Штефан Майстер: «В ЕС нет консенсуса по вопросу о сотрудничестве с ЕАЭС»

После основания в 2015 г. ЕАЭС многие российские эксперты отмечали, что стабильное сотрудничество ЕАЭС и ЕС может способствовать улучшению отношений между Москвой и Брюсселем. Однако взаимодействие между представителями двух экономических комиссий — европейской и евразийской — развито недостаточно. Штефан Майстер, руководитель программы Восточной Европы, России и Центральной Азии Центра Роберта Боша при Немецком совете по международным отношениям, в интервью поделился своим мнением относительно перспектив сотрудничества между двумя союзами.

После основания в 2015 г. Евразийского экономического союза (ЕАЭС) многие российские эксперты отмечали, что стабильное сотрудничество ЕАЭС и ЕС может способствовать улучшению отношений между Москвой и Брюсселем. Однако взаимодействие между представителями двух экономических комиссий — европейской и евразийской — развито недостаточно. Штефан Майстер, руководитель программы Восточной Европы, России и Центральной Азии Центра Роберта Боша при Немецком совете по международным отношениям (DGAP), в интервью с менеджером по связям с прессой и правительственными структурами РСМД Николаем Маркоткиным поделился своим мнением относительно перспектив сотрудничества между двумя союзами.

В апреле 2016 года президент Казахстана Нурсултан Назарбаев предложил организовать совместный форум ЕС и ЕАЭС. Какова позиция официальных представителей Европейской комиссии в отношении этой инициативы? Может ли ее реализация способствовать сближению двух союзов?

Я полагаю, что вопрос в данном случае заключается в том, насколько важны решения Еврокомиссии и позиции различных стран Евросоюза. Сейчас мы наблюдаем изменение акцентов в конъюнктуре ЕС: мнение государств – членов ЕС приобретает все больший вес по сравнению с позицией Европейской комиссии. Впрочем, Комиссия, на мой взгляд, довольно скептически относится к идее официального саммита ЕС – ЕАЭС. Это отражает позицию некоторых государств – членов ЕС. Актуальным остается и вопрос о признании Евразийского экономического союза равным партнером Европейского союза. На техническом уровне между двумя союзами поддерживается активное взаимодействие, также существует мнение о целесообразности углубления взаимоотношений. Однако открытым остается вопрос о том, принесет ли Европейскому союзу какую-нибудь выгоду официальное признание Евразийского экономического союза, где доминирует Россия, превосходящая своих партнеров по альянсу как по уровню экономического развития, так и по обширности территории.

Татьяна Романова:
Россия и Европа: в чем-то разные, в чем-то
похожие?

Некоторые крупные государства ЕС считают, что Евразийский экономический союз может дать возможность восстановить конструктивные контакты с Россией как на экономическом, так и политическом уровне. Тем более что на данный момент сфер, действительно представляющих общий интерес для обеих сторон, очень мало. Решение еще не принято, однако в настоящий момент превалирует позиция «почему бы не попробовать», поддерживаемая целым рядом государств ЕС, в том числе Германией. Консенсуса по этому вопросу нет, так как некоторые государства выражают несогласие с данной линией, не желая легитимизировать новые институты, равно как и роль России в них. Думаю, что в обозримом будущем это заблокирует развитие отношений ЕС – ЕАЭС.

На последнем Петербургском международном экономическом форуме впервые состоялась короткая встреча председателя Коллегии Евразийской экономической комиссии Тиграна Саргсяна и председателя Европейской комиссии Жан-Клода Юнкера. Как вы оцениваете вероятность установления постоянных отношений между двумя комиссиями?

Думаю, что конкретные шаги пока не определены, но налицо растущий интерес Евросоюза найти институты, платформы, сферы, которые могли бы лечь в основу развития такого взаимодействия. Кроме того, наблюдается давление на Европейскую комиссию со стороны некоторых государств ЕС, настаивающих на поддержании диалога с Евразийской экономической комиссией на личном уровне, равно как и на проведении встреч между официальными представителями ЕС и ЕАЭС. Я вижу в этом тенденцию к использованию институтов и личных встреч для установления и поддержания регулярных контактов, что должно стать сигналом для России о нашей готовности к диалогу. На техническом уровне это работает, а вот на высшем политическом уровне число контактов, на мой взгляд, недостаточно. Саммитов больше нет. Мне кажется, некоторые страны ЕС хотят использовать эти платформы для возобновления диалога, однако компромиссов по таким проблемам, как украинский кризис, не будет. Другой, непосредственно связанный с этим вопрос — насколько стабильными окажутся эти контакты, сможем ли мы восстановить доверие и найдем ли почву для сотрудничества и признания неких общих правил.