Распечатать Read in English
Оценить статью
(Голосов: 5, Рейтинг: 5)
 (5 голосов)
Поделиться статьей

Предлагаемые тезисы составлены по итогам дискуссий, состоявшихся в рамках встречи рабочей группы проекта «Будущее Большой Европы» в Стамбуле 8–9 апреля 2019 г.

Встреча была организована Европейским сообществом лидеров (ELN) совместно с турецким Форумом глобальных отношений (GIFGRF) при участии Российского совета по международным делам (РСМД).

Предлагаемые тезисы составлены по итогам дискуссий, состоявшихся в рамках встречи рабочей группы проекта «Будущее Большой Европы» в Стамбуле 8–9 апреля 2019 г.

Встреча была организована Европейским сообществом лидеров (ELN) совместно с турецким Форумом глобальных отношений (GIFGRF) при участии Российского совета по международным делам (РСМД).

1. Развитие новых военных технологий неизбежно, и некоторые их них могут стать стабилизирующим фактором в военной сфере.

2. Вместе с тем, появляются и быстро распространяются такие военные технологии, которые оказывают дестабилизирующее воздействие на стратегическую стабильность.

3. Технический прогресс в военной области — очень сложная системная проблема. Отсутствие надлежащего контроля над новыми технологиями несет с собой растущие риски возникновения недопонимания между сторонами и неверного восприятия или тех или иных решений и действий друг друга, и, как следствие, повышение вероятности опасных инцидентов.

4. Данная проблема требует пристального внимания со стороны экспертов и адекватных решений со стороны политиков.

5. Развитие новых технологий в военной сфере должно стать предметом озабоченности со стороны государств, экспертов, гражданского общества и бизнеса. Совмещение различных технологий, вовлеченность множества акторов в их развитие, стремительность происходящих изменений, рост угрозы недопонимания, взаимное влияния технических сдвигов, происходящих в различных сферах — это сложные и потенциально опасные процессы сами по себе. Активное использование новых технологий в конкретных областях военного строительства может представлять еще большую опасность.

6. Можно выделить следующие цели управления новыми технологиями применительно к проблемам безопасности:

— поддержание стратегической стабильности в новых условиях;

— минимизация ущерба, связанного с новыми технологиями.

7. Достижение этих целей невозможно без:

— обоснованной расстановки приоритетов;

— выработки новой модели контроля над вооружениями.

8. Расстановка приоритетов. Мы считаем первостепенными следующие направления:

— защита и продвижение государствами их общих жизненно важных интересов в сфере поддержания стратегической стабильности;

— решение вопросов, связанных с технологиями, оказывающими деструктивное воздействие на ядерный порядок. К ним, в частности, относятся: технологии совмещения ядерных систем с другими военными возможностями (например, на спутниках, обеспечивающих оперативное управление обычными и ядерными вооружениями); размывание границ между использованием ядерных и других военных технологий; разрушение моделей ядерного сдерживания; но главное –киберугрозы в ядерной сфере;

— пристальное внимание к острым проблемам в ядерной сфере, представляющих наибольшую опасность. Необходимо определить наихудший вариант развития событий и исходить из него;

— распространение универсальных норм международного права на новые военные технологии; запрещение деятельности по развитию с опасных технологий (в частности, связанных с разработкой автономных систем летального оружия (LAWS) и военного искусственного интеллекта); устранение привязки попыток регулировать новые технологии к существующим проблемам (кризису контроля над вооружениями; загрязнению космического пространства; эрозии ядерной стабильности 20-го века).

9. Новые парадигмы контроля над вооружениями.

— Государства, эксперты, гражданское общество и бизнес должны определить, какие дополнительные исследования нужно провести относительно новых направлений технического прогресса в военной области. Правительствам надлежит выделить средства на проведение данных исследований.

— Это не уменьшает необходимости продолжения дискуссий и проведения переговоров по каждому типу дестабилизирующих военных технологий, которые уже находятся в продвинутой стадии. В частности:

           — в сфере киберпространства: надлежит выработать общую терминологию и рассмотреть модели контроля по образу и подобию контроля над химическим оружием;

           — в космической сфере: необходимо выработать международные нормы для регулирования средств двойного назначения;

           — в сфере автономных систем летального оружия: согласовать представления о месте и роли человека в конфликтах будущего.

— Это вовсе не уменьшает необходимости защищать существующие режимы и форматы и опираться на них: российско-американский диалог по вопросам стратегической стабильности и контроля над ядерными вооружениями; Договор о нераспространении ядерного оружия; 5 договоров о ядерном оружии в космосе.

— Прежний количественный, статический, всеобъемлющий, двусторонний контроль над вооружениями теряет свою актуальность. Ядерная стабильность пока еще существует, однако, совмещение различных технологий и участие множества игроков постоянно подвергают ее эрозии. Сам характер возможных конфликтов быстро меняется.

— Будущие режимы контроля над вооружениями, скорее всего, будут нацелены на качественные, а не количественные измерения гонки вооружений. Они, вероятно, будут основаны на сдерживании путем обороны и активного противодействия, нежели на сдерживании, основанном на устрашении. В их основе будут лежать особенности поведения и принадлежность к определенным группам, а не ограничения в возможностях и ресурсах; разработка норм, а не заключение договоров; международные социальные коалиции, а не государства сами по себе; экономика, а не только безопасность; прозрачность, снижение рисков и управление глобальными изменениями. Таким образом, можно говорить об экологии безопасности будущего, а не об архитектуре:

           — драйвером разработки новых технологий становится гражданский сектор, а не военный;

           — заинтересованность бизнеса и промышленности весьма велика, и у них больше реальных возможностей управлять техническим прогрессом, чем у многих государств, однако они избегают ответственности;

           — бизнес и представители промышленности могут пойти на определенные самоограничения и разработать «этические руководящие принципы» для своих сотрудников (исследователей);

           — гражданское общество будет возлагать на оборонный сектор все больше ответственности подобно тому, как это происходит с технологическими компаниями (ср.: сотрудники Microsoft и Google диктуют морально-этические ограничения для военных контрактов своих компаний);

           — Государства теряют контроль над техническим прогрессом. В условиях «многополярности без многосторонности» их уязвимость по отношению к новых технологиям будет только повышаться. Причем в таких масштабах, что у них может появиться общая заинтересованность в сотрудничестве для сохранения государственного контроля и государственных прерогатив в принятии решений.

10. Лидеры государств могут рассмотреть возможность:

— принятия кодексов поведения, правил игры, ответственного поведения, а также перечня ожиданий, четко сформулированных в рамках надлежащей декларируемой политики;

— введения уголовной ответственности за недопустимые действия на уровне частного сектора и других негосударственных игроков;

— принятия мер национального уровня (например, законодательных), пока не вступили в действие международные нормы;

— повышения прозрачности и укрепления доверия в сферах новых военных технологий;

— выявления общих черт в технологических сферах и связях между ними, с тем чтобы держать под контролем совмещение различных военных технологий, особенно ядерных.

11. Для формирования новых режимов регулирования требуется:

— осознание, политическая воля, соответствующие компетенции среди лиц, принимающих решения, а также поддержка этих решений всеми заинтересованными сторонами;

— концептуальная ясность, новая систематизация, терминологическая точность, честный публичный дискурс о том, что в «гонке вооружений» никогда не бывает «победителей». Речь, скорее всего, надо будет вести не о «контроле над вооружениями», а о «техническом управлении» вооруженими;

— снятие экспертных и концептуальных барьеров, препятствующих плодотворному осмыслению и сотрудничеству. Обмен передовым опытом между разными технологическими сферами. (Например, вся космическая деятельность должна быть отнесена к компетенции государства. О киберпространстве этого (пока) сказать нельзя);

— привлечение к диалогу широкого круга заинтересованных сторон, в обязательства которых входит «ответственность по защите».

12. Государства пока не оказали должного противодействия новым вызовам в сфере безопасности. Более того, те страны, на которых, казалось бы, лежит особая ответственность за стратегическую стабильность, сами наносят сокрушительные удары по имеющим глобальное значение контролю над вооружениями и дипломатии разоружения.

Форум глобальных отношений (GIF/GRF)

Европейское сообщество лидеров (ELN)

Российский совет по международным делам

Май 2019

(Голосов: 5, Рейтинг: 5)
 (5 голосов)

Прошедший опрос

  1. Какие угрозы для окружающей среды, на ваш взгляд, являются наиболее важными для России сегодня? Отметьте не более трех пунктов
    Увеличение количества мусора  
     228 (66.67%)
    Вырубка лесов  
     214 (62.57%)
    Загрязнение воды  
     186 (54.39%)
    Загрязнение воздуха  
     153 (44.74%)
    Проблема захоронения ядерных отходов  
     106 (30.99%)
    Истощение полезных ископаемых  
     90 (26.32%)
    Глобальное потепление  
     83 (24.27%)
    Сокращение биоразнообразия  
     77 (22.51%)
    Звуковое загрязнение  
     25 (7.31%)
Бизнесу
Исследователям
Учащимся