Александр Гущин: Закарпатье - венгерская проблема и современная Украина
В последние дни за валом информации о ситуации на Юго-Востоке Украины в информационном поле то и дело стали появляться сообщения об акциях протеста украинцев в связи с кампанией по частичной мобилизации, которую проводят власти страны. При этом чаще всего упоминалась Закарпатская область. Именно там прошли наиболее многочисленные пикеты, выступления матерей солдат и просто местных жителей против войны и отправки в армию молодежи. Такое положение далеко не случайно.
Закарпатская область – особый регион Украины, в котором преобладают русины, венгры, румыны, ряд других национальностей. Его отношения с киевскими властями всегда имели свою специфику. На территории Закарпатья проживает 156 тысяч венгров, а в Береговском районе венгры являются этническим большинством. После присоединения края к УССР, по переписи 1959 года, венгры составляли 13,6 % населения области. В дальнейшем их доля в населении продолжала медленно уменьшаться в результате эмиграции и снижения рождаемости. Ассимиляция венгров в славянской среде традиционно была небольшой.
Внимание к Закарпатью в нынешнем году привлекли не только антивоенные выступления, но и неоднократные заявления премьер-министра Венгрии Орбана о том, что этому региону, а точнее, проживающим там венграм необходимо предоставить двойное гражданство и самоуправление. Для Венгрии подобные заявления не являются новостью, если говорить о важности политики поддержки венгерского населения за пределами страны. А ведь регионов, с компактным проживанием венгров очень много - Воеводина, Трансильвания. Достаточно вспомнить какие напряженные отношения сложились между Венгрией и Румынией в период правления Чаушеску, когда проблематика венгерского меньшинства стала искрой, которая воспламенила открытый пожар румынской революции. Именно вокруг дома венгерского священника Ласло Текеша начинались в 1989 г. события в г.Тимишоаре.
События в Закарпатье воспринимаются сугубо через призму отделения региона от Украины, а в российских медиа упоминаются в общем ключе вместе с Шотландией, Косово, Венето, Каталонией. Все это делается с явно однозначной поддержкой сепаратистского тренда, без анализа того, насколько это реально выгодно России и с точки зрения реальной политики и с точки зрении пропаганды. Российские СМИ достаточно активно тиражировали сообщения о протестах в Закарпатье и о позиции Венгрии, что, по их мнению, свидетельствовало лишний раз о синтетическом характере украинской государственности. Действительно, основания для выводов относительно того, что ситуация в Закарпатье носит серьезную рисковую составляющую есть.
1 декабря 1991 года, одновременно с референдумом о независимости Украины, прошёл Закарпатский областной референдум, на котором 78 % принявших в нём участие высказалось за придание области статуса «специальной самоуправной территории». Это волеизъявление фактически было проигнорировано украинскими властями. В 1992 и 2002 годах Закарпатский областной совет обращался к центральным властям Украины с просьбой признать русинов отдельной национальностью, а в начале 2007 года абсолютным большинством голосов принял аналогичное обращение к центральным органам власти и собственным решением признал русинов коренной национальностью Закарпатья. Однако киевские власти на протяжении всей постсоветской истории делали все, чтобы не замечать проблемы и стремились создать видимость отсутствия русинской специфики как таковой.
Но несмотря на все проблемы с русинами и венграми, а положение последних бедственным назвать никак нельзя - в Закарпатье есть школы с преподаванием на венгерском языке, высшее образование на венгерском языке можно получить в Береговском педагогическом институте, многие венгры региона уже имеют двойное гражданство - венгерскую риторику, звучащую из Будапешта, не стоит воспринимать буквально как возможность отторжения Закарпатья от Украины. Во – первых, она направлена на внутреннее потребление, ведь политика в отношении венгров за рубежом – важный пункт во внтуриполитическом дискурсе Венгрии, кроме того – одно дело рассуждать о двойном гражданстве и самоуправлении, а другое решать проблемы безработицы и поднятия экономического благополучия. Конечно, Венгрия заняла особую позицию в ЕС например по вопросу о санкциях против России, она активно развивает целый ряд направлений сотрудничества с Москвой, например в области атомной энергии, но все же говорить о возможности тесной координации действий между Будапештом и Москвой вряд ли возможно. Орбан и венгерские националисты далеки от прорусских настроений. Да и союз венгров и русинов в самом Закарпатье тоже имеет ряд проблемных моментов.
Кроме того, перенос венгерской воинственной риторики в практическое русло никак не утроит Польшу, а, следовательно, и Вашингтон. Все это укладывается и в контекст ослабления позиций тех в Европе, кто нейтрально относится к России и против ужесточения санкций. В этом плане позицию Венгрии можно воспринимать лишь как слабую фронду, направленную главным образом на внутреннего потребителя и обозначение своего особого мнения в ЕС.
Скорее высказывания из Будапешта так и останутся на уровне деклараций. Вместе с тем все это не снимает и ответственности с Украины. В смысле национального самосознания Закарпатье совершенно особый регион и чем скорее новое украинское руководство прислушается к чаяниям жителей региона, тем скорее будут сняты требования Венгрии и этническая карта перестанет использоваться как политический аргумент. Однако сомнительно, что венгерско-русинская проблема в нынешних условиях будет решена кардинально.
Скорее Киев ограничится в лучшем случае лишь некоторыми культурными преференциями и отказом от мобилизации местного населения, что стратегически не решит проблему и сохранения Закарпатья в качестве своеобразного резервата. Но ведь именно от того, как скоро будет ликвидирована модель, при которой в Закарпатье, также как и на Юго-Востоке, будут править местные царьки, а благосостояние населения будет основываться на заработках в Будапеште и в других европейских городах, зависит развитие этого интересного и удивительно красивого региона.
Александр Гущин, к.и.н., доцент, заместитель заведующего кафедрой стран постсоветского зарубежья Российского государственного гуманитарного университета.
10.09.2014