Темная ночь в городе света

Утром 13 ноября 2015 г. многие, отнюдь не суеверные люди, посмотрев на календарь, отметили «нехорошее» (в булгаковском смысле) совпадение числа и дня недели. Утром субботы французы проснулись в другой стране. Премьер-министр Мануэль Вайс заявил: «Мы находимся в состоянии войны». На первых полосах газет читалось слово «ужас».

Утром 13 ноября 2015 г. многие, отнюдь не суеверные люди, посмотрев на календарь, отметили «нехорошее» (в булгаковском смысле) совпадение числа и дня недели. Утром субботы французы проснулись в другой стране. Премьер-министр Мануэль Вайс заявил: «Мы находимся в состоянии войны». На первых полосах газет читалось слово «ужас».

В пятницу вечером Париж был потрясен серией терактов, последовавших друг за другом с промежутком в 5–10 минут, с 21:20 до 21:40 — самоподрыв смертника-шахида около Stade de France, через 5 минут из автоматов Калашникова в оживленном квартале между площадью Республики и Бастилией были расстреляны посетители, сидевшие на террасах ресторанов и баров Carillon, a la Bonne Bierre, Petit Cambodge; у пиццерии в соседнем квартале смертник подорвал себя и нескольких посетителей; в 21:40 группа вооруженных автоматами молодых людей ворвалась в концертный зал Bataclan, где проходил концерт рок-группы. Они взяли зрителей в заложники и расстреляли порядка 80 человек. Они заявили заложникам, что это месть Французам за бомбардировки в Сирии и Ираке, направленные против ИГ. В полночь полиция пошла на штурм, и террористы погибли: на них были пояса шахидов. Кровавый итог вечера — 132 убитых и более 300 раненных парижан, 8 убитых террористов.

По данным полиции, в Париже действовали три связанные друг с другом группы террористов. Установлено, что террорист, заявивший в зале Батаклан, что мстит за своих братьев, убитых в Сирии, говорил по-французски без акцента. Позже стало известно, что один из этой группы — француз, потомок иммигрантов из Алжира, по крайней мере двое участников — братья арабского происхождения, имеющие бельгийское гражданство. На месте одного из взрывов был найден паспорт сирийца, проникшего в Европу через греческий Эрос с октябрьской волной беженцев, затем через Сербию и Венгрию попавшего во Францию. Следствие уже установило, что этот паспорт поддельный. Как и в двух предыдущих терактах 2015 г. (в январе и августе) в подготовке к последнему была задействована международная сеть, базирующаяся в соседней Бельгии.

К счастью, террорист-смертник не попал на стадион, где в это время проходил матч Франция-Германия. Среди 80 тысяч зрителей были президент Франции Ф. Олланд и министр иностранных дел Германии Ф.В. Штайнмайер, и меры безопасности при входе были усилены.

Ф. Олланд, спешно эвакуированный со стадиона после первого взрыва, немедленно выступил с обращением, сразу назвав происходящие атаки «войной», объявленной Франции «Исламским государством». Теракты в Париже в минувшую пятницу — акт беспрецедентный. Во-первых, по масштабу (множественность атак и число жертв), во-вторых, по хорошей координации действий террористов, в-третьих, по целенаправленности. Многие сразу вспомнили, что всего 10 месяцев прошло после расстрела редакции «Шарли Эбдо» и в кошерном супермаркете в Париже. Тогда жертвами были выбраны из мести за насмешку над Пророком журналисты и иудеи — «сыны Израиля». На этот раз теракт был направлен против французов вообще, которых радикальный ислам осуждает за их гедонизм, приверженность маленьким радостям жизни (свободный вечер в кафе, на концерте, на матче), в то время как французское правительство наносит удары по террористическим базам ИГ, противостоит его приверженцам в Мали. Таким образом, это месть нации, представляющей западную цивилизацию, но, главное, открыто борющейся с террористическим государством. После январских терактов в Париже ИГ было официально названо «угрозой номер один» для Франции, на территории страны был введен план "Vigipirate" для предотвращения новых терактов, объявлено о тесном взаимодействии с бельгийскими антитеррористическими службами, поскольку январский «оружейный след» тянулся из Бельгии. Полиции удалось предотвратить несколько террористических актов и обезвредить несколько подпольных групп, однако уже в августе 2015 г. можно было усомниться в эффективности принятых мер. Расстрел пассажиров поезда Талис, идущего из Брюсселя в Париж, был предотвращен не силами спецслужб и не проездной бригадой, которая, очевидно, не имела никаких инструкций по спасению пассажиров захваченного вагона, а самими пассажирами, отважившимися сопротивляться террористам. Символично, что ими оказались англичанин и два американца.

При всей беспрецедентности последние теракты отвечают классической стратегии международных террористических групп. Это массовое резонансное убийство мирных граждан, чтобы серией подобных акций заставить правительство страны отказаться от проводимой в отношении ИГ политики. Таким образом, угроза повторения подобных акций сохраняется, поскольку Франция намерена и впредь усиливать борьбу против исламистов в Сирии и Ираке.

Франция в борьбе против такого рода атак очень уязвима: в ней со времен Алжирской войны сохраняется и прирастает большая арабская диаспора, недостаточно интегрированная в европейское общество. В эмигрантских этно-религиозных сообществах, ставших прибежищем социально неадаптированных выходцев из этой среды, высок уровень криминализации. Если в прежние десятилетия показателем неблагополучия были так называемые «восстания предместий», подобные бунтам 2005 г., носившим отчасти этнический, отчасти социальный, отчасти криминальный характер, то в последние годы неблагополучная молодежь иммигрантских пригородов попадает не в банды, а в тайные террористические сети, группируется вокруг радикальных исламских проповедников, учреждающих свои мечети- секты, а в последние два года их маяком становится ИГ. Только по официальным данным, 1800 французских граждан — члены этой организации-государства, и это лишь верхушка айсберга.

Таким образом, «война с терроризмом» на французской территории может превратиться в гражданскую войну, опасно изменить демократическую природу французского общества. Призывы «выслать или интернировать мусульман-радикалов» совершенно абсурдны: прежде всего это очень многочисленная и подвижная среда.

Ислам — вторая после католицизма религия во Франции, его исповедуют порядка 11% французов. Из их среды вышла и бывший министр юстиции Рашида Дати, автор закона о более суровом наказании преступников-рецидивистов, и ее собственный брат-рецидивист. Французская нация — сообщество полноправных граждан, а не этническая религиозная общность, подобная Израилю.

Ксенофобия чужда большинству французов. Устойчивый электорат Национального Фронта в последние годы составляет порядка 20%, но ведь в конце XX в. он составлял всего 15%. Правительство социалистов острее прочих ощущает опасность, что страх перед террором приведет к усилению Национального Фронта. Его лидер Марин ле Пен уже предложила, казалось бы, простое и радикальное решение: «Франция должна уничтожить все исламистские организации, закрыть радикальные мечети, выслать всех незаконных иммигрантов, которым нечего делать во Франции». Но подобное решение уже не раз оказывалось совершенно невыполнимым в рамках демократической практики отношений сил правопорядка и общества, в связи с массовым моральным неприятием жесткого поведения властей.

В данном случае, в правление социалистов, высокая степень толерантности электората ФСП и левых в целом противоречит исключительным мерам, адекватным серьезности вызова, брошенного Франции.

Между тем немедленным ответом на теракты было заявление Ф. Олланда о введении в стране чрезвычайного положения, чего не происходило с 1955 г., с войны в Алжире. Еще накануне Франция закрыла границы, отменив свободу передвижения в Шенгенской зоне, но это было сделано для обеспечения безопасности Всемирного климатического саммита, назначенного на конец ноября. Теперь эта мера будет длиться до отмены чрезвычайного положения, что означает не только паспортный контроль, но и таможенный и полицейский досмотр всего багажа и любых грузов на границах. Полиции даны полномочия, не прибегая к судебной процедуре, задерживать подозрительных на улицах, проводить обыски и аресты даже ночью. В субботу в Париж прибыли в помощь силам порядка 300 военных.

Президент призвал все политические силы выступить единым фронтом против терроризма. Через 12 дней судьбу чрезвычайного положения предстоит решить полному составу обеих палат парламента. Во внутреннем плане понадобится ежедневная кропотливая работа, чтобы выявить и обезвредить террористические и вербовочные сети, перекрыть пути доставки оружия и взрывчатки, главный из которых сегодня идет из Бельгии, но главный вопрос: как преодолеть проблемы, отторгающие выходцев из иммигрантской среды от их новой родины, заставляющие их выбрать смерть за дело ИГ?

Страх перед повторением террористических атак — питательная среда для политических спекуляций, поэтому было решено приостановить избирательную кампанию к близящимся региональным выборам. В субботу президент встретился с Н. Саркози — лидером Республиканцев — главной партии правой оппозиции; в воскресенье — с председателями обеих палат французского парламента и лидерами всех политических сил, от крайне левых до крайне правых, от Ж.-Л. Меланшона до М. ле Пен.

Н. Саркози заявил в телеобращении: «Терроризм начал войну против Франции» и, как и Ф. Олланд, призвал к национальному единству и «драконовским» мерам против террористов. Выйдя от президента, он разъяснил, что считает необходимым изменить акценты внешней политики Франции, ратуя за создание широкой коалиции с участием России.

Национальное сплочение и тесное сотрудничество в антитеррористической борьбе в рамках ЕС, НАТО и Большой Европы — необходимый общий рецепт, но французскому общественному организму присущи особенности его усвоения. После августовского инцидента в Талисе на вопрос, «На кого вы надеетесь в случае теракта?», 54% французов ответили, что надеются на самих граждан, а не на государство. Из политиков ни левым, ни правым не доверяют в этом случае 68%, из остальных в борьбе с терроризмом все же больше доверяют правым, чем левым: 28% против 10%. Однако сегодня значение подобных ответов не ограничивается перспективой президентских выборов 2017 г., и отступиться от войны против ИГ недостаточно, чтобы теракты во Франции прекратились, потому что теперь это может означать, что гражданская война может стать реальностью и что она заранее будет проиграна республикой террористам.

В воскресенье вечером французские ВВС при содействии США нанесли новые бомбовые удары по сирийскому городу Раке, где находятся командный и вербовочный центр и тренировочные лагеря террористов. Франция находится в состоянии войны.