Распечатать
Оценить статью
(Нет голосов)
 (0 голосов)
Поделиться статьей
Андрей Кортунов

К.и.н., научный руководитель РСМД, член РСМД

Из трех основных международных партнеров России на данный момент можно быть уверенными только в Китае. Российско-китайские отношения в новом году останутся отношениями партнерства и всестороннего сотрудничества, заявил генеральный директор Российского совета по международным делам /РСМД/ Андрей Кортунов в интервью Синьхуа.

1. Какие события, произошедшие в регионе СНГ, Вы считаете наиболее значимыми? Как оцениваете нынешнюю ситуацию в регионе?

Самой серьезной проблемой на территории бывшего Советского Союза оставался конфликт на востоке Украины. К сожалению, за год не удалось достигнуть решающего прогресса в выполнении Минских соглашений. Более того, не всегда не везде соблюдался режим прекращения огня, и в Донбассе продолжали гибнуть люди, в том числе и мирные жители. В апреле произошли военные столкновения между вооружёнными силами Армении и непризнанной Нагорно-Карабахской Республики (НКР) с одной стороны, и Азербайджана с другой (так называемая «четырехдневная война»). В сентябре скончался Президент Узбекистана Ислам Каримов, который был одной из самых заметных политических фигур в Центральной Азии. К числу позитивных итогов года можно считать поступательное развитие Евразийского экономического союза и постепенное преодоление странами региона СНГ экономического кризиса, связанного с падением цен на энергоносители и другое сырье на мировых рынках.

2. Как изменится ситуация в регионе в следующем году?

Хочется надеяться, что следующий год станет годом прорыва в конфликте на востоке Украины и будет отмечен общим улучшением — или хотя бы стабилизацией — отношений между Москвой и Киевом.  В будущем году вырисовываются неплохие перспективы сотрудничества России и с некоторыми другими странами региона — например, с Молдовой, где на недавних президентских выборах победили социалисты. По всей видимости, в большинстве стран региона наступающий год станет годом пусть и скромного, но устойчивого экономического роста. Конечно, будут оставаться и многочисленные проблемы и угрозы, включая угрозы международного терроризма, подъема политического экстремизма, размораживания ныне «замороженных» конфликтов и другие.

3. Как Вы оцениваете нынешнее состояние и перспективы развития отношений России с Китаем, США и ЕС в следующем году? Стоит ли ожидать каких-либо существенных изменений?

Из трех основных международных партнеров России на данный момент мы можем быть уверенными только в Китае. Внешнеполитическая стратегия КНР остается устойчивой, последовательной; она носит долгосрочный характер и вряд ли принципиально изменится на протяжении 2017 г. А потому легко предсказать, что отношения России с Китаем останутся отношениями партнерства и всестороннего сотрудничества. Хотя, конечно, и в этих отношениях — особенно в их экономическом измерении - есть немало сложных проблем, которые нужно решать как можно скорее, чтобы сохранить позитивную динамику и выйти на новые рубежи. А вот с Соединенными Штатами и ЕС остается много неясностей. Внешнеполитическая стратегия нового американского президента Дональда Трампа пока еще не определилась, здесь возможны всякие неожиданности. В Европейском союзе в наступающем году пройдут выборы во Франции, в Испании, в Германии, во многих других странах. Европе придется столкнуться с многочисленными последствиями выхода из ЕС Великобритании. Мы пока не знаем, каким будет Европейский союз через год, а потому пока очень трудно уверенно прогнозировать развитие отношений между Москвой и Брюсселем.    

4. Какие проблемы (тренды) будут доминировать в регионе СНГ в следующем году?

В экономике это поиск новой модели экономического развития, основанной на диверсификации, инновациях и развитии человеческого капитала. Стремление уйти от сырьевой зависимости, не допустить резких колебаний курсов национальных валют, повысить инвестиционную привлекательность – все это будет стоять в центре внимания правительств стран СНГ. В политике определяющим будет задача сохранения стабильности, противодействие экстремизму, укрепление национального суверенитета. Учитывая общую нестабильность в мире 2017 года, в том числе в географически близких к СНГ регионах мира (например, Ближний Восток), учитывая возможные резкие подвижки в мировой экономической и финансовой системах, эта задача вряд ли будет легкой. Но я все же надеюсь, что наступающий год окажется для всех нас менее трудным и опасным, чем год уходящий.   

5. Как Вы оцениваете усилия в рамках реализации концепции Большого евразийского партнерства в 2016 году? Почему Россия выступила с этой инициативой именно в этом году? Какие цели преследует Россия, выдвигая такой проект? Какие есть препятствия на пути реализации Большого евразийского партнерства? Какие выгоды принесет миру успешная реализация данной инициативы? 

Мне кажется, что появление концепции Большого евразийского партнерства – очень интересный индикатор эволюции наших представлений об экономической интеграции. Россия и другие страны – члены ЕАЭС приходят к выводу, что их союз, хотя и крайне важен для каждого члена, все же оказывается слишком узким для осуществления многих проектов континентального масштаба. То есть, не всякое музыкальное произведение можно исполнить силами даже самого лучшего камерного оркестра, иногда для исполнения концерта требуется полный симфонический оркестр.  Конечно, самый важный партнер, «первая скрипка» в новом симфоническом оркестре – Китай, а потому реализация идеи Большого евразийского партнерства началась с консультаций именно с Пекином. Но в перспективе – переговоры с такими крупными азиатскими экономиками как Индия, Пакистан, Иран и другие. Это очень сложная, кропотливая и очень долгосрочная работа,  проблем и препятствий тут будет очень много – не только экономических, но и политических, организационных и даже психологических. Рассчитывать на быстрые успехи в таком масштабном предприятии едва ли возможно. Но зато такая работа поможет вдохнуть новую жизнь в саму идею экономической интеграции, которая сегодня подвергается острой критике повсюду в мире – вспомним хотя бы печальную судьбу Транстихоокеанского (ТПП) и Трансатлантического (ТИПП) партнерств. Но если интеграционные проекты буксуют на Западе, значит ли это, что сама идея интеграции исчерпала себя? Думаю, что мы, работая вместе, сможем доказать, что это не так.    

Источник: Синьхуа

Оценить статью
(Нет голосов)
 (0 голосов)
Поделиться статьей
Бизнесу
Исследователям
Учащимся