Православные протестные литии объединили черногорскую оппозицию

В то время как Европа была охвачена рождественской атмосферой, в парламенте Черногории незначительным большинством (45 депутатов из 81) был принят Закон о свободе вероисповедания, который Сербская православная церковь считает ущемляющим ее права. Уже в день голосования, 27 декабря 2019 г., этот закон вызвал столкновения депутатов, дошедших до драки, в двух государственных парламентах — Скупщине Сербии и Скупщине Черногории, а за ними — и волну протестов в Черногории, Сербии и Республики Сербской, которые продолжаются до сих пор.

Настолько многочисленными оказались эти протестные литии, что и лидеры либеральных оппозиционных партий принимали в них участие. По некоторым оценкам, в протестах участвуют десятки тысяч демонстрантов, особенно многочисленные демонстрации проходят на севере Черногории, в Никшиче и Подгорице. Фактически православные литии на данный момент объединили черногорскую оппозицию — задача, которая всем казалась невыполнимой. Скорее всего, это временное явление, но тем не менее оно свидетельствует о большом протестном потенциале в Черногории.

Подводя итоги, можно сказать, что протестные литии произвели ошеломляющий эффект и на аналитиков, и на балканское общественное мнение. Такой скачок запрещенного сербского национализма (все остальные национализмы на Балканах даже желательны) не наблюдался с 2008 года и провозглашения независимости Косово. Это пугает не только Джукановича, но и Вучича, которому выгоден status quo. Протесты нанесут удар и по без того слабеющему рейтингу партии правящего ДПС и повысят шансы оппозиции на выборах. Пока на горизонте виден единственный выход для Джукановича — это договор с Сербской православной церковью. Следующие несколько месяцев стоит следить за этим напряженным противостоянием Джукановича и митрополита Амфилохия. Митрополит готов идти до конца, у него выбора нет, в то время как у президента он есть. Поэтому логика подсказывает, что президент уступит в этой битве, чтобы победить в выборной войне. Но не все лидеры руководствуются логикой и здравым смыслом, особенно те, которые пребывают у власти уже 30 лет.

В то время как Европа была охвачена рождественской атмосферой, в парламенте Черногории незначительным большинством (45 депутатов из 81) был принят Закон о свободе вероисповедания, который Сербская православная церковь считает ущемляющим ее права. Уже в день голосования, 27 декабря 2019 г., этот закон вызвал столкновения депутатов, дошедших до драки, в двух государственных парламентах — Скупщине Сербии и Скупщине Черногории, а за ними — и волну протестов в Черногории, Сербии и Республики Сербской, которые продолжаются до сих пор.

Попытаемся проанализировать текущий период нестабильности в Черногории и ответить на следующие вопросы. Кто выступил с поддержкой Закона о свободе вероисповедания и какие политические цели скрываются за этим законом? Носят ли протесты в Черногории религиозный или политический характер? Кто их возглавляет и какие цели перед собой ставят организаторы демонстраций? Сколько могут длиться протесты и какие шансы у демонстрантов оказать серьезное влияние на изменение внутреннего и внешнего политического курса Черногории?

Лекция Александра Пивоваренко «20 лет спустя: как бомбардировки Югославии изменили мир»

Прежде чем дать ответы, коротко опишем три фактора разделения черногорского общества по вопросам идентичности, используя при этом официальные статистические данные. Черногорское общество, как и любое другое европейское общество, разделено не только по политическим и социально-экономическим причинам, но и по вопросу идентичности. В данной статье анализ будет касаться исключительно вопросов идентичности, так как в черногорском политическом дискурсе доминируют темы, связанные именно с этой проблемой. В то время, как в западноевропейских обществах вопросы идентичности сфокусированы на таких темах, как сексуальная ориентация, гендерное равенство, исламофобия, мультикультурализм в эпоху миграций, в Черногории акцент сделан на этнической, религиозной и языковой принадлежности.

Главный вопрос этнической принадлежности: серб ты или черногорец? Языковой вопрос: твой родной язык сербский или черногорский? Под религиозной принадлежностью подразумевается принадлежность к Сербской или Черногорской православной церкви. Исходя из данных последней переписи населения в Черногории, проведенной в 2011 г., ответ на вопрос этнической принадлежности выглядит так: 45% граждан Черногории идентифицировали себя как черногорцев, а 29% — как сербов. На вопрос о языке граждане Черногории ответили так: 43% называют своим родным языком сербский, а 37% — черногорский. Сербский и черногорский язык никак не отличаются друг от друга, спор состоит только в том, как он называется. По этому вопросу президент Черногории Мило Джуканович заявил: «Если каждое государство на Балканах, чьи граждане как родным языком пользуются сербско-хорватским, назвало свой язык по названию государства, тогда и Черногория имеет на это право». К сожалению, официальная перепись населения не дает ответ на вопрос, какую православную церковь предпочитают граждане Черногории, однако общественности доступны итоги исследования черногорской неправительственной организации ЦЕДЕМ. По ее данным, внутри черногорской православной общины 70% граждан принадлежат к Сербской православной церкви, а 30% — к черногорской. Важно напомнить, что данная организация поддерживается Фондом «Открытое общество» Джорджа Сороса, и ее невозможно заподозрить в симпатиях к Сербской православной церкви.

Если сравнить данные 2011 года с итогами переписи населения более ранних периодов, у стороннего наблюдателя, недостаточно знакомого с историей Балкан, может сложиться странное впечатление — в переписи независимой Черногории 1909 года черногорцы не упоминаются (существуют только сербы); в переписи 1948 года, когда Черногория была только одной из республик федеральной Югославии, черногорцев — 90%, сербов меньше — 2%. А в переписи 1991 года сербов в пять раз больше — 10% (в то же самое время 96% граждан Черногории на референдуме голосует за сохранение союзного государства с Сербией).

Екатерина Энтина, Деян Новакович:
Возможные международные форматы «пакетного решения» по Балканам

При помощи какой политической алхимии из Черногории исчезают то сербы, то черногорцы, и как это научно объяснить? Ответ тоже несложный: слово «черногорец» и «серб» исторически считались синонимами, то есть «черногорец» — это серб из области Черногория, как сибиряк — русский из Сибири. Только во время правления Мило Джукановича смысл этих двух слов начинает толковаться иначе: сербы и черногорцы — две разные нации.

В Черногории нет ни этнического, ни языкового, ни даже религиозного конфликта, есть только стремление режима Мило Джукановича оставаться у власти как можно дольше. Конечно, в сущности, к этому тяготеет каждый политик — прийти к власти и продержаться на высоте максимально долго, — но это не должно происходить ценой развязывания серьезных конфликтов в обществе, которые в долгосрочной перспективе могут привести и к применению насилия. В этом частично и заключается ответ на первый вопрос этой статьи о целях закона. Цель данного закона — создать новые конфликты в черногорском обществе, переключить внимание общественности с темы безработицы и низкой средней зарплаты на тему идентичности. Этой сферой можно манипулировать сколько угодно, тут режим Мило Джукановича чувствует себя вполне комфортно. Не стоит забывать, что парламентские выборы, скорее всего, пройдут в мае 2020 года. Второстепенной целью закона может быть и желание черногорского государства фактически национализировать, а потом и приватизировать часть имущества Сербской православной церкви в Черногории, что косвенно позволяет пункт 62 того же закона — «Все религиозные объекты, которые построены на средства черногорского государства до 1918 года, считаются государственным имуществом» и «все религиозные объекты, которые построены на пожертвования граждан Черногории до 1918 года, считаются государственным имуществом». Против этого протестует духовенство Сербской церкви. Еще одной целью закона может быть желание президента Джукановича включиться в тренд использования православия в геополитической игре, как это делается на Украине. В данный момент для каких-либо комментариев по этому международному аспекту закона недостаточно данных, но стоит заметить, что константинопольский патриарх Варфоломей, который присвоил себе юрисдикцию над православными на Украине, не признает Черногорскую церковь и выразил это в официальном письме Джукановичу.

Голосование за Закон о свободе вероисповедания ясно показало принадлежность к оппозиции и власти в Черногории. За закон проголосовали депутаты ДПС (Демократическая партия социалистов) Мило Джукановича, СД (Социал-демократы Черногории) и СДП (Социал-демократическая партия), которые конфликтуют между собой и борются за выживание на политической сцене, а также некоторые депутаты нацменьшинств, среди которых самыми многочисленными были представители босняков и албанцев. Против закона выступили, условно говоря, «просербские» партии СНП (Социалистическая народная партия) и ДФ (Демократический фронт), а также центристские партии — Демократы, ДЕМОС и УРА (Объединенная реформистская акция). В 2019 году рейтинг правящего ДПС продолжал падать, о чем свидетельствуют данные того же ЦЕДЕМ — рейтинг ДПС упал с 41,5% в декабре 2018 г. до 34% в июле 2019 г. Рейтинг правой оппозиции в Черногории — ДФ и СНП — 22,2%, а либеральной «прозападной» оппозиции — Демократы, УРА и ДЕМОС — 23,2%. Возможно, партия Настоящая Черногория просербской ориентации тоже поднимется до избирательного ценза в 3%.

Подведем итоги. ДПС быстро теряет популярность, но черногорская оппозиция глубоко разделена между собой. Данный закон был принят с намерением остановить спад рейтинга ДПС. Таким образом, главной предвыборной темой в Черногории снова становится защита черногорской независимости, а главным ее защитником должен выступить сам Мило Джуканович. Однако Джуканович просчитался — он не ожидал такого накала протестов против закона и его собственной персоны, хотя стоит признать, мало кто ожидал такой масштаб гражданского волнения.

Протесты носят политико-религиозный характер. Главной составляющей протестов являются крестные ходы. Верующие собираются в храмах Сербской церкви по четвергам и воскресеньям и с хоругвями и иконами идут по городу. Литии действительно многочисленные и, что поражает, проходят одновременно почти по всем городам Черногории, за исключением городов, где проживают босняки и албанцы, и в Цетине, которое представляет центр черногорского национализма. В крестных ходах также участвуют граждане с сербскими символами и протестными лозунгами и представители оппозиции. Настолько многочисленными оказались эти протестные литии, что и лидеры либеральных оппозиционных партий принимали в них участие. По некоторым оценкам в протестах участвуют десятки тысяч демонстрантов, особенно многочисленные демонстрации проходят на севере Черногории, в Никшиче и Подгорице. Фактически православные литии на данный момент объединили черногорскую оппозицию — задача, которая всем казалась невыполнимой. Скорее всего, это временное явление, но тем не менее оно свидетельствует о большом протестном потенциале в Черногории.

Артем Владимиров:
Черногория накануне и после выборов: всё-по старому?м

Интересно, что Сербская церковь то ли перехватила, то ли черногорская оппозиция ей осознанно передала политическую инициативу и организацию сопротивления режиму Мило Джукановича. Здесь мы подходим к вопросу: сколько это сопротивление будет длиться и чем оно может закончиться. Протесты начались сразу после принятия закона 27 декабря и продолжаются по сей день. Их интенсивность не только не уменьшается, но увеличивается. По-видимому, даже к концу января они еще не достигли своей кульминации. Но что дальше, какая их цель? В этом скрывается главная ловушка для оппозиции и возможность для президента Джукановича. Он в любой момент может начать переговоры с Сербской церковью, смягчить самые проблематичные пункты этого закона, и весь процесс остановится. Джуканович будет выглядеть даже как спаситель Сербской церкви: «это была только ошибка правительства, Черногория — секулярное государство и стремится к хорошим отношениям со всеми традиционными религиозными общинами». Церковь тут же прекратит литии, на это несколько раз уже намекал митрополит Черногорско-Приморский Амфилохий. Ясно, почему оппозиция отказалась от лидерства в протестах: во-первых, вокруг Церкви соберется больше людей, чем вокруг какой-то отдельной партии, а договориться между собой партии не могут; во-вторых, вся ответственность на Церкви, а не на оппозиции, если вспыхнет насилие. Оппозиция для себя выбрала самую удобную роль — выжидательную. В конце концов, если режим Джукановича начнет действительно шататься, можно взять инициативу в любой момент. Пока и президент Джуканович ждет, его позициям ничего напрямую не угрожает. Официальный Белград держится нейтрально (от президента Сербии Вучича слышны только бесконечные призывы к миру и стабильности в регионе), а западные политики делают вид, что ничего не происходит — по-видимому, и они ждут, что будет дальше. Для лидеров НАТО и ЕС, выжидательная позиция тоже оптимальна: Черногория — член НАТО и сколько бы ни было крестных ходов, даже если бы сам президент Джуканович ушел в отставку, это серьезно не изменит прозападный курс Черногории.

Подводя итоги, можно сказать, что протестные литии произвели ошеломляющий эффект и на аналитиков, и на балканское общественное мнение. Такой скачок запрещенного сербского национализма (все остальные национализмы на Балканах даже желательны) не наблюдался с 2008 года и провозглашения независимости Косово. Это пугает не только Джукановича, но и Вучича, которому выгоден status quo. Протесты нанесут удар и по без того слабеющему рейтингу партии правящего ДПС и повысят шансы оппозиции на выборах. Пока на горизонте виден единственный выход для Джукановича — это договор с Сербской православной церковью. Следующие несколько месяцев стоит следить за этим напряженным противостоянием Джукановича и митрополита Амфилохия. Митрополит готов идти до конца, у него выбора нет, в то время как у президента он есть. Поэтому логика подсказывает, что президент уступит в этой битве, чтобы победить в выборной войне. Но не все лидеры руководствуются логикой и здравым смыслом, особенно те, которые пребывают у власти уже 30 лет.