Распечатать Read in English
Оценить статью
(Голосов: 6, Рейтинг: 4.33)
 (6 голосов)
Поделиться статьей
Даттеш Парулекар

Доцент Центра латиноамериканских и международных исследований Университета Гоа и вице-президент Форума комплексной стратегии национальной безопасности (FINS)

Для государства, которое исторически не прыгало выше головы в международных отношениях, взаимодействие с таким крупным, географически отдаленным, лингвистически непохожим, имеющим колониальное прошлое и иную геополитическую ориентацию регионом, как Латинская Америка, понятным образом видится периферийным как для обывателя, так и для стратегического анализа. Такое восприятие усугубляется еще и утвердившимися у обоих партнеров стереотипами друг о друге. Помимо далеких от регулярности символических проявлений взаимной симпатии, выражающихся в лозунгах солидарного сотрудничества по линии «Юг—Юг» и эпизодических всплесков минимальных двусторонних обменов, две когда-то закрытые и слабые экономики, скорее выступающие в качестве конкурентов, нежели дополняющие друг друга, все же пришли к определенному взаимодействию, хотя его насыщенность оставляет желать лучшего. Тем не менее в условиях меняющегося геостратегического центра притяжения и экономической стагнации ведущих западных стран (что отражается в динамике темпов роста, финансовых потоков и товарооборота) все больше внимания приковывают к себе внешнеполитические траектории и дипломатические приоритеты ключевых развивающихся государств и регионов в контексте их социально-экономического взаимодействия. Индия и Латинская Америка — самые перспективные экономики мира и потенциальные полюса роста — вносят коррективы в свою стратегию в сторону диверсификации партнеров и движутся к перезагрузке и трансформации своих когда-то «бледных» двусторонних отношений. Это проистекает из желания Нью-Дели уйти от инертности и качественно интегрироваться в глобальный контекст, а также из стремления латиноамериканского региона вырваться из-под гегемонии Вашингтона.

Для государства, которое исторически не прыгало выше головы в международных отношениях, взаимодействие с таким крупным, географически отдаленным, лингвистически непохожим, имеющим колониальное прошлое и иную геополитическую ориентацию регионом, как Латинская Америка, понятным образом видится периферийным как для обывателя, так и для стратегического анализа. Такое восприятие усугубляется еще и утвердившимися у обоих партнеров стереотипами друг о друге. Помимо далеких от регулярности символических проявлений взаимной симпатии, выражающихся в лозунгах солидарного сотрудничества по линии «Юг — Юг» и эпизодических всплесков минимальных двусторонних обменов, две когда-то закрытые и слабые экономики, скорее выступающие в качестве конкурентов, нежели дополняющие друг друга, все же пришли к определенному взаимодействию, хотя его насыщенность оставляет желать лучшего. Тем не менее в условиях меняющегося геостратегического центра притяжения и экономической стагнации ведущих западных стран (что отражается в динамике темпов роста, финансовых потоков и товарооборота) все больше внимания приковывают к себе внешнеполитические траектории и дипломатические приоритеты ключевых развивающихся государств и регионов в контексте их социально-экономического взаимодействия. Индия и Латинская Америка — самые перспективные экономики мира и потенциальные полюса роста — вносят коррективы в свою стратегию в сторону диверсификации партнеров и движутся к перезагрузке и трансформации своих когда-то «бледных» двусторонних отношений. Это проистекает из желания Нью-Дели уйти от инертности и качественно интегрироваться в глобальный контекст, а также из стремления латиноамериканского региона вырваться из-под гегемонии Вашингтона.

Если два полюса задумали сближаться, то ключом к этому, помимо обязательного экономического взаимопроникновения и наращивания товарооборота, является политическая приветливость. И именно здесь наиболее явно проступает ирония ситуации. С момента взаимного дипломатического признания семь десятилетий тому назад, несмотря на отсутствие исторического багажа или груза разногласий, каналы коммуникации и диалога между сторонами были крайне ограниченными. Премьер-министр Индии Джавахарлал Неру в 1961 г. посетил Мексику (при этом совершив три визита в США), а Индира Ганди в конце 1960-х ограничилась кратким турне по восьми странам региона, которое, несмотря на удачно выбранный момент, было воспринято скорее как попытка заявить о моральном превосходстве Нью-Дели в связи с очевидным недостатком демократии во всей Латинской Америке. Последовавшую за этим (явно затянувшуюся и необъяснимую) паузу в двусторонних поездках выпало прервать Манмохану Сингху, побывавшему в Бразилии для участия в саммите БРИКС в 2006 г. Хотя в последние десять лет индийские президенты часто посещали регион (в том числе не самые видные его государства), по сути, отвечая взаимностью на довольно устойчивый поток ездивших в Индию латиноамериканских лидеров, очевидно, что по своей значимости это не идет ни в какое сравнение с визитом действующего индийского премьер-министра. Такой визит, пусть и краткий, состоялся в 2016 г., когда Нарендра Моди побывал в Мехико, что придало двусторонним отношениям новый импульс, а Мексике позволило лишить Бразилию статуса главного торгового партнера Индии в регионе. Выходит, что Н. Моди, знаменитый своей эффективной внешней политикой, посещает Латинскую Америку лишь по касательной: саммит БРИКС в бразильской Форталезе в 2014 г., встреча лидеров «Группы двадцати» в Буэнос-Айресе в 2018 г. и предстоящий в конце текущего года саммит БРИКС в Рио-де-Жанейро. Проштрафился и индийский МИД, раз за разом поддающийся искушению понизить уровень визита в страны региона с главы ведомства до заместителя министра, что, помимо протокольных аспектов, свидетельствует о стратегической легкомысленности. Латиноамериканские партнеры, и без того озадаченные неспособностью правительства Н. Моди выполнить подтвержденное им обещание предшественника увеличить число посольств в латиноамериканских странах, воспринимают такие жесты в штыки.

Состоявшиеся в последние годы визиты президента Рам Натха Ковинда и вице-президента Венкая Найду в Чили, Боливию, Аргентину, Гайану, Суринам, Гватемалу, Панаму, Перу, Парагвай и Коста-Рику говорят о стремлении действующего индийского правительства к развитию институционального взаимодействия. Нью-Дели делает ставку и на региональные многосторонние объединения (как традиционные, так и новые), начиная с Тихоокеанского альянса (где у Индии статус наблюдателя) и заканчивая континентальным блоком СЕЛАК, с которым Нью-Дели создал совместный диалоговый механизм на уровне министров. Политические водоразделы в Латинской Америке могут быть потенциально опасными, и подходить к этой проблеме сегодня следует с точки зрения политико-дипломатического балансирования между противоборствующими сторонами. Индия уже оказалась втянутой в эту игру, ведь ей необходимо развивать всеобъемлющее стратегическое партнерство с региональным лидером Бразилией, одновременно углубляя многообещающее взаимодействие с такими конкурентами последней, как Аргентина, Мексика и пр. Избавившийся от прежней апатичности подход Индии к Латинской Америке все еще представляется не лишенным ветрености и капризов. Нью-Дели следовало бы пристальнее присмотреться к тому, как его неизбежный и равный по положению конкурент Пекин успешно «обрабатывает» регион.

Движущей силой любого рода взаимовыгодных международных отношений являются продуктивность и динамика их экономического измерения. С конца холодной войны Индия и Латинская Америка прошли долгий путь в развитии торгово-экономических связей, причем их торговый оборот демонстрирует экспоненциальный рост со старта либерализации в первой и начала применения неолиберальных экономических рецептов в последней. Эта тенденция имела место на фоне отмирания биполярного мироустройства и не прервалась даже с приходом к власти в латиноамериканском регионе социалистов популистского толка. В 1991–1992 гг. взаимный товарооборот составлял скромные 200 млн долл., к концу ХХ века он перевалил за 2 млрд долл., а в 2017–2018 гг. достиг 35 млрд долл.

Хотя сами по себе эти цифры выглядят обнадеживающе, их порядок дает неверное представление о трудностях количественного и качественного наращивания объемов торговли, весьма умеренных для третьей экономики мира по паритету покупательной способности и региона, совокупный ВВП которого составляет 5 трлн долл. Начнем с того, что определение торгового обмена достаточно узко и ограничивается заданными странами и конкретными линейками продукции — почти 4/5 от общего объема индийского импорта приходится на 6–8 стран-поставщиков, и сравнимая доля экспорта Индии поставляется тем же самым государствам.

Для имеющего столь обширный набор природных богатств региона и бурно развивающейся национальной экономики, чья промышленность требует большого объема различных стратегических ресурсов, наличие взаимной заинтересованности, казалось бы, должно быть очевидным. Однако в реальности подчеркнуто деловые отношения оказываются подчиненными капризам и колебаниям ценовой конъюнктуры мирового рынка сырья. Недавно наметившаяся тенденция к стабилизации объемов торговли в пределах известного диапазона говорит о том, что эти отношения «поставщик—покупатель» вокруг небольшой группы сырьевых продуктов, вероятно, продолжат развиваться в зависимости от тех или иных отраслевых проблем, которые способны вставить палки в колеса заинтересованных кругов. Все чаще звучит мысль о том, что создаются необоснованные препятствия, затягивающие ход переговоров по соглашениям о свободной или преференциальной торговле в условиях процветающего торгового протекционизма.

Потенциальное наращивание устойчивого торгового сотрудничества требует поиска более прагматичных и инновационных подходов, подразумевающих создание совместных предприятий и использование синергетических способов совместной разработки и производства продукции параллельно с существующим течением товарообмена, который пусть и имеет дисбаланс в пользу латиноамериканских стран — экспортеров сырья, но все же все больше напоминает улицу с двусторонним движением. Сегодня стоит задача закрепить эту тенденцию.

В отличие от государственного сектора экономики Индии, который до сих пор неохотно вкладывается в далекую Латинскую Америку, индийские частные компании действуют гораздо активнее.

В то время как Индия уже получила доступ к венесуэльским и эквадорским углеводородам, чилийской меди, перуанскому золоту и серебру и планирует закупать боливийский литий, не говоря уже о бразильской и аргентинской сое, индийские автомобили, фармацевтическая и химическая продукция, программное обеспечение, красители и нефтепродукты весьма удачно выходят на латиноамериканский рынок. Примером этому может служить то, что двух- и четырехколесный транспорт индийского производства успешно соперничает с более именитыми конкурентами из США и Японии, а порой и превосходит их. Так, в 2018–2019 гг. индийские автомобили стали лидерами продаж в Мексике и наращивают свое присутствие на рынках горных андских стран. Таким образом, латиноамериканскому потенциалу добывающей промышленности следует вступить в симбиоз с зарекомендовавшей себя профессиональной компетенцией индийцев в области экономики знаний и основанного на услугах экспорта с тем чтобы двусторонняя торговля не зависела от непредсказуемых капризов судьбы, как это было с приходом индийской фармацевтики на рынки Латинской Америки, что стало возможным в первую очередь вследствие конфликта бразильской администрации Л. Лулы с отраслевыми компаниями из США, отказавшимися пересматривать цены на антиретровирусные препараты. Другой пример — наращивание Нью-Дели импорта аргентинской сои в 2010–2011 гг., что помогло Буэнос-Айресу смягчить последствия сокращения закупок этого продукта со стороны Пекина. Торговые связи должны, напротив, приобрести характер по-настоящему взаимовыгодного партнерства, которое будет нести финансовое благосостояние не только путем увеличения доходов, но и внедрения технологий с высокой добавленной стоимостью, способствующих модернизации производственных процессов.

С торговыми отношениями тесно связан и сюжет с сопутствующими инвестициями, который в индо-латиноамериканском контексте может преподать ряд полезных и любопытных уроков с учетом распространенной максимы о превосходстве основанной на инвестициях торговой практики над меркантилистским инвестированием.

В отличие от государственного сектора экономики Индии, который до сих пор неохотно вкладывается в далекую Латинскую Америку, индийские частные компании действуют гораздо активнее. Помимо нефтегазовой корпорации ONGC Videsh инвестиции в регионе осуществляют крупные представители минеральной и добывающей промышленности, металлургии, инфраструктурного строительства и основанной на экспорте экономики знаний. Невозможно избежать сравнения с присутствием КНР в Латинской Америке, на фоне которого индийское инвестиционное портфолио меркнет, однако следует помнить, что бесчисленные случаи хищнического и непрозрачного поведения китайских госкорпораций мешают реализации множества проектов, что вызывает негодование местного населения.

Индия, в отличие от Китая, с ее многопартийной консенсусной демократической моделью не «торгует в розницу» продукцией собственной промышленности, а делает ставку на продвижение инвестиционных проектов, основанных на гораздо более здравых критериях финансовой эффективности, социальной пользы и экологичности. Тем самым Нью-Дели помогает разрешить существующий между политической элитой и общественным мнением спор относительно того, какую модель инфраструктурного инвестирования следует принять на вооружение молодым и неустойчивым демократиям латиноамериканского региона. Значительная часть индийских инвестиций идет на приобретение акций в сфере добычи металлов и минералов в Боливии, Эквадоре и Перу, вклады в агропромышленные холдинги в Бразилии (сахар) и Аргентине (соя) и т.п., строительство мощностей для производства автомобилей, а также на создание научно-исследовательских и технологических центров для нужд фармацевтических (Ranbaxy, Reddys’ Laboratories и т.д.) и IT-компаний (Tata Consultancy Services, Infosys и пр.), на которые приходится половина рабочих мест, созданных в регионе благодаря такого рода инвестициям.

Хотя Индии, в отличие от Китая, и не хватает мастерства в глобальных делах для реализации таких мегапроектов, как строительство портов, скоростных магистралей, плотин ГЭС и т.д., при дефиците инфраструктуры в Латинской Америке индийские инвестиции вполне могут принести материальную пользу в виде улучшения социально-экономических условий жизни людей. Речь идет о таких отраслях, как сельское хозяйство, жилищное строительство, повышение профессиональной квалификации, образование и подготовка кадров в «мягких секторах» экономики, которые также являются стратегически важными.

Индийский бизнес, не имеющий недостатка в амбициозности и квалификации для реализации перечисленных инициатив, наконец начинает получать поддержку со стороны своего правительства. Визит президента Р.Н. Ковинда в страны так называемого «литиевого треугольника» (Чили, Боливия и Аргентина) следует рассматривать в контексте стремления Нью-Дели крупно вложиться в осуществление «революции электромобилей», которая, по подсчетам индийских предпринимателей, к 2030 г. создаст отрасль экономики объемом в
30 млрд долл. Это подразумевает колоссальные инвестиции индийского бизнеса в литиевые месторождения Боливии и Чили. Кроме того, Нью-Дели выразил заинтересованность в участии в тендерах на проекты по переработке сельхозпродукции ради достижения стратегически важной цели по обеспечению пищевой безопасности в богатой пастбищами и имеющей недостаток в населении Латинской Америке.

Помимо торговли и инвестиций, у Индии и Латинской Америки много общих интересов в более широком плане — начиная с поддержки демократизации и многополярности мирового порядка и заканчивая сопровождением молодых режимов в деле управления всеобщим достоянием. Латиноамериканские государства сами по праву могут называться пионерами в этой области. Так, Чили — образцовая молодая демократия — успешно работает в сфере солнечной энергетики, а экологически безупречная, богатая лесами Коста-Рика славится своей стратегией устойчивого развития и чистой энергетики, основанной на нулевых выбросах углерода. Приоритеты руководства этих стран наиболее созвучны флагманским стратегическим инициативам действующего правительства Индии. Поэтому неудивительно, что латиноамериканские государства активно поддерживают и даже выражают желание присоединиться к «индо-французскому» проекту — Международному солнечному альянсу, созданному в 2017 г. и насчитывающему сегодня 120 стран-участниц. Задачей этого объединения со штаб-квартирой в индийском Гургаоне является продвижение возобновляемой энергетики посредством использования солнечной энергии в многочисленных развивающихся государствах. Кроме того, когда в ходе своего выступления на Генеральной Ассамблее ООН в 2014 г. Моди призвал мировое сообщество признать вклад йоги в развитие целостного подхода к здоровью и благополучию путем учреждения Международного дня йоги, первыми в поддержку данной инициативы высказались именно представители Латинской Америки.

Безусловно, взаимодействие по линии «Юг — Юг» не лишено шероховатостей. Нью-Дели регулярно сталкивается с трудностями, начиная с бесконечного давления США, требующих прекратить закупку нефти у переживающей гражданский конфликт Венесуэлы, и заканчивая вступлением ключевого торгового партнера — Мексики — в группу «Объединившиеся ради консенсуса», которая стремится заблокировать кандидатуры «четверки» (Индия, Бразилия, Германия и Япония) на статус постоянных членов Совета Безопасности ООН. В основе индо-латиноамериканских отношений в новую эпоху должны лежать лучшее понимание общественных систем друг друга, расширение взаимодействия на базе образовательных, туристических и технологических обменов, отказ от апатии и пренебрежительности. Следует прикладывать больше дипломатических усилий к совместной работе на глобальных площадках, укреплению диалога в рамках БРИКС, IBSA (Индия — Бразилия — ЮАР), BASIC (Бразилия — ЮАР — Индия — Китай), «четверки» и «двадцатки», однако, не ограничиваясь ими. Индийский подход к неоднородному латиноамериканскому региону, постоянно переживающему тектонические сдвиги, должен быть предприимчивым и просвещенным, основываться на проверенных временем ценностях крепкой двусторонности, организованного субрегионализма и конструктивного регионализма в качестве строительного материала. До сих пор индо-латиноамериканские отношения поддерживаются на плаву во многом благодаря индивидуальным усилиям разрозненных игроков, представляющих бизнес или индустрию развлечений. Правительствам обеих сторон пришло время принять последовательную, сбалансированную и устойчивую дорожную карту в целях всестороннего развития отношений.

Оценить статью
(Голосов: 6, Рейтинг: 4.33)
 (6 голосов)
Поделиться статьей

Прошедший опрос

  1. Какие угрозы для окружающей среды, на ваш взгляд, являются наиболее важными для России сегодня? Отметьте не более трех пунктов
    Увеличение количества мусора  
     228 (66.67%)
    Вырубка лесов  
     214 (62.57%)
    Загрязнение воды  
     186 (54.39%)
    Загрязнение воздуха  
     153 (44.74%)
    Проблема захоронения ядерных отходов  
     106 (30.99%)
    Истощение полезных ископаемых  
     90 (26.32%)
    Глобальное потепление  
     83 (24.27%)
    Сокращение биоразнообразия  
     77 (22.51%)
    Звуковое загрязнение  
     25 (7.31%)
Бизнесу
Исследователям
Учащимся