Распечатать
Оценить статью
(Голосов: 24, Рейтинг: 2.71)
 (24 голоса)
Поделиться статьей
Андрей Кортунов

К.и.н., научный руководитель РСМД, член РСМД

Встреча министров иностранных дел G20 пройдет на Бали 7–8 июля 2022 г. Это одно из важнейших мероприятий на пути к очередному саммиту «двадцатки», который Бали примет 15–16 ноября. Официальное объявление раскрывает рамочную тему встречи — «Восстановимся вместе, восстановимся сильнее!», а также цель «укрепления дальнейшего сотрудничества посредством диалога для возрождения принципов многосторонности в решении глобальных проблем».

В этом году совещание министров проходит в чрезвычайно сложных политических условиях, возникших в результате российско-украинского конфликта и, в более общем плане, в результате того, что конфронтация между Россией и Западом вышла на новый, беспрецедентный уровень. Тем не менее у стран Запада едва ли получится добиться полной изоляции России в Индонезии: Сергей Лавров может рассчитывать на двусторонние консультации со своими коллегами из нескольких незападных стран «двадцатки», включая Китай, Мексику, Южную Африку и Бразилию, а также с лидерами приглашенных международных организаций.

Однако интрига министерской встречи на Бали не ограничивается местом России в G20. Запад приходит на Бали более сплоченным, чем когда-либо со времен окончания холодной войны. В идеале Запад хотел бы превратить G20 в естественное продолжение G7, чтобы «Группа семи», включающая ведущие либеральные демократии, могла бы определять основную повестку дня для двадцати наиболее влиятельных международных игроков, а через этих игроков — для еще более широкого мирового сообщества. Если бы «семерка» смогла вернуть себе прежнюю роль центрального регулятора в мировых делах, и если бы «двадцатка» бы готова взять на себя функцию «приводного ремня» для «двадцатки», то мир мог бы вернуться к однополярной модели конца XX века. США вновь оказались бы на самом верху пирамиды принятия решений, другие члены «семерки» составили бы второй уровень глобального управления, а «двадцатка» оказалась бы на третьем, более низком уровне.

Однако эти несколько прямолинейные, хотя по-своему вполне логичные планы, скорее всего, не сработают — ни на предстоящей встрече министров, ни на ноябрьском саммите «Группы двадцати». Реальность такова, что G20 никогда не была и никогда не станет расширенной или расширенной версией G7, несмотря на значительное дублирование членского состава между двумя группами. В то время как «семерка» всегда была и остается эксклюзивным клубом западных демократий, то «двадцатка» является инклюзивным и репрезентативным объединением крупных мировых экономик. Именно внутреннее разнообразие остается одним из основных источников легитимности «двадцатки», той международной легитимности, которой явно не располагает «семерка» или, скажем, НАТО.

Именно поэтому «двадцатка» фокусируется в основном не на спорных и потенциально взрывоопасных вопросах международной безопасности, а в гораздо большей степени на объединяющей экономической и финансовой повестке дня. «Семерка» вполне способна и, вероятно, даже должна быть важным источником новых идей, концепций и предложений для «двадцатки» по вопросам глобального социального развития, экономики и финансов. Но на подобную роль вполне могут претендовать также ШОС, БРИКС, АТЭС и многие другие подобные институты.

Встреча министров иностранных дел G20 пройдет на Бали 7–8 июля 2022 г. Это одно из важнейших мероприятий на пути к очередному саммиту «двадцатки», который Бали примет 15–16 ноября. Официальное объявление раскрывает рамочную тему встречи — «Восстановимся вместе, восстановимся сильнее!», а также цель «укрепления дальнейшего сотрудничества посредством диалога для возрождения принципов многосторонности в решении глобальных проблем».

В этом году совещание министров проходит в чрезвычайно сложных политических условиях, возникших в результате российско-украинского конфликта и, в более общем плане, в результате того, что конфронтация между Россией и Западом вышла на новый, беспрецедентный уровень. Трудно позавидовать министру иностранных дел России Сергею Лаврову: на встрече он обречен на ледяное обращение со стороны своих западных коллег, которые твердо намерены игнорировать российского представителя. Тем не менее у стран Запада едва ли получится добиться полной изоляции России в Индонезии: Лавров может рассчитывать на двусторонние консультации со своими коллегами из нескольких незападных стран «двадцатки», включая Китай, Мексику, Южную Африку и Бразилию, а также с лидерами приглашенных международных организаций.

Однако интрига министерской встречи на Бали не ограничивается местом России в G20. Запад приходит на Бали более сплоченным, чем когда-либо со времен окончания холодной войны. Недавние саммиты «Группы семи», Североатлантического Альянса и Европейского союза продемонстрировали исключительно высокую степень сплоченности коллективного Запада. Понятно, что западные лидеры сделали свою домашнюю работу для совещания министров, и что они будут активно пытаться продвигать свои стратегические цели на форумах в июле и в ноябре.

В идеале Запад хотел бы превратить G20 в естественное продолжение G7, чтобы «Группа семи», включающая ведущие либеральные демократии, могла бы определять основную повестку дня для двадцати наиболее влиятельных международных игроков, а через этих игроков — для еще более широкого мирового сообщества. Эта желаемая Западом повестка дня гораздо шире, чем отношение мира к российско-украинскому противостоянию, она также касается многих других критически важных международных вопросов, включая восстановление мировой экономики после пандемии COVID-19, многочисленные региональные кризисы, управление ресурсами, изменение климата, глобальные «общественные блага» и т. д.

Если бы «семерка» смогла вернуть себе прежнюю роль центрального регулятора в мировых делах, и если бы «двадцатка» бы готова взять на себя функцию «приводного ремня» для «двадцатки», то мир мог бы вернуться к однополярной модели конца XX века. США вновь оказались бы на самом верху пирамиды принятия решений, другие члены «семерки» составили бы второй уровень глобального управления, а «двадцатка» оказалась бы на третьем, более низком уровне.

Однако эти несколько прямолинейные, хотя по-своему вполне логичные планы, скорее всего, не сработают — ни на предстоящей встрече министров, ни на ноябрьском саммите «Группы двадцати». Уже по той причине, что мир сегодня просто слишком отличается от того, каким он был в конце прошлого века; баланс сил между Западом и остальным миром слишком далеко сместился в пользу последнего. Реальность такова, что G20 никогда не была и никогда не станет расширенной или расширенной версией G7, несмотря на значительное дублирование членского состава между двумя группами. В то время как «семерка» всегда была и остается эксклюзивным клубом западных демократий (даже Индия не была приглашена официально присоединиться к группе), то «двадцатка» является инклюзивным и репрезентативным объединением крупных мировых экономик.

Разнообразный состав G20 затрудняет достижение консенсуса внутри группы и с этой точки зрения «двадцатка» заведомо уступает «семерке», как, впрочем, и любой другой более однородной международной организации или форуму. В то же время именно внутреннее разнообразие остается одним из основных источников легитимности «двадцатки», той международной легитимности, которой явно не располагает «семерка» или, скажем, НАТО. Разнообразие и репрезентативность являются активами, от которых «Группа двадцати» не может легко отказаться. Например, хотя незападные члены G20 по-разному относятся к российской специальной военной операции на территории Украины, они полностью отдают себе отчет в том, что исключение Москвы из группы или остракизм Владимира Путина создадут опасный прецедент внутри группы, которого они хотели бы избежать.

Именно поэтому «двадцатка» фокусируется в основном не на спорных и потенциально взрывоопасных вопросах международной безопасности, а в гораздо большей степени на объединяющей экономической и финансовой повестке дня. Это именно та повестка дня, с которой группа вышла на первый план мировой политики во время мирового финансового кризиса 2008–2009 годов, и эти приоритеты должны быть сохранены в наше непростое время. Хотя сегодня безопасность и развитие вряд ли можно отделить друг от друга, однако для «двадцатки» более логично и перспективно работать рука об руку с Советом Безопасности ООН, а не пытаться заменить последний в сфере глобальной и региональной безопасности.

«Семерка» вполне способна и, вероятно, даже должна быть важным источником новых идей, концепций и предложений для «двадцатки» по вопросам глобального социального развития, экономики и финансов. Но на подобную роль вполне могут претендовать также ШОС, БРИКС, АТЭС и многие другие подобные институты. Разумным походом со стороны Запада было бы воздержаться от попыток навязать «двадцатке» повестку дня, отражающую эксклюзивные интересы «семерки», но вместо этого постараться найти взаимные компромиссы по вопросам торговли, инвестиций, программ международной помощи и т. д., исходят из того, что интересы Запада и «не-Запада» совпадают далеко не во всем.

Недавно объявленная двусторонняя встреча госсекретаря США Энтони Блинкена и министра иностранных дел Китая Ван И на полях совещания министров «двадцатки» является позитивным сигналом, который может отражать изменение взглядов в Вашингтоне на то, как далеко США готовы зайти в своей конфронтации с Пекином. При условии, что американо-китайская встреча не ограничится попытками США убедить Китай перейти на «правильную сторону истории» и решительно отказаться от стратегического партнерства с Россией.

Впервые опубликовано в Global Times.

Оценить статью
(Голосов: 24, Рейтинг: 2.71)
 (24 голоса)
Поделиться статьей

Прошедший опрос

  1. Какие угрозы для окружающей среды, на ваш взгляд, являются наиболее важными для России сегодня? Отметьте не более трех пунктов
    Увеличение количества мусора  
     228 (66.67%)
    Вырубка лесов  
     214 (62.57%)
    Загрязнение воды  
     186 (54.39%)
    Загрязнение воздуха  
     153 (44.74%)
    Проблема захоронения ядерных отходов  
     106 (30.99%)
    Истощение полезных ископаемых  
     90 (26.32%)
    Глобальное потепление  
     83 (24.27%)
    Сокращение биоразнообразия  
     77 (22.51%)
    Звуковое загрязнение  
     25 (7.31%)
Бизнесу
Исследователям
Учащимся