Распечатать Read in English
Оценить статью
(Голосов: 1, Рейтинг: 4)
 (1 голос)
Поделиться статьей
Александр Грушко

Заместитель министра иностранных дел Российской Федерации, член РСМД

На наших глазах происходит переформатирование того глобального ландшафта, который ещё десятилетие назад считался незыблемым. Кажущееся доминирование единственного гегемона уходит в прошлое. На смену приходит полицентричный мир с присущей ему фрагментацией и динамической нестабильностью. Это объективная тенденция, которую можно пытаться отрицать, но остановить невозможно. При этом от нас самих зависит, станет ли нынешний период переходным на пути к новому, более стабильному и справедливому миропорядку или же нас ждёт хаос и гоббсовская «борьба всех против всех». О будущем многосторонней дипломатии пишет специально для ru.valdaiclub.com Александр Грушко, заместитель министра иностранных дел Российской Федерации.
На наших глазах происходит переформатирование того глобального ландшафта, который ещё десятилетие назад считался незыблемым. Кажущееся доминирование единственного гегемона уходит в прошлое. На смену приходит полицентричный мир с присущей ему фрагментацией и динамической нестабильностью. Это объективная тенденция, которую можно пытаться отрицать, но остановить невозможно. При этом от нас самих зависит, станет ли нынешний период переходным на пути к новому, более стабильному и справедливому миропорядку или же нас ждёт хаос и гоббсовская «борьба всех против всех». О будущем многосторонней дипломатии пишет специально для ru.valdaiclub.com Александр Грушко, заместитель министра иностранных дел Российской Федерации.

Наша страна является убеждённым приверженцем многосторонних подходов в дипломатии. К этому нас обязывает статус ядерной державы и постоянного члена Совета Безопасности ООН. Мы активно формируем позитивную повестку дня в мире, взаимодействуем с единомышленниками в рамках ОДКБ, СНГ, ЕАЭС, ШОС и БРИКС и других объединений.

У односторонних установок, основанных на ложном ощущении собственной исключительности, нет будущего. Это со всей очевидностью продемонстрировал печальный опыт военно-силовых экспериментов США и их ближайших союзников по «демонтажу режимов» в Ираке и Ливии, попытки сделать это в Сирии. К сожалению, «ястребов» в Вашингтоне этот опыт ничему не научил. Ныне они с энтузиазмом переносят методологию «подсечно-огневой» внешней политики в Латинскую Америку. Яркий пример – линия США в отношении Венесуэлы, против которой развязан экономический террор, введены изощрённые экстерриториальные санкции. При этом в Вашингтоне, не стесняясь, заявляют, что на очереди – Куба и Никарагуа.

С американским «унилатерализмом» всё более-менее понятно. Тревожит другое – когда страны, которые провозглашают многосторонность альфой и омегой своей внешней политики, на деле вкладывают в неё заведомо искажённый смысл. Многосторонность для них – не поиск баланса интересов, а удобная возможность закамуфлировать свои эгоистичные интересы форматами «закрытых клубов». А в дальнейшем с позиции силы они диктуют оттуда свои правила игры тем участникам международных отношений, которые через рупор СМИ объявляются «стратегическими вызовами» или «системными соперниками» и, следовательно, интересы которых учёту не подлежат.

Вопреки объективным интересам поддержания мира на европейском континенте НАТО и её отдельными странами-членами под надуманным предлогом «угрозы с Востока» ведётся форсированная милитаризация приграничных с Россией регионов. Логистические и инфраструктурные возможности стран, не входящих в альянс, перестраиваются под задачи переброски сил и средств к нашим границам. Деструктивная военная активность альянса сопровождается линией на слом краеугольных договорённостей в сфере безопасности – разрушены Договоры по ПРО, РСМД, под угрозой Основополагающий акт Россия – НАТО, ДСНВ.

Потенциал ОБСЕ, которой мы в своё время отводили центральную роль в построении «общеевропейского дома», по-прежнему не может выйти на «проектную мощность» из-за установившейся в Евро-Атлантике нездоровой атмосферы. Один из немногих остающихся в силе инструментов укрепления доверия – Венский документ 2011 года – не поддаётся модернизации в условиях курса НАТО на «силовое сдерживание» России и политики санкций. Деэскалации ситуации может способствовать идущий в ОБСЕ с 2017 года «структурированный диалог» по угрозам безопасности. Однако для этого надо совместно работать над уменьшением военной опасности и предотвращением инцидентов, а не тратить силы на бесплодные взаимные обвинения.

Сегодня многие наши западные партнёры не брезгуют под надуманными предлогами вводить против нашей страны нелегитимные односторонние рестрикции, истинная цель которых в том, чтобы создать для себя конкурентные экономические преимущества.

Мы сталкиваемся с предвзятым отношением к евразийской интеграции. Установление официальных контактов с руководящими органами ЕАЭС в Брюсселе по-прежнему увязывают с выполнением никак не связанных с деятельностью Союза политических условий. Что это, если не дискриминационное отношение к принципу многосторонности на практике?

Наконец, совсем сложно всерьёз воспринимать искренность тех поборников многосторонности в международных делах, которые целенаправленно «перекраивают» деятельность коллективных международных структур под себя и под свои деструктивные геополитические замыслы. Как не вспомнить о продавленном англосаксами и их союзниками в ОЗХО решении о наделении Техсекретариата Организации не свойственными ему атрибутивными функциями по «наказанию виновных» в применении химического оружия? Развёрнутая в обоснование этого решения кампания против Сирии и России стала образчиком того, что сегодня модно именовать «фейковыми новостями».

С ситуациями, аналогичными той, которую мы наблюдаем в ОЗХО, мы сталкиваемся и применительно к Совету Европы, в котором Россия была преднамеренно лишена некоторых прав, зафиксированных в Уставе СЕ. Эта аналогия применима и к деятельности Международной контактной группы по Венесуэле, сползшей под давлением Евросоюза на предвзятые и неконструктивные позиции.

Одним словом, всё чаще многосторонние структуры, призванные служить площадкой для равноправного диалога и поиска жизнеспособных компромиссов, становятся средством изоляции и политического давления.

Означает ли это, что век многосторонней дипломатии близится к концу? Хотелось бы надеяться, что нет. Современное международное право и система многосторонней дипломатии ООН, так же, как и европейский интеграционный проект, родились на развалинах, оставшихся после кровопролитной Второй мировой войны. Человечество заплатило огромную цену за то, чтобы мы осознали безальтернативность коллективного управления мировыми делами на основе равноправия и взаимного учёта интересов.

Кроме того, современный мир слишком сложен и взаимозависим, чтобы полагаться на «лоскутное одеяло» национальных и «клубных» подходов. Как никогда востребовано сохранение тех международных договорённостей, которые ещё не пали жертвой чьих-то сиюминутных интересов. Речь идёт, например, об СВПД. Документы такого рода впору заносить в «Красную книгу» человечества.

Однако прежде всего «многосторонность» должна проявляться в неукоснительной приверженности международному праву во главе с Уставом ООН. К соблюдению этих элементарных норм межгосударственного поведения нас должны побуждать здравый смысл и чувство ответственности за судьбы мира.

Источник: Валдай

Оценить статью
(Голосов: 1, Рейтинг: 4)
 (1 голос)
Поделиться статьей
Бизнесу
Исследователям
Учащимся