийских пиратов началась до того, как они появились. В 1998 году власти нескольких провинций развалившегося Сомали объявили себя независимым государством Пунтленд. Мир Пунтленд не признал, с ним ведут переговоры, но на словах независимым не признают. Чуть позже в прессу стали попадать сведения о том, что почти половина площади Пунтленда находится над чьей-то нефтью – два немаленьких месторождения действительно занимали половину новой страны, более того, её территория отрезает Сомалиленд - те провинции, в которых месторождения продолжаются, от остального Сомали.

Неудивительно, что после такого в Пунтленде сразу же началась демократия. Причём без иронии. В 2009 году в провинции пришёл к власти Абдирахман Фароле, которые сумел превратить её в некоторое подобие вменяемого государства. Там даже появилась структура, отвечающая за социальную заботу о бедных. Появилось там и ЦРУ, вместе с американскими советниками. В итоге, вооружённые структуры Пунтленда получили некоторую подготовку. Фароле, позиционируя себя как прогрессивный лидер (он им, собственно и был), насмерть сцепился с террористической группировкой «Харакат-аш-Шабаб». Пиратам, однако, Пунтленд, до поры до времени, не мешал.

Первые пиратские нападения на торговые суда, идущие мимо Сомали, начались в середине 2000-х годов.

Пираты атаковали суда на быстроходных лодках. Догнав судно, они мастерски взбирались на высокий борт, захватывали экипаж и угоняли судно в Сомали, требуя с судовладельцев выкуп. Первые робкие нападения внушили жителям Сомали надежду – мимо проходил колоссальный финансовый ресурс, который никто не охранял. Нападения же стали источником инвестиций в расширение «бизнеса» - так, только за три судна, освобождённых из пиратского плена в 2005 году, было уплачено более миллиона долларов США – огромные деньги для нищего, но переполненного оружием Сомали. Уже с 2006 года в регионе на постоянной основе «прописались» военные корабли США и НАТО. Но количество атак непрерывно росло.

В 2008 году Евросоюз, где базируется большинство судовладельцев в мире, начал Операцию «Атланта» - длящееся до сих пор присутствие военно-морских сил стран ЕС в Аденском заливе и Аравийском море. Корабли участников операции проводят конвои из торговых судов, реагируют на атаки пиратов, освобождают захваченные суда. Силы ЕС плотно взаимодействуют с ВМС США. Примерно тогда же в регионе стали находиться российские корабли, направили свои силы Индия, Китай, и масса других стран.

Это, однако, не помогало. Так, если в 2008, в первый год военной операции пираты атаковали 24 судна, то в следующем году – уже 163. Количество сил, выполняющих антипиратские задачи росло, количество нападений тоже. В 2010 году их было 174, а в 2011 – 176.

Оказалось, что флоты просто не в силах отбить все нападения – так много их было. Неожиданно эффективным оказалось применение наемников, охраняющих суда. Так, до сих пор не известно ни одного случая в Аденском заливе, когда охрана «сдала» бы судно пиратам. Суда, идущие через пиратоопасный район, обвешивались колючей проволокой, сварными стальными барьерами, пожарными брандспойтами, муляжами пулемётов. Экипажи учились отбиваться от нападений, используя системы пожаротушения, в каждом судне появилась так называемая «Цитадель» - укреплённое помещение, как правило, в машинном, реже в рулевом отделении, с запасами воды и пищи, средствами связи, медикаментами, откуда, можно было управлять движением судна. Впрочем, количество захватов это не уменьшило, кроме наёмных охранников ничего особо не помогало, но часто судовладельцы просто не хотели платить.

Неожиданно, в 2012 году количество атак упало сразу же в пять раз, до 34 в год. А на следующий год их было только семь. Пираты исчезли из Сомали, и больше не появились никогда. Последним нападением, о котором что-то известно, была атака танкера MV Leopard Sun под флагом Сингапура 30 октября 2018 года. Наёмные охранники с корабля открыли по пиратам огонь, и те ретировались. Это было единственное нападение за два года.

Командование сил Евросоюза склонно приписать этот успех себе, не объясняя, однако, как так получилось, что первые несколько лет военного присутствия ничего не дали. Попробуем объяснить это сами.

В России мало кто знает, что ОАЭ это не только нефть, и не только курорт с небоскрёбами в пустыне. Это ещё и крупнейший в мире центр торгового судоходства. И для правителей Эмиратов пиратство было серьёзной проблемой. Вот только решить её ОАЭ не могли. Но на радость эмирам, судьба принесла им того, кто мог. В 2010 году, когда количество нападений пиратов достигло пика, правителям Эмиратов предложил свои услуги Эрик Принс, основатель частной военной компании «Блэкуотер». Логика Принса, которого администрация Обамы буквально вытолкала из бизнеса после убийств гражданских лиц, совершённых его наёмниками в Ираке, была проста – вместо бесконечных мучений с конвоями надо заявиться к пиратам домой и просто перебить их там. Принс описывал эту логику так: «Если у Вас проблемы с осами, решайте их с их гнездом».

В 2011 подконтрольные ему компании нарисовались в Пунтленде и начали набор в так называемые «Морские полицейские силы Пунтленда». Фактически это были отряды из местных наёмников, которых тренировали западные и южноафриканские инструкторы. Порядки в тренировочных лагерях были специфические – особо нерадивого новобранца инструктора могли забить до полусмерти при товарищах, прострелить ему голову и бросить труп сохнуть в пустыне недалеко от лагеря – в назидание другим.

Местные к этому были, однако, привычны, да и демократические власти Пунтленда ничего против не имели и в 2012 году люди Принса начали свои боевые операции. Перед этим по западной прессе прошла волна публикаций о том, что Принс и его контракторы не закончили работу, что отряды, получившие оружие и подготовку брошены без денег и сами скоро ударятся в бандитизм… трудно сказать, зачем это делалось, но к атаке «Морских полицейских сил» лидеры пиратов в итоге оказались не готовы. Наёмники же были хорошо оснащёны, имели транспорт, связь, вертолёты и даже один транспортный самолёт Ан-26.

Летом 2012 года люди Принса зачистили ряд прибрежных районов, позже они вынудили пиратов бежать сломя голову в море на первых попавшихся лодках, атаковав их гавани с вертолётов. Шайки пиратов ничего не могли противопоставить новой силе и за 2012 год пиратство было просто разгромлено. «Полицейские силы» неоднократно пытались убить пиратских командиров и в итоге вынудили их всех «уйти на дно». В декабре «Полицейские силы» нашли угнанный в 2010 году океанский паром «Айсберг 1» и освободили и его, и содержавшуюся в заложниках команду в ходе бестолковой, но к счастью успешной операции.

В 2013 году сомалийские пираты исчезли, и пока довольные эмиры будут финансировать Эрика Принса, они не появятся. Европейцы зря жгут топливо своих боевых кораблей – нападать на торговые суда в Аденском заливе почти некому, с единичными случаями легко справятся охранники на кораблях.

Есть правда и проблема. Бывшие пираты массово перетекают в «Харакат-аш- Шабаб», усиливая эту группировку. Справиться с ней пока не получается, и охват её действий в Африке растёт. Принса это, правда, не особо волнует. Иногда он самодовольно спрашивает у журналистов: «Вы что-нибудь слышите о сомалийских пиратах»?

Нет, Эрик.

Малаккский пролив, и большая Индонезийская проблема.

Узкий пролив по которому идёт почти всё торговое судоходство между Индийским и Тихим океанами, всегда был пиратоопасной зоной, традициям пиратства тут много веков. Сегодня через пролив проходит примерно 120 000 судов в год. При этом, при входе в самое узкое место за Малаккским проливом – в Сингапурский пролив, часто образуются огромные скопления судов, ожидающих прохода. Тут-то, вблизи благополучного Сингапура, и происходит большинство нападений. Но нападают не сингапурцы, а нищие индонезийцы, в основном с Суматры. До появления Автоматической идентификационной системы на большинстве судов, основной целью пиратов был угон судна и хищение груза. Экипаж при этом зачастую просто убивали. После появления АИС основная тяжесть угонов легла на буксиры и тому подобные вспомогательные суда, а с крупных судов изредка стараются захватить экипажи для получения выкупа. В основном же нападение сводится к банальному ограблению. Борьба с этим злом в регионе ведётся, с переменным успехом.

В середине 2000-х на пролив приходилось 40% всех пиратских нападений в мире. Такие цифры были обусловлены массовым выходом «на большую дорогу» людей, оставшихся без средств к существованию в ходе экономического кризиса 1997 года. В качестве ответа на этот вызов, Сингапур, Малайзия, и Индонезия приступили к совместному патрулированию пролива. Чуть позже на помощь пришла Индия, и небольшими силами Таиланд. К 2011 году количество нападений свелось к нескольким в год.

Но не всё так просто. Во-первых, нападения из пролива переместились в порты Индонезии и Малайзии. В 2019 году в Юго-Восточной Азии в целом произошло 53 атаки. Главной проблемой остаётся Индонезия. В стране 237 миллионов человек населения, из 17508 островов обитаемы только 6000, масса рек, речушек и бухт, где можно спрятаться, территория покрыта джунглями, а население весьма боеспособно и дружит с морем много веков. Пираты имеют возможность уходить в территориальные воды после каждого набега в нейтральных, и достать их там не всегда получается.

Правительство Индонезии не в состоянии создать достаточно большие патрульные силы. В результате, полностью искоренить пиратство индонезийцам не удаётся. Добавляет проблем и национализм – летом 2019 года, при стабильной обстановке, индонезийская банда планировала атаки китайских судов, что повлекло за собой чрезвычайные меры по отражению атак китайскими моряками – при том, что в остальном резких всплесков пиратской активности не было. В целом проблема пока не решена. Если снизить интенсивность антипиратских действий, то всё начнётся снова. Косвенно это подтверждается ростом пиратства на ранее стабильных Филиппинах.

Западная Африка и отчаянные нигерийцы.

Последним из активных пиратоопасных регионов является Гвинейский залив. Эта зона постоянно на слуху так как сегодня большинство нападений происходит именно там. При этом, в регионе есть своя специфика, крайне затрудняющая борьбу с пиратством. Гвинейский залив – одно из мест, где пиратство не получалось победить никогда. Сегодня, из-за экономического роста в Нигерии, количество нападений снижается – людям и так есть где взять деньги. Но заслуги каких-то войск тут нет, хотя европейцы и пытались использовать военные корабли для наведения порядка в этих местах, но полностью безуспешно.

Специфика пиратства в регионе определяется следующими факторами.

Как и в Юго-восточной Азии, на побережье западной Африки есть где укрыться. Более того, там полно районов, которые не контролируются местными правительствами. В регионе идёт ряд вялотекущих затяжных войн, что отражается на качествах населения. Коррупция также способствует успехам пиратов – их зачастую, просто не ловят. Огромная протяжённость береговой линии приводит к невозможности спрогнозировать где будет атака - она может быть где угодно. И никакие военно-морские силы такую огромную зону не закроют, это невозможно.

Второй проблемой является население. Если сомалийцы не пытаются захватывать корабли с наёмниками на борту, то нигерийцы не боятся принимать бой, вести перестрелку с охраной и нести потери. Это усложняет задачи защиты экипажей.

Особому риску подвергаются многочисленные суда, выполняющие работы в прибрежных зонах стран региона. Различным земснарядам и буксирам просто невозможно избежать манёвром ни нападения, ни проникновения пиратов на борт. Это характерное отличие морской деятельности именно в этом регионе и её отличие от того, что было в зоне «работы» сомалийских пиратов. Пиратам, безусловно, легче атаковать такие суда, нежели танкер на полном ходу в море.

В регионе активно действуют частные военные компании, но набираемый ими местный персонал не всегда может справиться с пиратами, среди которых не мелкие бандиты, как в Индонезии, а боевики различных экстремистских группировок с боевым опытом или бывшие кадровые военные. Впрочем, нигерийские бандиты это те же боевики по своим качествам.

Выхода тут, по сути, нет. К каждому судну военный корабль не приставить, перекрыть такую огромную береговую линию нельзя, зачистить по методу Эрика Принса тоже весьма трудно – нужны многие тысячи мотивированных бойцов, которым придётся иметь дело с совсем иным противником, нежели в Сомали, и согласие местных правительств, которые его, видимо, не дадут.

Из всех силовых методов самым эффективным и бюджетным стоит признать вооружённую охрану на борту, но именно в этом регионе это должна быть очень хорошо тренированная, и многочисленная охрана, способная выдержать длительную перестрелку с пиратами – и чтобы потом работающие на пиратов местные «правоохранители» не могли подвергнуть таких бойцов уголовному преследованию. Всё это дорого и сложно организационно. Снижению пиратских нападений будет способствовать рост местных экономик, но даже в относительно благополучной Нигерии он и близко не достаточен для того, чтобы преступный контингент сложил оружие.

В целом, по мере роста экономик в пиратоопасных районах, количество нападений в море будет уменьшаться. Но полностью к нолю в обозримом будущем оно не сведётся точно. Даже если арабы не перестанут платить Эрику Принсу за безопасность.

Материал в сокращённом виде был ранее опубликован в Деловой газете "Взгляд" под названием "Почему сильнейшие ВМС планеты бессильны против пиратов". Здесь предлагается оригинальная версия без сокращений.