Молдова: принцип неопределенности

В феврале 2020 г. конкурирующие фракции молдавского парламента вновь подняли вопрос о приоритетах внешней политики. Первыми проект совместной декларации предложили принять социалисты, настаивающие на «взвешенной» политике. Она предполагает реализацию соглашения об ассоциации с ЕС, партнерство с Российской Федерацией и расширение сотрудничества в рамках СНГ, реализацию совместных стратегических проектов с США и соседними странами — Румынией и Украиной. Кроме того, Молдова должна оставаться нейтральной и не вступать в военные блоки, в соответствии с волей большинства граждан.

Отказ от выбора, которым в неявной форме является идеология взвешенной внешней политики, вряд ли можно расценивать как удачное решение. Такая практика уже замедлила экономическое и политическое развитие страны, а также способствовала замораживанию проблем. Важно учитывать и то, что спонсорами выжидательной позиции более не готовы быть ни Россия, ни ЕС.

В феврале 2020 г. конкурирующие фракции молдавского парламента вновь подняли вопрос о приоритетах внешней политики. Первыми проект совместной декларации предложили принять социалисты, настаивающие на «взвешенной» политике. Она предполагает реализацию соглашения об ассоциации с ЕС, партнерство с Российской Федерацией и расширение сотрудничества в рамках СНГ, реализацию совместных стратегических проектов с США и соседними странами — Румынией и Украиной. Кроме того, Молдова должна оставаться нейтральной и не вступать в военные блоки, в соответствии с волей большинства граждан.

Вскоре после обнародования проекта социалистов свой вариант декларации предложили депутаты правого проевропейского блока «Сейчас» (ACUM). Сделано это было оригинальным образом — 18 февраля текст был опубликован на странице в Facebook депутата партии «Действие и солидарность» (PAS) и вице-спикера парламента М. Попшоя. Согласно его комментариям, с начала февраля ACUM вел совместную работу с отдельными представителями Демократической партии над декларацией, призванной подтвердить необратимость курса евроинтеграции. Несмотря на то, что депутаты от Демократической партии якобы внесли существенный вклад в разработку документа путем обмена электронными письмами, они избегали встреч для его обсуждения.

Сергей Маркедонов, Александр Дубови:
Нейтралитет для стран Черноморского региона: абстракция, недостижимая цель или эффективная модель?

«Заявление о подтверждении европейского вектора и последовательном продвижении стратегического и необратимого курса европейской интеграции», очевидно, разрабатывалось в спешке. Документ недостаточно проработан и попросту объединяет лозунги и намерения из разных областей общественной жизни. В заявлении указывается на необходимость создания парламентской комиссии по контролю и внедрению Соглашения об ассоциации, предлагается пригласить международную миссию экспертов в области правосудия, которая поддержит власти в укреплении правового государства, реформе юстиции, обеспечении независимости правосудия и правовых институтов, ответственных за борьбу с коррупцией. Авторы документа также настаивают на сохранении унитарного характера государства и выступают против любых явных или подразумеваемых проектов федерализации страны. Кроме того, выражается беспокойство о присоединении страны к структурам Евразийского экономического союза без согласия парламента. При этом известно, что социалисты, сформировавшие правительство в ноябре 2019 г., к евразийской интеграции не стремятся, а сама эта идея весьма негативно воспринимается президентом и министром иностранных дел.

Стороны вновь подняли все важнейшие вопросы молдавской политики и, как обычно, продемонстрировали несовместимость подходов. Конкурирующим фракциям было важно обозначить свою позицию зарубежным партнерам и электорату в условиях набирающей силу предвыборной гонки. Социалисты пытались предложить общую платформу, которую могли бы поддержать демократы, а правые не преминули продемонстрировать, что тоже могут найти компромисс с депутатами из партии В. Плахотнюка. Внутренние вопросы в Молдове всегда предполагают международный контекст и наоборот. Молдове непросто предложить что-либо своим партнерам в сфере глобальной и даже региональной политики, по причине чего на переговоры систематически выносятся темы, которые должны относиться к категории необсуждаемых вопросов суверенной политики. Вопросы государственного устройства, национального языка, образования, развития человеческого капитала, борьбы с преступностью, — все это является предметом обсуждения с зарубежными партнерами. По мере закрепления европейского вектора во внешней политике страны количество таких вопросов растет, а страна продолжает терять свою международную субъектность.

Базисом развития отношений Молдовы и Европейского союза стало соглашение о партнерстве и сотрудничестве, подписанное в 1994 г., но вступившее в силу четыре года спустя. В Концепции внешней политики 1995 г. европейская интеграция была уже обозначена в качестве главной цели, однако это не привело к определенности.

В программе правительства на январь 1997 – март 1998 гг. приоритетными названы отношения с соседними Румынией и Украиной, а также с Россией, обозначенной как стратегический партнер. Европейская интеграция не рассматривается как перспектива, зато указывается на необходимость расширения сотрудничества в рамках СНГ. Обращает внимание и нацеленность правительства на восстановление социально-экономического единства путем переговоров с руководством Приднестровья и отсутствие упоминаний о необходимости вывода российского военного контингента с территории страны. Нужно учитывать, что экономика Молдовы тогда переживала катастрофический спад, была обременена колоссальным долгом, а правительство И. Чубука стояло перед перспективой дефолта и заимствовало средства у компании «ЛУКОЙЛ». Все перечисленное, несомненно, располагало к взвешенному подходу.

Самый конец 1990-х гг. стал временем расстановки точек над «i» и новых акцентов. Слабость российской политики и ее антагонизм с политикой западных стран стали причиной пересмотра ориентиров многими постсоветскими республиками. Россия продемонстрировала неспособность сдержать агрессию НАТО против Югославии и расширение Альянса на Восток, а об идиллии прежней «дружбы» с Западом после разворота самолета российского премьера над Атлантикой можно было и не вспоминать. В 1999 г. Еврокомиссия рекомендовала начать переговоры о вступлении в ЕС с Румынией после того, как в ходе Косовского кризиса она оказала НАТО значительную помощь. Эйфория моментально перенеслась через Прут и очень способствовала укреплению румынизма и становлению надежд на европейское будущее Молдовы.

Ни одно молдавское правительство никогда не отказывалось от планов европейской интеграции с того момента, как они были провозглашены, но и не относилось к ним слишком серьезно, в зависимости от обстоятельств меняя акценты своей риторики. Очень интересна в этом смысле программа правительства на 2001-2004 годы, в которой говорится о рассмотрении вопроса о присоединении Молдовы к Таможенному союзу России, Беларуси, Казахстана, Киргизии, а затем и возможности интеграции в экономические структуры Союза России и Беларуси. На тот момент Молдова с трудом обслуживала долговые обязательства (большую их часть составляли энергетические долги), президент В. Воронин был обоснованно недоволен условиями МВФ, а его электорат ностальгировал по советскому прошлому и был вполне лоялен концепции сближения с Россией. Все перечисленное хорошо объясняло новую риторику молдавских властей, но мало определяло политику страны на практике.

Нина Шевчук:
Миротворчество в Приднестровье: невыученные уроки

В ноябре 2003 г. Молдова отказалась подписывать уже парафированный президентом В. Ворониным и лидером Приднестровья И. Смирновым «Меморандум об основных принципах государственного устройства объединенного государства», известный больше как «план Козака». Президент В. Воронин объяснил это следующим образом: «Обозначив приоритет европейского вектора развития Молдовы и проводя курс на европейскую интеграцию, разрешение приднестровского вопроса за спиной Европы было бы непонятно европейским институтам и бесперспективно для Молдовы».

Принципиальные изменения во взаимоотношениях с ЕС произошли в 2008 г., когда был дан старт программе «Восточное партнерство», официально ориентированной на продвижение демократии, реформирование управления, экономическое развитие и интеграцию в общий рынок Европейского союза, содействие мобильности граждан и развитие региональных рынков энергоресурсов в контексте укрепления энергетической безопасности. К тому времени соседняя Румыния уже стала членом ЕС, что внушало определенные надежды и в Молдове. Это помогло в 2009 г. прийти к власти «Альянсу за европейскую интеграцию», подтвердив известную формулу, что в Молдове нет политических партий, а есть только партии геополитические.

Концепция национальной безопасности 2008 г. была выдержана в духе повестки Восточного партнерства. Понятие безопасности было расширено, и в него был включен вопрос энергетической зависимости от России, не были обойдены проблемы коррупции и организованной преступности. В концепции указано, что расширение Европейского Союза является фактором, стабилизирующим систему европейской безопасности и расширяющим географический ареал, в котором гарантировано демократическое, политическое и экономическое развитие. Было отмечено, что страна не имеет цели вступления в НАТО и сохраняет приверженность политике нейтралитета. Партнерское соглашение с НАТО Молдавия подписала в том же 2008 г.

Для каждого правительства Молдовы после 2008 г. декларирование нацеленности на членство в ЕС стало общим местом, а европейские партнеры в свою очередь не скупились на похвалы Молдове, ставя ее в пример другим странам партнерства. Переговоры с ЕС завершились подписанием 27 июня 2014 г. в Брюсселе Соглашения об Ассоциации между Европейским Союзом и Республикой Молдова, включающего Соглашение об Углубленной и Всеобъемлющей Зоне Свободной Торговли. Однако дальнейшая политика Молдовы продемонстрировала, что следование обязательствам идет с трудом и отставанием от сроков.

Парадоксальное влияние на отношение населения страны к дилемме выбора между Россией и ЕС имел украинский кризис. В ноябре 2014 г. только 39% населения поддерживали европейский внешнеполитический вектор, тогда как 43% выступали за интеграцию в Таможенный союз. Однако руководство Молдовы вопреки позиции общества приступило к планомерному ухудшению отношений с Россией. В мае 2017 г. пять российских дипломатов были объявлены персонами нон грата в Республике Молдова. В августе 2017 г. сопредседатель российско-молдавской межправительственной комиссии по торгово-экономическому сотрудничеству, вице-премьер Российской Федерации Д. Рогозин был объявлен нежелательной персоной на территории Молдовы. В декабре того же года Кишинев отозвал своего посла в Москве А. Негуцу «для консультаций на неопределенный срок».

В Стратегии национальной безопасности, принятой парламентом 19 июля 2018 г., акценты видны очень отчетливо. Было обозначено, что Молдавия намерена развивать свою обороноспособность «в тесном сотрудничестве с НАТО, Румынией и США». В числе угроз значатся иностранная пропаганда, кибератаки, нелегальная миграция, нелегальная торговля оружием и т.д. Кроме того, авторы документа указывают на то, что «ситуация в восточных регионах Украины, а также невозможность осуществления в настоящее время конституционными властями контроля в Приднестровском регионе Республики Молдова увеличивают опасность возникновения нестабильности и искажения европейского курса Республики Молдова».

Екатерина Чимирис:
Страны Восточного партнерства — буферная зона или переговорная площадка?

Между тем, несмотря на проявления политической солидарности, отношения Молдовы с ЕС также пошли на спад. Причиной стали коррумпированные институты, превращение страны в международный центр отмывания нелегальных средств и пресловутая «кража миллиарда». В представленном Европейской Комиссией в марте 2018 г. «Докладе о реализации Ассоциации по Республике Молдова» доминирует критика, а в ноябре, ближе к парламентским выборам, было объявлено о приостановке выплат из европейских программ макрофинансовой помощи и бюджетной поддержки. В конечном счете ошибки руководства Молдовы и лично В. Плахотнюка способствовали тому, что сложилось уникальное согласие России и Запада в отношении Молдовы и не менее уникальное внутри самой страны. Коалиция социалистов и правых унионистов распалась несколько месяцев спустя, после чего ей на смену после короткого перерыва пришла коалиция социалистов и демократов. Несмотря на то, что такая коалиция управляла Молдовой на протяжении последних лет, разница с тем, что было немногим более года назад очень существенна. Взвешенная внешняя политика, о которой сейчас говорят социалисты, уже проводилась ранее, до 2017 года, и отказ от нее стал естественным следствием несовместимости условий дальнейшего сотрудничества, выдвигавшихся Россией и ЕС. Необходимость интеграционного выбора предполагала неизбежный отказ от альтернативных вариантов — европейского или евразийского. При этом европейские перспективы практически не зависят от самой Молдовы, и единственная определенность, о которой можно говорить, заключается в том, что вступление в ЕС не произойдет в ближайшие годы ни самостоятельно, ни посредством объединения с Румынией. Препятствием являются не только экономическая и политическая неготовность страны или неурегулированный приднестровский вопрос, но в не меньшей мере неготовность самой Европы принимать новых членов. Несмотря на риторику об исторической близости с румынским народом, перспектива объединения представляется пугающей для большей части молдавской элиты, представители которой понимают, что при таком развитии событий будет практически невозможно сохранить позиции и активы, а европейские нормы создадут для бизнеса больше ограничений, чем возможностей. Позиция румынской элиты также не благоприятствует объединению, во многом в силу тех же европейских норм, которые не распространяются на Молдову и позволяют вести в соседней стране бизнес без ограничений, ставших реальностью для самой Румынии. Приднестровье также представляет интерес для румынского бизнеса своим неурегулированным статусом, возможностью гибкого подхода к взаимоотношениям с инвесторами и ценными активами (прежде всего, имеется ввиду Молдавская ГРЭС, принадлежащая российской Интер РАО).

В противоположность весьма сомнительным европейским перспективам, интеграция Молдовы в ЕАЭС лишена существенных препятствий и может произойти оперативно. Отсутствие общих границ с другими государствами-членами ЕАЭС не является проблемой, учитывая успешный опыт членства Армении в организации. Кроме того, выбор евразийского варианта существенно ускорит и облегчит решение приднестровского вопроса.

Отказ от выбора, которым в неявной форме является идеология взвешенной внешней политики, вряд ли можно расценивать как удачное решение. Такая практика уже замедлила экономическое и политическое развитие страны, а также способствовала замораживанию проблем. Важно учитывать и то, что спонсорами выжидательной позиции более не готовы быть ни Россия, ни ЕС.