Нынешнюю политику Евросоюза в отношении нашей страны трудно назвать дружественной. ЕС сознательно разрушил практически всю инфраструктуру наших отношений, продолжает практику введения односторонних нелегитимных санкций. По-прежнему увязывает нормализацию связей с Россией с выполнением Минских соглашений по Украине, которые открыто саботируются Киевом. Организует медийные кампании с голословными обвинениями Москвы в «дезинформации», отвергая российские предложения начать профессиональный, с опорой на факты, диалог по этой теме. Дошло до откровенного вмешательства в наши внутренние дела.
Между тем, Россия и ЕС – соседи. Убежден: в наших общих интересах – обеспечить мирное, стабильное, безопасное развитие всего евразийского континента. Мы были бы рады выходу на конструктивное сотрудничество с Евросоюзом на принципах взаимного уважения и учета интересов. Когда и если в Брюсселе к этому будут готовы. Тем более что есть ряд областей, где российско-есовское взаимодействие весьма востребовано. Это – здравоохранение, борьба с изменением климата, научно-техническая сфера. Никуда не ушли трансграничные вызовы и угрозы – международный терроризм, наркотрафик, киберпреступность, – которые требуют совместного противодействия. Если добавить сюда ключевое традиционное направление – энергетику, то получится весьма солидная взаимовыгодная повестка дня.
Министр иностранных дел Российской Федерации С. В. Лавров в интервью «Русской мысли» оценил перспективы развития отношений России и Запада, а также снижения напряженности в ближневосточном регионе и восстановления ядерной сделки с Ираном.
Сергей Викторович, прежде всего позвольте поблагодарить вас за то, что вы нашли время в вашем чрезвычайно плотном рабочем графике для интервью «Русской мысли». Как вы оцениваете сегодняшнюю политику Евросоюза по отношению к России? Каковы перспективы улучшения этих отношений с учетом очевидной взаимозависимости сторон?
К сожалению, нынешнюю политику Евросоюза в отношении нашей страны трудно назвать дружественной. ЕС сознательно разрушил практически всю инфраструктуру наших отношений, продолжает практику введения односторонних нелегитимных санкций. По-прежнему увязывает нормализацию связей с Россией с выполнением Минских соглашений по Украине, которые открыто саботируются Киевом. Организует медийные кампании с голословными обвинениями Москвы в «дезинформации», отвергая российские предложения начать профессиональный, с опорой на факты, диалог по этой теме. Дошло до откровенного вмешательства в наши внутренние дела.
Между тем, Россия и ЕС – соседи. Убежден: в наших общих интересах – обеспечить мирное, стабильное, безопасное развитие всего евразийского континента. Мы были бы рады выходу на конструктивное сотрудничество с Евросоюзом на принципах взаимного уважения и учета интересов. Когда и если в Брюсселе к этому будут готовы. Тем более что есть ряд областей, где российско-есовское взаимодействие весьма востребовано. Это – здравоохранение, борьба с изменением климата, научно-техническая сфера. Никуда не ушли трансграничные вызовы и угрозы – международный терроризм, наркотрафик, киберпреступность, – которые требуют совместного противодействия. Если добавить сюда ключевое традиционное направление – энергетику, то получится весьма солидная взаимовыгодная повестка дня.
Как отметил президент В. В. Путин в ходе выступления на сессии онлайн-форума «Давосская повестка дня 2021» в январе с.г., нужно подходить к диалогу друг с другом по-честному, избавиться от фобий прошлого, смотреть в будущее. Тогда наши отношения станут развиваться позитивно.
Джо Байден не раз заявлял о растущих «стратегических вызовах» для Соединенных Штатов со стороны России. Можно ли, тем не менее, считать соглашение о продлении Договора между Российской Федерацией и Соединенными Штатами Америки о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений реальным стремлением «перезагрузить» двусторонние отношения? Как будет развиваться двустороннее сотрудничество при Администрации Джо Байдена в условиях антироссийских настроений, захлестнувших Америку?
Продление Договора о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений (ДСНВ) стало результатом совместных российско-американских усилий, финальный импульс которым придали лично президенты России и США. Профессионалы-разоруженцы единодушны в том, что ДСНВ – «хребет» стратегической стабильности. Договор определяет рамки и отражает правильный баланс интересов двух стран.
Что касается дальнейшей работы с Вашингтоном в сфере контроля над вооружениями, то говорить о каких-то деталях пока рано. Мы передали американцам наше видение параметров нового «уравнения безопасности» с тем пониманием, что любые переговоры могут быть результативными, только если в США будут готовы действительно учитывать российские интересы, обеспечивая движение «в обе стороны» для достижения равноправных, взаимоприемлемых договоренностей. Россия к этому готова.
Как представляется, рассчитывать на серьезные изменения во всем комплексе двусторонних отношений после прихода администрации Дж. Байдена вряд ли стоит. Перспективы развития взаимодействия зависят не только от нас, но и от американской стороны. Мы всегда открыты к честному, взаимоуважительному диалогу, основанному на балансе интересов и нацеленному на поиск компромиссов. К сожалению, в последние годы США идут по другому пути, причем вне зависимости от внутриполитических раскладов и от того, кто находится во главе Белого дома.
Тем не менее, надеемся, что к американским коллегам все-таки придет осознание того, что сложнейшие современные проблемы – от контроля над вооружениями и урегулирования региональных кризисов до пандемии коронавируса – можно решать, лишь обеспечив объединение или хотя бы сопряжение усилий и потенциалов ведущих мировых игроков. В этом смысле устойчивое и предсказуемое сотрудничество России и США как гарантов международной стабильности отвечает взаимным интересам и потребностям всего мирового сообщества.
Как, по вашему мнению, может сказаться выход Великобритании из Европейского союза на интересах России?
Уже не раз отмечали, что считаем Брексит делом сугубо внутрибританским и внутриесовским. При этом мы, конечно же, внимательно следим за дальнейшим выстраиванием параметров взаимодействия Великобритании и ЕС, влиянием этого процесса на сотрудничество Брюсселя и Лондона с другими международными партнерами, в том числе с нашей страной. В последнем случае с уверенностью можно утверждать, что выход Великобритании из ЕС не стал фактором, побуждающим британские власти к нормализации межгосударственного диалога с Россией.
На протяжении последних лет правительство Великобритании сохраняет жесткий антироссийский курс, сопровождающийся последовательным наращиванием санкционного давления. За минувший после Брексита год англичане трижды вводили собственные санкции в отношении российских официальных лиц и организаций. Вне зависимости от своего членства в ЕС британские власти последовательно предпринимают абсолютно ничем не обоснованные выпады против нас, используют в публичном пространстве жесткую антироссийскую риторику. В результате двустороннее взаимодействие в значительной степени прекращено, доверие утрачено, «градус» отношений – на точке замерзания.
Что же касается торгово-экономической составляющей Брексита для России, то мы продолжаем следить за соответствующим диалогом между Брюсселем и Лондоном, который далек от завершения, даже несмотря на подписание в декабре 2020 года Соглашения о торговле и сотрудничестве между ЕС и Великобританией.
Неоднократно заявляли о заинтересованности в расширении экономических связей с Соединенным Королевством – вне зависимости от Брексита. Исходим из того, что в перспективе Великобритания сохранит позиции важного торгового партнера России. Например, в 2020 году объем двустороннего товарооборота составил 26,6 млрд долл., увеличившись по сравнению с 2019 годом на 53,6%. Со своей стороны готовы к возобновлению работы профильных двусторонних механизмов, включая Межправительственный комитет по торговле и инвестициям, а также Энергетический диалог высокого уровня.
При этом убеждены, что без выстраивания взвешенного политдиалога, ответственного подхода к двусторонним отношениям, в том числе в публичном пространстве, нам не удастся реализовать значительный потенциал сотрудничества. Остаемся открытыми для развития взаимодействия с Великобританией настолько, насколько к этому готов Лондон.
Россия играет ключевую роль в сохранении Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) по иранской ядерной программе. В ходе совместной пресс-конференции с заместителем председателя Европейской комиссии Жозепом Боррелем вы подчеркнули огромную важность этого документа как «достижения многосторонней дипломатии». Возможно ли при сотрудничестве с европейскими странами восстановить ядерную сделку с Ираном?
«Окно возможностей» для спасения «ядерной сделки» еще не закрыто. Необходимое условие – полное и последовательное выполнение всеобъемлющих договоренностей 2015 года всеми странами, которые их разрабатывали и заключали. Мы тесно взаимодействуем со всеми участниками СВПД для достижения этой цели. Находимся, в частности, в постоянном контакте и с европейскими партнерами для выработки возможных решений по выходу из сложившейся ситуации.
Однако не все здесь зависит от нас или европейских участников Плана действий. Принципиальным моментом является позиция администрации Дж. Байдена по «ядерной сделке». По нашему мнению, разблокированию ситуации вокруг Ирана и его ядерной программы способствовали бы такие шаги Вашингтона, которые послали бы Тегерану сигнал, демонстрирующий серьезность намерений США вернуться в СВПД.
Надеемся, что в самое ближайшее время ситуацию удастся переломить к лучшему и вернуть процесс выполнения СВПД в изначально согласованные рамки. Тем более что Тегеран неоднократно высказывался в пользу готовности полностью «разморозить» реализацию всех приостановленных им положений Плана действий, как только будет восстановлен утраченный баланс интересов. Со своей стороны готовы всемерно содействовать достижению договоренностей на этот счет.
Как можно объяснить позицию НАТО по отношению к Турции, которая ведет двойную игру на международной арене и выходит далеко за пределы своих границ, применяя оружие? Может ли Россия, используя свое влияние в Сирии, предотвратить распространение напряженности на Ближнем Востоке?
Вопрос об отношении НАТО к действиям Турции, наверное, все-таки логичнее было бы адресовать западным коллегам.
В целом ни для кого не секрет, что Анкара придает большое значение членству в Североатлантическом альянсе и несет в этой связи ряд общенатовских обязательств.
Вместе с тем турецкое руководство стремится проводить независимую, национально-ориентированную внешнюю политику. Как раз за нежелание слепо следовать в фарватере линии Вашингтона и самостоятельность в выборе средств обеспечения собственной обороноспособности Анкара и подвергается критике со стороны натовских союзников. Дело доходит до введения против нее санкций по отдельным направлениям. На турецком примере достаточно наглядно можно проследить, как внутри НАТО реально обстоят дела с демократией.
Что касается Сирии, то, как известно, российские военные находятся в этой стране по приглашению ее законного правительства. К настоящему времени можно c полным основанием констатировать, что их вклад стал определяющим в победе над терроризмом и обеспечении безопасности САР. Продолжаем работу по стабилизации ситуации «на земле», продвижению процесса политического урегулирования, а также оказанию гуманитарного содействия с целью постконфликтного восстановления и возвращения беженцев и ВПЛ в места исконного проживания.
Благодаря этим комплексным усилиям удалось поставить надежный заслон на пути распространения терроризма и радикальной псевдоисламской идеологии. Предотвращена угроза насильственной смены власти в САР, которая привела бы не только к продолжению кровопролития в этой стране, но и к дальнейшей хаотизации всего региона.
В основе российских подходов к сирийскому урегулированию – международное право, уважение суверенитета, независимости и территориальной целостности САР. Убежден, что на этих универсальных принципах следует решать и другие проблемы на Ближнем Востоке. Исходя из такого понимания, мы разработали российскую Концепцию создания механизма коллективной безопасности и сотрудничества в зоне Персидского залива. Положительный потенциал сохраняет известная инициатива президента В. В. Путина о формировании подлинно универсальной антитеррористической коалиции под эгидой ООН. Ее реализация, безусловно, способствовала бы снижению напряженности в ближневосточном регионе. Востребованными остаются российские усилия по палестино-израильскому урегулированию на известной международно-правовой базе, с опорой на «квартет» международных посредников.
У России в ближневосточных делах нет скрытой повестки дня. Стремясь к устойчивой стабилизации БВСА, мы действуем в интересах международного мира и безопасности.
Источник: «Русская Мысль»
