9 мая для Турции — вакуум значимости

Если проанализировать широкий пласт турецкой научно-исторической литературы, учебники образовательных учреждений и т.д., то упоминания о значении Великой Отечественной войны для России и новых государств, вышедших из СССР, крайне немногочисленны. Это объясняется многими факторами, в том числе и геополитическими. Так, например, вскоре после окончания войны И. Сталин не только поднял вопрос об изменении порядка пользования проливом Босфор, но и выдвинул ряд территориальных претензий к Турции.

В свете сложившейся геополитической ситуации и отношения к России зарубежных партнеров празднование 70-летия Победы станет своего рода лакмусовой бумажкой, как для политической элиты страны, так и для большинства ее граждан. Отказ ряда западных лидеров приехать на торжества по случаю праздника породил внутри российского общества волну негодования и одновременно с этим сплотил его, поддерживаемый активной позицией патриотических организаций, многочисленными новыми художественными и документальными фильмами о войне 1941–1945 гг. Стойкое неприятие возрождающихся, по мнению правящей элиты, националистических идеологий в отдельных государствах Европы и сопредельных с Россией странах воспринимается обществом как нечто большее, нежели официальная государственная позиция. Акция «Бессмертный полк», посвященная памяти погибших во времена войны, которая проходит по всему миру, где проживают выходцы из бывшего СССР, лишний раз показывает глубину трагедии событий Великой Отечественной войны.

Для каждого народа история собственной страны неразрывно связана с личной историей. В то же время политическим элитам и руководству государств необходимо понимать, что использование деликатных тем, касающихся исторической памяти и восприятия тех или иных событий, должно быть максимально корректным, чтобы не нанести вред ни двусторонним отношениям, ни имиджу страны. В этом контексте Турция, прошлое которой тесным образом перекликается с историей России, — наглядный пример того, как трактовка важнейших событий одного народа отличается от позиции другого. Так, например, 9 мая 2015 г. мог бы состояться первый в истории двусторонних отношений визит на высшем уровне Президента Р. Эрдогана на празднование Дня Победы. Однако после поездки В. Путина в Ереван 24 апреля 2015 г. турецкая сторона будет представлена лишь Чрезвычайным и Полномочным послом Умитом Ярдымом в Москве.

Турция не принимала участие во Второй мировой войне, считала и коммунистическую философию, и нацистскую идеологию одинаково неприемлемыми. В свою очередь весомый, если не сказать основополагающий вклад в окончание кровопролития, внесли США, по мнению Турции. Советский Союз рассматривается в этом контексте не с точки зрения победителя фашистской Германии, а как один из полюсов в новой биполярной системе международных отношений.

EPA/TURKISH PRESIDENTIAL PRESS OFFICE
Россия + Турция = ЗСТ?
Комментарий Н. Ульченко и Л. Ратнера

Если проанализировать широкий пласт турецкой научно-исторической литературы, учебники образовательных учреждений и т.д., то упоминания о значении Великой Отечественной войны для России и новых государств, вышедших из СССР, крайне немногочисленны. Это объясняется многими факторами, в том числе и геополитическими. Так, например, вскоре после окончания войны И. Сталин не только поднял вопрос об изменении порядка пользования проливом Босфор, но и выдвинул ряд территориальных претензий к Турции. Подобные действия побудили руководство Турции в 1952 г. вступить в новообразованный тогда блок НАТО. После укрепления позиций СССР непосредственно у берегов Турции в Черном море, на сухопутной границе в Закавказье, опасения в отношении могущественного соседа только нарастали. Вышеуказанные обстоятельства повлияли и на трактовку событий Второй мировой войны, и, что немаловажно, укрепили значимость Соединенных Штатов в глазах гражданского населения и политической элиты Турции. Однако после распада СССР в 1991 г. образ России как потенциального агрессора стала нивелироваться. С начала 2000-х гг. негативное восприятие Советского Союза и однобокая трактовка событий Второй мировой войны стали сменяться более осторожными и обтекаемыми формулировками, в том числе и в учебных пособиях.

В свою очередь статистические данные, отраженные в докладе Pew Research Center, говорят о настороженном отношении турецких граждан к России в целом. С 2012 г., на момент обострения событий в Сирии, 63% из них назвали Москву неблагоприятным партнером Анкары, а в 2014 г. после присоединения Крыма и продолжающегося конфликта на Украине, процент недовольных действиями РФ вырос до 73%. Также приходится констатировать и факт увеличения недоверия к России, что сопровождается ростом позитивных настроений среди турецких граждан относительно дальнейшего укрепления сотрудничества со странами НАТО. С 2010 по 2014 гг. поддержка турецким обществом Североатлантического альянса выросла с 30% до 49% соответственно.

Несмотря на широкое торгово-экономическое, энергетическое сотрудничество и планомерное развитие двусторонних отношений, в том числе и в перспективе возможной реализации проекта «Турецкий поток», наличие нерешенных региональных конфликтов, в которых Москва так или иначе принимает участие, вновь порождает опасения, а также формирует негативное общественное мнение в Турции. Проблема Нагорного Карабаха, территориальные вопросы целостности Грузии, сирийский кризис, наконец, украинский конфликт усугубляют и так напряженную региональную ситуацию, задавая тон отношениям Анкары и Москвы.

Наконец, необходимо также остановиться и на таком важном аспекте, как влияние «мягкой силы» России на восприятие политической элиты и гражданского общества Турции исторических событий, в том числе и Великой Отечественной войны. Общественное мнение, как известно, формируется под влиянием множества факторов, основной из которых — средства массовой информации. Москва лишь в 2005 г. запустила первый масштабный международных проект по освещению событий, происходящих в России, — «Россия сегодня» (Russia Today). Однако ощущается нехватка подобных ресурсов на турецком языке, которые могли бы заполнить сформировавшийся вакуум вокруг информации о России. Обмен студентами и представителями академического сообщества и аналитических центров чрезвычайно мал. Более того отсутствие российских культурных и образовательных центров в Турции вплоть до 2014 г., безусловно, сыграло свою роль. С другой стороны, в контексте укрепления двусторонних отношений Москва могла бы проявлять больший интерес к поддержке турецких культурных центров на территории России, используя и их в качестве проводника российской истории и культуры.

Понимание значимости таких дат, как 9 мая, приходит лишь тогда, когда не только политические элиты, но прежде всего представители гражданского общества обоих государств начинают взаимодействие на качественно новом уровне. Вопрос образования, установление тесных коммуникаций и ознакомление с историей обеих стран здесь играет ключевую роль. Несмотря на трудности, через которые проходят оба государства, использование инструментов «мягкой силы» поможет донести до гражданского населения Турции роль СССР во Второй мировой войне и значимость 9 мая, а российское население глубже осознает итоги Первой мировой войны для Турции.