Встреча в Дели

В конце марта 2012 г. в Дели состоялся четвертый саммит БРИКС, в ходе которого лидеры пяти крупнейших динамично развивающихся экономик Бразилии, России, Индии, Китая и ЮАР вновь попытались сделать явью страшный сон западных стран о формировании альтернативного им и сопоставимого по потенциалу центра силы, претендующего на кардинальный пересмотр правил и параметров современной мировой экономической и политической системы. Удалось ли им это?

В конце марта 2012 г. в Дели состоялся четвертый саммит БРИКС, в ходе которого лидеры пяти крупнейших динамично развивающихся экономик Бразилии, России, Индии, Китая и ЮАР вновь попытались сделать явью страшный сон западных стран о формировании альтернативного им и сопоставимого по потенциалу центра силы, претендующего на кардинальный пересмотр правил и параметров современной мировой экономической и политической системы. Удалось ли им это?

Цели и задачи стран-участниц

Изначально развитие процесса встреч стран БРИК (позднее – БРИКС) стало отражением подхода России к диверсификации своей внешней политики через углубление, в первую очередь, Хайлигендаммско-Аквильского процесса диалога (ХАП) «Группы восьми» с динамично развивающимися странами Юга, которое происходило по мере осознания общности интересов по четырем основным направлениям ХАП (хотя данный механизм и не получил лидерского оформления до перевода встреч «Группы двадцати» на высший уровень по мере разрастания мирового финансово-экономического кризиса). Самое важное, на чем основывалось взаимодействие БРИК, – координация позиций накануне саммитов «двадцатки» с целью укрепления своего голоса на этом форуме. Кстати, аналогичный процесс координации позиций западных стран происходит, прежде всего, в рамках встреч министров финансов «семерки».

Со временем необходимость координации в рамках БРИКС все более возрастала. Расширился спектр обсуждаемых вопросов. Стали ставиться более смелые задачи: осуществлять воздействие на мировую систему не просто через координацию позиций перед форумами «двадцати», а через лоббистскую деятельность «альянса реформаторов», как охарактеризовал этот механизм су-шерпа от российской стороны В.Б. Луков, для пересмотра правил игры устаревшей системы валютно-финансового регулирования, сохраняющей доминирование трех старых центров силы – США, Японии и Европы.

Общие цели перед саммитом в Дели в целом не изменились. Лейтмотив всех заявлений – голос стран БРИКС должен больше учитываться в рамках глобального экономического регулирования. Страны БРИКС заинтересованы в том, чтобы нейтрализовать негативное влияние продолжающегося кризиса в постиндустриальных странах Запада на собственные экономики путем расширения внутриблоковой торговли и доведения ее объема к 2015 г. до 500 млрд долл.

Если говорить о приоритетных целях для каждой из сторон, то для России встречи БРИКС – это возможность повышения собственного политического веса на международной арене через одновременное присутствие в механизмах и развивающихся стран (БРИКС), и западных государств («Группа восьми»). Кроме того, это возможность использования общего веса партнеров по «пятерке» для продвижения идеи значимости примата международного права в международных отношениях и безусловной роли СБ ООН. Именно в таком смысле стоит трактовать инициативу российского президента Д.А. Медведева о необходимости превращения БРИКС в целостную политическую группировку.

Для Китая форум БРИКС представляет возможность продвижения собственной национальной валюты (введенная в состав БРИК во время председательства КНР Южная Африка усиленно поддерживает использование юаня как еще одной мировой резервной валюты), роста политического веса в соответствии с экономическими возможностями и приобретения дополнительного козыря в переговорах с США. Через механизм БРИКС Китай стремится, с одной стороны, укрепить свои позиции как второй сверхдержавы и лидера развивающегося мира, а с другой – убедить партнеров по «пятерке» в беспочвенности их опасений относительно увеличивающейся мощи этой страны.

Для Индии и Бразилии форум БРИКС – дополнительный формат продвижения требований так называемой «Группы четырех» (совместно с Японией и Германией) в отношении реформирования состава СБ ООН, совместного продвижения требований по механизмам гибкости соглашения по правам интеллектуальной собственности (ТРИПС) ВТО и другим аспектам прав интеллектуальной собственности, обмена передовым опытом между этими странами. Индия, предложившая создать Банк развития БРИКС, крайне заинтересована в формировании пула капиталов, которые можно было бы использовать для инфраструктурных проектов в самой стране, избежав при этом серьезного присутствия китайских инвесторов.

Для Южной Африки участие в БРИКС – это возможность значительно повысить статус страны на мировой арене, независимо от ее реального веса, закрепить за собой звание лидера, который может выступать от имени всего Африканского континента. ЮАР видит себя своеобразным «окном» в Африку, имея в виду предполагаемое формирование зоны свободной торговли южной, центральной и восточной частей континента, а также продвижение механизма НЕПАД (Новое партнерство для развития Африки, механизм, инициированный африканцами еще в рамках взаимодействия с «Группой восьми»).

Для всех стран БРИКС, за исключением, пожалуй, России, этот формат представляет ценность с точки зрения коллективной атаки на позиции западных стран в ВТО по проблемам сельскохозяйственных субсидий.

Результаты саммита БРИКС в Дели

Одно из важнейших положений Делийской декларации – выраженное недовольство состоянием мировой экономики, макроэкономической политикой стран Запада (в частности, шагами по созданию избыточной ликвидности) и медлительностью имплементации договоренностей о реформе управления и квот в международных финансовых институтах. Несмотря на заявления о консолидированной позиции в отношении укрепления положения развивающихся стран, БРИКС не смог, как и в случае с МВФ, выдвинуть единого кандидата на освобождающийся в июне 2012 г. пост главы Всемирного банка.

Из важнейших решений саммита можно отметить соглашение министров торговли и глав банков развития государств БРИКС об использовании национальных валют в рамках взаимной торговли и выдачи кредитов, в обход доллара или евро. Еще на втором саммите БРИК в Бразилии в апреле 2010 г. был подписан Меморандум о сотрудничестве государственных финансовых институтов развития и поддержки экспорта стран-членов (в 2011 г. к нему присоединилась ЮАР). В развитие межбанковского механизма стран БРИКС в 2011 г. в г. Санья было подписано рамочное соглашение о финансовом сотрудничестве, ориентированное на предоставление кредитных линий в национальных валютах. Предполагается, что конкретизация этого соглашения будет осуществляться в двустороннем формате. Так, последние ограничения на торговлю в национальных валютах России и КНР были сняты после подписания протокола от 23 ноября 2010 г. к соглашению о торгово-экономических отношениях 1992 г., а уже в июне 2011 г. центральные банки двух стран заключили специальное соглашение о расчетах и платежах в валютах этих государств.

Что касается инициативы Индии о создании Банка развития БРИКС, то лидеры пока предпочли передать этот вопрос на изучение своим министрам финансов, которые должны представить доклад о результатах к следующей встрече в ЮАР. Впрочем, такой вариант развития событий был вполне предсказуем. Суть проблемы состоит в отсутствии конкретных предложений и понимания механизмов функционирования такого Банка, вариантов распределения квот и параметров управления. Эту инициативу следует рассматривать скорее через призму недовольства стран БРИКС отсутствием реальных подвижек в деле реформирования существующих международных финансовых институтов, как некую угрозу создания альтернативы этим институтам странами-держателями крупных международных валютных резервов в случае продолжения саботажа требований БРИКС в этом направлении.

Несмотря на общий скепсис – не только на Западе, но и среди наблюдателей в самих странах БРИКС – относительно пределов политического взаимодействия этих государств, по итогам саммита в Дели был принят ряд политических заявлений. Лидеры обсудили вопросы израильско-палестинского урегулирования, поддержав усилия ООН, ЛАГ и «Квартета», и фактически выразили пропалестинскую позицию. Была отмечена обеспокоенность поселенческой политикой Израиля на Западном берегу реки Иордан. Это можно связать с реакцией Израиля на решение Совета по правам человека ООН создать специальную комиссию по соблюдению прав палестинцев и изучению поселенческой политики Израиля на Западном берегу, что в целом соответствует российской линии в ближневосточном урегулировании.

В отношении Ирана страны БРИКС продемонстрировали единодушие. Они поддержали право Тегерана на развитие мирной ядерной энергетики в соответствии с международными обязательствами и сотрудничеством с МАГАТЭ, а также отметили важность этой страны в деле обеспечения «мирного развития и процветания» на Ближнем и Среднем Востоке, что фактически противоречит установкам США и Европы. Стоит признать, что интересы стран БРИКС в этом ареале не идентичны, более того, и Россию, и даже в больше степени Индию может волновать укрепление позиций Китая во взаимоотношениях с Ираном. В интересах России – избежать обострения обстановки и начала военного конфликта в Иране, а также сохранить эту страну как противовес прозападным арабским государствам. Китай и Индия заинтересованы в сохранении контактов с Ираном как с поставщиком энергоресурсов. Очевидно, что повышение цен на энергоносители в случае начала военного конфликта негативно скажется на экономическом росте этих двух стран и ЮАР.

В отношении Сирии все пять стран вышли на единую позицию, несмотря на изначально не вполне позитивную реакцию Индии на вето России и КНР в СБ ООН, а также попытки Бразилии выступить посредником, предложив альтернативу концепции «права на защиту» в виде концепции «ответственности в ходе защиты». В итоге участники саммита высказались за то, чтобы все стороны воздерживались от насилия, применяли исключительно политико-дипломатические методы воздействия, а также выразили поддержку миссии Кофи Аннана.

На саммите была также рассмотрена проблема Афганистана в свете предполагающегося вывода иностранных войск из этой страны. Несмотря на приоритетность данной темы лишь для трех государств БРИКС, в том числе в связи с проблемой наркотрафика, на встрече была выработана общая позиция и выражена (хотя и в общем виде) поддержка «парижско-московскому проекту» – Парижскому пакту по пресечению распространения наркотиков афганского происхождения.

По социально-экономическим проблемам, в частности по проблемам устойчивого развития и изменения климата, Россия пошла на принятие позиций, более соответствующих интересам остальных стран БРИКС. В отличие от всех остальных стран в рамках Киото Россия является страной, включенной в Приложение I Киотского протокола, в то время как остальные государства, выступая за новое соглашение, делают акцент на «общей, но дифференцированной ответственности» и не хотят брать на себя конкретные обязательства. В рамках рассмотрения проблемы устойчивого развития лейтмотивом является вопрос об определении «зеленого роста». У России в меньшей степени, чем у остальных стран БРИКС есть опасения по поводу возможного использования этой концепции постиндустриальными странами для так называемого «зеленого протекционизма». Тем не менее в Делийской декларации была заявлена обусловленность определения «зеленой экономики» контекстом устойчивого развития и искоренения бедности.

Несмотря на различие интересов стран БРИКС в сфере энергетической безопасности, и здесь можно отметить ряд положительных для России моментов. В условиях пересмотра подходов к ядерной энергетике в ряде стран мира важным является заявление о продвижении усилий по укреплению уверенности общества в ядерной энергетике как чистом, доступном и безопасном источнике энергии. Это не только соответствует официальной российской позиции в отношении роли ядерной энергетики, но и может способствовать укреплению сотрудничества и продвижению российских мирных атомных технологий на рынки стран БРИКС.

В меньшей степени интересны для России предложения об интенсификации обмена передовым опытом в здравоохранении и фармацевтике, сельскохозяйственном производстве и развитии городов, развитии возобновляемой энергетики и т. д., так как основное направление усилий России в этих сферах видится в инновационном сотрудничестве со странами Европы и США.

Итак, никто не спорит с тем, что цели стран БРИКС не всегда совпадают по объективным причинам. Так, в рассмотрении вопросов продвижения дженериков и механизмов гибкости ТРИПС более всего заинтересованы фармацевтические компании Индии и Бразилии, проблема энергобезопасности по-разному видится в России, Бразилии и остальных трех странах, подходы к вопросам изменения климата и торговли также различаются и т. д. Тем не менее то, что государства БРИКС в итоге смогли выйти на ряд общих позиций, свидетельствует о готовности этих стран договариваться и идти на компромиссы. Более того, саммит показал, что, несмотря на различные подходы к проблеме, конечная цель всех стран зачастую совпадает.

Перспективы и значение БРИКС

Сегодня неолиберальная экономическая модель переживает тяжелые времена, о чем свидетельствует продолжающийся с 2008 г. кризис. Еще в 1999 г., создав «Группу двадцати» на уровне министров финансов, страны Запада признали невозможность в одиночку справляться с возникающими проблемами и обеспечивать устойчивое развитие мировой экономической системы. Десять лет спустя это понимание подкрепилось серьезно возросшей ролью развивающихся экономик и их желанием участвовать в глобальном управлении. Несовместимость интересов старых и новых мировых экономических гигантов обусловила необходимость реальной консолидации «новичков», манифестацией чего и стали встречи БРИКС.

Для каждой из стран БРИКС основным итогом саммита в Дели стало продолжение процесса переговоров, готовность преодолевать или хотя бы откладывать в сторону имеющиеся двусторонние противоречия ради достижения консенсуса по стратегическим направлениям развития и реформам мирового порядка (например, в усилении роли в МВФ). Выражением готовности к углублению диалога можно считать впервые изданный в Дели Доклад БРИКС о «синергии и взаимодополняемости» экономик пяти стран и ставший уже традиционным Статистический сборник БРИКС.

Для России, пожалуй, самым важным итогом саммита стали договоренности по политической проблематике, в частности, поддержка партнерами российской позиции по Сирии, Ирану, Афганистану. Несмотря на отсутствие ярко выраженной поддержки заявления Д.А. Медведева о необходимости преобразования БРИКС из экономической в целостную политическую группировку, именно это де-факто произошло в Дели.

Для Китая основным достижением саммита можно считать дальнейшую конкретизацию процесса использования национальных валют в торговле и кредитовании стран БРИКС. ЮАР смогла добиться подтверждения важности процесса НЕПАД и готовности БРИКС взаимодействовать с ним. Для трех стран важным можно считать положение о поддержке Россией и Китаем процесса повышения их статуса в рамках СБ ООН, хотя, как известно, на практике КНР, да и Россия не заинтересованы в расширении состава постоянных членов Совета Безопасности. Особенно важным для четверки развивающихся стран в Делийской декларации является раздел о социально-экономических аспектах взаимодействия. Хотя следует признать, что в случае с «клубными механизмами», к которым относится и БРИКС, оценивать результативность встречи стоит лишь по итогам имплементации принятых решений. В частности, важной вехой могут служить саммит «двадцатки» в Мексике и «Рио+20» в Бразилии, которые покажут, удастся ли странам БРИКС сохранить единые подходы по всему спектру поднимаемых проблем.

Прошедший в Индии очередной саммит БРИКС показал, что, несмотря на сохраняющиеся различия в подходах и приоритетах, отсутствие полноценного взаимного доверия и скепсис западных наблюдателей в отношении пределов сотрудничества БРИКС, этот механизм продолжает успешно функционировать. В Дели были учтены интересы каждой из сторон, найдены консенсусные решения по вопросу укрепления роли БРИКС на мировой арене и заявлены общие позиции по политической проблематике, что соответствует интересам России и способствует решению вопросов обеспечения устойчивого развития и искоренения бедности. Тем не менее результативность саммита, несмотря на общий успех, можно будет оценить лишь на фоне конкретного исполнения принятых на нем обязательств.