Парижское соглашение — от триумфа до провала
Вход
Авторизуйтесь, если вы уже зарегистрированы
(Голосов: 1, Рейтинг: 3) |
(1 голос) |
К.э.н., руководитель департамента мировой экономики, заведующий Лабораторией экономики изменения климата НИУ ВШЭ, эксперт РСМД
12 декабря 2015 г. в Париже по итогам двухнедельной конференции принято новое климатическое соглашение, которое с 2020 г. придет на смену Киотскому протоколу. После окончания переговорной борьбы началась битва интерпретаций. Едва ли какой-то иной международный документ вызвал такое разнообразие оценок: от «триумфа» до «провала».
12 декабря 2015 г. в Париже по итогам двухнедельной конференции принято новое климатическое соглашение, которое с 2020 г. придет на смену Киотскому протоколу. После окончания переговорной борьбы началась битва интерпретаций. Едва ли какой-то иной международный документ вызвал такое разнообразие оценок: от «триумфа» до «провала».
Такой разброс связан с тем, что эксперты используют разные точки отсчета. Одни рассматривают итоги Парижской конференции с позиции перспектив смягчения климатических изменений, другие сравнивают их с ожиданиями, сформированными в преддверии конференции. Обобщив и дополнив эти два взгляда, можно сказать, что Парижское соглашение — это едва ли не лучший из возможных итогов переговоров, хотя оно и недостаточно, чтобы предотвратить климатическую катастрофу. Как бы то ни было, значение Парижского соглашения состоит не в объемах сокращения выбросов или предоставления финансовых средств, а в фиксации нового климатического режима, кардинально отличающегося от Киотского.
С чем страны пришли к Парижу
Парижское соглашение — это едва ли не лучший из возможных итогов переговоров, хотя оно и недостаточно, чтобы предотвратить климатическую катастрофу. Как
Парижскую конференцию невозможно рассматривать в отрыве от предшествующей ей истории климатического регулирования. Его ключевой элемент с 1997 г. — Киотский протокол, конкретизирующий положения принятой в 1992 г. Рамочной конвенции ООН об изменении климата. Ключевой проблемой обоих этих документов был использованный в них принцип «общей, но дифференцированной ответственности», согласно которому обязательства по сокращению выбросов были возложены исключительно на развитые страны и страны с переходной экономикой. В совокупности они должны были сократить выбросы на 5,2% от уровня 1990 г. к 2012 г. Эта цель была даже перевыполнена, однако за этот период принцип «общей, но дифференцированной ответственности» перестал отражать реальное состояние дел: ведущими эмитентами парниковых газов стали развивающиеся экономики. Выбросы в Китае в 1990–2012 гг. выросли почти втрое, в Индии — вдвое. На этом фоне сокращения, достигнутые в развитом мире, оказались почти незаметными. Стало понятно, что необходимо новое универсальное соглашение, в котором на полноценной основе будут участвовать все ключевые эмитенты парниковых газов. Такое соглашение должно было быть принято еще в 2009 г. в Копенгагене, однако достичь компромисса между развитыми и развивающимися странами тогда не удалось. В качестве компромиссной меры государства вскоре вынуждены были согласиться на второй период Киотского протокола вплоть до 2020 г.
В 2011 г. стороны договорились подготовить новое соглашение, которое в результате и было принято в Париже. Его основные параметры были определены задолго до начала конференции. Стало понятно, что соглашение будет построено по принципу «снизу вверх», то есть страны предложат свои планы сокращения выбросов (так называемые «определяемые на национальном уровне вклады»), и их совокупность даст итоговый результат. Этот подход противоположен тому, что использовался в Киотском протоколе (подход «сверху вниз»), когда сначала была установлена общая цель, а потом, исходя из нее, определялись обязательства разных стран. Довольно быстро выяснилось, что декларируемые странами цели будет сложно закрепить в качестве юридически обязательных. В первую очередь потому, что это затруднило бы ратификацию соглашения в целом ряде стран, в том числе в США (где в Конгрессе документ заблокировали бы республиканцы).
Основное внимание на переговорах в Париже должно было быть уделено не сокращению выбросов, а вопросам адаптации и финансовой помощи развивающимся странам.
Почти все страны еще перед конференцией представили определяемые на национальном уровне вклады. Их выполнение не позволит ограничить рост температуры 2°С по сравнению с доиндустриальным периодом — такая цель традиционно фигурирует на климатических переговорах в качестве порога, превышение которого приведет к необратимому ущербу катастрофического масштаба. Согласно разным исследованиям, повышение температуры при условии выполнения странами своих вкладов составит от 2,7 до 3,7°С. Несмотря на недостаточность установленных странами национальных целей, поменять вклады во время конференции в Париже уже не представлялось возможным.
По итогам конференции было принято так называемое «гибридное» соглашение.
Основное внимание на переговорах в Париже должно было быть уделено не сокращению выбросов, а вопросам адаптации и финансовой помощи развивающимся странам. О объемах финансирования договорились еще в Копенгагене — с 2020 г. оно будет составлять 100 млрд долл. в год. Однако нерешенным оставался вопрос о параметрах предоставления этих средств. Какая часть из них пойдет на сокращение выбросов, а какая на адаптацию? Каковы будут источники этих средств? Развивающиеся страны хотели, чтобы большая их часть гарантировалась государствами и международными финансовыми институтами, развитые страны настаивали на том, чтобы большую часть составляли частные инвестиции. Именно этот вопрос в Париже, как и ожидалось, вызвал наибольшие споры.
О чем договорились в Париже
Юлия Яминева:
Саммит ООН в Париже по вопросам
изменения климата — гарантированный
провал или успех?
По итогам конференции было принято так называемое «гибридное» соглашение. Оно юридически обязывающее, то есть требует ратификации странами-участницами, однако не содержит никакой конкретики, которая могла бы затруднить этот процесс. Даже давно согласованный объем международной климатической помощи (100 млрд долл.) в самом соглашении не указан, а вынесен в решения Парижской конференции.
В части предотвращения изменения климата соглашение содержит цель выйти на траекторию повышения температуры менее чем на 2°С, а по возможности — не допустить потепления более чем на 1,5°С по сравнению с доиндустриальной эпохой. Однако эти цели выглядят не более чем жестом успокоения наиболее уязвимых стран и «зеленых» организаций. Никаких предпосылок для их достижения в соглашении нет. Единственным значимым итогом переговоров относительно сокращения выбросов стало решение об обязательном пересмотре определяемых на национальном уровне вкладов раз в пять лет. Со временем, как ожидается, это позволит приблизиться к траектории «менее 2°С».
Ответа на вопрос, позволит ли новый режим предотвратить климатическую катастрофу, пока нет.
Соглашение регламентирует порядок предоставления информации о выбросах парниковых газов и их абсорбции, а также призывает к стимулированию добровольных инициатив по сокращению выбросов парниковых газов, в том числе в рамках международного сотрудничества, признает особую роль лесов (причем не только тропических, как это было ранее, но и бореальных) в предотвращении климатических изменений.
Как и ожидалось, основные дискуссии в Париже касались вопросов финансирования. Впрочем, вопреки интересам потенциальных получателей климатической помощи (в Париже наиболее активным из них была Индия), ее точные параметры так и не были зафиксированы. В соглашение был также включен механизм «потери и ущерб», предполагающий компенсацию бедным странам ущерба от тех последствий климатических изменений, к которым невозможно адаптироваться (например, затопление территорий из-за подъема уровня моря или природные бедствия). Однако и в этом случае финансовые детали не были определены.
Что это значит
Отсутствие в соглашении какой-либо конкретики вызвало у многих экспертов справедливую критику. Некоторые из них рассматривают Парижское соглашение как возвращение климатических переговоров в 1992 г., когда столь же общий характер имела Рамочная конвенция ООН об изменении климата. Другие видят в нем «10–15-летнюю паузу в радикальном снижении выбросов парниковых газов, «компенсированную» массированной помощью наиболее слабым и уязвимым странам».
Как представляется, речь идет о более значимом событии. В Париже был зафиксирован переход к новому международному климатическому режиму, гораздо более сложному и многомерному, чем Киотский. В рамках этого режима международные институты сосредотачиваются в основном на климатической помощи бедным странам. В то же время сокращение выбросов парниковых газов признается делом государств и компаний, а на международном уровне происходит лишь координация их усилий. И это не переходное состояние и не шаг назад, это новая данность, единственно возможная в условиях разнообразия национальных интересов и отсутствия диктующего государствам условия мирового правительства.
Процесс «озеленения» экономики снизу уже пошел, и Парижское соглашение должно придать ему новый импульс.
Ответа на вопрос, позволит ли новый режим предотвратить климатическую катастрофу, пока нет. Устойчивость «полицентрического» климатического режима довольно хорошо теоретически обоснована (например, в работах Э. Остром, Р. Кеохейна, Д. Виктора), что, впрочем еще не значит, что он заработает на практике. Определяемые на национальном уровне вклады недостаточны для выхода на траекторию «менее 2°С», однако, во-первых, у ряда стран (в том числе и России) они очевидно занижены и будут перевыполнены; во-вторых, они будут регулярно пересматриваться. Важно то, что новые правила игры приняты консенсусом — на конференции в Париже практически отсутствовали обычно присущие климатическим переговорам скандалы и демарши. Такой консенсус, тем более в текущей сложной международно-политической обстановке, сильнее любых юридических обязательств гарантирует, что выбросы парниковых газов становятся фактором, с которым вынуждены считаться все участники.
Процесс «озеленения» экономики снизу уже пошел, и Парижское соглашение должно придать ему новый импульс. Компании одна за другой выступают с зелеными инициативами, крупные инвестиционные фонды выводят средства из угольных проектов, и даже католическая церковь меняет отношение к контролю над рождаемостью, признавая его необходимым средством борьбы с изменениями климата. Все шире внедряются национальные инструменты регулирования выбросов, они дополняются многочисленными добровольными механизмами на уровне городов, отраслей, фондовых бирж. Наиболее успешные в части сокращения выбросов экономические агенты усиливают давление на отстающих, и это позволяет надеяться, что процесс декарбонизации мировой экономики примет самоусиливающийся характер. Это пока не значит, что его хватит для предотвращения климатической катастрофы, но другого пути, кажется, нет.
(Голосов: 1, Рейтинг: 3) |
(1 голос) |
