Четыре вызова для Евросоюза

В 2017 г. Европейский союз вступает с пониманием, что идеология постоянной и развивающейся интеграции уже нежизнеспособна. А идея о том, что интеграция — это безостановочный процесс, уже не воодушевляет граждан и политиков. Соответственно, встает вопрос о том, как Евросоюзу убедить население и политиков в своей необходимости и способности решать практические задачи. В новый год ЕС входит с осознанием того, что он не может играть роль модели на мировой арене, что «рецепты» организации внутренней и внешней политики, экономической и политической жизни внутри ЕС не имеют универсального характера.

В 2017 г. Европейский союз вступает в довольно сложном состоянии. Показательно, что председатель Европейской комиссии Жан-Клод Юнкер, выступая в сентябре 2016 г. с докладом о состоянии дел в Евросоюзе, в самом начале своей речи заявил, что ЕС, по крайней мере частично, находится в состоянии экзистенциального кризиса. Никто не ожидает, что Евросоюз распадется, но ясно, что ЕС должен существенным образом измениться. Необходимость этого уже признает и политическая элита европейских стран. Текущее состояние Евросоюза и недостатки внутренней организации не позволяют ЕС эффективно реагировать на актуальные внешние и внутренние вызовы.

Одним из ключевых вызовов последних лет стала экономическая стагнация. Если говорить шире — существенное различие в эффективности экономики и структуре экономики стран Северной, Южной и Восточной Европы, невысокая эффективность экономики ряда стран Южной Европы, их недостаточная конкурентоспособность на глобальной арене. Все остальное — накапливание долгов, сложности в управлении зоной евро и др. — скорее проявление системного экономического вызова.  

Второй и третий вызовы тесно взаимосвязаны — это миграционный кризис, который в значительной степени усилил радикальные настроения в некоторых странах Евросоюза и привел к росту правого популизма, евроскептицизма и недоверия со стороны населения к традиционным системным политическим силам и партиям во многих странах Европы. Речь идет не только о недоверии граждан к Евросоюзу, а о растущем недоверии части населения в адрес существующих политических сил, в том числе национальных, и политических систем стран Европы. Например, на прошедших 4 декабря 2016 г. выборах в Австрии отрыв между Александром Ван дер Белленом и претендовавшим на пост президента представителем праворадикальных сил Норбертом Хофером был небольшим. Соответственно, перед европейскими политиками стоит задача восстановить и наладить устойчивость политических систем, а также добиться более прозрачного функционирования Европейского союза, так как это единственный способ сделать ЕС более легитимным и способным разрешать кризисные ситуации.

РСМД / Анна Амелина
Наталья Евтихевич:
Острые углы треугольника Россия–ЕС–США

Четвертый вызов — дестабилизация внешней периферии Евросоюза и увеличение рисков безопасности, с которыми сталкивается ЕС в своем ближнем зарубежье. С одной стороны, это результат недостаточно продуманных действий Евросоюза, а с другой — часть глобального тренда. Увы, мир не такой, каким его хотели бы видеть европейцы: мир не становится более безопасным, экономически развитым, справедливым и устойчивым. Напротив, растут риски безопасности, увеличивается разрыв между экономически успешными и неуспешными странами и регионами, повышается роль жесткой безопасности и военной силы как факторов, используемых при решении задач внешней политики. Вот к этому Европейский союз оказался абсолютно не готов. 

В 2017 г. Европейский союз вступает с пониманием, что идеология постоянной и развивающейся интеграции уже нежизнеспособна. А идея о том, что интеграция — это безостановочный процесс, уже не воодушевляет граждан и политиков. Соответственно, встает вопрос о том, как Европейскому союзу убедить население и политиков в своей необходимости и способности решать практические задачи. В новый год Евросоюз входит с осознанием того, что он не может играть роль модели на мировой арене, что «рецепты» организации внутренней и внешней политики, экономической и политической жизни внутри ЕС не имеют универсального характера. Их можно «экспортировать» в другие страны и регионы только с очень большими оговорками.

Андрей Загорский:
Россия и ЕС на перепутье. Общие и
расходящиеся интересы

Что касается некоторых существующих трендов внутреннего устройства Европейского союза, то, во-первых, наблюдается усиление роли межправительственных органов при некотором ослаблении роли коммунитарных органов и процедур принятия решений. Во-вторых, растет дифференциация стран Евросоюза на отдельные группы по базовым экономическим, социально-экономическим и даже политическим характеристикам. Растущая дифференциация снижает эффективность выработки решений по целому ряду экономических и политических вопросов. В-третьих, внутри Евросоюза увеличивается влияние крупных стран, прежде всего Германии.

Однако при всех критических оценках состояния Евросоюза следует подчеркнуть, что ЕС — это наиболее успешная интеграционная группировка из всех существующих. Именно на площадке Европейского союза принимаются решения, регулирующие системообразующие, экономические и даже политические процессы в «Европе Евросоюза». Если бы ЕС не существовал, ситуация в регионе была бы гораздо хуже в вопросах экономического развития и безопасности. Представляется, что в ближайшие годы Европейский союз будет продолжать трансформироваться в систему, состоящую из углубляющего интеграционное взаимодействие твердого ядра и периферии — то, что называется «гибкой интеграцией». И, вероятнее всего, ядро будет формироваться на основе существующей зоны евро, а в рамках этого ядра ключевую роль в формировании стратегической повестки дня будет играть шестерка государств — основателей Союза во главе с Германией.