Распечатать
Оценить статью
(Голосов: 10, Рейтинг: 4.6)
 (10 голосов)
Поделиться статьей
Ольга Добринская

К.и.н., старший преподаватель Дипломатической академии МИД, научный сотрудник Института востоковедения РАН

Ситуация вокруг Ирана вызывает в Японии серьезное беспокойство и ставит Токио перед дилеммой: следовать традиционному курсу на поддержку США и выполнять все пожелания союзника, или же проявить большую независимость, отстаивая важность сохранения многолетних дружеских отношений с Ираном. Нынешние шаги японского правительства демонстрируют попытки нащупать ту тонкую грань, которая позволит выполнить обе эти задачи.

Особенностью нынешнего витка японской активности в регионе является ее стремление выступить в качестве посредника между США и Ираном. Об этом заговорили в преддверии поездки С. Абэ в Иран в июне 2019 г., первого визита главы японского государства за 41 год. С. Абэ посетил Тегеран, где провел переговоры с президентом страны Хасаном Роухани и с высшим руководителем Ирана Али Хаменеи.

Уже через полгода в Японию прибыл президент Ирана Х. Роухани, что стало первым за 19 лет визитом главы государства в Японию. Х. Роухани призвал Японию и другие страны сотрудничать в деле сохранения ядерной сделки, а также, по данным иранских СМИ, заручился поддержкой Японии в отношении Ормузской мирной инициативы, которая была выдвинута Ираном в противовес планам США по созданию многонациональной коалиции. Вернувшись в Тегеран, Х. Роухани сообщил, что С. Абэ выдвинул новое предложение по поводу преодоления санкций, а Иран представил план решения проблемы штрафных мер, применяемых к нарушителям санкционного режима.

Дипломатия С. Абэ получила положительную оценку со стороны других региональных игроков. По словам министра иностранных дел Саудовской Аравии Фейсал бен Фархана Аль Сауда, Эр-Рияд ожидает, что «Япония, имеющая тесные связи с Ираном, пошлет ему важный сигнал, направленный на смягчение напряженности». Можно ожидать, что Токио продолжит дипломатические усилия, направленные на урегулирование кризиса, и, возможно, объединится в этом с другими заинтересованными игроками. Успех на этом направлении не только повысит ее международный престиж, но и будет способствовать улучшению имиджа С. Абэ внутри страны.

В то время пока возможности экономического сотрудничества носят скорее гипотетический характер, Токио задействует возможные средства, позволяющие поддержать Тегеран. Япония до последнего времени являлась одним из ключевых доноров официальной помощи развитию (ОПР) Ирану, уступая только Германии. По состоянию на конец 2015 г. японская ОПР Ирану составила 16,51 млн долл. Во время июньской встречи на высшем уровне С. Абэ пообещал Х. Роухани выделить гуманитарную помощь для ликвидации последствий недавнего наводнения.

Таким образом, даже в сложных текущих условиях Токио всячески демонстрирует Тегерану свои симпатии и поддержку. Безусловно, Иран хотел бы рассчитывать на привлечение Японии к экономическому сотрудничеству. Сам факт того, что не только ряд европейских государств, но и Япония, главный азиатский союзник США, не отказываются полностью от таких возможностей, позволяет Ирану демонстрировать США ошибочность их курса. Можно ожидать, что Япония продолжит играть видную роль в урегулировании ситуации на Ближнем Востоке, в том числе в сотрудничестве с другими заинтересованными странами. Японское руководство надеется, что помимо решения актуальных задач стабилизации обстановки и укрепления политической роли Японии в регионе, его нынешние действия в перспективе смогут обеспечить дивиденды экономического характера.


Ситуация вокруг Ирана вызывает в Японии серьезное беспокойство и ставит Токио перед дилеммой: следовать традиционному курсу на поддержку США и выполнять все пожелания союзника, или же проявить большую независимость, отстаивая важность сохранения многолетних дружеских отношений с Ираном. Нынешние шаги японского правительства демонстрируют попытки нащупать ту тонкую грань, которая позволит выполнить обе эти задачи.

Союз с США — основа политики обеспечения национальной безопасности Японии, и курс на поддержку политических инициатив Вашингтона редко подвергается сомнению. В то же время отношения с государствами Ближнего Востока для Токио — это вопрос энергетической безопасности, то есть во многом вопрос выживания и экономического благополучия, поэтому здесь он готов отстаивать свои интересы, даже если они не совпадают с американскими. Токио хорошо усвоил уроки нефтяного кризиса 1973 года, когда, поддержав вслед за Вашингтоном Израиль в войне на Ближнем Востоке, стал объектом нефтяного эмбарго со стороны арабских стран. Катастрофические последствия для экономики страны, в то время более чем на 70% зависящей от импорта нефти, заставили Токио стремительно отказаться от занимаемой проамериканской позиции и выступить с поддержкой арабских стран. С тех пор Япония особенно тщательно выстраивает отношения с государствами-поставщиками нефти.

Однако на этот раз бросается в глаза и то, что конфликт открывает для Японии новые возможности — выступить посредником между враждующими сторонами и таким образом качественно изменить свою роль, увеличив политическое влияние на Ближнем Востоке. Япония как никто заинтересована в предотвращении эскалации конфликта. Почти 90% сырой нефти поступает в Японию с Ближнего Востока, и около 80% танкеров проходят через Ормузский пролив. Япония постоянно подчеркивает исторически сложившиеся теплые отношения с Ираном, недавно отметившие 90-летие со дня установления. Со времени прихода к власти С. Абэ стороны поддерживают плотный контакт, в особенности благодаря регулярным встречам на высшем уровне на полях Генассамблеи ООН. Это дает ей основания для активного участия в урегулировании сложившейся ситуации.

Осторожная миссия сил самообороны

Администрация Трампа неоднократно обращалась к Японии с просьбой присоединиться к «коалиции единомышленников» по патрулированию в Ормузском проливе, что не вызвало энтузиазма у японской стороны. В ответ С. Абэ выдвинул компромиссный вариант: Япония отказывается от участия в многонациональной коалиции, но все-таки отправляет силы самообороны в регион в рамках собственной, независимой от США и их союзников миссии. Такое «соломоново решение» должно отвечать тем целям, которые Япония преследует в сложившейся ситуации. С одной стороны, она примет участие в обеспечении безопасности региона, как того хотят США, с другой стороны, не поставит под угрозу дружеские отношения с Ираном. Кроме того, не все страны Ближнего Востока положительно относятся к военному присутствию внешних сил, поэтому японская миссия была тщательно выверена, чтобы избежать обвинений во вмешательстве во внутрирегиональные дела.

27 декабря 2019 г. кабинет министров Японии одобрил решение об отправке в зону Оманского залива военной миссии в составе ракетного эсминца и двух патрульных самолетов. Самолеты Р3 для сбора разведывательной информации с целью обеспечения безопасности навигации японских кораблей вылетели с Окинавы 11 января и направились в Джибути, на японскую базу, созданную для борьбы с пиратством у берегов Сомали. С 20 января самолеты начнут патрулирование водного пространства в районе Ближнего Востока. В начале февраля к ним присоединится эсминец «Таканами». В зону ответственности сил самообороны будут входить Оманский залив, северная часть Аравийского моря и Аденский залив. География операций не включает Ормузский пролив, где действует коалиция под предводительством США. При этом японские официальные лица заявили о возможности сотрудничества между японскими и коалиционными силами в сфере обмена разведывательной информацией.

В отличие от предыдущих случаев отправки сил самообороны для участия в операциях под руководством США (в Афганистане и Ираке) для нынешней миссии не требовалось принятия специального закона, что наверняка привело бы к затягиванию обсуждения этого щекотливого вопроса. Нынешняя операция сил самообороны исключает какое-либо участие в военных действиях, поскольку это запрещено 9 статьей конституции. Она регулируется Законом об учреждении министерства обороны, в котором предусмотрена отправка вооруженных сил в целях сбора данных и проведения исследований. Осуществление исследовательской деятельности японских вооруженных сил не ограничено географическим рамками, а для их отправки с этой целью достаточно санкции со стороны министра обороны. В исключительном случае предусмотрена возможность задействования Закона о силах самообороны, в соответствии с которым допустимо осуществлять полицейские операции, позволяющие защищать корабли, идущие под японским флагом. Большинство же танкеров, везущих нефть в Японию, идут под иностранными флагами, поскольку это позволяет снизить транспортные издержки, и соответственно, не могут быть объектами защиты со стороны сил самообороны. Таким образом, создается впечатление, что отправка миссии не продиктована какой-либо насущной угрозой жизни японских граждан и не является столь необходимой с точки зрения обеспечения бесперебойных поставок углеводородов.

Решения об отправке военных за рубеж для участия в операциях в интересах США, как правило, не встречают поддержки у японского населения. Согласно опросу общественного мнения, проведенного агентством Киодо, 58% респондентов высказались против отправки сил самообороны на Ближний Восток. Оппозиционные партии выступили с критикой принятого решения, называя его непродуманным и создающим риск нарушения конституции. С тем чтобы смягчить эффект от этого шага, С. Абэ решил оформить его в виде решения кабинета министров, которое требует от правительства отчета перед парламентом о результатах миссии.

Особое внимание Япония уделила дипломатическому обеспечению этого решения. Одним из лейтмотивов нынешнего ближневосточного турне С. Абэ (он посетил Саудовскую Аравию, Объединенные Арабские Эмираты и Оман с 11 по 15 января 2020 г.) стало разъяснение содержания планов Японии по отправке сил самообороны. Судя по результатам, разъяснительная работа прошла успешно. Министр иностранных дел Саудовской Аравии Фейсал бен Фархан Аль Сауд в интервью японской телерадиокомпании Эн Эйч Кей отметил «важный вклад» Токио в обеспечение безопасности судоходства в регионе. Усилия Японии высоко оценили в ОАЭ и в Омане.

Абэ-миротворец

Еще одной особенностью нынешнего витка японской активности в регионе является ее стремление выступить в качестве посредника между США и Ираном. Об этом заговорили в преддверии поездки С. Абэ в Иран в июне 2019 г., первого визита главы японского государства за 41 год. С. Абэ посетил Тегеран, где провел переговоры с президентом страны Хасаном Роухани и с высшим руководителем Ирана Али Хаменеи. Наблюдатели отметили беспрецедентную скорость подготовки этого исторического события, а также тесные контакты С. Абэ и Д. Трампа перед поездкой японского лидера в Тегеран.

Посредническая миссия С. Абэ отошла на второй план на фоне инцидента в Ормузском проливе, когда в разгар визита премьера неизвестные атаковали два судна, включая нефтяной танкер, направлявшийся с грузом в Японию. В отличие от США, с японской стороны не последовало резкой реакции на эти события. Визит получил противоречивые оценки в экспертной и журналистской среде. В Японии важным результатом визита назвали то, что он стал отправной точкой для дальнейшей посреднической дипломатии С. Абэ [1] . По оценкам ближневосточных СМИ визит японского премьер-министра в Иран не принес успеха с точки зрения посреднической деятельности. Новостные агентства привели слова аятоллы Хаменеи о том, что он не намерен передавать какое-либо послание Трампу, потому что тот не достоин ответа, что было воспринято как удар для С. Абэ, который, по его словам, приехал в Иран с единственной целью — содействовать разрядке напряженности в регионе.

Тем не менее переговорный процесс продолжился, и уже через полгода в Японию прибыл президент Ирана Х. Роухани, что стало первым за 19 лет визитом главы государства в Японию. На встрече С. Абэ рассказал о деталях планируемой миссии японских вооруженных сил, что встретило понимание иранского президента. Х. Роухани призвал Японию и другие страны сотрудничать в деле сохранения ядерной сделки, а также, по данным иранских СМИ, заручился поддержкой Японии в отношении Ормузской мирной инициативы, которая была выдвинута Ираном в противовес планам США по созданию многонациональной коалиции. Вернувшись в Тегеран, Х. Роухани сообщил, что С. Абэ выдвинул новое предложение по поводу преодоления санкций, а Иран представил план решения проблемы штрафных мер, применяемых к нарушителям санкционного режима.

Дипломатия С. Абэ получила положительную оценку со стороны других региональных игроков. По словам министра иностранных дел Саудовской Аравии Фейсал бен Фархана Аль Сауда, Эр-Рияд ожидает, что «Япония, имеющая тесные связи с Ираном, пошлет ему важный сигнал, направленный на смягчение напряженности». Можно ожидать, что Токио продолжит дипломатические усилия, направленные на урегулирование кризиса, и, возможно, объединится в этом с другими заинтересованными игроками. Успех на этом направлении не только повысит ее международный престиж, но и будет способствовать улучшению имиджа С. Абэ внутри страны.

Экономика: разочарования и надежды

Говоря о японской активности в отношении иранской проблемы, нельзя не упомянуть об экономических интересах, пусть даже вряд ли реализуемых в ближайшей перспективе. Давление со стороны Вашингтона не раз вынуждало японцев отказываться от выгодных проектов. Наглядным примером этого стала ситуация вокруг разработки месторождения Азадеган, крупнейшего в Иране, разведанные запасы которого оцениваются в 26 млрд баррелей нефти. Во время визита в 2000 г. президента М. Хатами японской стороне удалось закрепить приоритетные позиции в переговорах по освоению Азадегана. В 2004 г. японская компания «Инпекс» подписала соглашение о совместной разработке и инвестировании порядка 2 млрд долл. Вашингтон неоднократно пытался заставить Токио отказаться от сотрудничества с Тегераном. Несколько лет Япония пыталась найти компромисс, затягивая реализацию соглашения, что начало вызывать раздражение у иранских партнеров. В 2006 г. «Инпекс» заявила о сокращении своего участия в проекте с 75% до 10%, а осенью 2010 г. вообще отказалась от планов по освоению месторождения, опасаясь, что американские санкции воспрепятствуют осуществлению проектов компании в других частях мира.

До обнародования США решения о запрете на импорт иранской нефти Иран являлся одним из крупных поставщиков энергоресурсов в Японию, занимая четвертое место по объемам поставок, даже с учетом того, что Токио в течение последних лет постепенно сокращал закупки нефти в этой стране. Так, с 2006 по 2011 гг. импорт уменьшился на 40%, а с 2011 по 2017 гг. сократился еще вдвое — с 10% до 5% всей импортированной Японией нефти. До недавнего времени энергоресурсы составляли почти весь японский импорт из Ирана, который по состоянию на 2018 г. достигал 380 млрд йен (около 3,8 млрд долл.). Япония до недавнего времени входила в пятерку главных импортеров иранской продукции (в 2017 г. на нее приходилось около 6% иранского экспорта).

Иран, безусловно, является привлекательным с экономической точки зрения. Энергетика, освоение природных ресурсов, инфраструктурное строительство, потребительская сфера вызывают особый интерес у японского бизнеса. Япония на протяжении многих лет экспортирует в Иран продукцию машиностроения и транспортные средства, хотя эти показатели невелики: на 2018 г. экспорт составил 77 млрд йен. (около 770 млн долл.). Объявление о прекращении санкций в конце 2015 г. дало надежду на начало полноценного сотрудничества, и уже в феврале 2016 г. было подписано японо-иранское соглашение о поощрении и защите инвестиций, однако его потенциал так и остался нереализованным.

Привлекают Японию не только природные ресурсы, но и возможности, связанные с освоением местного рынка. По данным японской организации ДЖЕТРО, на 2017 г. в Иране было представлено 32 японских компаний. Характеризуя инвестиционный климат в стране, большинство из них отмечали большой потенциал роста и благожелательное отношение к Японии, однако политическая и социальная нестабильности сводит на нет эти преимущества. В таких условиях 60% опрошенных бизнесменов отметили, что в ближайшей перспективе намерены сократить масштабы делового присутствия в Иране.

Инфраструктурный потенциал Ирана приобретает особое значение в контексте соперничества Японии с Китаем, реализующим инициативу Один пояс один путь. Одним из методов сдерживания китайской экспансии для Японии стало сближение с Индией, и в том числе их инфраструктурное сотрудничество, одним из элементов которого был назван проект совместного развития иранского порта Чабахар, который мог бы стать конкурентом обустраиваемому китайцами порту Гвадар и позволил бы наладить сообщение между Индией и Центральной Азией. Об этом проекте японцы заговорили еще в 2016 г., однако в связи со сложной ситуацией вокруг Ирана их риторика приобрела более осторожный характер. Перспективы японского участия в развитии порта неясны, однако, по словам Роухани, во время визита С. Абэ обсуждалась тема японских инвестиций в Чабахар.

Экономика стала одной из тем декабрьского визита иранского лидера в Токио, где Роухани встретился с руководством японских корпораций. Он призвал местный бизнес инвестировать в Иран, заявив, что двери его страны открыты для японских предприятий. Президент заверил бизнесменов, что японские фирмы и продукция пользуются доверием населения.

В то время пока возможности экономического сотрудничества носят скорее гипотетический характер, Токио задействует возможные средства, позволяющие поддержать Тегеран. Япония до последнего времени являлась одним из ключевых доноров официальной помощи развитию (ОПР) Ирану, уступая только Германии. По состоянию на конец 2015 г. японская ОПР Ирану составила 16,51 млн долл. Во время июньской встречи на высшем уровне С. Абэ пообещал Х. Роухани выделить гуманитарную помощь для ликвидации последствий недавнего наводнения.

Таким образом, даже в сложных текущих условиях Токио всячески демонстрирует Тегерану свои симпатии и поддержку. Безусловно, Иран хотел бы рассчитывать на привлечение Японии к экономическому сотрудничеству. Сам факт того, что не только ряд европейских государств, но и Япония, главный азиатский союзник США, не отказываются полностью от таких возможностей, позволяет Ирану демонстрировать США ошибочность их курса. Можно ожидать, что Япония продолжит играть видную роль в урегулировании ситуации на Ближнем Востоке, в том числе в сотрудничестве с другими заинтересованными странами. Японское руководство надеется, что помимо решения актуальных задач стабилизации обстановки и укрепления политической роли Японии в регионе, его нынешние действия в перспективе смогут обеспечить дивиденды экономического характера.

1. Японский эксперт: «Нельзя идти на поводу у сил, стоящих за нападением на танкеры. Япония должна продолжать активное участие в иранских делах».


Оценить статью
(Голосов: 10, Рейтинг: 4.6)
 (10 голосов)
Поделиться статьей

Прошедший опрос

  1. Какие угрозы для окружающей среды, на ваш взгляд, являются наиболее важными для России сегодня? Отметьте не более трех пунктов
    Увеличение количества мусора  
     228 (66.67%)
    Вырубка лесов  
     214 (62.57%)
    Загрязнение воды  
     186 (54.39%)
    Загрязнение воздуха  
     153 (44.74%)
    Проблема захоронения ядерных отходов  
     106 (30.99%)
    Истощение полезных ископаемых  
     90 (26.32%)
    Глобальное потепление  
     83 (24.27%)
    Сокращение биоразнообразия  
     77 (22.51%)
    Звуковое загрязнение  
     25 (7.31%)
Бизнесу
Исследователям
Учащимся