«У незнакомого поселка, на безымянной высоте»: восприятие Великой Отечественной войны в обществе и элитах стран Центральной Азии

Великая Отечественная война оставила глубокий след в памяти людей на просторах бывшего Советского Союза, однако с годами она все больше становится событием из школьных учебников. В условиях, когда от нас уходят последние ветераны и участники тех событий, важно не только сохранить память о войне, но и наполнить ее новым смыслом.

Великая Отечественная война оставила глубокий след в памяти людей на просторах бывшего Советского Союза, однако с годами она все больше становится событием из школьных учебников. В условиях, когда от нас уходят последние ветераны и участники тех событий, важно не только сохранить память о войне, но и наполнить ее новым смыслом.

В преддверии 70-летия Победы во многих странах постсоветского пространства проходят масштабные юбилейные мероприятия, кульминацией которых станет военный парад 9 мая в Москве. Не исключение и страны Центральной Азии. Во всех республиках организуют праздничные и памятные мероприятия, посвященные очередному юбилею Победы. Участники войны и труженики тыла получают дополнительную материальную помощь, награждаются памятными медалями и подарками, для них устраивают встречи и концерты, многие из них могут поехать в санатории и пансионаты. 9 мая 2015 года во всех государствах Центральной Азии состоятся памятные мероприятия и народные гуляния. На первый взгляд, празднование Дня Победы в Центральной Азии ничем не отличается от Российской Федерации или Беларуси.

Война дальше, чем кажется

Время не стоит на месте, и восприятие Великой Отечественной войны в Центральной Азии заметно отличается от России, Украины или стран Балтии. С точки зрения исторической памяти, для большинства населения стран Центральной Азии Великая Отечественная война гораздо дальше, чем для жителей России, Украины или Беларуси.

Для этого существуют как объективные, так и субъективные причины. К числу объективных причин можно отнести исторические и демографические особенности центральноазиатских обществ, связанные с Великой Отечественной войной.

www.flickr.com/photos/azwegers
Ветеран ВОВ, Бухара, Узбекистан,
4 мая 2008

В отличие от России, Украины, Беларуси, Молдовы и стран Балтии на территории Центральной Азии боевые действия не велись.

Во-первых, в отличие от России, Украины, Беларуси, Молдовы и стран Балтии на территории Центральной Азии боевые действия не велись. С одной стороны, это создает определенные трудности в поддержании памяти о Великой Отечественной войне, так как здесь большую роль играет возможность посетить памятные места (например, Мемориальный комплекс «Хатынь» в Беларуси) или места боев (Мамаев курган в России). С другой стороны, это позволяет избежать многих «проблемных» вопросов вокруг Великой Отечественной войны, наиболее острым из которых до сих пор остается коллаборационизм в период оккупации.

Во-вторых, в восприятии Великой Отечественной войны большую роль играет то, что общество в государствах Центральной Азии очень «молодое». Средний медианный возраст населения колеблется от 21 года в Таджикистане до 29 лет в Казахстане [1]. Больше половины жителей Центральной Азии моложе 30 лет, а, например, в Таджикистане молодежь составляет 2/3 всего населения. При этом поколение правнуков Победы, т.е. детей младше 15 лет, составляет от 25 % населения в Казахстане до 33% в Таджикистане. Для сравнения, в России доля людей моложе 30 лет составляет 36%, а детей младше 15 лет всего 16% [2].

В то же время, доля людей старше 65 лет (тех, кто родился до 1950 г.) крайне мала и составляет 3–7 % населения республик Центральной Азии [3]. Именно к этой возрастной группе относятся ветераны и инвалиды войны, труженики тыла, дети, рожденные в военные и первые послевоенные годы, те, кто на личном опыте испытал все тяготы и лишения войны и первых лет послевоенной жизни. Это поколение победителей, которое, к сожалению, постепенно уходит. Численность ветеранов войны в Центральной Азии при населении в 65 млн чел. составляет менее 15 тыс. чел [4]. Для сравнения, столько же ветеранов на данный момент проживает в Сибирском федеральном округе (население – 19 млн чел.), а по всей России (145 млн чел.) на данный момент проживает более 160 тыс. участников войны [5]. Такое малое число ветеранов объясняется тем, что среди них высока доля русских, украинцев, евреев и т.д., которые после распада Советского Союза переехали в Россию, Украину, Израиль и другие страны. До сих пор, по данным статистики, такие «иностранцы» составляют около половины населения Казахстана в возрасте старше 65 лет [6].

www.flickr.com/photos/zz77
Ветеран ВОВ, Ленинское, Кыргызстан

В результате, в странах Центральной Азии существует «молодое» общество, для большей части которого советские идеологические модели, приемы и практики, многие из которых были связаны именно с Великой Отечественной войной, уже не имеют никакой ценности. Люди младше 30 лет не знают, что это такое, они выросли и получили образование уже в постсоветское время, когда формировались новые идентичности, и восприятие Великой Отечественной войны у них совершенно иное.

Как восполнить пробелы и почему это важно?

В условиях, когда нет возможности передачи элементов исторической памяти через посещение исторических мест, связанных с войной, личное общение с ветеранами или семейные традиции крайне ограничены, ведущую роль начинает играть патриотическое воспитание в школе. Главная проблема заключается в том, что уровень среднего и высшего образования в постсоветской Центральной Азии в целом серьезно снизился. Это не могло не сказаться на объеме знаний по истории в целом, и о Великой Отечественной войне в частности. Общий уровень знаний об этом историческом событии значительно снизился и сильно зависит от места проживания. Жители столиц и крупных городов обладают более широким багажом исторических знаний, чем выходцы из сельских районов.

Однако можно говорить, что в целом в регионе прилагаются значительные усилия для поддержания памяти о Великой Отечественной войне – сохранено большинство мемориальных комплексов, посвященных Победе (например, в 2012 году впервые за все время существования был отреставрирован Мемориал Славы в Алматы), подтверждены статус и льготы ветеранам войны и труженикам тыла, в учебниках истории событиям этого периода уделено значительное внимание.

www.flickr.com/photos/marusia
Ветераны Второй мировой войны, Анзоб,
Таджикистан

Главный вывод заключается в том, что, несмотря на сильно политизированную атмосферу вокруг Великой Отечественной войны, элиты государств Центральной Азии нуждаются в памяти о войне по вполне объективным причинам. Во-первых, со времен Советского Союза сохранение памяти о Великой Отечественной войне — краеугольный камень в патриотическом воспитании детей и молодежи. Социологические опросы показывают, что до сих пор исторические образы патриотизма в государствах Центральной Азии в основном связаны именно с Великой Отечественной войной. Например, согласно результатам серии социологических опросов, проведенных сотрудниками Казахстанского национального университета им. Аль-Фараби в 2009-2013 гг., на вопрос какие, по мнению респондентов, исторические образы могут быть достойным символом формирующегося казахстанского патриотизма на современном этапе, наиболее часто встречаемый ответ «Герои Великой Отечественной войны» (30,8%) [7].

Во-вторых, центральноазиатские элиты во многом «советские» (например, средний возраст министров в Казахстане на начало мая 2015 года превышает 51 год), т.е. они получили образование в советское время, и для них Великая Отечественная война – часть личной исторической памяти, часть того набора идеологических приемов и практик, к которым они привыкли. Именно поэтому в государствах Центральной Азии нет стремления найти исторические корни идентичности в коллаборационистских силах, и не предпринимаются серьезные попытки изменения трактовок исторических событий того периода.

widerimage.reuters.com
Ветеран ВОВ, Ашхабад, Туркменистан

В-третьих, поддержание памяти о Великой Отечественной войне – важный элемент в выстраивании внешней политики, в первую очередь, в отношениях с Россией. Недаром, в государствах, более ориентированных на развитие этих отношений (Казахстан, Кыргызстан и Таджикистан), празднование Дня Победы в содержательном (военный парад) и смысловом (использование терминов и т.д.) плане близко российской практике. В то время, как в Узбекистане и Туркменистане наполнение Дня Победы изменилось – 9 мая теперь трактуется как День памяти и скорби. Символично, что в условиях сложной международной обстановки в Казахстане, Кыргызстане и Таджикистане военные парады, посвященные 70-летию Победы, были перенесены с 9 на 7 мая, чтобы президенты этих стран смогли принять участие в Параде Победы в Москве, что должно в очередной раз продемонстрировать их готовность развивать отношения с Россией.

В итоге, на данный момент в Центральной Азии существуют «молодые» социумы, в которых память о событиях Великой Отечественной войны сохраняется благодаря усилиям более «старых» политических элит, выступающих в значительной степени в роли продуктов советской образовательной и воспитательной системы и рассматривающих Войну как важный элемент патриотического воспитания и формирования национальной идентичности, а так же как символ поддержания хороших отношений с Россией.

***

Что будет через 10 лет, когда уйдет поколение ветеранов и произойдет окончательный транзит власти от советского поколения элиты к постсоветскому? Останется ли память о Великой Отечественной войне, которая уже сейчас носит в значительной степени политический и символический характер, востребованной в рамках новых идеологических конструктов?

России и странам Центральной Азии необходимо предпринимать совместные усилия для сохранения памяти о Великой Отечественной войне. В первую очередь, это должно быть связано с созданием художественных и документальных фильмов и сериалов о событиях Великой Отечественной войны на языках народов Центральной Азии – здесь ключевую роль будет играть содействие местных властей и акцентирование роли выходцев из стран региона в событиях Великой войны. В противном случае она будет все больше превращаться для жителей Центральной Азии в события, которые происходили давным-давно «у незнакомого поселка, на безымянной высоте».

1. World population prospects. The 2012 revision population database. United Nations Population Division // URL: http://esa.un.org/unpd/wpp/Excel-Data/population.htm

2. The Military Balance 2014, Chapter 5. Russia and Eurasia, P. 176-197, London, 2014.

3. Ibid.

4. Рассчитано автором по данным Министерства здравоохранения и социального развития Республики Казахстан, Министерства труда и социальной защиты населения Республики Узбекистан, Министерства труда и социальной защиты населения Туркменистана, Министерства здравоохранения и социальной защиты населения Республики Таджикистан и Министерства социального развития Кыргызской Республики.

5. Данные Министерства труда и социальной защиты Российской Федерации // URL: http://www.rosmintrud.ru/social/vetaran-defence/25.

6. Этнодемографический ежегодник Казахстана. Астана, 2013. С. 14.

7. Подробнее о результатах опросов смотрите: Веревки А.В., Лифанова Т.Ю. О патриотизме в ценностном сознании казахстанской молодежи. // URL: http://pps.kaznu.kz/2/Main/FileShow2/14613/125/124/617/%D0%9B%D0%B8%D1%84%D0%B0%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%B0%D0%A2%D0%B0%D1%82%D1%8C%D1%8F%D0%BD%D0%B0%D0%AE%D1%80%D1%8C%D0%B5%D0%B2%D0%BD%D0%B0/2014/2