Распечатать
Оценить статью
(Голосов: 3, Рейтинг: 4.67)
 (3 голоса)
Поделиться статьей
Александр Крамаренко

Чрезвычайный и Полномочный Посол России, член СВОП

29 января 2019 г. (после того, как 15 января Тереза Мэй проиграла голосование по Соглашению о выходе из ЕС с беспрецедентным счетом 432:202) Палата общин приняла резолюцию (317 против 301 голоса), уполномочивающую правительство, а точнее саму Мэй, которая взяла переговоры с партнерами по ЕС в свои руки, провести новые переговоры, дабы добиться более мягкой формулировки по резервному варианту режима сухопутной границы Северной Ирландии, так называемому backstop'у. Последний предполагает сохранение на границе с Ирландией статус-кво, предусмотренного трехсторонним, с участием Дуба (опять Джойс — ему виднее), Белфастским соглашением 1998 г., независимо от выхода Лондона из ЕС и характера его последующих отношений с континентальной Европой, о которых еще только предстоит договориться. На эти заходы Брюссель ответил подтверждением своей позиции о том, что текст Соглашения не подлежит вскрытию, но можно подумать о формулировках Политической декларации ЕС о будущих отношениях с Великобританией, которая, правда, не удовлетворяет требованию парламентариев об их юридически обязывающем характере. Дублин тоже заявил, что никакие подвижки в этом вопросе невозможны.

Одновременно Парламент принял резолюцию против выхода из ЕС без предварительного соглашения, что позволило лидеру Лейбористской партии Дж. Корбину согласиться на контакты с Мэй по последующей тактике в вопросах Брекзита. Другое дело, что парламентская резолюция не имеет силы закона и не отменяет уже принятый закон, в котором отфиксирована дата выхода из ЕС — это 29 марта 2019 г. Перенести же ее Лондон не может в одностороннем порядке, уже не говоря о том, что Брюссель может на это пойти, только признав возможность внесения изменений в уже достигнутое соглашение. Мяч, таким образом, оказался на поле ЕС, на который, если партнеры не проявят гибкость, и ляжет ответственность за весьма нецивильный для Западного альянса разрыв между Великобританией и Европой.

Следующая контрольная дата — 13 февраля, к которой выяснится, сможет ли Мэй выполнить поручение парламентариев в своих контактах с лидерами ЕС. В любом случае ей придется доложить об итогах, чтобы определиться с последующими шагами. Не будем забывать и то, что напряжение искусственно нагнетается с обеих сторон. Тот же Брюссель не заинтересован никого «отпускать на свободу». Договариваться так или иначе все равно придется по всему спектру практических вопросов, включая погранконтроль и авиасообщение. Неизбежен и какой-то переходный период на время таких авральных переговоров. Да и у Вашингтона имеются рычаги воздействия на Европу, если та будет пытаться уж очень притеснить англичан.


Двадцать четвертую драму Шекспира

Время пишет бесстрастной рукой.

«Лондонцам», Анна Ахматова

Эти строки Ахматова писала в августе 1940 г. на пике Битвы за Англию, которой для Лондона закончилась Странная война — англо-французский дебют в партии, которая стала называться Второй мировой войной. Для англичан речь шла о том, чтобы не пустить немцев на Британские острова, и благодаря гению Черчилля, из которого политика умиротворения нацистской Германии сделала изгоя, эта задача была решена. Теперь вопрос стоит иначе. Британцы хотят уйти из Евросоюза, который — в силу экономического доминирования ФРГ — становится подозрительно похож на германский порядок в Европе. Но и в том, и в другом случае, хотя и по-разному, вопрос стоял/стоит о независимости, которая не может быть куцей для страны с такой историей, как у Великобритании. Об этом убедительно свидетельствует предреферендумная кампания 2016 г., проводившаяся сторонниками выхода из ЕС под лозунгом независимости. Как и отмечал в свое время Черчилль, для англичан Ла Манш оказался шире, чем Атлантический океан.

Стихотворение заканчивается строками: «Только не эту, не эту, не эту, Эту уже мы не в силах читать!». Драма и муки Брекзита напрягают не только британцев, но и сторонних наблюдателей. Тем не менее, всем придется досмотреть до конца представление, делающее честь истеблишменту, да и всей нации Шекса (если воспользоваться фамильярностью Джойса). Во-первых, речь идет о суверенном выборе британцев, а во-вторых, об общем для Запада тренде к ресуверенизации, то есть завершении эпохи, когда США были, по определению Зб. Бжезинского, «последним (и добавим емкое английское словечко ultimate) сувереном», то есть ввели монополию на суверенитет, что раньше называлось бы империей.

29 января 2019 г. (после того, как 15 января Тереза Мэй проиграла голосование по Соглашению о выходе из ЕС с беспрецедентным счетом 432:202) Палата общин приняла резолюцию (317 против 301 голоса), уполномочивающую правительство, а точнее саму Мэй, которая взяла переговоры с партнерами по ЕС в свои руки, провести новые переговоры, дабы добиться более мягкой формулировки по резервному варианту режима сухопутной границы Северной Ирландии, так называемому backstop'у. Последний предполагает сохранение на границе с Ирландией статус-кво, предусмотренного трехсторонним, с участием Дуба (опять Джойс — ему виднее), Белфастским соглашением 1998 г., независимо от выхода Лондона из ЕС и характера его последующих отношений с континентальной Европой, о которых еще только предстоит договориться. На эти заходы Брюссель ответил подтверждением своей позиции о том, что текст Соглашения не подлежит вскрытию, но можно подумать о формулировках Политической декларации ЕС о будущих отношениях с Великобританией, которая, правда, не удовлетворяет требованию парламентариев об их юридически обязывающем характере. Дублин тоже заявил, что никакие подвижки в этом вопросе невозможны.

Одновременно Парламент принял резолюцию против выхода из ЕС без предварительного соглашения, что позволило лидеру Лейбористской партии Дж. Корбину согласиться на контакты с Мэй по последующей тактике в вопросах Брекзита. Другое дело, что парламентская резолюция не имеет силы закона и не отменяет уже принятый закон, в котором отфиксирована дата выхода из ЕС — это 29 марта 2019 г. Перенести же ее Лондон не может в одностороннем порядке, уже не говоря о том, что Брюссель может на это пойти, только признав возможность внесения изменений в уже достигнутое соглашение. Мяч, таким образом, оказался на поле ЕС, на который, если партнеры не проявят гибкость, и ляжет ответственность за весьма нецивильный для Западного альянса разрыв между Великобританией и Европой.

Представляется, что вопрос об ответственности является ключевым для британской элиты. Тем более, что возражения евроскептиков отнюдь не сводятся к проблеме backstop'а. Главное в том, что любое соглашение с ЕС не даст Лондону «расправить крылья» в рамках провозглашенной самой Мэй концепции «Глобальной Британии», широко шагающей по миру, будь то свобода заключения двусторонних торговых соглашений или резкого сокращения — по примеру Трампа — налогов на бизнес. Развод станет мобилизационным проектом элит в условиях растущей неопределенности в мире, диктующей, похоже, необходимость равняться на Америку.

Собственно, поэтому не прошли другие проекты резолюций, в том числе призывающий перенести Брекзит, если Парламент не примет никакого предварительного соглашения с ЕС. Backstop, скорее, служит ширмой для брекзитеров, включая их лидера Б. Джонсона, неоднократно осуждавшего Соглашение по всем его принципиальным пунктам. Поскольку режим прозрачной границы с Ирландией установлен Белфастским соглашением, с ним все равно придется что-то делать в связи с выходом из ЕС. Наверное, поэтому на backstop англичане согласились еще раньше — в предварительном соглашении в марте прошлого года, когда договорились о переходном периоде до 1 января 2021 г. Просто искали и не нашли вариант физической границы без ее «физики» — нет в мире такого опыта виртуализации всего комплекса таможенного и иного контроля на границе вне рамок таможенного союза и единого рынка. Вопрос этот придется решать с участием Дублина, за которым будет стоять Брюссель, с которым Лондону, в свою очередь, все равно нужно будет договариваться о будущих торгово-экономических и иных отношениях. Вот уже кое-кто поспешил назвать отказ от backstop'а попыткой разорвать Белфастское соглашение.

Но это потом, а пока надо выйти из ЕС. Для Лондона лучше всего, если это именно случится вроде как несмотря на всю проявленную им «добрую волю». В этом, надо полагать, смысл наблюдаемой нами драмы с напряженным сюжетным развитием (high drama). Следующая контрольная дата — 13 февраля, к которой выяснится, сможет ли Мэй выполнить поручение парламентариев в своих контактах с лидерами ЕС. В любом случае ей придется доложить об итогах, чтобы определиться с последующими шагами. Не будем забывать и то, что напряжение искусственно нагнетается с обеих сторон. Тот же Брюссель не заинтересован никого «отпускать на свободу». Договариваться так или иначе все равно придется по всему спектру практических вопросов, включая погранконтроль и авиасообщение. Неизбежен и какой-то переходный период на время таких авральных переговоров. Да и у Вашингтона имеются рычаги воздействия на Европу, если та будет пытаться уж очень притеснить англичан.


Оценить статью
(Голосов: 3, Рейтинг: 4.67)
 (3 голоса)
Поделиться статьей
Бизнесу
Исследователям
Учащимся