Рынок труда России: между дефицитом и трансформацией

Кадровый голод как системная угроза российскому рынку труда

По оценкам Института экономики РАН и Института Гайдара, в 2023 году в стране не хватало порядка 4–4,8 млн работников[1]. Более 90 % компаний испытывали дефицит персонала в 2024–2025 годах. Дефицит доходил до 1 млн сотрудников; текучесть кадров составила 48 % против нормы в 30 %.

В логистике и на складах отмечается нехватка 30–50 % персонала; спрос на сортировщиков и водителей категорий B, C, E вырос на 200–300 %.

В сельском хозяйстве дефицит рабочей силы в 2025 году достигал 300 000 человек; ежегодно требуется до 143 000 новых работников.

В промышленности не хватает около 140 000 квалифицированных рабочих (токари, слесари, сварщики).

В здравоохранении дефицит врачей и среднего медперсонала сохраняется с 2019 года, и ситуация не улучшается.

Острый дефицит наблюдается также в ИТ-секторе, строительстве, ЖКХ, транспорте — многие вакансии остаются открытыми надолго.

Причины дефицита — демографические и структурные. Старение населения и демографическая яма с 1990-х годов: доля работников младше 35 лет сократилась на 837 000 человек в 2024 году.

Источник: сгенерировано ИИ

Мобилизация, война и эмиграция: более 600 000 мужчин выбыло с рынка труда. Многие рабочие места были перераспределены в оборонную промышленность, где заработная плата выше, что усилило дефицит кадров в гражданских отраслях.

Кадровый голод в России — масштабное явление, охватывающее почти все сектора экономики.

К 2030 году ожидается дефицит порядка 2 млн работников[2]. Привлекательность России для трудовых мигрантов из Таджикистана может снизиться из-за изменений в законодательстве: с одной стороны, они направлены на защиту прав иностранных работников, с другой — увеличивают финансовую и административную нагрузку на мигрантов.

Упорядочивание законодательства способствует легализации труда мигрантов, но одновременно усложняет их трудоустройство. Это особенно влияет на граждан Таджикистана, в том числе на низкоквалифицированных работников.

Кадровый голод — это острый дефицит квалифицированной рабочей силы, при котором спрос на работников превышает предложение. Он затрагивает как отдельные отрасли (ИТ, медицина, строительство), так и всю экономику.

Более 4 млн вакансий остаются незакрытыми. Более 60 % работодателей сообщают о нехватке рабочих рук, особенно в промышленности, строительстве, транспорте и сельском хозяйстве. Миграция частично компенсирует дефицит, но не решает проблему квалификации.

Наиболее острый дефицит ощущается в Сибири, на Дальнем Востоке и в малых городах. В числе наиболее дефицитных отраслей — строительство (нехватка рабочих и инженеров), здравоохранение (особенно в сельской местности), образование (учителя естественных наук и математики), ИТ (программисты, аналитики, инженеры), промышленность и логистика (слесари, токари, водители, операторы станков).

В 2024 году зарегистрировано свыше 1,5 млн вакансий при 600 тыс. безработных[3]. На строительных объектах в Москве, Санкт-Петербурге и на Дальнем Востоке наблюдается нехватка станочников, сварщиков, слесарей и электриков. Сильный дефицит кадров — на заводах ОПК, в автомобилестроении и тяжёлой промышленности.

В строительной отрасли примерно половина рабочих недовольны зарплатой и условиями труда. Нехватка квалифицированных кадров касается не менеджеров, а бетонщиков, каменщиков, сварщиков, прорабов — тех, кто непосредственно задействован в строительстве.



На одну вакансию в сфере строительства на hh.ru приходится 5 резюме, тогда как в прошлом году — лишь 3. Только 26 % работников удовлетворены зарплатой, 49 % оценивают её на “троечку”, а 19 % — как откровенно низкую. Лишь 31 % довольны соцпакетом, 26 % — понимают перспективы развития компании, 55 % не уверены в её будущем.

Сельское хозяйство испытывает нехватку доярок, скотников и сезонных рабочих. В ряде регионов (Кубань, Белгородская область) до 30 % вакансий не закрываются. В здравоохранении и образовании острая нехватка врачей, фельдшеров и учителей. Особенно сложная ситуация — в сельской местности и на Юге России.

В Москве — свыше 350 тыс. вакансий, треть из них — в строительстве и ЖКХ. Краснодарский край — до 50 тыс. вакансий в сезон. Амурская область нуждается до 20 тыс. работников для строительства космодрома Восточный и БАМа. В Белгородской области 15–20 % вакансий — в аграрном секторе.

В Волгоградской области наиболее дефицитные профессии: токари, повара, пекари, врачи, продавцы, дворники. Индекс конкуренции (hh. индекс) составляет менее 2 — это выраженный кадровый голод. На новосибирских заводах остро не хватает слесарей, резчиков, электриков, машинистов кранов, а также инженеров и энергетиков.

Дефицит может сохраниться до 2030 года. По пессимистичному сценарию, он достигнет 11 млн человек. Это замедлит рост ВВП и промышленного производства. В Челябинской области заводам не хватает тысяч работников, в Свердловской — 100 тыс., в Якутии[4].

Ежегодно Россия недополучает 1,5–2 млн работников в критически важных отраслях. Без реформ рынок труда будет неравномерным: дефицит кадров в одних регионах будет соседствовать с безработицей в других. Требуются инвестиции в человеческий капитал, реформа образования, модернизация условий труда и гибкая миграционная политика.

С 2025 года возобновлена индексация пенсий работающим пенсионерам, упрощён найм несовершеннолетних. Но основным резервом остаются иностранные рабочие. Система патентов стала фискальным инструментом. В 2025 году бюджет получил 72–76 млрд рублей от их продажи.

Москва — крупнейший получатель доходов от патентов. При ежемесячной оплате 6–8 тыс. рублей мигранты становятся важными налогоплательщиками. Однако не получают полноценной социальной защиты.

Нелегальная миграция остаётся проблемой: ежегодно депортируются десятки тысяч человек. Введены новые ограничения — например, сокращение срока безвизового пребывания до 90 дней в году. В 2023–2024 годах депортировано более 100 тыс. мигрантов.

Миграционные реформы включают цифровизацию, биометрию, обязательные экзамены по языку и праву. С 2025 года полиция может выдворять мигрантов без суда. Запрещена регистрация браков, сим-карт, предпринимательство для нелегалов.

В 2024 году из Таджикистана выехали около 618 тыс. человек, 98 % — в Россию (~605 тыс.). Общий поток мигрантов в Россию сократился на 8 %. По итогам первого полугодия 2025 года в Россию выехало около 300–350 тыс. граждан Таджикистана[5].

Оформление патентов — стабильный источник дохода для бюджетов. За 2015–2022 гг. только Москва получила около 145 млрд рублей[6]. Эта система формирует финансовую зависимость регионов от миграции.

Для решения проблемы кадрового голода необходимы:



–   стимулирование трудовой мобильности внутри страны (субсидии, жильё, переезд), 

– увязка подготовки кадров с запросами экономики, 

– упрощение процедур для легального привлечения мигрантов, 

– снижение издержек для работодателей, 

– интеграция мигрантов (языковая и культурная адаптация).

Компании должны перейти от концепции «лояльного мигранта» к модели «лояльного контракта» — прозрачного, краткосрочного и взаимовыгодного. 

-        Заключение соглашений с Таджикистаном, Узбекистаном и Кыргызстаном о организованной трудовой миграции. Прямой найм через госструктуры: мигранты едут сразу к работодателю, минуя "черный рынок".

-        Создание рекрутинговых центров на родине мигрантов — при участии Минтруда РФ.

Полностью устранить нелегальную миграцию невозможно, но необходимо сочетать контроль с просвещением. В противном случае возрастает риск формирования этнических анклавов и социальной напряжённости.

Эффективная миграционная политика требует совершенствования законодательства, цифровизации, ответственности работодателей и развития механизмов легальной занятости.

Российский рынок труда переживает беспрецедентную трансформацию и продолжает сталкиваться с вызовами, связанными с дефицитом кадров в ключевых секторах. В условиях высокой конкуренции растет спрос на труд мигрантов. Как будет развиваться ситуация, покажет время, но уже сейчас можно ожидать усиление борьбы за кадры в самых востребованных областях.

Традиционные модели занятости сменяются гибкими, формируется новая реальность, в которой кадровый голод — стратегическая угроза, требующая комплексных решений.

[1]              Институт Гайдара. Текущие тенденции экономики России. 2024.

[2]              Институт экономики РАН. Доклад о состоянии рынка труда РФ, 2024.

[3]              Росстат. Основные показатели рынка труда, 2024–2025 гг.

[4] ИА агентства URA.RUЧелябинские заводы не могут найти тысячи рабочих. 0606.25

[5]              ИА Спутник. Стало известно, сколько таджикистанцев въехало в Россию в 2024-м. 09. 06.25.

[6]         См.: О доходах от патентов на работу мигрантов. – Официальный сайт мэра Москвы и Правительства Москвы. – URL: https://www.mos.ru/news/item/122256073/ (дата обращения: 22.07.2025).