Сепаратистская активность в Евросоюзе

В ряду наиболее актуальных тем международной жизни конца 2012 г. – начала 2013 г. после кризиса зоны евро и трагических событий на Ближнем Востоке привлекает внимание оживление сепаратистских настроений в отдельных европейских государствах. Сепаратисты добились заметных успехов на выборах в местные органы власти испанской Каталонии и бельгийской Фландрии. Лидеры шотландских сепаратистов вынудили Лондон обсуждать вопрос проведения референдума о независимости. Лига Севера вновь заявляет о нежизнеспособности нынешнего унитарного итальянского государства.

Сепаратистская активность наиболее заметна в регионах таких государств Евросоюза, как Великобритания (Шотландия, Северная Ирландия), Испания (Каталония, Страна Басков), Бельгия (Фландрия), Италия (Северные провинции), Франция (Корсика). Деятельность сепаратистов охватывает не только сферу политики, но иногда (в Северной Ирландии, Стране Басков, на Корсике) выражается и в террористических актах. Большая часть сепаратистов склонна добиваться уступок от центральных властей посредством переговоров, требуя проведения референдумов о независимости соответствующих регионов (Шотландия, Каталония). Однако часть населения, представляющего национальные меньшинства, не готова к выходу своих регионов из существующих государств. Затрудняют этот путь и законодательные препоны, прописанные в конституциях и других государственных актах. Евросоюз также не готов автоматически включить в свои ряды обретших новую государственность. Этот путь особенно сложен в период нынешнего экономического и финансового кризиса, поскольку ставит под вопрос существование новых государств без поддержки извне.

Сепаратисты в Европе: чужие среди своих

Фото: Reuters
Сепаратизм в Европе. Инфографика

В ряду наиболее актуальных тем международной жизни конца 2012 г. – начала 2013 г. после кризиса зоны евро и трагических событий на Ближнем Востоке привлекает внимание оживление сепаратистских настроений в отдельных европейских государствах. Представители этого сегмента партийного пространства Старого Света добились заметных успехов на выборах в местные органы власти испанской Каталонии (ноябрь 2012 г.) и бельгийской Фландрии (октябрь 2012 г.). Лидеры шотландских сепаратистов, одержав победу на местных выборах 2011 г., вынудили Лондон обсуждать с ними вопрос проведения референдума о независимости этой части Соединенного Королевства. После развала кабинета С. Берлускони сепаратистская Лига Севера, бывший партнер Сильвио по коалиции, вновь стала заявлять о нежизнеспособности нынешнего унитарного итальянского государства. В ноябре 2011 г. Лига потребовала учреждения «парламента Севера» с достаточно широкими административными полномочиями.

Партии сепаратистов

Хотя политическое представительство сепаратистских сил в ряде регионов Европы весьма мозаично, на сегодня среди них можно выделить ряд крупных региональных партий, более сильных, чем местные отделения общенациональных партий. В Каталонии это объединение «Конвергенция и Союз», чей лидер А. Мас занимает пост председателя правительства данной автономии. В Шотландии высший орган в системе исполнительной власти возглавляет А. Сэлмонд, представляющий Шотландскую национальную партию. В бельгийской Фландрии весьма популярна партия «Новый фламандский альянс», получившая на выборах в местные органы власти (октябрь 2012 г.) более 30% голосов избирателей. Ее руководитель Барт де Вевер является бургомистром Антверпена – второго по величине города Бельгии. В органах законодательной и исполнительной власти Северной Ирландии весомо представлена партия Шинн Фейн. Уже упомянутая Лига Севера уверенно держит пальму политического первенства в местных органах власти северной части Италии. Сепаратисты широко представлены и в национальных парламентах указанных государств, причем их представительство даже имеет тенденцию к увеличению. После выборов в испанские кортесы 2011 г. депутатами этого высшего органа законодательной власти впервые стали представители коалиции баскских сепаратистов «Амайур». Отметим, что многие из упомянутых партий имеют своих представителей в Европарламенте.

Фото: Reuters
Первый министр Шотландии Алекс Сэлмонд
объявляет о начале подготовки референдума
о независимости Шотландии
David McCrone: Prospects of Scottish
Independence

Всплеск активности сепаратистов можно рассматривать с точки зрения внутриполитической ситуации в соответствующих государствах. Однако специфические страновые нюансы нельзя отделять от общей социально-экономической и финансовой нестабильности в странах Евросоюза. Нельзя сбрасывать со счетов и глубинные исторические корни такого внутренне противоречивого явления, как европейский сепаратизм.

«Болевые точки» Европы

Сепаратизм в ряде государств Старого Света исторически порожден конфликтом этнонациональных, конфессиональных, культурно-обособленных меньшинств с представителями титульных наций, ограничивавшими их суверенные права.

Накладывая эту кальку на Великобританию, мы увидим, что шотландский сепаратизм проистекает из некогда очевидного равновесия двух царствовавших на территории нынешней Великобритании до объединения в 1707 г. династий – английской и шотландской. Шотландцы никак не могут смириться с тем, что сегодня они являются лишь «младшим партнером», к тому же обделенным рядом прав, имеющихся у англичан. Дополнительным стимулом шотландского сепаратизма стало открытие в конце 1970-х годов на шотландском шельфе месторождений нефти и газа. Другая причина коренится в североирландском сепаратизме, основой которого после образования Ирландской республики стало стремление католиков северной части острова объединиться с его большей, независимой от англичан-протестантов частью.

Во второй больной сепаратизмом точке Европы – Испании – также исторически наличествуют две недовольные своим положением области: Каталония и Страна Басков. Население этих частей Испании всегда страдало от принижения центром их национальных, культурных и языковых особенностей. При диктатуре Франко произошла полная унификация – каталонцев и басков лишили каких-либо региональных прав. Они были восстановлены лишь после перехода страны к демократическим формам правления в последней трети XX века. Очевидную роль играет и экономический фактор – хозяйственный подъем Каталонии, дающей сегодня пятую часть национального ВВП.

Фото: AP
Барт де Вевер, бургомистр Антверпена,
лидер националистической партии
«Новый фламандский альянс»

Ситуация принижения суверенных прав меньшинства, схожая с испанской, имела место и в Бельгии. Вплоть до середины XX века здесь была очевидна гегемония франкоязычной Валлонии над нидерландоязычной Фландрией. Долгие годы фламандцы были в политическом отношении «младшим партнером» валлонов. Ситуация изменилась после того, как фламандцы численно превзошли валлонов, а экономический потенциал Фландрии стал решающим фактором хозяйственной жизни Бельгии.

Экономика является альфой и омегой сепаратистов Севера Италии, считающих, что эта индустриально развитая часть страны – кормилица коррумпированного центра Италии и особенно экономически депрессивного и мафиозного юга.

Проблема острого противоборства части населения вышеобозначенных государств с центральной властью не ограничивается лишь перечисленными странами Европы. В последнее время периодически заявляют о своих суверенных от Дании правах жители Гренландии и Фарерских островов. Свои проблемы (прежде всего, в сфере культурно-национальной и языковой автономии) у турок в Болгарии, у венгров в Румынии и Словакии, у русскоязычного меньшинства в странах Балтии. Правда, здесь программой-максимум является удовлетворение прав меньшинств в рамках существующих государств, а не отделение от них или присоединение к странам с этнически и лингвистически однородным населением.

От терроризма к переговорному процессу

Еще совсем недавно некоторая часть европейских сепаратистов использовала вооруженные методы борьбы. Вспомним хотя бы столь характерные для последней трети XX века действия Ирландской республиканской армии (ИРА) в Ольстере (Северная Ирландия) или террористические вылазки баскской ЭТА. Нелишне упомянуть и о террористических актах на Корсике, организованных теми, кто не готов мириться с сохранением средиземноморского острова в составе Франции.

Фото: esacademic.com
Джерри Адамс, лидер ирландской партии
«Шинн Фейн», выступающей за единую
республиканскую Ирландию

Сегодня эти крайние меры сепаратистского характера являются лишь слабыми отголосками того, что имело место в недавнем прошлом. Умеренное крыло сепаратистских сил, представленное популярными в соответствующих регионах Европы партиями и движениями, встало на путь переговоров с центральными властями и добилось положительных для себя результатов. Так, лейбористское правительство Великобритании предоставило шотландцам и североирландцам право созыва региональных парламентов с достаточно широким кругом полномочий. В 2011–2012 гг. Лондон пошел на уступки Эдинбургу в вопросах финансовой и налоговой самостоятельности. Сепаратисты Каталонии добились от центра конституционно оформленного права считать их родину особым субъектом Испанского королевства. В переговорах между лидерами сепаратистов и Мадридом наметился прогресс в вопросе о проведении референдума как начального этапа к возможному образованию самостоятельного каталонского государства. Однако власти Мадрида весьма негативно отреагировали на объявленное в конце января 2013 г. решение каталонского парламента о суверенитете этой части Испании. На путь переговоров с такой же целью встали политические лидеры Страны Басков. ЭТА открыто заявила о прекращении вооруженной борьбы. Приступила к самороспуску и североирландская ИРА.

В целом политические силы зоны сепаратистской активности в Европе готовы добиваться своих целей методами демократического диалога, не отказываясь при этом от таких форм сопротивления, как массовые акции протеста, забастовки регионального масштаба, использование в своих целях средств массовой информации и Интернета.

Шансы сепаратистов

Фото: www.leganordbergamo.org
Роберто Марони, лидер
сепаратистской итальянской партии
«Лига Севера»

Встав на путь достижения своих целей, лидеры сепаратистов не могут не учитывать достаточно призрачные шансы на обретение того, что русские большевики в 1912 г. весьма неосторожно назвали «правом нации на самоопределение вплоть до отделения».

Прежде всего, далеко не все население соответствующих зон сепаратизма готово отказаться от имеющейся государственности ради весьма неясной перспективы обретения «новой родины». Последние опросы общественного мнения в Каталонии и Шотландии свидетельствуют, что в случае начала референдарного процесса у сепаратистов не будет устойчивого большинства. Противники сепаратистов, как в центре, так и на местах, используют аналогичные сепаратистским методы политической борьбы. В конце 2012 г. и в Каталонии, и в Шотландии прошли многочисленные митинги противников раскола. В начале 2013 г. в Белфасте сторонники сохранения Северной Ирландии в составе Великобритании потребовали постоянного присутствия британского флага на фасадах зданий региональных органов власти. На улицы Брюсселя с лозунгами в поддержку целостности Бельгии выходят десятки тысяч противников фламандских сепаратистов.

Отметим еще одно важное обстоятельство: процедура выхода, например, из Испании и Великобритании предполагает согласие на это других субъектов данных федераций, в том числе центральных парламентов. Последнее слово – за местными монархами. В частности, бельгийский король Альберт II неоднократно заявлял, что не готов к саморазрушению Бельгии. Сходную позицию занимает и испанский монарх Хуан Карлос. Крайне негативно настроена против сепаратистов Каталонии и Страны Басков католическая церковь Испании. Сепаратистов заставляет задуматься и экономическая составляющая раскола. Ведь желаемое ими новое государство сразу же лишится экономических связей, которые они имеют в границах нынешних государств. Показателен и резкий спад настроений в пользу воссоединения с Ирландией у ольстерцев. Последние отдают себе отчет в том, что желаемая ими родина является сегодня одной из слабейших частей Европы в экономическом и финансовом отношении.

Неясен и вопрос с суверенизацией природных богатств новообразований. В частности, власти Великобритании четко заявили, что нефть в шотландском шельфе Северного моря не может стать в полном объеме собственностью Эдинбурга.

Существенным тормозом на пути сепаратистов является и позиция Евросоюза. В новой редакции его Конституции зафиксировано, что новообразованные страны не становятся членами ЕС автоматически, а обязаны вновь пройти всю многосложную, как показывает практика новичков из Восточной Европы, процедуру обретения полноправного членства. Сходную позицию относительно новичков занимает и НАТО. Наконец, перманентный кризис еврозоны, нарастающие инфляционные процессы, увеличение числа безработных, практически неконтролируемый рост числа иммигрантов из беднейших стран мира, нерешенные экологические и энергетические проблемы – все это и многое другое заставляет сепаратистов более трезво оценивать свои шансы.

Не отказываясь от независимости как конечной цели, они сегодня рассчитывают на осуществление программы-минимум: получение новых уступок со стороны центральных властей, прежде всего, в плане экономической поддержки регионов; дальнейшее развитие системы самоуправления; укрепление культурно-языковой идентичности в зонах сепаратистской активности. Признавая справедливым удовлетворение этих требований, следует все же подчеркнуть, что сепаратизм в условиях становящегося перманентным кризиса Евросоюза является деструктивным фактором, осложняющим становление той гармоничной во всех отношениях Европы, к которой на словах стремятся лидеры ЕС.