Медведь следует за драконом: СЭЗ в Африке

В первом десятилетии XXI в. Китай начал активно продвигать создание Специальных экономических зон (СЭЗ) за рубежом, особенно в Африке. Механизм СЭЗ предусматривает особый налоговый и таможенный режим, выгодный для производителей, снижение бюрократического контроля. Такие льготы государство предоставляет с расчетом на получение значительных инвестиций в свою экономику.

Будучи некогда инструментом внутреннего развития и одним из элементов «китайского экономического чуда», теперь СЭЗ стали для Китая механизмом внешней экономической экспансии. Китай пытался открыть СЭЗ в восьми странах Африки, и большинство из проектов увенчались успехом. В свою очередь для африканских стран создание иностранных СЭЗ представляет собой пример торговли суверенитетом в обмен на инвестиции по достаточно выгодному курсу.

Вслед за Китаем к такому инструменту экономического сотрудничества обратились Турция, Маврикий и Россия. У этих стран нет достаточных ресурсов, чтобы покрыть континент такой глубокой сетью национальных экономических зон и использовать метод проб и ошибок, поэтому единственным правильным решением является глубокий анализ китайского опыта. Пилотный российский проект — промышленная зона в Египте — покажет, способна ли Россия освоить новый инструмент экономической экспансии и начать получать выгоды с его помощью.

На рубеже двух тысячелетий Китай восхитил мир своим экономическим взлетом, став мировой фабрикой благодаря дешевой рабочей силе и специфике своего социализма. Теперь уже он выступает одним из основных мировых инвесторов (118 млрд долл. в 2018 г.) и пытается получить выгоду из своей репутации страны, вырвавшейся из ловушки бедности.

Данил Бочков:
Made in China: зачем Китай экспортирует свою модель государственного управления?

Одним из основных механизмов экономического развития для Китая стали его Специальные экономические зоны (СЭЗ), которые теперь являются важным элементом мягкой силы КНР и предлагаются Китаем другим странам. Объектом приложения китайских инвестиций и «ноу-хау» оказалась Африка — наименее развитый, наиболее конфликтный и политически нестабильный регион, важный как потенциальный рынок сбыта и источник поставок ресурсов. Китайские амбиции столкнулись в Африке с американскими, а также с интересами бывших метрополий, спровоцировав так называемую Новую схватку за Африку (New Scramble for Africa).

В стороне не оказалась и Россия: после саммита в Сочи 2019 г. сообщество отечественных экспертов-международников и журналистов, так или иначе связанных с континентом, находится в ожидании возвращения России в Африку. Нередко преувеличенные сюжеты, в которых Россия вмешивается в африканские выборы и устраивает перевороты, привлекают и внимание Запада к деятельности Москвы.

Взаимная выгода СЭЗ

К сожалению, такой формат экономической экспансии, как создание зарубежных специальных экономических зон, практически не обсуждается за пределами эпистемических сообществ (ученых) и сообществ практики (специалистов по внешнеэкономической деятельности). Вместе с тем такие зоны несут в себе важные функции, являясь примером взаимовыгодного экономического сотрудничества.

Особенностью СЭЗ является то, что в них действуют льготные условия по налогообложению, а также упрощенное регулирование. СЭЗ представляют собой, с одной стороны, достаточно низкорисковую «точку входа» для иностранных инвесторов, а с другой – плацдарм для их экспансии на рынки соседних стран (многие СЭЗ являются экспортно-ориентированными). В этом и заключается двойная выгода: страна расположения СЭЗ получает инвестиции в экономику, рабочие места, рост экспорта, а инвестор (как правило, ТНК) — выгоды от льгот, осваивает новые рынки сбыта и пользуется сравнительными преимуществами страны расположения СЭЗ.

Андрей Кортунов:
Кризис миропорядка и глобальный Юг

Именно Китай начал масштабные проекты по созданию СЭЗ не только у себя в стране, но и за рубежом. Первым стало партнерство с Египтом (1999 г.), который принял закон о СЭЗ по китайскому образцу и способствовал открытию китайской СЭЗ в Египте (2007 г.) [1]. Помимо Египта, Китай открыл или запланировал открыть СЭЗ в Нигерии, Руанде, Эфиопии, Анголе, Замбии и Маврикии, и в большинстве случаев проекты успешно реализовались.

В привлечении иностранного государства к созданию СЭЗ есть как политический, так и экономический смысл. С точки зрения политики, государство, оказывающее такие консультационные и организационные услуги, наращивает свое влияние и получает практически эксклав на чужой территории, а в плане экономики — обеспечивает особое положение для своих ТНК в рамках зоны. Государство, где располагается СЭЗ, обеспечивает приток инвестиций в свою экономику и повышает шансы на успех СЭЗ (ведь в них будут функционировать более совершенные экономические институты, например, Китая, чем Замбии). По сути, речь идёт об уже ставшей традиционной для не самых развитых государств торговле суверенитетом в обмен на инвестиции.

Заразительность примера и стратегия России

Государства нередко заимствуют друг у друга инструменты наращивания своего влияния. В 1934 г. был создан Британский Совет — организация, призванная развивать международное культурное сотрудничество в интересах Великобритании. Уже в послевоенный период открылся немецкий Гёте-Институт. А сегодня по модели этих организаций создано множество институтов, продвигающих национальный язык и культуру за рубежом, включая испанский Институт Сервантеса, китайский Институт Конфуция и фонд «Русский мир».

Есть все основания полагать, что зарубежные СЭЗ как практика международных отношений также пойдут по траектории распространения через копирование. Сегодня свои проекты создания СЭЗ в Африке на разных стадиях реализации имеют Россия, Турция и Маврикий. Глобальная пандемия, скорее всего, лишь несколько замедлит реализацию этих планов.

Впрочем, у этих стран, включая и Россию, просто нет таких экономических возможностей, как у Китая, чтобы покрыть африканский континент разветвленной сетью национальных СЭЗ. Российский инвестиционный портфель в шесть раз меньше китайского. В таких условиях нельзя позволить себе роскошь проведения неудачных экспериментов.

Возможности и риски: китайский опыт

Стратегия выбора страны для размещения СЭЗ исходит из анализа преимуществ и рисков, связанных с данным шагом. Будучи ориентированы на экспорт, СЭЗ получают выгоды от многочисленных региональных соглашений о свободной торговле, подписанных в Африке. Особые возможности для новых СЭЗ даёт панафриканское соглашение о зоне свободной торговли, которое хоть уже и вступило в силу, но пока не работает на практике. Это связано как с техническими сложностями в свете пандемии, так и с затянутой ратификацией соглашения целым рядом стран.

В контексте сравнительных преимуществ при размещении предприятий в Африке следует выделить дешевую рабочую силу (практически для всех стран), а для некоторых и доступ к ресурсам. Зарубежные СЭЗ позволяют переносить более качественные институты на африканскую землю, повышая тем самым эффективность производства до уровня, недостижимого для наименее развитых стран.

Виктор Катона:
Африканское будущее российского нефтегаза

Вместе с тем нельзя недооценивать и целый ряд вызовов, с которыми сталкивался Китай при создании зарубежных СЭЗ. Во-первых, одной из ошибок Китая была недооценка конкуренции. В Маврикии китайская СЭЗ конкурировала с многочисленными уже существующими зонами, в которых функционировало большое количество предприятий. Китайский проект не смог привлечь достаточный объем инвестиций, и в результате была сокращена территория СЭЗ, поменялась и концепция развития. В Алжире создание китайской СЭЗ также провалилось — проект был сорван, когда крупный автомобильный завод в СЭЗ был построен уже на 80%. Не в последнюю очередь неудача была вызвана лоббизмом французского Renault на важном для него рынке.

Следующая группа рисков связана с политикой. Изменение политической позиции правительства страны реализации проекта может привести к срыву планов создания СЭЗ, к чему и привел французский лоббизм в Алжире. Не следует забывать и о репутационных рисках, связанных с коррупцией и её разоблачением.

Важно понимать, что иностранные специальные экономический зоны вступают в противоречие с идеологией, некогда объединившей африканский континент — антиколониализмом. Создание изолированных территорий, практически весь административный аппарат которых происходит из-за рубежа, вызывает весьма конкретные ассоциации с колониальным прошлым. Противодействие неоколониализму традиционно является приоритетом политики многих африканских государств. Именно с данным риском и следует связать тот факт, что бывшие метрополии, справедливо опасаясь за свою и так не безупречную репутацию, выбирают другие форматы экономического сотрудничества.

Нужно также выделить социальные риски. Создание СЭЗ часто сопровождается экспроприацией земли, что приводило к протестам и судебным тяжбам в Нигерии и Маврикии. А в Замбии нарушение прав трудящихся на территории китайской СЭЗ привело к протестам и оказалось во внимании авторитетных правозащитных организаций.

Перспективы российских СЭЗ

Первым российским опытом создания СЭЗ на континенте стал проект Российской промышленной зоны в Египте (РПЗ). Россия не стала насаждать накопленный опыт Особых экономических зон и Территорий опережающего развития (по числу СЭЗ Россия занимает пятое место в мире), воспользовавшись правовыми рамками, созданными Египтом при сотрудничестве с Китаем.

Петр Кортунов:
Перспективы развития мирного атома в Египте

Египетский проект кажется удачной стартовой точкой сразу по нескольким причинам: многолетний опыт торгово-экономического сотрудничества России с Египтом со скорым выходом на создание ЗСТ, безбарьерный выход на рынки стран Африки, Латинской Америки и ЕС, лучшее качество российских институтов по сравнению с египетскими, высокая безработица в регионе Суэц и выгодное логистическое расположение зоны. В пользу успеха проекта играет и выбор в качестве оператора Российского экспортного центра, который скорее в лучшую сторону отличается от некоторых бюрократизированных институтов, а также опыт участников проекта по созданию ОЭЗ в России [2].

Однако в неблагоприятных условиях глобальной пандемии заявить о себе могут и риски: в Египте уже действует большое количество СЭЗ, и между ними возникает серьезная конкуренция. Главным риском является отсутствие достаточного интереса со стороны инвесторов. Хотя сегодня ни одна из компаний, ранее выразивших заинтересованность в участии в проекте РПЗ, не заявила об отказе от такого участия [2], вероятность такого поворота ситуации сохраняется. Следует учесть в перспективе и социальные риски, связанные с потенциальным недовольством местного населения экологическими и социальными аспектами проекта.

Снижения рисков, как представляется, можно добиться через более активное продвижение проекта среди инвесторов за пределами ЕАЭС — китайский опыт подтвердил эффективность привлечения до 20–30% иностранных инвесторов. Несмотря на наличие англоязычного сайта российского проекта, сегодня документация по РПЗ на нем доступна только на русском языке.

На более поздних этапах функционирования РПЗ нужно будет обратить внимание на создание социальной инфраструктуры (собственные или подшефные школы), а также программы профессиональной подготовки местных кадров. Важно работать с местными СМИ, подчеркивать создание рабочих мест, инновационный характер производства.

Сейчас Россия переосмысливает деятельность национальных ОЭЗ, многие из которых оказались малоэффективными: часть ОЭЗ будет закрыто, ликвидируется Госкомпания АО «Особые экономические зоны». Попадут ли зарубежные СЭЗ под общий тренд? Ответ на этот вопрос почти полностью зависит от запуска РПЗ и её первых успехов. Если никаких заметных достижений не будет, первый проект может стать последним. Но это лишь будет означать, что Россия не способна освоить новый эффективный инструмент укрепления экономического влияния за рубежом. Если допустить ошибки на данном этапе, разговоры о наращивании российского политико-экономического влияния и развитии отечественной промышленности в Зимбабве, Мозамбике и Намибии так и останутся только разговорами, а продвижение России вверх по глобальным цепочкам добавленной стоимости станет еще менее вероятным.

1. El-Gohari A. China's Special Economic Zones in Africa: The Egyptian Case / A.El-Gohari, D.Sutherland //21st CEA Annual Conference, University of Oxford, UK. – 2010 – P. 12-13.

2. Интервью с генеральным директором Russian Industries Overseas Egypt Ильей Помигайловым. – ноябрь 2020.