Бронислав Коморовский: первый после Дуды

Бронислав Коморовский проиграл президентские выборы в Польше, сохраняющей невидимые линии раздела между «консервативным востоком» и «прогрессивным западом». Будущий президент – Анджей Дуда – за кратчайший срок прошёл дистанцию от малоизвестного бюрократа и депутата Европейского парламента до лидера перемен, с которым связаны ожидания большинства поляков.

Бронислав Коморовский проиграл президентские выборы в Польше, сохраняющей невидимые линии раздела между «консервативным востоком» и «прогрессивным западом». Будущий президент – Анджей Дуда – за кратчайший срок прошёл дистанцию от малоизвестного бюрократа и депутата Европейского парламента до лидера перемен, с которым связаны ожидания большинства поляков.

Президентские кампании

Пост Президента Республики Польша был возвращен в политическую систему страны в 1989 году, как один из результатов договоренностей так называемого «Круглого стола» – переговорного процесса оппозиции и властей Польской народной республики.

Фигура президента в политической системе служит скорее символом и гарантом сохранения государственной традиции, нежели архитектором повестки дня, приоритет за формированием которой остается у премьер-министра. Президент имеет преимущественные (по сравнению с правительством) полномочия в сфере национальной безопасности, является высшим политическим арбитром (имеет и право законодательного вето, и право законодательной инициативы) и обладает влиянием на формирование судебных и контрольных институтов.

В польской политической системе роль Президента в значительной мере определяется личностными качествами того, кто занимает этот пост. Имея в своих руках и созидательные, и блокирующие и контрольные инструменты, Президент определяет общую внутриполитическую атмосферу и играет определяющую во внешних связях роль – и тем жестче спрос весьма политизированного польского общества с фигуры Президента.

Когда в 1990-м году в атмосфере практически всеобщего воодушевления на волне антикоммунистических перемен на пост президента Польши баллотировался Лех Валенса, легендарный лидер «Солидарности» – абсолютно понятно было, что он станет президентом. К завершению его президентского срока в 1995 году настолько же очевидным стало, что второго срока не будет: разочарование в лихорадочной несистемной деятельности легенды было столь велико, что Л. Валенса проиграл фактически еще в первом туре выборов (хотя понадобился и второй) Александру Квасьневскому, кандидату партии-преемницы коммунистической.

Довольно показательным оказался результат следующих президентских выборов (в 2000-м году): Александр Квасьневский победил в первом туре, а Лех Валенса набрал чуть больше одного процента голосов избирателей и окончательно пропал с политической сцены.

По мере того, как второй срок А. Квасьневского подходил к завершению, набирала обороты дискуссия о том, кто же станет его преемником: уж слишком популярным оказался Александр Квасьневский, и слишком безликой по сравнению с ним казалась остальная политическая сцена. В одном из польских влиятельных еженедельников образ уходящего президента описывался примерно так: «он словно вылеплен из представлений поляков об идеальном президенте».

aktuality.sk
Предвыборные дебаты

В кругу соратников президента появлялись даже довольно экзотические идеи – предложить участвовать в президентской гонке супруге Александра, Иоланте Квасьневской, чтобы обеспечить не только преемственность партийно-политическую, но и семейную. Несмотря на очевидную популярность и вполне реальные шансы польской Первой леди занять место супруга, вопрос о ее участии в выборах был решен отрицательно.

Президентские выборы 2005 года, первые после вступления Польши в Европейский союз, проходили в логике противостояния «евроэнтузиастов» и «еврореалистов», которых представляли соответственно, набирающий популярность Дональд Туск и ветеран польской политической сцены Лех Качиньский. Впервые в современной польской политической истории победитель первого тура – Дональд Туск – не сумел набрать большинство голосов во втором: Леха Качинського поддержал занявший третье место харизматичный Анджей Леппер, что оказало решающее значение для исхода президентских выборов.

Трагические события апреля 2010 года, в результате которых погиб действующий президент Республики Польша, дали старт новой, внеочередной кампании в весьма специфических внутриполитических условиях (очередные президентские выборы должны были состояться осенью), которые некоторые публицисты описывали как «истерическую растерянность».

Часть участников выборов заранее готовилась к предстоящей осенью 2010 года президентской кампании (Бронислав Коморовский, Януш Корвин-Микке, Анджей Леппер, Вальдемар Павляк, Марек Юрек), но были и те, кто принимал участие в качестве замены кандидатов на пост Президента, погибших в катастрофе под Смоленском (Ярослав Качиньский – вместо брата, Гжегож Наперальский вместо Ежи Шмайдзинского).

Бронислав Коморовский, исполнявший в соответствии с Конституцией страны обязанности Президента, одержал весьма нелегкую победу во втором туре, опередив Ярослава Качиньского почти на миллион голосов (около 6% избирателей). В скобках заметим, что Бронислав Коморовский предварительно выиграл партийные праймериз «Гражданской платформы» у довольно сильного коллеги по партии – Радослава Сикорского.

Выборы 2015: история и география

В избирательные бюллетени первого тура были включены 11 кандидатов, в том числе действующий глава государства Бронислав Коморовский (пользующийся поддержкой «Гражданская платформа»), Анджей Дуда (как кандидат партии «Право и справедливость»), Магдалена Огурек (при поддержке «Союза демократических левых сил»), Адам Ярубас (от «Польской народной партии»), Мариан Ковальский (от «Национального движения»), Януш Паликот («Твое движение»), Януш Корвин-Микке (от партии «КОРВИН»), Павел Кукиз (независимый кандидат), Яцек Вилк (от «Конгресса новых правых»), Павел Танайно («Прямая демократия») и Гжегож Браун (независимый кандидат).

По данным избирательной комиссии Польши, в первом туре при явке в 48,96%, к удивлению многих наблюдателей, первое место занял Анджей Дуда, набравший 34,76%. На второе место откатился Бронислав Коморовский, результат которого в 33,77% стал шоком для его сторонников и послужил вдохновением для его противников, поверивших в грядущую победу. На третьем месте – рок-музыкант Павел Кукиз, за которого проголосовали 20,80% избирателей – и это стало настоящей сенсацией: кандидат протеста, кандидат изменения и очищения системы, не имеющий опыта политической деятельности, собрал голоса молодежи, голосовавшей прежде за кандидатов «Гражданской платформы».

Януш Корвин-Микке, для которого участие в президентских выборах стало уже в некотором смысле хобби, набрал прогнозируемые «меньше пяти процентов» — а именно 3,26%, а единственная женщина, участвовавшая в президентской гонке, — Магдалена Огурек – 2,38%. Остальные кандидаты набрали менее 2% голосов и не считаются релевантными, не претендуя даже на роль политических статистов.

Нынешний политический сезон подтвердил, что в Польше важным фактором политического процесса остается незримое сохранение географически фиксируемых границ «исторического размежевания» - электоральное предпочтение и результаты голосования жителей восточной, центральной и южной части страны – с одной стороны и северной и западной части страны – с другой – существенно разнятся. (смотри визуализацию на сайте Государственной избирательной комиссии Польши) В польской политической публицистике присутствует довольно четкое деление на т.н. «восточную стену» (консервативную, инерционную, экономически гораздо слабее развитую, с высоким уровнем безработицы и социальной апатии) и «западный фронт» (реформисты, более либерально настроенный электорат, стабильная экономическая ситуация, высокий уровень социальной мобильности). Граница электоральных предпочтений практически совпадает с собственно «историческими границами» — линиями исторических разделов территории Польши между Российской империей, Пруссией и Австрийской империей.

И действительно, президентские выборы 2015 г. показали, что восточные и центральные регионы (воеводства) страны при низкой социальной мобильности отличаются и более активным участием в политической жизни страны и более высокой, по сравнению с западными и северными частями страны, явкой (данные явки Государственной избирательной комиссии Польши). Низкий переток избирательной силы, самоидентификация электората не с конкретной политической партией (низкий уровень партийной лояльности), а с определенной мировоззренческой позицией, являются одними из важнейших характеристик современной партийной системы Республики Польша.

Во второй тур кандидаты входили с различным настроением: Бронислав Коморовский не предпринял практически никаких шагов по мобилизации своих сторонников в регионах с максимальной поддержкой по итогам первого тура, оставаясь в общенациональной повестке дня, в то время как команда Анджея Дуды предприняла титанические усилия по повышению явки в восточных воеводствах, работая практически в каждом муниципалитете.

Согласно данным Государственной избирательной комиссии, за Анджея Дуду проголосовали более 52,6% избирателей, за действующего президента Бронислава Коморовского — 47,54% при явке в 53,96%.

Анджей Дуда: обгон справа

mikepark.co.uk
«Право и справедливость» уже объявила о
том, что на осенних парламентских выборах
будет развивать успех и представлять
кандидатом на пост премьер-министра
Ярослава Качиньского

Бронислав Коморовский наглядно продемонстрировал, что его сильные стороны — стремление и умение искать компромиссы с соперниками как внутри партии поддержки, так и в стане политических оппонентов — могут восприниматься и как признаки слабости без четкой, выразительной политической позиции. Опыт президентства Б. Коморовского был скорее безлик, хотя серьезных политических просчетов и скандалов, привычных для польской политики, у него не было.

Более того, существует точка зрения, что если бы не грядущие президентские выборы, Бронислав Коморовский и не стал бы занимать активную позицию по украинскому кризису, оставив сложные по своим последствиям и действия и заявления своим соратникам, либо отдав эту тематику на откуп техническому, по своей сути (после перехода Дональда Туска на работу в структуры Европейского союза) правительству Евы Копач. После перехода Д. Туска на новую работу «Гражданская платформа» так и не смогла найти настоящего харизматического лидера, который стал бы председателем правительства: Ева Копач была назначена во многом как фигура временная, переходная — до момента новых парламентских выборов.

Внешнеполитическая проблематика стала коронным номером в исполнении основного конкурента — Анджея Дуды, который оказался для партии Ярослава Качиньского неожиданным, но весьма удачным выбором. Малоизвестный партийный функционер, обладающий скромным административным опытом, депутат нижней палаты парламента, затем депутат европарламента — в его победу не верили не только аналитики и политические публицисты, но и многие деятели партии «Право и справедливость».

Критикуя президента Б. Коморовского за пассивную роль в формировании внешнеполитической повестки дня прежде всего с непосредственными соседями Польши, Анджей Дуда предпринял обгон справа: в запале президентской кампании позволял себе более резкие высказывания и призывал к более решительным действиям, нежели мог позволить себе президент Б. Коморовский. И тематика украинского кризиса, и тематика роли структур Европейского союза и НАТО в исполнении кандидата в президенты звучала выразительнее и четче. Российский вектор внешней политики Польши формируется инерционно, в развитие политики геополитических союзников — для многих поляков такой сервилизм Б. Коморовского и партии «Гражданская платформа» стал фактором неприятия.

Анджей Дуда победил, но победил незначительно: разрыв в 5% голосов не дает сильного общественного мандата на радикальные изменения. «Право и справедливость» уже объявила о том, что на осенних парламентских выборах будет развивать успех и представлять кандидатом на пост премьер-министра Ярослава Качиньского. А тандем президента и премьера в польской политической системе способен произвести серьезные консервативные перемены, прежде всего во внутриполитической сфере — это касается и политики по отношению к семье, и осторожной политики по отношению к институтам ЕС, и политики по отношению к бюджетно-финансовой дисциплине.

Европейские СМИ не слишком оптимистично оценивают результаты выборов, отдавая отчет в том, что в одной из крупнейших стран ЕС к власти пришел сторонник если не «еврореалистического» отношения к наднациональным структурам, то уж точно сторонник более осмотрительных шагов на пути интенсивной интеграции. Символическим выглядит важный пункт кампании А. Дуды — сохранение национальной валюты — злотого, отказ от введения единой европейской денежной единицы.

Украинская тематика для избирательных кампаний в Польше — вопрос насколько болезненный, настолько же и неизбежный. Анджей Дуда успел прославиться своими заявлениями о необходимости силового вмешательства в украинский конфликт, критикуя президента за нерешительность и невнятность в вопросе, имеющим принципиальное значение для Польши.

Сомнительно, что после победы Анджей Дуда направит воинский контингент на Донбасс, но абсолютно точно, что он сможет использовать доступные инструменты для официальной и неофициальной поддержки Киева, как напрямую, так и опосредованно — через международные институты и структуры.

Основаниями своего политического курса будущий президент называет прагматизм и открытость, подчеркивая, что даже двери Президентского дворца будут открыты для посетителей. Хотелось бы, чтобы прагматизм Анджея Дуды стал основанием для поиска рациональных моделей сотрудничества между Польшей и Россией: слишком многие по обе стороны границы ожидают перемен. Победителя гонки уже поздравил Президент Российской Федерации Владимир Путин, указав, «что выстраивание конструктивных отношений между Россией и Польшей, основывающихся на принципах подлинного добрососедства и взаимного уважения интересов, способствовало бы укреплению безопасности и стабильности в Европе».

Абсолютно точно, что внешнеполитическая повестка Анджея Дуды будет скорее региональной: для значительной части польского общества интересы добрососедства и кооперации с непосредственными соседями важнее наднациональных проектов типа «Восточного партнерства». В то же время необходимо понимать, что оценивать степень самостоятельности формирования направлений польской внешней политики — занятие малоперспективное: уж слишком тесна военно-политическая и экономическая интеграция с НАТО и ЕС.

А уходящий президент Бронислав Коморовский, переоценив свою популярность, на политической пенсии сможет написать трогательные мемуары о том, как бесславно проиграть выигрышную ситуацию малоизвестному сопернику. Ничто не предвещало беды: ситуация в экономике была позитивна, соперник не выглядел грозным, команда работала ритмично и спокойно. Среди оценок причин такого провала, наиболее часто встречается мнение о том, что Коморовский слишком успокоился и «выгорел», недооценив готовность польского общества к консервативному развороту в духе Виктора Орбана.