Казахстанский транзит: в поисках новой конфигурации власти

Обсуждая проблему транзита власти в Казахстане, необходимо подчеркнуть несколько важных моментов. Во-первых, сложение Нурсултаном Назарбаевым полномочий президента Казахстана — это не начало, а продолжение процесса транзита власти в Республике, начавшегося несколько лет назад и еще далекого от завершения. Тем более, что в своем обращении к нации Н. Назарбаев подчеркнул, что не уходит с политической арены и оставляет за собой основные элементы контроля над политическими и экономическими процессами в Республике. Он остается лидером нации (Елбасы) и главой Совета безопасности Республики Казахстан, а также лидером крупнейшей политической партии страны— «Нур Отан».

Процесс транзита власти в Казахстане продолжается, и ожидать его завершения раньше 2025 г. не стоит. Внешнеполитический вектор казахстанской политики в ближайшие годы не изменится. Сохранение хороших отношений с Россией, углубление евразийской интеграции, дружба с Западом, посредничество в урегулировании международных конфликтов и развитие экономического сотрудничества с Китаем — вот основные постулаты внешней политики Казахстана на ближайшее время.

19 марта 2019 г. президент Казахстана Нурсултан Назарбаев в личном обращении к народу заявил о сложении полномочий и сразу подписал соответствующий указ. Такое решение опытного и влиятельного политика, 30 лет возглавлявшего Республику, повлекло за собой активные обсуждения не только среди дипломатов, политиков, журналистов и специалистов в области международных отношений, но и среди простых жителей Казахстана.

Елена Кузьмина:
Влияние смены правительства на экономическую и политическую жизнь Казахстана

Обсуждая проблему транзита власти в Казахстане, необходимо подчеркнуть несколько важных моментов. Во-первых, сложение Н. Назарбаевым полномочий президента Казахстана — это не начало, а продолжение процесса транзита власти в Республике, начавшегося несколько лет назад и еще далекого от завершения. Тем более, что в своем обращении к нации Н. Назарбаев подчеркнул, что не уходит с политической арены и оставляет за собой основные элементы контроля над политическими и экономическими процессами в Республике. Он остается лидером нации (Елбасы) и главой Совета безопасности Республики Казахстан, а также лидером крупнейшей политической партии страны— «Нур Отан».

Во-вторых, сейчас особое внимание эксперты и рядовые граждане уделяют выборам, которые должны состояться в 2020 г., пытаясь спрогнозировать, кто будет преемником Н. Назарбаева и новым президентом Казахстана. Однако в сложившейся конфигурации власти любой, кто в 2020 г. будет избран на этот пост, продолжит курс первого президента Республики, просто потому, что последний будет этот процесс контролировать. Гораздо более серьезным испытанием политической системы Казахстана на прочность станут выборы 2025 г., когда срок полномочий преемника Н. Назарбаева истечет, а запас физических сил и политического авторитета первого президента страны, возраст которого к тому времени приблизится к 85-ти годам, уже будет не таким, как сейчас. Вряд ли кто-то возьмется спорить с тем, что Нурсултан Назарбаев олицетворяет казахстанскую власть. Однако те, кто пытается выстраивать сценарии развития Казахстана на ближайшее десятилетие, должны принимать во внимание алжирский пример и историю президента страны Абдель Азиза Бутефлика. Политическая система Алжира оказалась настолько сильно завязанной на личность президента страны, добившегося прекращения гражданской войны и экономического роста, что физическая недееспособность лидера и нежелание ведущих политических групп влияния найти компромисс привели республику к полномасштабному политическому кризису и массовым народным выступлениям, сопровождавшимся столкновениями с полицией.

В любом случае процесс транзита власти в Казахстане не закончен, и прогнозировать дальнейшее развитие событий нужно с учетом некоторых рисков. Прежде всего, речь идет о высокой степени персонификации власти в Центральной Азии в целом и в Казахстане в частности. Уход с поста, смерть или свержение политических лидеров в регионе сопровождается переделом сфер политического и экономического влияния разной степени интенсивности. В любом случае в Казахстане этот передел неизбежен. Попытки некоторых экспертов сравнить место и роль Н. Назарбаева в политической системе Казахстана и Дэн Сяопина — в Китае не совсем корректны. Дэн Сяопин никогда не занимал высшие руководящие должности — пост Председателя КНР, Председателя Госсовета КНР или Председателя Постоянного комитета ВСНП — в государственной иерархии КНР. В 1956–1966 гг. он был Генеральным секретарем ЦК КПК, однако тогда высшим постом в партии была должность Председателя ЦК КПК, которую занимал Мао Цзэдун. Кроме того, Дэн Сяопин был вице-премьером Госсовета КНР и председателем Центрального военного совета КНР. Он, безусловно, явился одним из инициаторов и идеологов политики «реформ и открытости», однако китайская политическая система не была столь жестко завязана на личность Дэн Сяопина, как казахстанская на Н. Назарбаева.

Жанар Тулиндинова:
Казахстан в ЕАЭС к 2025 году

Не менее серьезным риском является ухудшение мировой экономической конъюнктуры, и замедление темпов роста экономик Китая и Европейского союза, которые являются основными рынками казахстанского экспорта. Экономическая модель Казахстана, сформировавшаяся за годы независимости, основана на извлечении и перераспределении природной ренты. Она дает значительный эффект в краткосрочной перспективе, однако представляется неустойчивой и способной легко разрушиться под воздействием внешних и внутренних факторов.

В-третьих, в Казахстане складывается сложная социально-экономическая обстановка. Замедление темпов экономического роста, который являлся результатом увеличения объемов добычи и экспорта растущих в цене минеральных ресурсов, и несколько волн девальвации национальной валюты сводят на нет экономические достижения последних десятилетий. Уровень жизни многих граждан остается низким, растет число бедных, серьезной проблемой остается безработица (в том числе и среди молодежи). Почти каждый 10-й молодой человек в Казахстане не вовлечен в образовательную или трудовую деятельность, а в целом число этих людей достигает нескольких сотен тысяч.

К тому же сохраняется серьезный дисбаланс между регионами страны в уровне экономического развития. Главными экономическими центрами Казахстана остаются нефтедобывающие регионы западного Казахстана и три крупнейших города — Астана (Нур-Султан с 20 марта 2019 г. — прим. ред.), Алматы и Шымкент; остальная территория страны не может похвастаться значительными экономическими успехами. Более того, в последние годы в Республике происходит падение производительности труда из-за неэффективности управления, развитости коррупции и слабости судебной системы. На фоне экономических проблем главной задачей руководства страны на ближайшие годы остается социальная поддержка населения. Недаром главным итогом XVIII съезда правящей в Казахстане партии «Нур Отан», прошедшего в феврале 2019 г., стала смена приоритетов развития на ближайшие годы. Теперь основное внимание будет уделяться не новой индустриализации, как это было на протяжении последних десяти лет, а построению социально ориентированного государства, целью которого является благополучие простых граждан. В Казахстане вновь складывается сложная миграционная ситуация — увеличивается отток населения, страну покидают бизнесмены и квалифицированные специалисты, работники креативных и творческих индустрий, молодежь. Значительная часть молодых людей стремится получить образование за границей — в России, США, странах Европейского союза и даже в Китае; многие из них никогда не вернутся в Казахстан.

Артем Данков:
«Большая трансформация» в Казахстане: испытание на зрелость

Наконец, в Казахстане, как и во многих государствах постсоветского пространства, наблюдается острый дефицит конструктивных идей и смыслов. С одной стороны, здесь существует запрос на традиционализм, растет интерес к религии (в первую очередь к исламу, зачастую фундаменталистского толка). С другой, развитие казахстанского общества порождает запрос на современные идеологические постулаты, такие как социальная справедливость, демократия и информационная открытость.

Как бы то ни было, процесс транзита власти в Казахстане продолжается, и ожидать его завершения раньше 2025 г. не стоит. Внешнеполитический вектор казахстанской политики в ближайшие годы не изменится. Сохранение хороших отношений с Россией, углубление евразийской интеграции, дружба с Западом, посредничество в урегулировании международных конфликтов и развитие экономического сотрудничества с Китаем — вот основные постулаты внешней политики Казахстана на ближайшее время.

Что касается России, то важнейшими задачами в отношениях с Казахстаном на ближайшие годы является развитие институтов ЕАЭС, снятие существующих барьеров и ограничений в сфере торговли, поддержка совместных экономических проектов и формирование трансграничных цепочек добавленной стоимости, а также расширение образовательного сотрудничества, поддержка русского языка и русскоязычного образования. В то же время казахстанский опыт социально-экономических и политических преобразований может оказаться весьма полезным для России как с точки зрения обмена положительным опытом, так и с точки зрения извлечения уроков из неудавшихся проектов и возникших проблем.